Восемь

Не найдя меня на земле,

Напрасно скитаются твои поезда.

* * *

Комната опустела,

Словно ты из нее вышел.

Было иначе –

Теперь так.

Оказывается,

Ты ближе ко мне,

Чем я сама.

Точно сдавившее палец

Кольцо.

* * *

Подгулявшая ночь

Обнимает, шатаясь, сады,

Птицы ринулись прочь,

Зачерпнув лопастями воды.

Ветер веет зазря –

И ему водной глади не смять.

Где круглится земля,

Полумесяц гоняет свой мяч.

Переводы с узбекского

Санджара Янышева

* * *

Этот миг в твоей памяти стерся совсем

Или, может, преследует вновь и вновь?

Мой взгляд тогда был бессилен и нем.

Впрочем, я и теперь избегаю слов.

Каждый день за окном полыхает рассвет,

Каждой ночью глухие мне снятся сны.

Если пишет на листьях каждая ветвь,

Отчего мои мысли темны и грустны?

Каждый миг вспоминаю я о весне,

Каждый миг – об осени, день за днем.

И когда мои волосы тронет снег,

Ты один уцелеешь в мире моем.

И когда я взгляд обращаю вспять,

Вижу дни эти – чистые, как родник.

Звонко плещут, и жаждут стихами стать,

И слезами пролиться из глаз моих.

Этот миг… в твоей памяти… стерся совсем?

Об ушедшем жалеть заставляет вновь?

Мой взгляд тогда был бессилен и нем,

Но сегодня мне не прожить без слов.

Перевод с узбекского

Вадима Муратханова

ИЗ ДНЕВНИКА

Ты был маленьким ребенком…

В тот день ты себя не видел… А жаль! Ты бы точно остался доволен! В тот день ты был маленьким ребенком… Чистым, невинным. За всю свою жизнь человек выглядит так считаные минуты. Сейчас, когда вспоминаю, в каком ты был тогда состоянии, я тоже плачу. Да ты сам вспомни! Припоминаешь? Пока ты говорил со мной, ты не был собой – должно быть, поэтому тебе трудно вспомнить. Тогда ты был мной! Даже когда из твоих глаз потекли слезы, ты был озарен божественным светом. А я была ослеплена и забыла, где нахожусь. Забыла обо всем на свете… и тогда не могла знать, что тот день, запечатленный в памяти, будет преследовать меня всю жизнь. Что он будет жить со мной каждую секунду! Почему я запомнила тебя в тот день? Почему до сего дня храню в памяти это воспоминание? Самый чувствительный в мире фотоаппарат не запечатлел бы так четко эту картину. Мне кажется, если немного напрячь память, я могла бы сосчитать слезы, сорвавшиеся с твоих ресниц. А может, даже нарисовать твои ресницы до того мгновения, когда они дрогнули. Я помню произнесенные тобой слова со всей их музыкой, со всеми точками и запятыми! Они каждый день разъедают мое сознание, мне некуда деться от этого огня. Раскаленные слова льются мне под ноги, куда бы я ни ступила. На каждом шагу меня преследуют вопросы в виде человеческой фигуры! Тот день, словно нарочно уготованный, чтобы держать всю мою жизнь под гнетом, должно быть, покончил с собой, глядя на этот мир.

Апрель, 1989