самом деле от того, что может начаться. Но ещё страшнее жить так и нихуя не сделать. Кто
мы, сука, если утрёмся и смиримся? Как мы в будущем посмотрим в глаза своим детям, когда они появятся?
–Ладно…
–… мы им скажем, сын, в армии я был тише воды, ниже травы, потому что их бооольше, а…
–Ладно, только заткнись! – Тимоха поднял глаза. -Похуй уже, заебали они меня в край на
самом деле. Давайте, я в теме.
–Как мушкетёры, бля. Один за всех и все за одного. – лыбится Смирнов и говорит Тимохе.-
Смотри, бля, чтобы не было «один за всех, и все на одного!»
Он вытягивает кулак вперёд и мы рукой обхватываем его.
Лыбимся, смотрим друг на друга. Немного смущенно, виновато и… благодарно.
В условиях нашей службы долго ждать первого испытания нашей верности договору не
пришлось.
Едва наша рота приехала с парка, как через минут пятнадцать объявили построение.
Все 120 тел построились, офицера нет.
Как обычно южане и «старшие», стоящие во втором ряду, прислонившись к стене, начали
с ленцой пиздить впереди стоящих «молодых».
Я скручен, как пружина и жду, когда и до меня доебутся.
Сзади стоит Мухамедьянов и ради хохмы он ебашит мне в почку.
–Вернулся, проебщик? Ночью тебе пизда. – шепчет он мне.
Оборачиваюсь.
–Пошел на хуй. – жестко говорю я, чувствуя, как поднимается адреналин. -Ещё раз меня
ударишь сзади, я тебе так переебу, что дураком останешься.
Он на миг застывает от такого заявления, зато быстро отреагировали его соплеменники.
Сбоку в меня прилетает удар, сопровождаемый хрипло-рычащими проклятиями на чужом
наречии.
Перед глазами сверкнуло, выскакиваю на «взлетку».
–Ну давайте пидоры!!! – ору не своим полу-истеричным голосом.
Из строя на меня вываливается человек 7-8, среди них и русские старшего призыва.
За секунду до столкновения бросаю взгляд на другой конец построения, в поисках моих
новых «военных союзников», но ничего не успеваю увидеть.
Начинается рубка, бросаю удары. Кому-то попадаю, но чаще прилетает мне.
Не имея тогда ещё боксерской техники, но всё же понимая, что стоять на месте идея не из
лучших, подседаю, качаю корпусом, бросаю наотмашь удары снизу и сбоку. Почти
проканало, нехило роняю Сабирова – южанина, подсадившего на долги почти всех
русских с младшего призыва.
Но меня быстро просчитали и кто-то просто уябывает мне берцем прямо в голову в тот
момент, когда я бросаю размашистый удар Морозову.
Щелчок на всю голову.
В глазах салют, в ногах вата.
Огни перед глазами проходят и вижу, что меня топчут.
Между ног бьющих меня вижу лицо Тимохи.
Он стоит в строю и смотрит прямо перед собой, будто была команда «смирно»..
Чуть поодаль от него вижу Смирнова, который так же отмахивается на другом конце
«взлётки» против толпы.
Я уже гасну, пропустив пару пинков в голову, как раздается грозный пьяный вой.
–Все съебались в ужасе в строй!!!
Застучали галопом по полу берцы.
–Тибе писдец, тибя ипать сдес типерь будут! – шипит что-то в ухо.
Встряхиваю головой, все уже в строю.
Смирнов так же стоит на другом конце построения с полными ярости глазами и