Рассказы

Наконец мы выгружаемся на плавбазе. Нас ведут в огромный трюм, доверху заполненный картонными коробками с рыбой. Португальцы выбирают один ящик, открывают его. Они долго рассматривают рыбу, потом спрашивают:

– Что это?

– Камбала, – отвечает технолог.

Удовлетворённые ответом, португальцы возвращаются на ТР.

Вечером они угощают нас коньяком и сигарами в каюте капитана. Оказывается, пароход приписан к Архангельску, но у экипажа стало мало работы, поэтому судно зафрахтовано на Камчатку. Португальцы учат меня ругаться на своём языке («Вай по каральо!»). Я обучаю их нецензурным выражениям родного языка. Кульминацией вечера становится презентация коренастым своих татуировок на плече и спине. Там нарисованы какие-то молнии, мечи и копья.

– Спецназ, – комментирует португалец. – Ваши русские ребята – крутые. Мы в Анголе сталкивались…

«Судовое время – восемь часов. Команда приглашается на завтрак!» – на следующее утро слышу я из громкоговорителя. Встречаю лысого.

– Аммиак по трубкам бегает?

– Не аммиак, а фреон.

– Ладно, слушай, а где тут сигареты взять?

– Сейчас что-нибудь придумаем.

Лысый берёт коробку рыбы, садится в люльку и исчезает в глубине плавбазы. Через час он возвращается с двумя блоками корейских сигарет.

– К ним недавно перегрузчик из Кореи швартовался, – объясняет он.

Боцман зовёт меня играть в настольный теннис на водку. Проигрываю несколько партий. Боцман записывает количество выигранных бутылок.

Третий помощник зовёт подежурить на мостик ночью. У него «собачья вахта» – с 4 до 8 утра. Рассказываю ему про Америку. Он угощает чаем с галетами из пайка НЗ.

На следующий день: завтрак, фреон, люлька, трюм, камбала, теннис, сигары.

Спустя 15 суток мы заходим в рыбный порт Петропавловска.

Снег

Я работаю на месторождении. В кабине с водителем КАМАЗа мы едем с вахты вдоль газопровода. В середине пути нас неожиданно настигает мощный циклон. До города триста километров. За полчаса небо темнеет, сверху начинает валить мокрый снег, видимость исчезает полностью. Пристально смотрю сквозь лобовое стекло, но не могу определить где верх, где низ. В голове проносятся страшные картины, как мы собьёмся с дороги и замёрзнем в снежном плену.

* * *

Я в пятом классе. Мы переехали в новую квартиру на «Горизонте». В школу ходить далеко, потому что рядом с домом новую школу ещё не построили. Утром погода по-весеннему тёплая. Светит солнце, бегут ручьи. Но уже к обеду поднимается штормовой ветер, идёт густой снег. После уроков выхожу на улицу. Одноклассники живут рядом со школой, одному мне предстоит длинный путь. На мне лёгкая курточка, шапку я не взял, варежек нет. Пытаясь срезать путь, иду напрямую через огромное поле к дороге. Перемёты на открытом пространстве создают сплошную пелену. Колючий ветер бьёт в лицо, сбивает дыхание. Проваливаюсь в снег по пояс, руки окоченели. Оглядываюсь назад, вперёд, но во все стороны ничего не видно. Кругом ни души. Представляю, как я замерзаю в сугробе.

* * *

Мне десять лет. Наша семья недавно приехала с материка на Камчатку. Мы живём в общежитии на улице Пограничной. За окном метель, которую местные называют необычным словом «пурга». Школу отменили, что тоже непривычно. Мы со старшей сестрой идём гулять. Всё в первый раз – и нежданный выходной, и высокие сугробы, и порывы ветра. За общежитием крутая горка. Во дворе мы находим детскую пластмассовую ванну. Я сажусь в неё и еду вниз. Вдруг сквозь снежный вихрь вижу скатывающийся прямо на меня автомобиль.

* * *

Время от времени водитель протирает тряпкой запотевшее окно. Каким-то шестым чувством он определяет правильное направление. Мы медленно едем вперёд по снежной целине. Иногда колёса проваливаются слишком глубоко, тогда мы сдаём назад и объезжаем это место. Водитель спокойно курит и продолжает крутить баранку. Природа беснуется. Так продолжается несколько часов. Вдруг вдалеке мелькает вершина сопки. Просвет! Постепенно становится светлее. В сумерках мы отчётливо видим белую дорогу посреди леса.

* * *

Собрав последние силы, ползу по снежной целине. Как во сне выбираюсь на дорогу, по обочине дохожу до ближайших домов, там ветер становится тише. Когда я захожу домой, у меня полные сапоги снега, я не чувствую ни рук, ни лица.

* * *

Автомобиль изо всех сил сигналит. Машину понесло на скользкой горке, тормоза не работают. Время как будто остановилось. Я закрываю глаза, представляю, как машина наедет на меня всей своей массой. В последнее мгновения чья-то рука отталкивает меня с дороги из-под колёс автомобиля. Это сестра. Она успела добежать и спасти меня. Сестра берёт с меня слово ничего не рассказывать родителям. Смеясь, мы возвращаемся домой.

Улететь на Камчатку

После командировки собираюсь из Москвы на Камчатку.

Накануне навещаю родственников. На праздничном столе: вяленая камбала, красная икра и синекорый палтус.

– Что там на вашей Камчатке?

– Как обычно всё – пурга город замела, вулкан извергался, землетрясение недавно тряхнуло.

– У нас тоже стихийное бедствие было – центр Москвы перекрыли из-за митинга, мы 4 часа в пробках простояли.

Утром на авиаэкспрессе приезжаю в Шереметьево. Выясняется, что рейс перенесён на завтра по погоде. Жду перерегистрации, покупаю кофе за 500 рублей. Возвращаюсь к родственникам.

– Как вы там на Камчатке выходные проводите?

– На праздники ездили купаться в горячих источниках.

– А нам расценки на парковку зверские сделали, теперь машину некуда поставить. А сколько у вас бензин стоит?

Услышав ответ, – Как вы там вообще живёте?

На следующий день привычным маршрутом приезжаю в Шереметьево. Отмена рейса, кофе за 500 рублей, перерегистрация. В очереди уже человек 400. Все реагируют спокойно, меланхолично рассматривая пассажиров с других рейсов. Камчатка…

Вечером продолжаем диалог с родственниками.

– Говорят, у вас там по улицам медведи ходят?

– Бывает. Весной косолапые на окраины города и в дачные посёлки забредают.

– А по улицам на собачьих упряжках ездят?

– Ежегодно проводится гонка на собачьих упряжках «Берингия». А после пурги по улицам иногда на снегоходах ездят. Мы под вулканом катались.

– У нас проезд в метро подорожал.

Утром уезжаю в Шереметьево. Кажется, что весь аэропорт захватили камчадалы. Рейс откладывается.

Снова общаемся с родственниками.

– В Москве все ларьки около метро сломали…