Как я вляпался в кучу красоток – 2

– Гвиневра, – строго оборвала принцессу Полночь. – Кончай молоть чушь, подними глаза из чашки и признайся. Что ты любишь Эдрика и хочешь замуж именно за него. Чего ты нас кормишь политикой, если пришла за помощью как к своим подругам?

Выведенной на чистую воду принцессе пришлось подчиниться, но её стеклянный взгляд и сжатые губы буквально кричат о страшной неуверенности, которую она пытается скрыть. Впрочем, никто из присутствующих не стал бурно реагировать, когда Гвин своим молчанием подтвердила слова Полуночи. Только Ольга повеселела.

– Ваше Высочество, это правда?! – хлопнула в ладоши она. – Я знала! Я чувствовала, что вы неравнодушны к господину!

– Так и что тебе от нас нужно, принцесса Малехарда? – безэмоционально спросила Шиель, откинув косу. – Совет, как стать ближе к Эдрику? Или дружеское похлопывание по плечу?

– Вы знаете… Может, это и странно, но я, правда, ценю вас как своих дорогих подруг… – продолжила Гвин, проглотив ком неуверенности. – И я знаю, что для многих из вас, если не для всех, Эдрик стал очень близок… Поэтому я хочу знать… Если я стану его невестой… Сделаю ли я больно кому-то из вас? Может, кто-то уже решил связать с ним свою судьбу, а я лезу поперёк вашего счастья… Я бы не хотела становиться у вас на пути…

Принцесса оглядела всех девушек, но каждая из них отвела взгляд. Только княжна Полночь с иронией смотрит прямо на Её Высочество из-под своей траурной вуали.

– Скажи, «подруга моя», – заговорила вампирша после напряжённой паузы. – А если кто-то из нас заявит, что любит Эдрика больше жизни, ты тут же отступишь и побежишь свататься к своим «второсортным» принцам?

– Я не знаю… – прошептала Гвин, покачав головой. – Но я решила, что не буду предпринимать никаких шагов, пока не посоветуюсь с вами… Каждая из вас приложила руку, чтобы спасти моего отца и всё королевство. Я не могу игнорировать ваши желания…

– Ты уже одну помолвку разорвала ради короля и страны и сейчас снова говоришь о них… – вздохнула Полночь, пригубив вино. – Неужели и вторую любовь пошлёшь к чертям из-за чувства долга? Только теперь уже не перед королевством, а перед своими подружками…

Взгляд Гвиневры снова опустился в чашку. Но тут заговорила Мири.

– Девочки, не давите на неё! Вы же видите, что она ещё не готова отвечать на такие вопросы!

– Если не готова, то зачем собрала эти посиделки? – резонно спросила Шиель.

– Но сейчас наша очередь рассказать о своих чувствах к Эдрику! Гвин же об этом попросила, – заявила жрица.

– Ну, тогда начинай, святая дева, – улыбнулась Полночь. – Нам всем интересно послушать, как ты относишься к храброму мечнику…

Тут уже настала очередь Мири стушеваться. Все взгляды устремились на неё, даже Гвиневры. Блондинка растерялась, села обратно в кресло, и её лицо быстро залило краской.

– Я… Я… – попыталась открыться она и замолчала.

Обсуждение снова застопорилось. Повисла неловкая пауза.

– Так, ну что за дела?! – крикнула Биби, встав ногами на свой пуфик. – Что за сборище маленьких девочек?! Дамы, вы через опасное подземелье прошли, королевство спасли, а сейчас строите из себя стесняшек! Ну-ка! Смело и честно! Поднимите руки те, кто уже залез к Эдрику в постель! Кто успел переступить с ним ту самую черту?!

Первой взметнулась рука Кьяры – сразу после того, как закинула в рот полуорчихи очередной бутербродик. В следующую секунду Полночь с ехидной улыбочкой подняла над головой свой бокал. Поглядев на неё и вздохнув, Ольга тоже «проголосовала». Последней, сгорая от стыда, свою дрожащую ручку подняла Мирильда.

Вот и настал мой конец… Гвин смотрит на этот «парад признаний» шокированными глазами. Но не меньше вертикальным ладоням удивилась и Биби.

– Камни-валуны… На пару недель всего лишь оставили… А он уже их всех… – прошептала она и бухнулась попой обратно на пуфик. – Ну почему я, дура, тогда вернулась домой?! Надо было со всеми ехать в этот сраный Зельск!

Гномка схватилась на свои короткие волосы, и непонятно – шутит она или всерьёз расстроена тем, что осталась без интима со мной.

– Так, стоп. А почему эльфийка руку не подняла? – Полночь повернула голову в сторону молчаливой лучницы. – Я чувствовала на нём твой «лесной» запах, так что кончай строить из себя невинность.

– Я решила остаться в стороне, чтобы не ранить чувства принцессы, – вздохнула Шиель. – Ну раз вы решили её добить, то пожалуйста…

И она тоже подняла ладонь. Всего на пару секунд.

У Гвин даже приоткрылся рот от шока. Но ни одного слова из него не вылетело.

– Эльфийка! И ты туда же?! – выпалила вместо подруги Биби.

– Ну простите… Я тоже не святая… – угрюмо прокомментировала разведчица.

– Да тут и святая не святая! – гномка повернулась к жрице, которая до сих пор держит руку поднятой, а глаза закрытыми. – Мири! Ты что, распрощалась с невинностью?! А как же твой небесный дар?!

– С-сила Неба ос-сталась… – заикаясь, ответила бывшая монашка, приложив ладонь к груди. – Н-наша с Эдриком любовь такая чистая, что мой дар не исчез…

– Кьяра! А ты что – связала парня и изнасиловала его?! – не унимается Огневорот.

– Зачем же? Просто села сверху… – пожала плечами полуорчиха, а через секунду до неё дошло. – Погоди, ты щаз намекаешь, мол, я такая страшная, что он ни за что не стал бы любиться со мной по собственной воле?! Чтоб ты знала, я взяла его после того, как он меня поцеловал! В губы, как принято во всяких там принцессьих сказках!

Клыкастая воительница даже показала пальцем на свой рот для убедительности.

– А я так вообще отговаривала его влюбляться в меня, – с улыбкой сказала Полночь. – Разве мне, старой даме, нужно всё это ребячество? Я же только по кровушке. Но Эдрик был очень настойчив в своём желании заполучить меня. И, как оказалось, не зря – я ему такие штуки в постели показала, на которые вы, в принципе, не способны… О-хо-хо!

– Ну, Ольгу можно не спрашивать… – махнула рукой Биби. – Если он даже вампира заставил ноги раздвинуть, то покувыркаться со служанкой – это вообще как за здрасьте…

– А вот здесь я не стану молчать, госпожа Огневорот, – твёрдо сказала моя Оля. – Да, вы правы, нравы в нашем набожном королевстве такие, что «за здрасьте». Но господин Эдрик другой! В его нежных руках я чувствовала себя любимой женщиной, а не девицей для плотских утех. Он был так ласков и обходителен, что в какой-то момент я ощутила себя знатной госпожой в объятьях кавалера. Если бы все хозяева так любили своих служанок, то даже аристократки записывались бы в горничные!

– Горы великие! Зачем ты это сказала?! Я теперь ещё больше завидую!

Кьяра даже похихикала с того, как сокрушается Биби. Но затем парад признаний закончился, и в беседке повисла звенящая тишина.

– Я просто в шоке… – тихо сказала «добитая» Гвин. – И с этим человеком я хотела связать свою жизнь…

– А что, уже передумала? – деловито спросила Полночь. – Брось, принцесса! Все знают, что у каждого короля полно фавориток и бастардов. Да и у королев, княгинь там всяких, есть свои фавориты, любовники, интрижки на стороне. Спокойно выходи за Эдрика, мы тебе и слова поперёк не скажем. Только помни, что в постели ты у него не одна… А перед народом можете играть в благочестивую семью, сколько угодно.

– На дальнем юге богатые правители вообще держат при себе по десять-двадцать жён. Гарем называется… – вставила Кьяра. – Я слышала, что один из таких целый гвардейский полк себе сформировал из собственных детей… И это не наложницы, а именно жёны. У них там своя прислуга, богатства, влияние при дворе… Кто мне скажет, почему я сейчас это вспомнила…

– О, Небо! Неужели вас это устраивает?! – вскочила со своего места Гвин. – Вы, правда, согласны вот так делить одного мужчину?! Может, вы себе уже календарь составили – кто по каким дням греет ему постель?! Мири?!

Принцесса так резко обратилась к жрице, что та аж подпрыгнула в своём кресле.

– Ну ладно, они! Но ты-то! Ты же сосуд чистоты и нравственности – тебя это не смущает?!

– П-прости, Гвин… – пролепетала блондиночка. – Но я т-так сильно люблю Эдрика, что…

– Позволяешь ему любить всех остальных?!

– М-меня всю жизнь воспитывали, что л-любить надо всякого ближнего… Э… Эдрик – он же не просто приласкал всех нас… Он сначала каждой помог… Спас, дал новый дом, надежду… Он, хоть и не священник, но действует как настоящий жрец – дарует всем любовь и спасение. Да, это грешно, когда дело доходит до любодеяний… Но, согрешив с ним, я даже не потеряла свой дар… Разве это не чудо?

– О-о-о, Небо…

Гвин снова упала в кресло и закрыла лицо ладонями. Остальные девушки тактично промолчали, давая ей время прийти в себя. Первой нарушила паузу Кьяра.

– Хороший пикник получился… Многое обсудили… – пробурчала полуорчиха. – В жисть бы не подумала, что буду сидеть с девками и вести дамские беседы… Но у вас тут ещё то поле боя! Того и гляди, вцепимся друг другу в глотки…