Ещё двадцать одна сказка обо всём на свете

– Да-да, это я,… помогите нам, пожалуйста, дайте нам лодку… – умоляюще посмотрела на него Юля.

– Хм, вон какой шторм, а что если ты не справишься, и лодка потонет, что тогда?… – хмыкнул рыбак.

– На,… держи!… тут больше, чем стоит три твоих лодки… – ввязался в разговор маркиз и сунул рыбаку в руку кошелёк с золотыми. Рыбак заглянул в кошелёк и ахнул.

– Вот это да!… Забирай лодку со всеми потрохами!… – воскликнул он и указал на свою посудину. Едва Юля подошла к ней, как сразу запела, море рядом с лодкой вмиг успокоилось, и они с маркизом, быстро забравшись в неё, отплыли. Однако, ни Юля, ни маркиз не знали в какую сторону надо плыть, а потому решили искать Филиппа сначала в той точке моря, где он всегда ждал её с рыбалки. Море бушевало, словно разъярённый лев желающий проглотить свою добычу. Кровь стыла в жилах, когда волна вставала у них на пути. А добравшись до места встречи, они попали в самое чрево урагана. И если бы Юля своим пением не разгоняла шторм, они наверняка бы уже погибли.

6

В самом пекле клокочущего урагана они увидели невероятную картину, это был точно такой же спокойный островок моря, как и тот, что оставался после Юлиного пения. А в центре этого спокойного островка расписной чёлн величиною с их рыбацкую лодку. Но что самое удивительное в том чёлне сидела женщина с белыми седыми волосами в чёрном одеянии, и, закрыв лицо руками, плакала. И чем сильней она плакала, тем сильней становился ураган. Заплыв на территорию спокойной воды, где плакала женщина, Юля перестала петь. Теперь этого не требовалось, ведь они оказались вне бури. Вокруг них бушевало море, а они и женщина в чёлне, находились на гладкой поверхности моря. Это было очевидно и невероятно одновременно. Юля осторожно направила лодку к чёлну, и как только они поравнялись с ним, маркиз, из осторожности закрыв собой Юлю обратился к женщине.

– Милая госпожа, не пугайтесь, пожалуйста,… ответьте нам, кто вы?… и почему так горько плачете? – как можно деликатней спросил он. Женщина отняла руки от лица и удивлённая появлением незнакомцев резко встала. Это была высокая, стройная и необычайно красивая женщина средних лет. Точёные черты лица, придавали её внешности величественность и властность. Глаза, которые ещё секунду назад источали слёзы, мгновенно высохли, и в них появилась суровость. Буря внезапно стихла, наступил штиль. Женщина быстро пришла в себя. Взоры маркиза и её пересеклись.

– Нет, уж!… это вы мне скажите, кто вы и как здесь оказались!?… – потребовала она строго.

– Ну что же,… хорошо, извольте,… – тут же начал маркиз и на миг ему показалось, что в лице этой красивой и строгой женщины есть нечто для него знакомое, – попали мы сюда благодаря голосу этой девушки,… он превосходно утихомиривает шторм,… который, похоже, своим плачем вызываете вы. Что же касается кто мы такие,… то мы друзья одного молодого человека,… он вчера попал в шторм и исчез,… вот мы его и ищем… – коротко ответил маркиз.

– Про юношу я знаю,… можете его не искать,… он у меня… – степенно заявила незнакомка, и уже было собралась что-то добавить, но Юля перебила её.

– Где он!?… что с ним!?… – резко отодвинув маркиза, воскликнула она.

– Пока он в безопасности,… не волнуйся,… скоро ты сама всё узнаешь, всему своё время,… лучше расскажи мне, откуда у тебя этот дар, и где ты живёшь?… – неожиданно смягчив тон, спросила женщина.

– Эта способность у меня давно, с детства,… а живу я в рыбацкой деревне,… и чтоб вы знали, я морячка и ничего не боюсь!… верните нам быстрей Филиппа!… – дерзко крикнула ей в ответ Юля. Услышав такое объяснение, женщина ещё пристальней посмотрела на Юлю, и тут же переменилась в лице, теперь это была не надменная красавица, а скорее добрая мать, увидевшая свою дочь.

– Так его зовут Филипп,… а я и не знала,… но почему ты, дитя моё, решила, что я собираюсь у вас его отнять?… Он ваш,… и как только ему станет лучше, вы его заберёте,… впрочем, если вы хотите, мы можем прямо сейчас отправиться к нему!… А для пущей уверенности в моих добрых намерениях, пересядь ко мне… – с улыбкой предложила женщина Юле, и уже обращаясь к маркизу, добавила, – а вы сударь следуйте за нами,… держитесь по ветру,… правьте в сторону гор… – произнесла она и указала направление. Юля не тратя ни секунды зря, мгновенно перепрыгнула в чёлн, для опытной рыбачки это пару пустяков. Маркиз же повинуясь незнакомке, установил лодку прямо за ними и двинулся следом. Меж тем женщина, повернувшись лицом к Юле, ласково спросила у неё.

– Пока мы плывём, расскажи мне, пожалуйста, о своих родителях,… кто они?… и как их зовут?… – с неподдельным интересом попросила она. Почувствовав перемену в настроении женщины, Юля, недолго думая, быстро рассказала ей о добрых стариках Викторе и Светлане, и объяснила всю историю своего появления у них. Женщина, услышав Юлин рассказ, еле сдерживалась, чтобы снова не заплакать, но только теперь уже от счастья.

– Дитя,… прошу, выслушай меня… – вся, дрожа от волнения, обратилась она к Юле, и нежно взяв её за руку, как это делают лишь матери желающие сказать своей дочери что-то значимое, тихо произнесла, – мне трудно говорить, я волнуюсь, но это очень важно для нас обоих!… Слушая тебя, я поняла кто твои настоящие родители,… и тут мне надо тебе кое-что пояснить,… – сказала она и глубоко вздохнула. Юля же в это момент затаила дыхание и замерла, – у нас с тобой один и тот же природный дар,… – продолжала женщина, – но только с той разницей, что я вызываю бури, а ты наоборот, усмиряешь их!… Этот дар может передаваться только по наследству,… от родителей к их детям,… от матери к дочери,… теперь ты понимаешь, кто я для тебя такая?… – еле сдерживая эмоции, спросила женщина. Юля была в смятенье.

– Выходит вы,… вы моя родная мать!… – сначала неуверенно, но затем ясно произнесла она. Такое откровение застало её врасплох. Однако уже секунду спустя они обе, не обращая никакого внимания на улыбающегося маркиза, обнимались, целовались и делились первыми впечатлениями. Чуть позже, немного прейдя в себя от столь внезапного потрясения незнакомка, а теперь уже родная мать Юли продолжила свои объяснения.

– Сейчас я расскажу тебе всю мою историю,… когда-то давно я была скромная девушка из дворянского рода,… будучи в твоём возрасте я случайно попала во дворец на королевский бал,… там я встретила одного замечательного юношу,… он был из окружения короля. Мы понравились друг другу,… стали встречаться,… и уже собирались пожениться,… но вдруг мои родители сильно заболели, и вся наша семья срочно переехала к морю. Мы так быстро уехали, что я даже не успела сказать своему возлюбленному о переезде. Мы с ним так и не попрощались. В жизни всякое бывает. Первое время я отчаянно пыталась сообщить ему о себе, дать хоть какую-то весточку,… но время шло, а возможности так и не представилось. Мы жили далеко от людей, родители очень болели, и нельзя было покидать карантин. Потом я вдруг поняла, что жду ребёнка,… мне стало страшно, и я перестала даже думать о том, чтобы связаться с любимым,… боялась, он не поверит мне. Дальше ещё хуже,… не прошло и трёх месяцев как родители умерли,… а ещё через полгода у меня появилась ты. От пережитого я стала много плакать. Со временем мой плачь изменился. Я начала замечать, что от звука моих стенаний происходит нечто неладное,… то стена дома треснет,… то земля под ногами заходит ходуном,… всё вокруг меня начинало рушиться, когда я плакала. Недалеко от нашего дома в замке жили двое учёных старичков, они-то мне и объяснили в чём причина всего происходящего. Оказалось, звук плача волшебным образом входит в резонанс с землёй и вызывает колебания. Испугавшись разрушений, я, чтоб выплакаться, стала уплывать подальше в море. Но и это не помогло,… в море я начала вызывать шторм,… утешало одно, на воде от меня гораздо меньше вреда. И вот как-то в один из таких приступов плача я отправилась в море и как обычно взяла тебя с собой,… я часто так делала,… на суше тебя просто не с кем было оставить. И всё бы ничего, но в этот раз в море случилось несчастье,… внезапно наша лодка налетела на рыбацкий плот и мы перевернулись. Я бросилась тебя спасать,… последние, что я запомнила это то, как я, вынырнув, изо всех сил схватившись за плот, положила тебя на него,… в тот же миг я потеряла сознание. Очнулась я уже в замке у тех добрых учёных старичков. Уж так совпало, что они как раз в ту пору возвращались из моря после каких-то своих опытов и наткнулись на меня. Хорошо ещё, что я плавала лицом вверх,… лишь благодаря этому я не захлебнулась… – тяжко вздохнув, словно задыхаясь, сказала женщина, и тут же достав фляжку с водой, быстро отхлебнула из неё глоток.

Всё время пока она говорила, маркиз внимательно слушал её и пристально вглядывался в каждый её жест, каждое движение. И то, как она хмурится, и то, как чеканит слова, и как улыбается, как поднимает руку, как пьёт воду. Прошла ещё секунда и маркиз вдруг окончательно понял кто перед ним.

– О, нет,… такого не может быть… – прошептал он про себя, ясно осознавая, что ему сейчас открылось, – наконец-то я узнал тебя!… ты баронесса Жанна Зике!… ты моя возлюбленная!… ну, посмотри же скорей на меня,… узнай!… это же я, твой Гринн!… – вскричал маркиз, и моментально перепрыгнув в чёлн, предстал перед ней. Баронесса чуть приподнялась и взглянула маркизу в лицо. Этого взгляда хватило, чтоб она признала своего возлюбленного. В ту же секунду они бросились в объятья друг друга. В их памяти вмиг всплыло всё былое, и их встречи, и их любовь, и тяжесть разлуки.

– А я-то всё думал, что же я сделал не так,… задавался вопросом, почему ты оставила меня?… Искал тебя,… мечтал о тебе,… и всегда верил, что найду… – нежно произнёс маркиз, теперь уже и он расчувствовался, – какое же это чудо вновь видеть тебя, говорить с тобой, касаться тебя,… такое чудо могло произойти только здесь, в центре Волшебного моря. И мы должны благодарить его за то, что оно помогло нам обрести самое главное в жизни,… друг друга,… выходит, мы одна семья,… раз ты мать Юли, то я её отец,… во воистину чудеса… – тихо добавил он и обнял дочь. Ни Юля, ни баронесса от волнения кое их охватило, не могли сказать и слова, лишь слёзы радости текли по их щекам. В этот момент в душе у всех царил рай. Однако долго так продолжаться не могло, и родные, познав счастье единения, слегка успокоившись, вдруг как-то все разом вспомнили о бедном Филиппе. Решение было незамедлительным, они тут же отправились в путь. И как только волнение окончательно улеглось, дав баронессе возможность говорить, она продолжила своё повествование.

– Ну а дальше,… когда мне стало чуть лучше, я отправилась в море искать тебя,… долго плавала среди плотиков, которые нашла,… но всё тщетно. Ведь я тогда и предположить не могла, что якорь у плотика, куда я тебя положила, оборвало, и его унесло. Несчастье разбило мою душу,… старики учёные отнеслись ко мне, как к родной,… и хотя мне было, где жить, они приютили меня и оставили у себя. Ещё долго они выхаживали меня, помогая полностью восстановиться от мгновенно постигшего горя. Получалось, что я в один миг потеряла всё, сначала любимого, потом родителей, а теперь ещё и дочь,… горе потоком обрушилось на меня. Понемногу я примирилась со своей участью,… стала помогать старичкам,… а они бедные к тому времени совсем уже ослабли, подряхлели. Я стала ухаживать за ними, готовила им еду, следила за порядком в замке и по возможности делала кое-какую работу в их лаборатории. Так постепенно они стали моими учителями,… а я ответила им благодарностью, и сделалась их примерной ученицей. Занимаясь с ними, я почерпнула много различных знаний,… и в медицине, и в алхимии, и в морской биологии и даже в горном деле. Но время неумолимо, старички ушли в мир иной,… а перед этим завещали мне замок, лабораторию и немалое наследство. Я и теперь продолжаю жить там, в замке,… в придачу у меня есть небольшой корабль, трое верных слуг, служившие ещё моим старикам,… и по-прежнему занимаюсь морской наукой. Ну а как случается приступ плача, я беру чёлн, ухожу в море и изливаю ему душу. Притом я постоянно слежу, чтобы рядом со мной не было, ни посторенних лодок, ни кораблей, ни моряков,… однако, порой бури бывают и не по моей вине. Тогда я выхожу в море со своим кораблём и слугами на помощь пострадавшим,… мы ищем их, подбираем и лечим. Многие так и не знают о нас, ведь их лечение происходит во сне,… такое лечение самое безболезненное, да и выживаемость от сна большая,… это мои учёные старички установили. А как лечение заканчивается, мы их спящими доставляем, куда бы им было удобно,… там они приходят в себя и ничего не помнят,… даже как-то смешно от этого,… раз, и очнулись в целость и сохранности… – рассказывая, вдруг улыбнулась баронесса.

– Так вот откуда берутся легенды о чудесных спасениях!… а как же тогда флот султана?!… ведь там были корабли!… – быстро вклинившись в рассказ, спросила Юля. В ответ баронесса только ещё больше разулыбалась.

– Ну, какой же это флот,… так себе, только три судёнышка,… и вовсе это не султан был, а простой визирь с командой,… и не разбились, а просто сели на риф… – тут же пояснила баронесса и все трое весело рассмеялись, – да они больше от страха в обморок попадали, чем от кораблекрушения!… Мы их всех быстро подлечили,… кораблики с рифа сняли,… под паруса поставили,… и потихоньку отправили с миром. Так что про флот, всё это слухи,… и кто их придумывает неизвестно!… Мои слуги тайну хранить умеют, ничего никому не расскажут,… а вот людская молва впереди нас бежит и по всему свету весть о чудесных спасениях разносит. Вот и вчера было также,… как только буря приутихла, мы со слугами отправились просмотреть то место, где бушевал шторм,… там-то мы и нашли Филиппа. Конечно, тогда мы ещё не знали, кто он и как его зовут,… он был весь в тряпье, в тине,… и даже лица его не было видно… – опять вздохнула баронесса.

– Да!… это он!… это точно мой Филипп!… что же с ним!?… – не удержавшись, воскликнула Юля.

– У него множество мелких переломов и ранений,… видимо его задело обломками лодки,… он чудом остался жив. Такого я ещё никогда не видела, сильные душевные переживания за него, вызвали у меня приступ плача, и я опять ушла в море. Но благодаря этому, как бы всё тяжко не выглядело, я встретила вас, мои родные,… а теперь ещё выяснилось, что я вчера спасла твоего возлюбленного,… только бы он выдержал,… ему сейчас очень плохо… – печально заключила баронесса и замолчала. Остаток пути они так и провели, в молчании, согревая в своих душах надежду на благополучное выздоровление Филиппа.

7

Едва они причалили к пирсу, как баронесса тут же дала распоряжение слугам, чтоб те приняли лодку с чёлном, а сама не теряя времени зря, проводила Юлю и маркиза в замок в зал, где находился Филипп. Прошло всего несколько минут, и они были уже там. Филипп лежал на большом дубовом столе, его правая рука была откинута, а сам он с ног до головы был опутан тонкими проводочками из серебра и меди. Притом всё это напоминало некую ажурную этажерку, в недрах которой по стеклянным трубочкам пульсировала его кровь. Столь загадочная картина одновременно очаровывала и пугала. Маркиз подойдя к столу, сразу узнал принца. И это немудрено, ведь он знал и видел его всяким, и маленьким ребёнком, и взрослым юношей, и толстым, и тонким, и даже больным.

Страшно взволнованный, расплывшись в нелепой улыбке, маркиз жестом пригласил Юлю. Она робко сделала первый шаг и несмело подошла к столу. Сердце её часто забилось, сомнения охватили её душу. Опознает ли она любимого, ведь до этого Юля видела лишь его глаза и руки. Чуть притронувшись к ладони Филиппа, она, будто боясь не узнать, медленно перевернула её. И тут же поняла, это она, та самая ладонь, которая касалась её волос, её рук, её лица. Ладонь, которая помогала ей сесть в лодку, сойти на берег, ладонь, что ласкала и лелеяла её. Теперь у Юли не было сомнений, перед ней лежал её любимый Филипп. Радость яркой вспышкой обожгла её сознание. Но тут к столу подошла баронесса.

– Его состояние тяжёлое… при крушении он потерял много крови,… но главное,… пока меня не было, положение резко ухудшилось!… Я проверила, все показатели говорят об этом,… надо немедленно приводить его в чувства, иначе он может навсегда остаться таким и в конечном итоге погибнуть… – быстро сказала она, наклонившись к маркизу, отчего тот сразу стал серьёзен.

– Ты должна сделать всё, что можно и нельзя!… ведь это наследный принц Филипп!… да-да, ты не ослышалась,… это настоящий принц нашего королевства, а я его наставник!… до сего момента это было тайной, но теперь не имеет смысла её сохранять,… эх, зря мы всё скрывали!… – нервно воскликнул он.

– Спокойно,… всё зависит от того, как он будет приходить в себя,… наша задача, помочь ему в этом, а не ныть… – тут же одёрнула разволновавшегося маркиза баронесса. Для Юли же, стоявшей рядом, слова маркиза, «принц», «наследный», «королевство», абсолютно ничего не значили, сейчас здесь на столе лежал просто её любимый Филипп, и он был в большой опасности. Вся её жизнь мгновенно промелькнула у неё перед глазами, такое бывает только в особые моменты. Юля вмиг поняла, что все предыдущие годы ей так не хватало её милого Филиппа, она ждала его, грезила им, и вот наконец-то нашла. Но случилась беда, и она опять может его потерять. Теперь уже и Юленька не смогла сдержать своих эмоций. Она словно маленький котёнок уткнулась лицом в ладонь Филиппа, и стала её нежно целовать. И всё целовала, и целовала, горячо шепча.

– Проснись,… мой милый Филипп,… проснись, пожалуйста,… я прошу тебя,… ты мне нужен,… мне не жить без тебя… – слёзно молила она. А меж тем баронесса отняла от тела принца несколько стеклянных трубок, что-то там отключила, поставила ему какой-то укол и стала ждать. Для той эпохи, это были немыслимые манипуляции, можно сказать на грани колдовства. И если бы простой народ узнал, что происходит в замке, то баронессу непременно бы нарекли – чародейкой Волшебного моря творящей чудеса. И точно сложили бы сотни легенд и мифов о том, как она возвращает людям жизнь. Но вот прошло ещё несколько тяжких минут. Филипп стал медленно приходить в себя. Сначала он глухо простонал, затем чуть замер и попытался глубоко вздохнуть. Юля, стараясь ему помочь, подхватила его.

– Милый,… очнись,… родной мой,… ну пожалуйста, приди в себя… – залепетала она, и слёзы рекой полились из её глаз, тёплым дождём падая на лицо Филиппа. Внезапно его сознание начало прояснятся. Через силу он попытался открыть глаза. Его тяжёлые, словно налитые синцом веки чуть разомкнулись, и тут же узкая полоска света ударила по его сознанию. Следом появилась лёгкая мутная дымка, белёсая пелена. И вдруг слух донёс до него какое-то слабое, нежное журчание очень знакомого ему голоска.

– Что это, сон?… где я?… что со мной?… наверное, я утонул, и ангелы стенают обо мне… – неясной догадкой, мелькнула его мысль. Но тут сквозь пелену стали проступать очертания лица стенающего ангела, сначала появился рот, затем нос и наконец, глаза.

– Они закрыты,… а почему у ангела закрыты глаза?… – спутано подумал Филипп, – ах, так он плачет,… вот почему они закрыты… – догадался он и опять перед ним всё расплылось. Секунда, другая и вновь забрезжил неясный силуэт лица. Филипп, собрав все силы, напряжённо вгляделся в него.

– Но что это там, у лица?… детский кулачёк,… ангел кулачком растирает слёзы?… ах, как же мне знаком этот кулачёк!… – вдруг уколола сознание резкая мысль, – да это же,… это,… это,… Юля!… это она!… – всё вмиг вспомнив, закричал внутри себя Филипп, и сердце его вспыхнуло, словно тысяча звёзд, готовое тот час выскочить наружу. Однако внешне это на нём никак не отразилось, он был очень слаб.

– Ю…л… я… я… – только и смог прошептать он на самом деле. Невероятный шквал эмоций клокотал в его груди, не давая ему во всю мощь выразить свой восторг. Но Юле и не надо было того мощного восторга, ей сполна хватило и его слабого хриплого стона, что он еле произнёс.

– Да, мой родной… да, мой милый… да,… да,… это я твоя Юленька… – стараясь сдержать слёзы, тихо пролепетала она, вытирая его лицо своей ладошкой. И с каждым её прикосновением Филипп всё больше и больше приходил в себя. Не в состоянии совладать со своими чувствами Юля бросилась его целовать. Покрыла нежными поцелуями его губы, его лоб, его глаза. И прямо у всех на виду сотворилось чудо. Филипп с невероятно быстротой стал возвращаться к жизни. Секунду спустя он полностью открыл глаза, свободно вздохнул, у него прояснился взгляд, и теперь он уже не мог оторвать его от Юли.

О, этот взгляд, эти его проникновенные небесного цвета глаза, они не обманут, не предадут. Юле казалось она не видела их целую вечность, хотя с того момента, как они с Филиппом расстались, прошло всего ничего. Признаться, она до сих пор бы так и не знала, как он выглядит, если бы не увидела там, в домике, его портрет. И теперь она всё смотрела и смотрела на Филиппа, ни на миг не отрываясь, словно боясь вновь что-то упустить. Сейчас для неё дороже и важней его ничего на свете не было. Но вот прошло несколько минут и влюблённые немного успокоились от первых переживаний. Юля перестала плакать и уступила своё место подле Филиппа баронессе. Та быстро осмотрела принца, произвела кое-какие измерения своими мудрёными приборами и сделала веское заявление.

– Кризис миновал!… в болезни произошёл коренной перелом!… однако не будем расслабляться, впереди нас ждёт ещё много хлопот!… – торжествующе воскликнула она, и тут же продолжила свои измерения. Все разом почувствовали великое облегчение. Маркиз немедленно кинулся помогать баронессе, а Юля, встав у изголовья, принялась внимательно за всем наблюдать.

И с этого момента потянулись нелёгкие дни выздоровления. Дни полные труда и заботы. И разумеется любви. Любовь на самом деле творит чудеса, и Филипп благодаря ласковому уходу Юли быстро пошёл на поправку. Конечно же, не обошлось и без лечения баронессы, оно тоже оказало изрядное воздействие. Ранения, полученные при крушении от обломков лодки, были зашиты и заживлены. Сломанные кости грудной клетки удачно срастались, да и потеря крови постепенно восстанавливалась. Помогло также и то, что первое время Филипп был введён в сон и пребывал без сознания, тем самым избежав гибели от болевого шока. Метод лечения, разработанный старичками-учеными, вовремя применённый баронессой, оправдал себя.

Ну а вскоре пришло время осознания всего произошедшего. Юля, наконец-то приняв, что её возлюбленный – принц, да ещё тот самый колобок, над которым она так потешалась, нисколько не изменила к нему чувств, а лишь ощутила себя немного виноватой перед ним. Что поделать, все мы ошибаемся, порой принимая увиденное, за то чем оно не является на самом деле. Также и Юля, впервые увидев Филиппа, никак не могла предположить, что это её судьба. Что же касается самого Филиппа, то он-то как раз был очень изумлён, узнав, что его от смерти спасла родная мать Юли, а её настоящий отец опекал и воспитывал его. Вот уж воистину чудо дивное.

А меж тем баронесса Жанна и маркиз Гринн наверстывали упущенные годы, проведённые в разлуке. Они были просто-таки счастливы той семье, что у них сейчас сложилась, ведь они стали родителями сразу двух детей, один из которых настоящий принц. Именно о такой семье они и мечтали когда-то. Названных же родителей Юли буквально в считанные дни перевезли из деревни в замок. Теперь они были здесь на самом почётном месте. Правда деда Виктора раздражала необходимость при гостях носить парадный камзол. Поэтому он частенько прятал его и сбегал в море порыбачить, чему был несказанно рад. Но что ещё забавно, Виктор оказался старше баронессы Жанны на двадцать лет, а оттого, по праву возрастного главенства, признал её своей старшей дочерью и обращался с ней по-свойски. Впрочем, она и не возражала. Бывало, баронесса задержится где-нибудь, а он уже тут как тут и покрикивает на неё.

– Ух, Жаннка проказница!… где тебя носит!?… заждались уже все,… ну, я тебе сейчас задам фулиганка!… – весёлой шуткой-прибауткой встречал он её. И эта его комичная манера, весело шутить, всех забавляла, оттого над стариком тоже по-свойски, по-доброму подтрунивали. В общем, дед Виктор шутил, балагурил и командовал над всеми, как хотел, за что его все искренне любили и уважали. Мама Света как обычно хлопотала по хозяйству и помогала Юле ухаживать за Филиппом, без дела она сидеть не могла. Одним словом, дела у всех шли – замечательно. В самой же деревне по такому случаю устроили большой праздник. Кстати, поговаривают, что его там, каждый год и в определённый день так до сих пор и празднуют. Хозяин домика, где жил принц, все его картины вернул, и получил за это весьма внушительное вознагражденье. Теперь эти полотна украшают стены замка.

Что же касается родителей Филиппа, короля и королевы, то к ним во дворец, со слугами баронессы, была отправлена депеша, в коей подробно обо всём рассказывалось. Ответ из дворца пришёл даже быстрей, чем ожидали. Весь королевский двор, узнав о тех неоднозначных событиях, что случились с принцем на море, стал тут же готовиться к свадьбе. А если быть точнее, то к двум. Первой назначили свадьбу маркиза и баронессы, чтобы тем самым узаконить семейное положение невесты принца. Из простой рыбачки Юля в мгновение превращалась в высокородную госпожу по праву рождения. Ну а уже далее шла самая главная и самая торжественная свадьба, венчание Филиппа и Юлии.

Особенно этому событию радовался король Пётр. Наконец-то он в полную силу сможет проявить своё кулинарное мастерство. Ну, ещё бы, ему же придётся готовить в двойне, сразу на две свадьбы. Хотя, выражение «придётся» в этом случае неуместно. Ведь для короля Петра готовка изысканных блюд являлась великим наслаждением. Он был только рад творить то, что потом назовут гениальным произведением королевской кухни. В общем, пир готовился на весь мир.

Во все концы помчались гонцы. Были разосланы тысячи приглашений и верительных грамот. И это правильно, ведь намечалась свадьба не абы кого, а высокородных особ, а это вам не фунт изюма скушать. Из соседних королевств пригласили именитых королей с королевами, знатных герцогов и лордов. А уж, сколько позвали всяких графов, баронетов и виконтесс, так и не сосчитать.

Ну а что же сами будущие молодожёны, чем занимались Юля и Филипп, пока готовилась их свадьба. А им вся эта суета была неинтересна, они были счастливы и гуляли по берегу моря. Шли навстречу свежему ветру и тёплому солнцу, наслаждаясь друг другом и радуясь, что всё так благополучно закончилось. Впрочем, почему закончилось, ведь всё только начинается, и впереди у ребят большая светлая судьба полная счастья, любви и, конечно же, новых приключений. Но это уже совсем другая история, и когда она произойдёт, то о ней обязательно станет известно всем, уж это я вам точно обещаю, такое ни от кого не укроется…

Конец