Чужая невеста

– Ничего себе! – поджал губы Данила.

– Крупная сумма при нем была, – неохотно процедил Юра. – Наверно засветился. Это дело такое.

– Не нашли?

– А где искать – расстояние десять тысяч километров?! Ни тела, ни следов. Очевидно, закопали его. Уже давно считается без вести пропавший, а надо три года ждать. Вот и жена не жена, и не вдова по закону, а родители его в соседнем доме живут. Домик-то этот они им брали. Заходят иногда. Ну так не часто.

– Н-да! – тяжело вздохнул Данила и вспомнил ее отзывчивое нерастраченное тело. Комок бешенной энергии. Ему многое стало понятно.

Позавтракав, ребята прихватили пакет с КМ-ками и отправились на радиорынок. Данилу предварительно переодели. Его было не узнать. Все уже давно вышло из моды. Летная куртка с регланами, брюки с отворотами. Неудивительно. Одежда была с чердака. На голову вдобавок водрузили кепку с большим козырьком, в которой наверно вывелось не одно поколение мышей, а на нос темные очки. Облачившись во все приготовленное ему Юрой, они долго смеялись.

– Чеченский террорист Радуев!

– Ну не меньше! – согласился Данила.

– Но искусство требует жертв!

Ранний автобус был наполнен рабочим людом. Лица у людей были хмурые, уставшие уже с утра. Ехать пришлось порядочно и стоя, но оставшийся путь пешком не занял много времени. Свернули с Народной на Крылова – вдали показались контейнеры. Юра сопровождал его до входа, а потом незаметно ретировался.

– Там уж сам разберешься! Все как договаривались.

– Добро.

Армяне сновали между рядов торгующих и старались не привлекать внимания. На деле они активно скупали детали у населения. Все приобретаемое передавалось Саркису, который верховодил сообществом. Когда собиралась приличная партия, он отзванивался в Вильнюс и оттуда выезжал оптовик. В Прибалтике процветали полуподпольные заводики по переработке керамических конденсаторов (КМ-ок) и местные правительства смотрели на это сквозь пальцы. Судьба наследства СССР их не волновала.

Бизнес на КМ-ках, приносил диаспоре даже больше прибыли, чем выплавка золота из радиодеталей. Конденсаторы содержали платину и палладий, а последний был в большом дефиците, так как шел на катализаторы для автомобилей.

Юра, по дороге, поведал не только об этом.

– В ментовке у Саркиса завязки, – сообщил он. – Лягавые вряд ли впрягутся за русского, если у армянина больше денег. Там националистическое братство не играет роли. Только толщина кошелька. Тем более, нужных свидетелей из диаспоры всегда вагон. После стычки, его от силы час-два держат, потом отпускают, а составленные протоколы теряются.

Жестокий, горбоносый и не терпящий возражений армянин, обладал недюжинной силой. Он демонстративно ходил зимой без шапки и участвовал во всех разборках, защищая, как петух куриц, скупщиков от наездов «синяков» и нечистоплотных сдатчиков.

Это был крепкий орешек, подобраться к которому, было непростой задачей. Ведь необходимо было не просто наказать, а получить с него крупную сумму, достаточную для постройки дома. При всем этом не проколоться, не подставиться и не оставить следов для последующих поисков.

Обладая недюжинной силой, Саркис, тем не менее, был очень осторожен. Опасность чувствовал, как зверь. Перестраховывался. Не доверял даже ближайшим соратникам, с которыми провел на рынке не один год. Это был серьезный, опытный противник которого с кондачка было не взять.

В задуманной операции, решающим фактором была информация, и Юра нашел к кому обратиться. О привычках Саркиса, ему поведал держатель забегаловки и игровых автоматов, усатый Сан-Саныч. Армяне постоянно толклись в его заведении, и за эти годы он неплохо изучил их язык. Если он не всегда мог изъясняться, то прекрасно понимал, о чем они говорили. Не смотря на проведенные вместе годы, была у него застарелая обида, о которой он не любил распространяться. А при упоминании Саркиса, он менялся в лице и замолкал. Но Юра нашел к нему подход и план у него в голове созрел еще до отъезда.

Солнце взошло уже высоко. Покупателей было мало, зато продавцов в изобилии. Железные открытые киоски были наполнены: антеннами, кабелями, динамиками, колонками. Бухты проводов соседствовали с слаботочной электрикой и кассами с мелочевкой. Продавцы играли в шахматы, нарды, курочили блоки радиоаппаратуры, очищали от грязи и ржавчины бесценные образцы советского радиопрома и бесцельно слонялись в проходах.

Походив по рядам и отшив особо ретивых продавцов, Данила, нашел похожего по описанию армянина, стоявшего поодаль. Он, казалось, не принимал участия в торговле, но изредка к нему подходили соплеменники с вопросами. Он отвечал коротко, гортанно и вновь возвращался к своему занятию: вскидывал голову и переключался на просмотр полупустых рядов и редких покупателей. Взгляд его был цепкий внимательный и оставлял неуютное чувство. Понаблюдав минут пять, Данила заметил, как возрастной армянин поднес к нему пакет, содержимое которого они долго изучали. Закончив осмотр, он бросил на весы содержимое и одобрительно похлопал того по плечу.

«Это он! Без сомнений!» – определился Данила и неторопливой походкой направился в его сторону.

– Послушай друг! Подскажи, – сделав простодушное лицо, обратился к нему Данила. – Тут мне говорили, детали берут?

– А что ест? – бросил армянин, почти не проявив интереса.

– Да так. … кое-что, – вяло пробормотал, Данила и улыбнулся, – Пока прицениваюсь, – он при этом многозначительно перекладывал пакет из руки в руку.

Зоркий ястребиный взгляд армянина, отметил все перемещения пакета.

– Если хорош товар возьмем! – гаркнул Саркис, как отрезал.

В его голосе звучали нотки превосходства и глядел он на Данилу с нескрываемым презрением. Он как бы нисходил до разговора с ним.

– К кому обратиться, что бы нормальную цену дали? – не унимался Данила, широко открывая глаза и оглядываясь по сторонам.

Он старательно продолжал играть роль несведущего сдатчика.

– Больше мой цен, тебе никто на этот базар не даст, – гордо, по-петушиному вскидывая голову, обронил Саркис и взял долгую паузу, отворачиваясь в противоположную сторону. Но стоило Даниле сделать шаг к краю тротуара, как он моментально сменил гнев на милость.

– Русский! Что ты менжуешься, как девочка: покажу, не покажу?! Отвечаю! Все равно твое мешок мне принесут, только бабла потеряешь!

Данила между делом поглядывал, изучал остановку вокруг. Соплеменники заметили поклевку, насторожились, но держались на почтительном расстоянии. Никто не смел подойти к старшему, пока он вел торг.

– Ну хорошо, – примирительно заулыбался Данила, изображая радушие, – здесь смотреть будем?

– Зачэм здесь?! Товар хороший?! Вон за контейнэры шагай, там столик ест!

Данила последовал за ним, раскрыл пакет, позволил ему зацепить из мешка горсть конденсаторов. Его волосатые руки действовали смело по-хозяйски. Саркис раскусил несколько штук хромированными бокорезами, внимательно посмотрел на хрупкий серый излом.

– Э-э-э!!! Хороший товар! – звонко прищелкнул он губами и хищно, по ястребиному, сверкнул глазами. – Что хочешь?!

– Что дашь? – пряча хитрую улыбку, спросил Данила.

– Тридцать за грамм!

– Ско-ль-ко? Сколько? – сделал Данила удивленное лицо, убирая пакет за спину.

– Тридцать пять! – тут же, не моргнув глазом, поправился Саркис, провожая уплывающую добычу.

– Нет! С такой цены даже торговаться не буду, – с вызовом и обидой бросил Данила.

– Ладно, сорок, – брезгливо процедил армянин и откинул голову назад, как бы ставя окончательную точку в споре.

– Пять-десят! – по слогам отчеканил Данила, следя за его реакцией.

– Иди!!! – Задохнулся от возмущения Саркис и это у него получилось очень искренне. – Ищи! … Никто такой цен не даст!

– Сорок восемь?!

– Это все, что ест? – взвесил он мешок на ладони после долгой паузы.

– Да почему, – лукаво улыбнулся Данила. – У меня много.

– Сколько много? – безапелляционно выпалил Саркис, глядя на него с недоверием.