Ливень. Повесть

– Тогда так. Вы знаете про телепатию и телекинез? Ну конечно, какой глупый вопрос. Ну и тайны вы явно хранить умеете, только к Марку это не относится. Этот разговор между нами. В нашей семье есть дар. Откуда он, я и сама не знаю. Мы можем управлять мыслями людей, направлять их. Но мы не читаем их мысли. Папе этот дар не передался, но это и хорошо, – Мама Марка загадочно и несколько хитро улыбнулась, – как вы знаете, наш город очень мал и людей живет в нем очень немного. Убедить их всех было совсем несложно.

– И вы сделали это со мной! – Рита почти кричала.

– Прости меня, но я это сделала ради Марка, – на глазах матери появились слезы, ей было больно, но материнская любовь всегда защищает свое дитя.

Марк обнял Риту и обнял маму. Молчание в доме Марка продлилось несколько часов.

Прожив два дня у родителей Марка, друзья решили, что необходимо возвращаться в город на реке N. Вся сложившаяся ситуация с ними позволила обсудить и решить, что произойдет дальше. У всех была работа и обязанности, но главное, что теперь их жизнь никогда не будет прежней.

Как-то за ужином друг Марк произнес:

– Так, друзья мои влюбленные, говорю вам от чистого сердца – уж кому быть счастливыми, так это вам. Я буду следить за вами, и если что-нибудь попробует расстроиться, я все немедленно построю! – Сирый низко засмеялся, Рита и Марк опустили глаза и улыбнулись.

Эти два дня были для них волшебными. Они вспомнили юность, чистоту и яркость уже якобы прошедших чувств. На лоне природы люди отдаются своим страстям, а не мышлениям. Место, откуда мы все, всегда направляет наши умы в верное русло.

Их ждала дорога, а перед ней тоскливое прощание с уже ставшими для всех них родными, родителями Марка.

Рано утром они проснулись и собрались в дорогу. Мама Марка была в расстроенных чувствах, она явно переживала. Но Марк, видя все волнения, обнял маму, и ей стало намного легче. Рита призналась ей, что больше никогда не отпустит своего единственного, как бы им не досталось. В этот момент мама Марка искренне улыбнулась и сказала:

– Все у вас будет хорошо, но только надо потерпеть. – Она явно что-то не договаривала. По её щекам побежали маленькие ручейки. Сирый больно глотнул, и сказал:

– Пора.

Они сели в автомобиль, но им явно не хотелось уезжать.

Дорога напоминала им о том, что скоро их ждет множество дел, и эта маленькая передышка – всего лишь небольшой шаг.

На этот раз они не спали. Они смотрели в окна с широко раскрытыми глазами.

Люди в автобусах, сонные лица в автомобилях, так и хочется подойти к ним, обнять и сказать, что все будет хорошо, как бы банально это не звучало. Широкая дорога, они летят и подпрыгивают на неровностях – это так замечательно и по-детски забавно. Просторы, русские просторы – они великолепны! Что может еще так удивлять. Одноэтажные домики по краям дороги, в некоторых горит свет, там живут старики. Марк почувствовал благодарность к ним и немного завидовал пережитой им жизни, где нет места цинизму, пустому технологизму и прочим реалиям из его современного мира. Справа и слева от них расположились треугольники леса, близость к природе окончательно отбирала у них разговоры и сближала с их внутренним естеством, загадочным и темным. Дорога назад к тому месту, где ты постоянно живешь, всегда более коротка, нежели оттуда.

Глава 7. Город

Уже виднелось множество новомодных и современных заправок для электромобилей. Постоянный рост цен на нефть, понимание, что углеродное топливо почти закончилось, сделали свое дело. Крупный бизнес пошел на освоение новых источников энергии. Во многих развитых странах уже были опытные образцы источников термоядерного синтеза. Теперь осталось за «малым», промышленное применение данных образцов и дальнейшее развитие отросли. У многих появились еще довольно дорогие, но намного более удобные и аккуратные средства передвижения. Открытия в области голографии позволили повсеместно отказываться от мониторов с большим содержанием редких металлов и их соединений, что в свою очередь способствовало прекращению дефицита цифровых экранов. Марк давно подозревал это, и его выбор открытия НИИ в области голографии, а также инвестиции в небольшой загородный завод позволили надолго оставаться на острие индустрии высоких технологий. Его мечты о завтрашнем будущем сбывались.

Сирый решил развезти их по домам. Когда Марк и Рита прощались, он вышел, дабы не помешать их чувствам разгораться. Их ждала работа, хлопоты, очень много хлопот.

Сирый, наконец, оставшись наедине с Марком, спросил:

– Вот и встреча вышла у нас. Я ведь был просто рядом. А такая ли случайная?

– Видимо, совершенно намеренная, – улыбнулся Марк.

– Ну, что, друг мой. Пора прощаться. Вылезай.

Неожиданная сердечность, подумал Марк, как это похоже на Сирого. Марк вылез из машины, не дождавшись крепких объятий. Его опять начал увлекать только его внутренний мир, проводник в реальность был сейчас не здесь. О дальнейшем, как Сирый обнял его и назначил новую встречу, он уже и забыл.

Марк был в берлоге, так он называл свою квартирку на окраине. Ощущение себя медведем в собственной берлоге не давало ему осознания, что он прячется как мышка в норке. Образ сильного человека всегда проще навязать себе самому, чем признать правду. Правда такая жестокая, она испепеляет изнутри, выжигает сердце и отравляет душу. Марк это пережил, но истерзанное чувство реальности не давало ему воспринять её до конца.

Чувство, что надо заставить себя лечь и отдаться снам, все больше его подавляло.

Глава 8. Ничто

Марк поднимался. Лифт был темно-зеленый, как мрачный еловый лес, очень маленький, явно для пары человек. Множество надписей говорили, нет, даже кричали о тех людях, которые бывали в нем. Этих людей явно очень сильно побило жизнью, каракули выдавали боль и скорбь. Лампы начали моргать, Марк посмотрел на фонари, свет пробивался сквозь грязную решетку. Рядом с ними были надписи с подтеками красного цвета. Он подумал – а может это кровь? Наконец, Марк приехал, на какой этаж он не знал, в лифте не было ни кнопок, ни индикатора этажа. У него было ощущение, что он там, где надо. В лифте было зеркало, оно было грязным и разбитым. Он взглянул в него и понял, что с левым глазом что-то не так. Марк плохо видел им. Найдя целое место в зеркале, он начал разглядывать, что произошло с его глазом. В один момент ему показалось, что у него сломан нос, а глаз заплыл от травмы, которая явно была очень давно. Он отшатнулся в сторону двери лифта, которая уже давно стояла открытой. «Странный он, приехал и стоит открытый,» – взбрело ему в голову, он попытался забыть о разбитом лице. Его сердце начало биться сильнее, он еще раз взглянул на отражение собственного лица.

– О боже мой! – сильно вскрикнул Марк. Эхо унеслось наверх в шахту лифта.

Действительно, его лицо было обезображено. Сердце билось все быстрее и быстрее, Марк в тревоге скорее вышел из лифта. Он удивился, как похож лифт в его доме и этот. Коридор был очень длинный, шел полукругом. Стены были оштукатурены руками, складывалось впечатление, что множество рук вылепили их изнутри. Лампочки давали слабый свет, поэтому Марк постоянно спотыкался о какие-то коробки и прочий хлам. Неожиданно впереди потухли все фонари. Он посмотрел назад. Вот лифт, вот освещенный коридор. На полу около лифта еле виднелась складная лестница. Марк решил проверить первую нерабочую лампу. Пошел обратно к стремянке, спотыкаясь, и все больше понимая, что сил идти больше нет. Марк ощущал только биение собственного сердца. Подойдя к лестнице, он почувствовал, что дышать все тяжелее, воздух почти не проходил в легкие. С большим трудом поднял лестницу, и понес её в направлении первой потухшей лампочки. Выдохнул. Взяв себя в руки, втянул в грудь весь воздух, который смог. Марк поставил лестницу под потухшей лампой. Забрался наверх, нащупал плафон, взялся двумя руками, его сильно качнуло в сторону, но он удержался за фонарь. Начал его откручивать, плафон никак не давался, тогда он с силой вдавил в себя воздух, почти проглатывая, ударил кулаком по фонарю, что есть мочи. Еще раз взяв, ему, наконец, удалось открутить стекло. Лампа, вероятней всего, была горячей, поэтому он натянул кожаную перчатку из кармана. Схватив её правой рукой, Марк начал выкручивать, она шла легко. Положив лампу в карман, он спустился, собрал лестницу и поковылял к первой лампе. Перчатку с правой руки он решил не снимать. Он мог бы поменять лампу и в соседнем плафоне, но внутреннее чутье решило иначе. Сняв работающую лампу, он спустился по лестнице вниз. Биение сердца уже ощущалось в голове, она очень сильно разболелась, как будто некто бил кулаком сзади. Он сел у стены, пытаясь разглядеть разницу в лампах, определить, почему одна из них не горит. Разницы между ними не было. Неожиданно, они обе загорелись ярко белым светом у него прямо в руках. От исходящего от них тепла он уронил и разбил одну из них, неповрежденные проводки продолжали сильно тлеть, от них шел сильный запах гари. Вторая лампа так и осталась в его перчатке. Она горела все ярче, поэтому он увидел дверь в конце коридора. Она была черная и металлическая, но очень плохо покрашенная. Его голова все больше была наполнена собственным сердцебиением, а грудь невозможностью легко вдохнуть.

Дверь стала открываться, от ужаса он отвернулся и закрыл глаза. Он пытался закричать, но ему не хватало воздуха в груди. Кто-то или что-то шло к нему, он ощущал, что надо бежать, но он не мог. Не было сил, он никак не мог разлепить глаза. Наконец, тяжесть прошла, он почувствовал легкость, было ощущение потери тела. Марк ощутил руки, это были его руки. Он усиленно начал тереть глаза, понял, что проснулся дома, в постели. Марк увидел лестницу напротив себя. Рядом с ней был бежевый выключатель. Его сердце сильно билось, он дышал, словно преодолел несколько десятков километров бегом. Его никак не отпускало ощущение чьего-то присутствия. Ночные кошмары были частым гостем его сновидений. Во время поездки они странным образом не посещали его.

После завтрака в полном одиночестве он набрал Риту. Она не отвечала. Марк решил, что она спит.

Собрав вещи, он выскочил на улицу как ошпаренный. Ощущение чужого присутствия его никак не покидало. Незримые глаза так и сверлили его. Не придав этому особого значения, он поехал на работу.

Глава 9. Работа

Так неоднозначно начавшийся день не сулил ничего хорошего. В отсутствие Марка накопилось очень много дел. На заводе уже два дня назад пошла в серию новая линейка новых голографических линз. На почте скопилось множество писем от начальников подразделений и глав направлений. Просматривать её он решил после обеда, сегодня его ждал директорат и подписание множества документов.

Вести дела оказывалось все труднее, ему был необходим толковый заместитель. Тем более, с его совершенно неупорядоченным графиком.

Поставив авто на парковку, Марк резко обернулся и увидел идущую навстречу женщину, он не признал её, мысли поглощали все его внимание.

– Доброе утро! Не ждала Вас увидеть еще около недели. В этот раз Вы быстро, – она ехидно улыбнулась.

– Доброе. Мария Александровна, Вы сегодня не похожи на себя, я Вас совсем не узнал. У нас сегодня много дел, как я понимаю. – Марку было необходимо подчеркнуть свою значимость в глазах, казалось бы, этого простого сотрудника.

– Вы абсолютно правы! Представители «Микро Т.» рвут и мечут. Я еле сдержала их перед натиском в Ваш кабинет. Вас ведь не было почти пять дней, – выделила она.

– Что я обычно делаю в таких случаях? – Марк сделал паузу на этот уже риторический вопрос.

– Идёмте скорее, я Вас предельно озадачу! – в гневе ответила Мария Александровна. Слово «предельно» не давало ему покоя, так и подведя черту большой занятости под еще только начинавшимся днем.

Они поднялись на десятый этаж некогда трёхэтажного здания заброшенного завода. Крупные инвестиции и быстрорастущий бизнес сделали свое дело. Роскошь всегда идет за руку с деньгами и чувством о том, что цели, так трудно достигаемые, уже близки. Красное дерево и стекло вновь окружили Марка. Знакомые запахи превосходства и желания лидерства начали одолевать его.

После множества различных подписанных документов секретарь Мария Александровна оставила Марка в покое. Он подготовился к вопросам директората, который должен был состояться с минуты на минуту. Один документ он никак не мог позабыть, это были новые поставки специального стекла. Поставки были слишком большие, заводу не требовалось столько, по меньшей мере, еще три месяца.

Он записал этот вопрос для озвучивания перед директорами и начальниками отделов.

– Можно запускать? – Мария Александровна скорее утверждала, чем спрашивала. Сегодня утром он явно её разозлил.

– Да, будьте так добры, – постарался смягчить интонацию Марк.

Начали заходить директоры и другое руководство. Переговорную заполнили низкие и басовитые голоса состоявшихся деятелей промышленного производства. Марк не любил их, но уважал за профессионализм и обдуманность поступков и слов.

По причине своей юности многие молодые люди не любят старших за их кажущуюся ограниченность, бесконечную спокойность. И только по прошествии многих лет само спокойствие и ограниченность находят, якобы, непримиримого борца с медлительностью и непониманием.

Большинство собирающихся считали Марка выскочкой и совершенно случайным человеком, имеющим связи. Но это было совершенно не так. Марк не любил распространяться о том, как он нашел инвестора.