Последняя шутка Наполеона

Домой они шли под усилившийся вой ветра и под стихи. Читала не только Рита, но и вторая кладбищенская мегера. Поскольку та никаких стихов никогда не знала, кроме есенинских, всю дорогу звучали только они. Рита неожиданно тоже прониклась ими. Было приятно идти под серым осенним небом среди полей, а затем – по тихой деревне, громко читая о ней стихи, пахнущие клевером и ромашками. Сфинкс, вероятно, также любил Есенина, потому что бежал довольный.

– Вино закончилось, – объявила Света, когда вернулись домой, – а коньяк и водка – почти. Сгоняю в Кремёнки, куплю хотя бы бутылок десять.

– Сгоняй, – согласилась Рита. Поставив на плиту чайник, она готовилась к маникюру и педикюру. Этой фигнёй, по мнению Светы, она занималась всегда только на терраске, поскольку там было посветлее. Света никак не могла понять, зачем нужен маникюр, если потом будешь копать червей, кормить поросёнка и топить печку. Но, так как ей надоело уже выпытывать у могильной шизофренички ответ на этот вопрос, она лишь вздохнула и начала собираться в путь – то есть, искать в комнате документы, а также ключ от машины. Кремёнками назывался большой посёлок, который располагался с другой стороны реки, в восьми километрах. За дорогими напитками Света всегда моталась туда, в деревне возможно было приобрести лишь водку и пиво.

– Покорми Сфинкса! – крикнула Рита, делая себе кофе, – он, вероятно, проголодался!

– Приеду и покормлю, – отозвалась Света из комнаты, – пусть пока гуляет по саду… Чёрт! Ну где ключ?

– Я его в последний раз видела под диваном, – вспомнила Рита.

– Как под диваном? Что он там делает? Да, он здесь. А ключ от ворот ты куда засунула?

– Он, по-моему, на буфете лежит.

Когда Света вышла, Рита сидела на стуле, вооружившись пилочкой, и старательно занималась ногтями левой ноги. При этом она умудрялась делать ещё три дела – курить, пить кофе, беря со столика чашечку, и кусать язык, как будто он ей мешал. Наблюдать за нею было очень смешно.

– Ритка, я поехала, – сообщила Света, коснувшись пальцем кончика носа подруги, – вернусь минут через сорок. Будь так любезна, ворота за мной закрой!

– А на хер их закрывать, если ты уже через три с половиной часа вернёшься?

Света сказала, что лучше всё же закрыть, чтобы Сфинкс не выбежал, и ушла. Мотор «Мерседеса» зарокотал деловито, радостно, стосковавшись, видимо, по работе. Потом раздался шорох колёс по гравию, шелест яростной пробуксовки, сопровождаемый усилением оборотов восьмицилиндрового мотора, и – уносящийся вдаль, быстро затихающий рёв его. А потом опять наступила грустная, неуютная тишина. Только иногда на чьём-то дворе вскрикивала курица. Допив кофе, Рита взяла телефон и громко включила песню «Одна звезда на небе голубом», чтоб стало ещё грустнее. Без этой песни было сейчас никак невозможно.

Из-за неё Рита не услышала, как подъехал к дому автомобиль, как хлопнули дверцы, как поднялись на крылечко, пройдя воротами, двое. Другие двое направились к задней стороне дома, где гулял Сфинкс. С грохотом открыв дверь терраски, первые двое крикнули:

– На пол, уродина! Лицом вниз! Руки на затылок! Работает ФСБ!

– Пускай уже отдохнёт, – предложила Рита, взяв со стола охотничий нож с рукояткой, вырезанной из рога оленя. Когда раздалась стрельба и другие двое ворвались в дом, испуганный поросёнок ринулся через сад туда, где наполовину сгнивший забор примыкал к оврагу. Проломив доски, Сфинкс убежал. Да, он был спасён – от жалкой и глупой свинячьей смерти. Его ждала смерть хорошая. Но к ней нужно было бежать, бежать во весь дух! Он бежал оврагом, полем, берегом, лесом. Бежал и хрюкал от счастья, радуясь своему спасению, не догадываясь о том, что ради него, этого спасения, были прожиты целых тридцать пять лет весьма яркой жизни.

Когда чёрный «Мерседес», преодолев мост через реку, выехал на хороший асфальт, с его тормозами внезапно что-то произошло. Он не уступил дорогу грузовику. Поэтому две подруги мгновенно встретились. На руках у Светы был рыжий смешной котёнок, у Риты – маленький лопоухий бульдог. Ещё за ней шла тощая корова. Встав рядом, Рита и Света с радостью поглядели, как бежит Сфинкс. И больше они уж не расставались. Они узнали, о чём, а главное – для чего Спаситель говорит с умершими. Но это – уже совсем другая история. А к почти оконченной семикнижной истории остаётся прибавить одну-единственную деталь: её героиням стало понятно, что сопоставить чью-либо силу с силой Христа можно только в шутку.

Почти конец

(Продолжение – в пьесе «Штопор»)

Август – ноябрь 2016 года.

Авторские права нотариально заверены