Эволюция G.A.N.Z.A.

Эдвард склонился к её капюшону и говорил негромко.

– Их можно винить только за то, что они недостаточно борются с массой мошенников. Предтечи жестко отстаивают свои интересы.

Она посмотрела на него из тени. Её глаза внимательно отиечали его морщины и седину.

– Это было твоё открытие, но вместо признания ты в бегах вместе со мной. Какая разница, кто лишил тебя права на славу и карьеру? Предтечи или синдикат?

Он вздохнул.

– Мне было тяжело сделать звонок. Ты выбрала другой путь. Живая кожа избавила бы нас от общения с этими людьми, и мы могли бы просто исчезнуть. Но я всегда знал, что нужен запасной путь. И Цибион знал.

– Они ждали, что пойдёт что-то не так?

– Да.

– Что ты дал им? – она нахмурилась.

– Немного. Базовые методики и несколько экспериментальных моментов. Но главное – согласие, работать на синдикат.

– Какие методики? – спросила она.

– Например, формула нестабильной реакции теплообменапри добавлении резуса вещества. Это было одно из заданий у военных. Ликвидация прототипа при попадании в руки противника. Я отдал это синдикату в обмен на наш побег с базы.

– Боже, как всё это жестоко, – она поежилась. – Ты сам говорил, что им не вырваться из ловушки. Что их всё равно уничтожат, как только пройдёт закон в правительстве. Так куда мы едем? Зачем? Это же бойня! Как они спасут нас?

Он крепко сжал её руку:

– Не волнуйся. Сейчас у нас нет другого выхода. Есть множество мест, где можно спрятаться. Я не верил, как они сильны. Они доказали это, вытащив нас с базы «Заря». Это в принципе невозможно. Но и там у них есть агенты. Они сильны. Кто-то лоббирует их с самого верха, как противовес Предтечи. Это всё – игра.

– Но что они попросят взамен?

– Я буду работать. Сейчас мне важно, что ты рядом, и кто знает, что получится потом. Но я не разделяю их взглядов.

– Не будь противником идеализма, Эдвард. Для тебя всегда будет важна идея, борьба. Именно поэтому тебе легче быть с ними, чем с правительством.

– Для меня важна только ты. Мне плевать на военных, на Предтечи, на синдикат. Пусть грызут глотки друг другу.

Она покивала головой. Со стороны они напоминали влюблённую пару, ведущую тихую беседу на оживленном перроне трансконтинентального вокзала. Он даже на секунду забыл, где они. Если бы не рукоять пистолета в сумке, он мог почувствовать секунду счастья, как перед отпуском, когда они отправлялись в путешествие с Элиз в безмятежные недели, проводимые на побережье. Но его вывел из фантазий грубый голос над ухом.

– Билеты оплачены на имя Черри. Автоматическая регистрация, как только войдёте с картами внутрь салона. Возможно, на перроне есть агенты Предтечи. Если что, мы прикроем. Удачи.

Эдвард почувствовал, как ему сунули в карман пластиковые карточки билетов. Он посмотрел вслед мужчине, тот, только на секунду задержавшись у скамейки, пошел дальше по перрону, протискиваясь между людьми.

– Что он сказал? – переспросила Элиз.

– Что, возможно, за нами следят, – сказал он и, достав билеты, посмотрел на них.

– Первый класс, – прочитала она.

– Мило, – он посмотрел по сторонам. – Но можно хоть в почтовом, лишь бы подальше от глаз. Через минуту наш поезд. Сразу идём на посадку. Поняла? Держи меня за руку.

Она кивнула. Несколько секунд она смотрела перед собой и улыбалась, но потом вдруг уловила какой-то фон и необычное чувство. Словно волна тянула её к себе. Нервный неосязаемый позыв, который заставил её аккуратно убрать рукой край капюшона и повернуть голову. Её глаза встретились со взглядом маленькой девочки, которая стояла метрах в пяти от скамейки. В опущенных руках она держала плюшевого крокодила. Ребёнок лет 5, не двигаясь, молча смотрел на неё, словно её не беспокоило присутствие такого количества людей вокруг, смотрела именно на Элиз глубокими синими глазами. Почувствовав, как она напряглась, Эдвард взял её руку и тоже посмотрел в ту сторону. Он похолодел от взгляда устремленных на них синих глаз. Милое и безобидное существо с плюшевой игрушкой не могла оторвать взора от Элиз. Он крепче взял её руку и сжал, пытаясь отвлечь. Но загипнотизированная, она не отрывала взгляда от девочки. Словно невидимая связь четко скрепила обоих. Беспокоясь, Эдвард потянул Элиз, но она даже ни сдвинулась. Девочка, не моргая, стала поднимать руку и показала на них пальцем.

– Кто эта тётя? – спросила она громко.

– Пожалуйста, не спрашивай, – сказала Элиз, не открывая рта. Она просто смотрела в глаза ребёнку и спокойно говорила.

– Почему не спрашивать? – ответила девочка в её голове.

– Ты же умная. Понимаешь, что нельзя указывать пальцем?

– Да, – ответила девочка, улыбаясь. Ей было смешно, что в её голове говорит женский голос, и ей становится очень хорошо и весело.

Эдвард застыл. Какая-то женщина, которая стояла неподалёку и без умолку говорила, отвлеклась и посмотрела на девочку. Видимо, мама, она сразу подошла к ребёнку и присела на корточки. Посмотрела, куда она показывала, и настойчиво своей рукой опустила руку девочки.

– Не надо показывать пальцем.

Она что-то ещё зашептала девочке, делая замечание. И виновато улыбнулась Элиз.

– Простите.

Женщина встала и увела девочку, которая всё время оборачивалась и смотрела на Элиз. Та провожала её взглядом.

– Что это было, Элиз? – недоуменно со страхом спросил Эдвард.

Элиз склонила голову. Она была слегка выбита из колеи нахлынувшими чувствами. Её словно ударили током. Чтобы прийти в себя, она несколько раз прикладывала руки к животу. Все эти переживания не ускользали от взгляда профессора. Он с тревого следил за ней. Хотел что-то сказать, но звук прибывающего поезда заставил его отвлечься. Большой белый пнемоэкспресс заполз на платформу, и из раскрывшихся дверей повалил народ. Он встал и настойчиво потянул сгорбленную задумчивую Элиз со скамейки. Она выпрямилась и, грустно посмотрев на него, поежилась.

– Мне так холодно здесь, – прошептала она указывая на живот.

Он не стал обнимать её, а лишь с отчуждением посмотрел в тень капюшона и задумался. Потом решительно взял сумку и потянул её к стеклянному тамбуру входа. Сканирующие элементы пискнули, опознавая личности. Он глупо ухмыльнулся, молясь, чтобы чип в кулоне Элиз сделал своё дело. Автоматика проверила билеты, следуя коду, прочитала данные, и сигнал засветился зелёным. Выбросив струю пара с шипением, двери разошлись, пропуская их внутрь.

– Добро пожаловать, пассажиры, – сказал механический голос.

Жестом пригласив Элиз внутрь, Эдвард хмуро огляделся по сторонам. Уже шагнув внутрь салона, он заметил нескольких человек, которые быстро шли вдоль перрона и смотрели по сторонам. В руках у каждого был сканер. Они водили ими. Зелёные лучи скользили по пассажирам. С ними не было служителей Церкви Предтечи. Только несколько полицейских чуть позади также спешили по перрону. До входа оставалось всего несколько десятков метров. Он зашел в тамбур и попросил:

– Элиз, иди в салон.

Она, ещё находясь под впечатлением от девочки, покорно кивнула и, ничего не говоря, склонив голову в капюшоне, прошла за стеклянные двери в салон с рядами больших мягких кресел. Он быстро перевел взгляд на контроллеров, и нащупал в кармане рукоять пистолета. Они шли прямо к ним. Поезд стоял на месте. Шла посадка. Люди на перроне прощались с родными.

Зелёное свечение сканеров отвлекало провожающих. Несколько человек возмутились, и полицейские успокаивали граждан, объясняя, что им нужно делать свою работу. Выборочно проверяли документы у подозрительных лиц. Большинство спокойно реагировало на процедуру. Никто не высказывал открытой агрессии. Эдвард нервно посмотрел на табло с цифрами. Поезд должен был отбыть буквально в течение минуты. Не было никакой уверенности, успеют контролёры зайти в вагон или нет. Они явно кого-то искали. И, возможно, именно их.

Внезапно на перроне опять появилась мама с девочкой. Они стояли спокойно под лучами, и девочка, держа мать за руку, моментально была поймана приборами. Остановившись рядом, полицейские и контролеры, мило улыбаясь, коротко переговорили, проверив данные. Девочка не осознавала, что пришлось пережить её родителям. Напряженное лицо матери несло отпечаток трагедии, которая недавно чуть не отняла у неё дочь. Проверив документы, контролёры и полицейские пошли дальше.

– Чистая лицензия, – прошептал профессор, с гордостью осознавая весь процесс восстановления жизни этой крохи.

Прозвучал короткий сигнал. Голос предупредил о закрытии дверей, и они с гулом загерметизировались, отгородив перрон. Вынужденная задержка сняла всё напряжение. Полицейские не дошли до пропускного тамбура десять метров. Они вежливо поклонились маме и девочке, продолжили свой путь и прошли мимо скамейки, где три минуты назад сидел он и Элиз. Эдвард выдохнул. Поезд начал медленно двигаться.

– Просим пассажиров проследовать в салон и занять положенные места, – сказала возникшая у дверей голограмма стюарда.