Муравей

Я ей позвоню, и вы заедете к ней на работу и заберёте всё, что она обещала достать. Надеюсь, уколы ты делать умеешь?

Да, конечно.

Рано утром я уже был на автостоянке у рынка. Похищение произошло как по нотам, я, чтобы не привлекать лишнего внимания, направился к конспиративной квартире, в ней беглец должен переждать до глубокого вечера. Затем заехал к Аниной подруге за обещанным и отправился домой, предстояла ночная поездка в Москву, надо было отдохнуть.

Выехали мы поздно вечером, похищения не должны ещё обнаружить. Нам нужно добраться до погрузочной площадки фур, там Лёша должен незаметно проникнуть в фуру, мой знакомый водитель обещал всё устроить и дал номера своего автомобиля. Погрузка прошла удачно, и тут меня осенило: на самолёте лететь – это значит оставить след. Придётся покупать билет по поддельному паспорту, он был на имя одного молдаванина и мне достался совершенно случайно. Он был убит, а я в качестве корреспондента выезжал делать репортаж на место происшествия. Моя съёмочная группа прибыла на место с опозданием, задержали пробки. Следственные действия уже закончились, и полиция сняла оцепление. А тут, как назло, сломалась наша редакционная машина, и, пока все ждали эвакуатор и такси, я решил прогуляться в ближайшие кусты. И наткнулся на паспорт убитого, а его уже опознал один из свидетелей. Он был односельчанином и в момент убийства они расстались буквально на несколько минут. Учитывая внешнее сходство, я решил присвоить этот паспорт себе. Правда, чтобы меня опознали как владельца паспорта, надо было перекраситься в чёрный цвет. И я решил остановиться в почасовой гостинице, правда там порой предлагают девушку для одинокого мужчины. Сняв номер на три часа, мне пришлось соврать, что моя подруга приедет чуть попозже. Благополучно перекрасив свои русые волосы в чёрный цвет, я отправился в аэропорт, где и взял билет до Владикавказа на самый поздний рейс. Самолёт отправлялся аж в три часа ночи, и была надежда, что сотрудники аэропорта в этот ночной час меня опознают как владельца паспорта. Всё произошло как можно лучше, и я уже через три часа был в аэропорту Владикавказа.

Трубку долгое время никто не брал в это раннее время, но наконец на другом конце ответили заспанным голосом, не давая времени спросить, кто это я, скороговоркой проговорил заготовленный заранее текст:

Тамара Вячеславовна, давайте встретимся у ворот на привозе рынка, у меня есть интересующая вас информация, – и сразу же выключил телефон. Она должна меня узнать по голосу. Уже через час я стоял на месте и наблюдал, как машины торговцев и ранние покупатели снуют через ворота рынка. Она почти не изменилась за эти три года. За ней, по-видимому, никого не было, да и быть не должно, со времени побега прошло слишком мало времени, и охрана ещё не хватилась. Я выступил из-за угла, за которым вёл наблюдение за улицей, подозрительных автомобилей не было. Она запыхалась, всё-таки до её дома было не так далеко, всего минут пятнадцать ходьбы.

Здравствуй, Егор, к чему такая секретность?

Здравствуйте, Тамара Вячеславовна, секретность нужна для освобождения вашего сына. Он является ценным пациентом Медицинского центра инновационных технологий, и за ним сейчас объявлена охота. Мне удалось выяснить: операция по постановке на ноги для Лёши была произведена не прошедшими клинические испытания препаратами, и они дают некие побочные явления. Руководителем по реабилитации Лёши, кстати, явилось одно лицо, не входящее в штат центра. Давайте проедем ко мне в гостиницу, и я дам вам посмотреть его запись, он там объясняет, каким образом он стал пациентом этого прохиндея от науки.

Тамара Вячеславовна просмотрела всю запись молча, не задавая вопросов. И откинулась на спинку кресла, её бил озноб.

Егор, даже не верится, неужели такое возможно, какие-то муравьи, и при чём здесь мой сын?

Видите, но что случилось – того уже не вернуть. А сейчас нужно помочь мне разрулить эту непростую ситуацию. Лёша будет во Владикавказе уже послезавтра. Но увидеться вы с ним не сможете, когда всё разрешится, тогда вы с ним сможете видеться сколько захотите. Этот прохиндей, Лебедев Павел Тимофеевич, подключит все свои связи и ресурсы для нахождения и возврата Лёши в центр. Он, кстати, будет называться Григорьевым и обязательно выйдет с вами на связь, будет убеждать оказать помощь. Сделайте вид, что вам ничего не известно, от этого зависит судьба Лёши. Никому не рассказывайте о нашей беседе. Мой телефон также никому не давайте ни под каким предлогом. Давайте я вызову для вас такси.

Мне предстоял непростой разговор с одним коллегой, бывшим однокашником с одного центрального телевизионного канала, но только он годился для моего плана. Никто не сможет сделать того, что нужно для спасения Лёши. Я изначально сопротивлялся обращению к этому самодовольному типу, но делать нечего, когда тебя загоняют в угол, порой хватаешься за ту соломинку, которую тебе подаёт тот, к кому ты до сих пор испытываешь неприязненные чувства. Мы с Сайманом ухаживали за одной девушкой, точнее, мне она нравилась, но я так и не решился сказать ей об этом. Он же с ходу на одной из студенческих вечеринок охмурил её. С тех пор я избегал эту девушку и старался не общаться с ним.

Сайман, добрый день.

Егор, ты, какими судьбами, как ты?

Узнал, я к тебе по делу, нужно взять интервью у одного раненого ветерана и сделать так, чтобы этот материал попал в эфир сразу же.

– К чему такая срочность?

Уверяю тебя, будет настоящая бомба.

А почему ты не поставишь это интервью на своём канале?

Сравнил свой один из центральных телевизионных каналов ИТР с моим, аудитория-то несравнима с твоей.

Давай выкладывай всё.

Всего я тебе выложить не могу, давай договоримся так, что ты один, без съёмочной группы, послезавтра придёшь ко мне. И здесь, на месте, я тебе всё объясню. Только ты никому не говори, куда ты едешь, даже своей семье.

Неужели всё так серьёзно?

Более чем, оператором буду я.

Хорошо, договорились.

Вылетай во Владикавказ через два дня, я здесь под другим образом, пришлось перекраситься в чёрный цвет, до связи.

Я хорошо знал бульдожью хватку Саймана, вообще-то его зовут Александром Беловым. А своим прозвищем он обязан отчеству – Самуилович. Мне предстояло сделать ещё одно дело, посетить разбойничью пещеру, точнее Асланову. В туристической фирме поинтересовались, не нужен ли проводник в горы, мне была нужна обувь для скалолазания. В магазинчике при фирме я приобрёл рюкзак, пару спальников, небольшую газовую плиту, котелки, пару кружек, пару ложек и складной нож. Мы в детстве взобрались к пещере без верёвок, и я решил не брать трос с крючьями и жумарами.

Пожилой таксист на стареньком внедорожнике «Мицубиси Паджеро» узнал, куда мне надо, и ничем не выдал своих эмоций. Дороги практически не было, скорее тропа с зарослями буков по краям. Ручей петлял вдоль дороги, пересекая её несколько раз. Через опущенное боковое стекло пахнуло грибами – недавно, по-видимому, был дождь. Мы разговорились, сейчас в самый разгар туристического сезона горные туристы вовсю шныряли по горам. Так что работа у водителя и его старенького автомобиля была. Вот и конец дороги, а дальше мне предстояло идти пешком, осталось преодолеть крутой подъём до скалы, где спряталась разбойничья пещера.

Рюкзак оттягивал плечи с непривычки, хотя в детстве вдвоём шутя этот путь преодолевали налегке. Тогда у нас был только дневной запас картошки и хлеба, её запекали в золе костра, ничего более вкусного в последнее время не доводилось попробовать. Часа через полтора мне удалось наконец достигнуть подножия скалы. Она уходила вверх метров на двести, и там спряталась Асланова пещера. Интервью будет снято послезавтра, примерно в это же время, прогноз погоды был благоприятен для сьёмки, типичная устойчивая летняя погода.

Вид с полки перед пещерой открывался великолепный на долину внизу. Вот и река, вьющаяся вдоль дороги. Тёмно-коричневый сип высматривал свою жертву внизу с высоты своего полёта. Он парил ниже, и хорошо были видны его крылья с трепещущими перьями на концах. В пещере всё было по-прежнему, будто только вчера её покинули. Скелет Аслана вместе с кинжалом и саблей лежали на месте. Здесь я решил спрятать Лёшу до сьёмки интервью и выхода в эфир.

Мы неоднократно ночевали в пещере, предстояло приготовить ужин, а затем переночевать. После захода солнца летучие мыши, живущие в пещере, проснулись и начали вылетать на ночную охоту, их крылья почти не производили шума. И только если знаешь о присутствии этих животных, если напрячь слух, можешь определить, как они пролетают мимо. Вспомнилось о летучих вампирах Южной Америки. Гречневая каша с тушёнкой, чай и усталость сделали своё дело, и я провалился в глубокий сон. Мне приснился полярный волк, он ласкался и был дружелюбен, всячески показывая своё отношение. Я кидал ему палку, совсем как в детстве у бабушки, у неё был большой пёс дворовых пород. Она жила на окраине небольшого южного городка, дедушку мне не удалось узнать, он умер до моего рождения. Бабушка же, несмотря на преклонный возраст, была деятельной, выращивала овощи и фрукты на своём небольшом участке и продавала на рынке, чем и жила. Меня пару раз отправляли к ней для поправки здоровья на несколько месяцев. Волк мне напомнил того пса по кличке Джек. Только у волка почему-то был чёрный окрас, такого окраса в природе никогда у полярных волков не бывает. Мне в одной из командировок предстояло встретиться с полярными волками на Крайнем Севере. Мы с волком играли в апорт, я ему бросал палку, а он мне её приносил обратно. К моему удивлению, он каждый раз отдавал мне эту палку, только под конец палка улетела высоко на скалу, под которой мы с ним играли. И скала эта напоминала ту скалу, в которой находилась разбойничья пещера. И волк вдруг посмотрел на меня таким взглядом, как будто хотел сказать: «Отпусти меня на свободу». И, как горный баран, прыжками начал взбираться по скале наверх к своему апорту. Меня охватило тревожное чувство, я смотрел на волка, хотелось дать ему команду «фу» – нельзя. А он всё взбирался и взбирался наверх, всё выше и выше… Утренний птичий гомон перед рассветом меня разбудил от этого непонятного сна. Я выбрался из спального мешка, солнце должно вот-вот появиться над вершинами гор, пещера была обращена своим входом на восток, и я в очередной раз позавидовал разбойнику Аслану. Вот жизнь у него была, грабил караваны со своими соратниками до тех пор пока его не предал один из друзей. Полная свобода! Мне вдруг вспомнилось Лёшино лицо, когда мы нашли эту пещеру. И его слова:

Егорша, вот это жизнь, хотел бы так жить?

Конечно!

Быть свободным как горный орёл, жить в пещере.

Его глаза блестели тогда в возбуждении. Он схватил саблю и начал ей так махать, что я испугался, что он меня ей заденет. С тех пор мы побывали в пещере ещё два раза, в последний раз после окончания школы. Тогда у всех было приподнятое настроение, а как же – здравствуй, свободная жизнь! Ни тебе уроков, ни тебе контроля от родителей.

Звонок меня отвлёк от воспоминаний.

Егор, как ты там, хорошо устроился? Я тебе решила позвонить, без тебя тоскливо.

Устроился нормально в гостинице «Владикавказ», с видом на горы, когда-нибудь мы сможем побывать здесь и отдохнуть вместе. Виделся с мамой, поговорил и успокоил. Ну всё, пока, надеюсь, увидимся через три дня.

Наскоро разогрел остатки каши и поставил чайник подогреться. С кружкой горячего кофе я устроился на краю полки, перед входом в пещеру, свесил вниз ноги и любовался открывшейся передо мной величественной картиной. Внизу простиралась долина реки Терек. Вот так когда-то и мы точно так же, свесив ноги, любовались горным пейзажем с этой площадки. Но надо было торопиться. Таксист должен подъехать к окончанию дороги к восьми часам, так что времени оставалось в натяг. Пришлось договориться с тем же самым водителем, он, кстати, назвался Сергеем. По моему опыту, лучше договариваться сразу с тем водителем, с которым ты уже имел дело. Его же я намеревался использовать и для перевозки Лёши в горы поближе к пещере. В ней он должен переночевать всего одну или две ночи, если всё пойдёт как задумано, тогда всё должно получиться.

Телефонный звонок отвлёк от созерцания кавказских красот.

Мы прибываем уже, по моим расчётам, к вечеру сегодня.

Хорошо, где мы будем выгружаться?

Жди меня на окраине города, там есть стоянка у придорожного кафе. Когда буду подъезжать к городу, позвоню.

Хорошо.

Это был звонок от водителя, перевозившего моего друга. Он должен был приехать сегодня ночью. А это порождало для меня некоторые проблемы, придётся искать место для ночлега. И здесь меня посетила одна крамольная мысль. А что, если попросить ночлега у моего водителя, Кавказ славится своим гостеприимством, правда стоит поделиться правдивой информацией о госте.

Сергей ожидал моего появления как было условлено.

Ты без рюкзака сегодня, неужели поставил базовый лагерь?

Я решил не ставить в известность об пещере Сергея. Во-первых, эта находка наша совместная, и я не имел морального права раскрывать координаты пещеры.

Сергей, мой друг был ранен в одной из спецопераций. Он стал инвалидом, его вылечили совсем необычным способом. Мне пришлось организовать его побег, тот человек, организовавший лечение, сделает всё возможное для того, чтобы вернуть обратно моего друга. Здесь завязаны большие деньги, и не только они. Представь, если эта технология по постановке на ноги парализованных будет внедрена в медицину, скольким нуждающимся она поможет. Но моего друга не предупредили о возможных последствиях. Его пичкали медикаментами и тогда решили реабилитировать в обычной обстановке. Вот здесь он и связался со мной и попросил ему помочь с побегом. Я решил взять интервью у моего друга и разместить его на центральном телевизионном канале до того момента, когда Лебедев Павел Тимофеевич доберётся до моего друга. Ты поможешь моему другу?

После моих слов возникла пауза, Сергей молча вёл автомобиль и наконец прервал молчание.

Ты знаешь, Егор, я всё никак не мог вспомнить, где я тебя видел. Ты корреспондент новостей, конечно, я помогу твоему другу. Он ведь каким-то образом связан с Кавказом?