Мир Опустел. Начнем Сначала!

Кровь, густыми каплями падала в воду, образуя красные, расплывающиеся шары. Мужчина тяжело дышал, его глаза были закрыты.

Глава 10

Линия реального времени

Уже полчаса в пути. С каждой минутой вой становится громче, а моя смелость тише. Мы почти приехали.

Я начинаю догадываться, в каком месте собралась стая. Скорее всего, это площадка промзоны на окраине города.

Выключаем фары…

Оказывается, при полной луне тоже бывают тени… Они гораздо черней обычных и как будто идут за тобой вместо того, чтобы стоять на месте. Зато без фар видно дальше! Раньше мы видели только внутри луча, тёплого и живого. А теперь можем рассмотреть всю округу. Мы будто остались без защиты. Слились с ночью и доверились ей.

Чертова приборная панель! В полной темноте она светит так ярко, что я чувствую себя красным мясом на витрине магазина. Подходи и откусывай! Словно почувствовав мое настроение, Олег берет футболку с заднего сидения и завешивает табло приборов. Становится чуть-чуть спокойнее.

Сворачиваем на узкую дорогу, медленно движемся вдоль бетонного забора.

Уже никаких сомнений, что сборище происходит за ним. Шум стал таким громким, что переговариваться получается только криком. Я прошу остановить и, высунувшись из окна, перелажу на крышу. Через секунду я все увижу своими глазами…

Взявшись руками за холодный, шершавый бетон, осторожно поднимаю голову над ним.

Ничего!

Только ангары, недостроенные здания и строительный мусор.

Звук, по силе сравнимый с гулом стадиона, исходит из глубины территории…

Въезжать туда всё равно, что прыгать в Северное море! Ночью… С ледокола. Переглянувшись без слов, решаем идти до конца.

Страшно до одури!

Но любопытство сильнее.

К тому же, ну, разве может с нами случиться что-то особенно нехорошее, пока мы сидим в большой, мощной машине? А уж если какая тварь исхитрится попробовать к нам забраться, я всегда готов угостить её жменькой дроби в упор.

Всё также, не включая света, мы медленно, со скоростью шага, въезжаем в ворота. Луна прячется на минуту за маленькую тучку, и объезжать препятствия становится сложнее.

Метр за метром, как охотник перед звериной берлогой, мы крадемся к цели. Окажемся на пригорке впереди и нам все станет видно.

Доехали…

По пояс высовываемся из окон…

Котлован, размером с футбольное поле… Он буквально кишит движущимися фигурами. Лунный свет помогает разглядеть подробности, и как только я начинаю понимать, что происходит, животный страх делает ноги ватными, и я валюсь на сидение.

Мы оба, не сговариваясь, поднимаем стекла, и я нажимаю кнопку переключателя центрального замка.

– Скажи мне, пожалуйста, нахера мы сюда приехали? – я шепчу, не найдя в себе сил говорить в полную громкость. Олег меня не слышит.

Загипнотизированный ужасом я наблюдаю через лобовое стекло, как сотни, а может, и тысячи больных, сидя на корточках или стоя на четвереньках по краю и стенам котлована, воют глядя на его центр. Они возбужденно подпрыгивают, норовят сорваться вниз.

Именно там, на ровном бетонном дне происходит главное представление.

Я смотрю во все глаза, но никак не могу разобрать, что привлекает внимание обжор.

Вдруг луна выплывет из облака и особенно ярко озаряет землю.

Теперь понятно…

Несколько десятков больных сношают своих женщин.

Самки, стоя на четвереньках, принимают самцов. Вожаков…

– Ты это видишь? Ты понял, что там происходит? – я кричу, чтобы Олег меня расслышал.

– А что непонятного? Весна пришла! Собачья свадьба!

Ключ зажигания поворачивается в гнезде. Мотор заводится, и происходит непоправимое…

Автоматически, в полную мощь, включаются фары.

Рухнувшая на нас тишина оглушает сильнее любого рёва. Тысяча голов одновременно повернулась в нашу сторону.

– Ну! Нам конец, – комментирую я очевидное.

К чести моего водителя он не теряет самообладания, а спокойно, словно ничего не происходит, начинает маневрировать разворот.

Тысячи внимательных глаз, щурясь от яркого света, наблюдают за нами.

Если бы я мог, с удовольствием сейчас обмочился, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, но я буквально высох от напряжения.

Рот превратился в пустыню, язык присох, и единственное, что возможно, это причитать:

–Острожненько… Тихонечко… Аккуратненько…

Наконец машину удаётся развернуть мордой на выезд. Я сажусь на самый край сидения и, как в детстве на качелях, раскачиваюсь взад—вперёд, стараясь помогать разгону.

Сзади раздаётся протяжный громкий крик, а затем гвалт множества глоток. Началась погоня.

К котловану мы ехали очень медленно, можно сказать, крались в темноте. Это помогало не замечать кочки и битые кирпичи, разбросанные повсюду. Теперь же, разогнавшись до 30 км/ч, мы то и дело подлетаем в воздух, причём, делаем это так экстремально, что кажется, будто ещё немного, и машина потеряет колёса. Или дно. Я отчаянно ору Олегу, чтобы он сбросил скорость. Развернувшись назад, пытаюсь рассмотреть, сколько обжор участвует в погоне, но могу понять только, что очень много. Ловкие чёрные силуэты быстро перемещаются вслед за нами и вместо того, чтобы отставать, наоборот – нагоняют!

– Ах, ты ж, задница проклятая! Вот это я натворил, – неожиданно испуганно кричит Олег. – Я пропустил поворот! Проехал чертовы ворота!

Он резко затормозил, и я принялся кричать, что это плохая идея. Что нужно ехать прямо и искать другой способ сбежать с базы.

Зажатые металлическим ангаром с одной стороны и забором, заросшим плющом, – с другой, мы имеем возможность двигаться только вперёд. Элементарно, здесь настолько узко, что попросту негде развернуться.

– Ничего! – пытаюсь успокоиться я, – сейчас проедем по кругу и выскочим в ворота. Не будут же они бросаться под капот! Олег, ведь не будут же?