Ей прошептала. – Эдгара люблю.
Мать удивилась, не одобрив выбор,
Прищурив глаз, подумала еще.
– Быть может, дочери счастливый жребий выпал,
Тогда б была спокойна за нее.
Послушай, Дженни, а не съездить ли нам в город?
Сестру проведать да на ярмарку зайти.
Мелькнула мысль: «Его увижу снова!»
– Да, я согласна, а когда идти?
– День будет труден, выспаться заданье!
– Да-да, конечно, я сейчас же устелю кровать.
Надеждой окрыленное созданье
Простилось с мамой и удалилось спать.
Случайность встреч рождает в нас порою
Такую трепетную, сильную любовь,
Что боль любимого мы чувствуем душою,
И умираем с ним, и воскресаем вновь.
Хоть ночь тиха, свежа и так сонлива,
Глаз не сомкнула Дженни ни на миг.
В душе предчувствие беды неукротимо.
Тревога тронула прекрасный, нежный лик.
Под утро матери она все рассказала.
И та, как будто ей передалось,
Быстрее собираться приказала,
В сомненьях, но в надежде на авось.
На ярмарку приехали все ж поздно,
Дорога слишком далека.
А ярмарка шумит, пестреет разношерстно,
Здесь все в ходу – и голос, и рука.
– Баранки, бублики, печенье –
К столу нет лучше угощения!
Вот мед – полезен и приятен!
Вот порошок – для выведенья пятен!
Один расхваливает плошки,
Другой кричит: «Кому сапожки?»
А третий режет колбасу,
Четвертый пробует косу,
Там клоуна встречают люди смехом,
Тут приценяются к коню,
А ловкачи кругом с большим успехом
Карманы обчищают на ходу.
Вдруг все замолкли разом в нетерпении,
Тревожно взор к воротам устремив.
– Опять везут кого-то в заточенье, –
Промолвил рыжий, про лоток забыв.
«Карета» узника все подъезжала ближе…
И Дженни вскрикнула, в нем Эдгара узнав.
Мать дочь к груди прижала: – Тише, тише!
Все будет хорошо, – в испуге прошептав.
Домой вернулись хмурые как тучи.