Навигаторы. Адмирал имперского флота

***

Финансов катастрофически не хватало. Заказы приносили прибыль всего в две-три тысячи кредитов. Моя репутация росла о-о-очень медленно. Хотелось биться головой о переборку трюма.

Да что же делать-то?

Возвращаться на Серванес желания не было совсем. Что я стала бы делать на этом убогом планетоиде, пусть и хорошо защищённом? Родители знали, что всё в порядке – я изредка присылала им сообщения.

В один из дней мне пришло сообщение, что за доставку груза в целости и сохранности мне заплатят двести тысяч кредитов.

Кимири Уортс: Груз?

Неизвестный отправитель: Итарские дайчата.

Я быстро посмотрела, что это такое. А вернее – кто это такие. Дайчата оказались пушистыми оранжевыми комочками с небольшими ушками, пятью глазками-бусинками и смешным розовым язычком. Родом из мира Итар.

Дайчата – вымирающий вид. Запрещённый к вывозу из Итара.

Ага, то есть мне предлагают провезти через таможню Итара этих милах.

Кимири Уортс: Запрещённый к вывозу груз.

Неизвестный отправитель: Вы не понимаете! Не понимаете! Их надо спасти. Срочно! С каждым годом их популяция уменьшается! Наше правительство совершенно не занимается спасением этого вида! А ведь спасение – это не только ограничение охоты на них и выделение заповедной территории. Дайчатам надо помогать размозжаться! Да, помогать! Но никто не заинтересовался нашей программой, и их вид умирает! Скоро, лет через сорок, этот вид перестанет существовать! Мы предлагали разные идеи и варианты. Мы привлекали высших управленцев разных планет, нам не раз удавалось опубликовать наши исследования! Многие издания Вселенной затрагивали эту тему, но правительство Итара считает, что для сохранения вида сделано всё! Но я, как профессор кафедры экологии Итарского государственного высшего университета, ответственно заявляю, что эти меры недостаточны! Недостаточны! Нам, экологам, зоологам, биологам удалось отыскать мир, где они смогут размножаться практически самостоятельно! Са-мо-стоя-тель-но!!! Нужно только переправить этих зверей на Лираки! Как только их популяция превысит двадцать тысяч особей, мы вернём половину обратно на Итар!

Кимири Уортс: Доказательства?

И от неизвестного профессора посыпались ссылки на совершенно разные ресурсы, официальные и не очень.

Кимири Уортс: Беру три дня на проверку информации.

Профессор на упомянутой кафедре оказался единственным. С голофото на меня смотрел типичный итарец: коричнево-серая кожа, лысая голова, жёлтые радужки глаз-плошек, с веками, которые при моргании закрывают только часть глаза. Подбородок закрыт плотной «бородой», хотя эти чувствительные к запахам и звукам отростки кожи неравномерной длины неправильно называть так.

На официальном общедоступном портале университета я смогла посмотреть, чем занимается кафедра, возглавляемая профессором Эззинори ит Риаззи. Большую часть научных работ он посвятил вопросам сохранения биоразнообразия Итара. Конечно, я проходила краткий курс биологии и экологии, но многие из опубликованных на портале работ остались для меня непонятны. Хотя общую суть я уловила. Многолетние наблюдения действительно показывали, что дайчата вымирают.

Осталось проверить, что об этом говорит разнообразная пресса. И тут сюрпризов не оказалось. Официальные источники, обязанные всевозможными способами проверять информацию перед публикацией, писали о проблемах сохранения этого вида с Итара.

Дайчат стало жалко. У меня появилась идея, как обойти итарийскую таможню.

Кимири Уортс: Возьмусь за заказ, если вы, профессор ит Риаззи, полетите со мной. Нужно контролировать состояние ваших зверушек.

Эззинори ит Риаззи: Готов, назовите условия и дату вылета.

Кимири Уортс: Сообщу за неделю до мероприятия.

Что ж, я, не зря три года провела с Кравиром и его предприимчивой командой. Пути обхода таможни я уже обдумала. Следовало только убедиться, что груз, под который я могла бы замаскировать дайчат, легальный.

Я почти двое суток не спала – искала зверей Итара, хоть отдалённо похожих на дайчат. Ничего! Постепенно сформировалась иная идея.

***

Мы с профессором ит Риаззи больше суток шлифовали разломы в скорлупе яиц геверлана острохвостого – одной из самых распространённых на Итаре птиц. Профессор возмутился тем, что я умертвила пять сотен будущих геверланов. Я ответила, что купила неоплодотворённые отбракованные яйца и никаких геверланов из них вылупиться не могло.

– И вообще, профессор, на Итаре этих особей больше трёх миллионов, им вымирание не грозит, – фыркнула я, кладя в специальный короб последнее яйцо.

Спина страшно ныла, но нужно было закончить операцию. Дело в том, что в скорлупу довольно большого яйца геверлана острохвостого очень хорошо помещались новорождённые дайчата. Оставалось и место для воздуха, который малыши во время сна потребляли в совсем небольших количествах. Нам пришлось аккуратно расколоть каждую скорлупу на две части, помесить внутрь дайчонка, скрепить скорлупу подходящего цвета мастикой, закачать в крохотное отверстие воздух и заполировать мастику так, чтобы внешний вид расколотого яйца не отличался от целого.

Конечно же патруль решил проверить задекларированные к вывозу яйца геверлана. Один из патрульных оказался подкованным в перевозке биологических грузов и попробовал просветить ультрафиолетовой лампой яйца. Я внутренне сжалась. Ультрафиолет быстро показал бы, что скорлупу уже раскалывали, никакая мастика не сможет скрыть нарушений в целостности скорлупы в таком освещении.

Выручил профессор. Он, как безумный, заорал:

– Пошёл прочь, болван необразованный! Да откуда же вас таких набирают? Ты что, не знаешь, что действие ультрафиолета вызывает патологии у геверлана острохвостого! Даже в детских учебниках пишут, что эти птицы прячут свои яйца в пещерах, чтобы ультрафиолет не мог подействовать на них! Ты возьмёшь на себя ответственность за мёртвых птенцов? Или птенцов без глаз или без перьев?

Похоже, патрульные узнали скандального профессора, мужчины в форме раз десять извинились и покинули «Комету». Миссия по спасению дайчат прошла успешно.

Мо даже похвалил меня:

– Искусственный интеллект так всё обставить не сможет, Кими.

Сомнительная похвала, но какая есть.

Мо появился у меня через три недели после того, как я сбежала от Кравира. Помня, как раз за разом просаживалось защитное поле «Кометочки», я решила поискать на кладбищах кораблей запасные части и детали, которые могли бы мне пригодиться. С этих кораблей уже давно сняли всё самое ценное, но работавшие в верфях Серванеса бывалые пилоты транспортников не раз говорили, что даже на таких помойках можно найти нечто достойное. Правда, поиск займёт много времени, да и конкурентов много, не смотря на то что судна обобраны не раз и даже не пять.

– Ржавый фюзеляж, – ругалась я, перешагивая через обрезки палубных опор, – как же я ненавижу быть нищей! Почему у меня нет кредитов, чтобы я могла поставить себе самое современное защитное поле?

Перебираться через разрезанные остатки корабля в скафандре – та ещё задачка. Внезапно нога зацепилась за что-то, взвизгнув, я дёрнула ей и оглянулась.

Дохлый древний бот!

Именно за его верхний единственный манипулятор я и запнулась. Со злостью пнула железку, и та повалилась на условную спину. Я остановилась.

Надо же. Целый. Дико древний, но целый.

Меня вдруг охватил азарт: что, если эти электронные счёты (про них рассказывали на уроках истории) что-нибудь помнят со своих времён?

– Надеюсь, его батареи не настолько разряжены, – бубнила я, подключаясь к боту через небольшой шлейф. На боковом экране внутри шлема побежали быстрые строчки. Читать их я не успевала, просто скачивала информацию. Тут строчки остановились, замелькала надпись: «Помогу найти то, что ты ищешь, гуманоид, но за это ты заберёшь меня к себе».

– Ты что, торгуешься? – опешила я.

Хм, кажется, не только я подключилась к боту, но и он ко мне. Кажется, он сейчас управляет моим скафом. Неприятное открытие.

«Хочется жить».

Я даже немного зависла. А это точно бот передо мной? Я наклонилась и ощупала явно металлическое тело. Бот, стопроцентный. Я даже рассмотрела табличку на его груди. Провела по ней перчаткой, смахнув изморозь, и прочитала:

– М.О. 145-О-1/2. М.О? – уточнила я.

«Модель основная», – появилась строчка на боковом экране.

– Хорошо, Мо. – Я тут же дала имя этому странному разговорчивому боту. – Беру тебя в команду. Мне всё равно не с кем разговаривать. А ты, оказывается, смышлёный, – пошутила я.