Сиракана. Книга 1. Семеро

На молодом лице танцовщицы двумя сапфирами сияли огромные глаза, словно у испуганной лани. Тысячи черных косичек, украшенных серебряными блестками, опускались на смуглые плечи и в стремительном танце красивого тела извивались, словно тысячи змей. Наместник улыбнулся девушке и получил улыбку в ответ.

Народ любит его и великого императора. Улыбка Теодоруса стала горькой.

Народу, вообще, немного нужно для любви.

Прибыв сюда после захвата города с отрядом улан, Теодорус, согласно императорскому указу, поспешил занять дворец погибшего при захвате принца Хамада и немедленно приступил к своим обязанностям. И одним из первых чувств, посетивших его здесь, было удивление.

Наслышанный о сказочном богатстве кайлатских султанов, Теодорус, несомненно, понимавший силу (а порой и важность) преувеличений, ожидал увидеть здесь некое подобие цивилизации, обнаружив вместо этого голод, разруху и доведенное поборами до полускотского состояния население.

Удивление, притом, вызывала не столько жестокость бывшего правителя, сколько его невероятная тупость.

Нет, можно, конечно, понять, что любая война требует серьезных расходов, что, в свою очередь, приводит к повышению налогов. Однако, изучив документы бывшего казначея, Теодорус со смешанными чувствами покачал головой.

В то время, как Кайлата на всех фронтах проигрывала войну империи, а под самым носом у нее находились недобитые после Вторжения эфирные твари, султан с сыночком не только выжимали из людей все соки, но и вовсю растранжиривали средства на дворцы, пирушки и новых наложниц.

С другой стороны – это означало, что его работа здесь резко упрощается…

Теодорус Сареота был выходцем из низов. Сын сапожника и торговки виноградом – он очень быстро обнаружил в себе деловую жилку. Он брался за любую работу и почти сразу в ней преуспевал, будь то чистка сапог или зазывание покупателей на рынке. Он рано научился читать и писать, а главное – считать и, зачастую, умудрялся добыть деньги буквально отовсюду.

Жизнь в городских трущобах Валанары никак нельзя было назвать благоустроенной. Во времена правления Великого Совета разруха и коррупция расцветали там пышным цветом. Наемники ватаны, исполняющие обязанности дворцовых стражников и бойцы Имперской Стражи делали ровно то, за что им платили, то есть охраняли членов совета и высокопоставленных нобилей, на всех остальных им было глубоко наплевать.

Вымогательство, нападения на улицах, грабежи – все это было обычным делом в "столице мира". А городская стража существовала постольку поскольку. Теодорус терпел все это со смирением обычного человека, не желающего выделяться из толпы.

Обычному человеку, вообще, трудно было выделиться в пирамиде, на вершине которой находились маги, ниже стояли патриции и нобили (в большинстве своем, те же маги), затем торговые магнаты, а уже ниже – простое население, которое вышеперечисленные, по большей части, и вовсе не считали за людей.

Про подростка с крепкой деловой жилкой вскоре прослышали, с ним начали связываться представители, так называемого, "городского подполья", во множестве вербующего себе сторонников из низов, тех, кто попросту не мог пробиться в жизни никак иначе. И обращавшихся к нему все чаще людей никак не устраивали отказы, сколь угодно вежливые. Он терпел и не выделялся ровно до тех пор, пока шальная телега на рынке не сбила насмерть его мать, а отца не нашли в переулке с ножевой раной.

Молодой человек понял намек и пошел на поклон к "хозяевам улиц". И до тех не сразу дошло, какую серьезную ошибку они совершили.

Слух там, разговор здесь, вовремя подброшенная нужному человеку мысль и скоро на улицах началась резня, приведшая, в конце концов, к взаимному уничтожению нескольких банд, до этого почти безнаказанно терроризировавших городские кварталы.

Кроме торговли, Теодорус Сареота, сам того не понимая, прекрасно разбирался в том, что в более высоких кругах называли политикой.

И это тоже не осталось незамеченным.

Когда через год после полноправного воцарения императора Тиберия в его дом явились закованные в черную броню ликторы, Теодорус приготовился к смерти.

А когда, вместо тюрьмы, его препроводили на личную беседу с самим советником Мариусом, он понял, что его жизнь вскоре изменится. После вежливой и обстоятельной беседы его проводили на личную встречу с императором. И впервые увидев его, Теодорус осознал, что смотрит на человека, готового изменить мир, и что он – Теодорус, сделает все возможное, чтобы помочь ему в этом.

При Тиберии те, на кого раньше, ввиду отсутствия высокого происхождения и магического дара, попросту не обращали внимания, имели все шансы возвыситься благодаря природному уму и таланту.

И Теодорус прекрасно использовал эту возможность. Благодаря острому уму и дипломатическим навыкам, в возрасте пятидесяти пяти лет он вошел в Великий Совет, став, со временем, автором множества государственных реформ, значительно улучшивших жизнь простого населения. А уже после – он получил назначение на пост наместника в столице недавно завоеванной Кайлаты, благодаря своим заслугам став единственным имперским наместником, кому было поручено управление не провинцией, обычно включающей в себя от одного до трех городов, а целой страной.

Резко снизив налоги и равномерно распределив привезенный на имперских кораблях провиант среди населения, Теодорус за несколько месяцев добился того, чего годами не могли добиться надменные султаны – стабильности и порядка.

Народу немного нужно для любви…

Установление порядка привело к тому, что, вскоре, добившись специального разрешения из столицы, он смог отправить несколько экспедиций в Пустыню. И это, в свою очередь, привело к весьма неожиданному результату. Близ одного из крупных оазисов были обнаружены богатые залежи драконьей кости и, после срочного доклада в столицу, туда были отправлены отряды для добычи ценного материала.

А этой ночью Теодорус ожидал еще одного, крайне важного сообщения.

* * *

Словно в ответ на мысли наместника, шелковая синяя ширма в левом углу комнаты слегка шелохнулась.

Движение было столь легким и незаметным, что нетренированный глаз никак не смог бы его засечь, и Теодорус с замиранием сердца понял – ему позволили заметить.

Быстрым хлопком он велел Гюльшах удалиться и как только за танцовщицей с музыкантами закрылась дверь, во все глаза уставился в угол комнаты.

Из-за занавески показался человек, с ног до головы одетый в черное.

Практичная свободная куртка, такие же штаны с сапогами. Венчал все свисающий с плеч черный плащ с откинутым капюшоном. Черные, холодные глаза на смуглом лице не выражали никаких эмоций.

Теодорус нервно сглотнул.

– Дело сделано? – спросил он сразу и без предисловий.

Человек спокойно кивнул.

– Я получил весть от Андроникуса в Мертвых Землях, – добавил он невыразительным, под стать лицу, голосом. – Второй посланник ликвидирован недалеко от Изры.

Теодорус расслабленно откинулся на спинку резного кресла.

Дело сделано – архонт мертв!

Империя сумела нанести своим врагам двойной удар, показав в очередной раз, что никто, как бы силен он не был, как бы высоко не стоял, как бы далеко не находился, не может чувствовать себя в безопасности от гнева великого императора. И он – Теодорус Сареота, принял в этом немалое участие.

Он не удержался, хихикнул. Убит не просто старший катреонский инквизитор, убит архонт – представитель ненавистной Ассамблеи. Воистину – двойной удар!

И второй – Марко Сантьяго. Невероятно, но он умудрился пройти незамеченным через всю имперскую территорию и куда – к Мертвым Землям! Предки знают – что он собрался там делать. Ни для кого не секрет, что как бы усердно катреонские солнцепоклонники не искореняли "ересь" на своей земле, они ничуть не брезгуют "позаимствованными" у так называемых еретиков методами – разумеется, ради всеобщего блага. Например (и об этом Теодорус в точности знал из полученных докладов), некоторые "длани" вовсю практикуют некромантию. И попади катреонский посланник туда, куда собирался…

Со своим земляком Мелиагром – тезкой незадачливого тилланского царя, решившего одним ударом покончить с Тессаригской империей в период ее становления, Теодорус познакомился через месяц после взятия Ак – Ширвана.

Именно столько времени понадобилось имперским магам, прибывшим вместе с армией в Кайлату, для того, чтобы установить вокруг города защиту и построить на одной из улиц транспортный портал, который вскоре заработал. Прибыв к порталу с отрядом стражи, Теодорус заметил, как из него выходят пять человек в черных плащах. Ему было доподлинно известно, что несколько таких же групп появляются или уже появились в других кайлатских городах, где вскоре будут созданы агентурные сети, возглавляемые личными слугами императора, подчинявшимися непосредственно ему и никому больше, несмотря на чины и звания.

Ожидаемых Теодорусом в связи с этим фактом проблем так и не возникло. Они с Мелиагром сосуществовали вполне мирно и почти не пересекались. Силентиарии не вмешивались в работу наместника, военных и других управленческих структур.

Незримо присутствуя в жизни города, они мягко и ненавязчиво следили за ней, но стоило им заметить что-то, что, по их мнению, представляло угрозу империи, они тут же наносили удар.

Таковая возникла сравнительно недавно в виде расположенного в Пустыне лагеря катреонских инквизиторов. Каково же было удивление Теодоруса, когда ему (с позволения Мелиагра) донесли, что катреонцев возглавляет архонт Гильярмо!

Мелиагр доложил в столицу и оттуда пришел четкий и недвусмысленный приказ – скоординировав свои действия с кайлатским наместником, ликвидировать угрозу.

Они держали все в тайне. Тайно встречались, тайно следили за инквизиторами и тайно планировали свои действия. В конце концов, Теодорус предложил "помочь" архонту с организацией подпольной ячейки прямо здесь – в Ак – Ширване. Мелиагр согласился и после месячного ожидания архонт, наконец, попал в их ловушку. Им глава "сети" занялся лично, отправив своих людей за Сантьяго.

Дело сделано – имперские асассины четко, быстро и без лишней суеты исполнили то, что не под силу почти никому в мире.

Теодорус просто кивнул. Получив ответный кивок, он, по существующему негласному соглашению, повернулся к окну, наблюдая за ночным городом.