Продавец приключений

Сам президент лежал на просторном столе, расслабленно разметав руки и ноги, и смотрел в потолок. Он был неимоверно тощ, крылья его грудной клетки проглядывали даже через сюртук.

– Мы к вам, президент! – объявил командир официально.

– А? – откликнулся глава страны, даже не удосужив их взглядом.

– Мы к вам по важному межпланетному вопросу, – повторил командир, сохраняя достоинство. – Перед вами командир и штурман звездолёта «Искатель», приписанного к Солнечной системе.

Это прозвучало настолько внушительно, что Петенька поправил очки и приосанился, а президент невольно начал думать.

– Ну что там у вас? Валяйте, ребята! – прошептал он с весёлым отчаянием. – Так и быть, потяну эту лямку.

Командир посвятил президента в суть событий присущим ему сжатым и точным языком.

– Да, да, это ужасно! Возмутительно! Эти хватуны подлинные разбойники и наши вечные враги, – сказал президент, закатывая глаза. – Уж я-то мог бы вам порассказать… Им даже не лень шевелиться, всё бы они бегали и бегали… Но когда-нибудь в другое время.

– Вы порядочный человек, сразу видно, – горячо вмешался Петенька.

– Да, я порядочный, – подумав, согласился президент. – Я никому не делаю вреда. И вообще мы хороший, незлобивый народ, если уж говорить откровенно. И очень любим справедливость.

– Именно поэтому мы должны объединить усилия и действовать сообща, – заявил командир, направляясь к карте обеих планет.

– Э, только не действовать, – поспешно возразил президент и с неожиданной живостью повернулся на бок. – Сочувствие – пожалуйста. Но основа нашей политики, и внутренней и внешней, – нега. Вот так приблизительно, – пояснил президент и подпёр голову ладонью. – Ещё бы чашечку кофе и хотя бы крошечный бутерброд для полного кайфа. Эй, бутерброд и кофе! Впрочем, никто не пойдёт, это я, знаете, в шутку.

– Вы же проголодались, – сказал сердобольный Петенька. – Я сбегаю в звездолёт и принесу.

– Спасибо, спасибо, – растроганно сказал президент. – Но это ни к чему. Утром я уже подвигал челюстями. Вы хотите слишком многого – чтобы я двигал ещё и днём.

Астронавт покачал головой и сказал:

– Вы погибнете от истощения.

– Челюсти тоже имеют право на негу, – философски ответил президент, перекатился на спину и замолк, давая тем самым понять, что аудиенция окончена.

– Придётся собственными силами. Впрочем, так я и полагал, – признался командир, когда они вышли на улицу.

– Их тоже надо спасать. Иначе негуны вымрут с голоду, – сказал Петенька горячо.

– Само собой разумеется! Мы сделаем всё: выручим наших товарищей, снимем Толю с планеты Алоя, непременно разыщем вашу Самую Совершенную, штурман, и обязательно что-нибудь придумаем для негунов, – ответил командир, шагая стремительно.

– Я-то могу потерпеть, погожу как-нибудь, – пробормотал Петенька, зардевшись.

– Вы правы, штурман: о себе в последнюю очередь. Впрочем, кажется, вам повезло. Когда я произнёс имя вашей возлюбленной, вон тот негун даже шевельнулся. По-моему, ему что-то известно, – сказал командир.

Они подошли к члену парламента, которого нега застигла прямо в коридоре и он нежился на полу.

– Как же, как же, Самая Совершенная проживает на нашей планете, и никто не умеет нежиться лучше её, – промямлил парламентарий, и в его голосе мелькнул слабый оттенок почтения.

Наши герои с трудом вытянули у него адрес Самой Совершенной, и тот привёл их в чулан, где на паутине, точно в гамаке, храпела запылившаяся старуха.

– Биллион биллионов! В своём роде она и вправду Самая Совершенная, – пробурчал великий астронавт.

– Нет-нет, это не Она! – испугался Петенька и выбежал на улицу.

Командир последовал за ним и почти два квартала не мог нагнать улепётывающего штурмана.

Между тем из-за крыш появилась громада «Искателя». Намётанный глаз командира тотчас заподозрил что-то неладное, и великий астронавт устремился вперёд тяжёлой мощной рысью. Штурман еле поспевал за ним, задыхаясь и придерживая расходившуюся ходуном грудь.

Чутьё не обмануло командира. Возникнув в дверном проёме, он увидел незваного гостя, который, обхватив Кузьму за талию, пытался разобрать его на части. Бедный Кузьма гремел в его могучих объятиях, точно жестянка с гвоздями. Агрессор был почти что гол, если не считать тряпки на бёдрах. Из дремучих зарослей, покрывших его лицо, фанатично горели три фиолетовых ока. Механик пробовал сопротивляться, но в его суставах что-то заело, он только сучил ногами в обидном бессилии и приговаривал:

– Вот я ужо пропишу тебе! Ужо пропишу, только погоди!

На всё это бесстрастно взирал кот Мяука. Он лежал на излюбленном месте, под табуретом командира, с таким видом, будто происходящее его вовсе не касалось. Временами ноги бойцов появлялись в опасной близости от его розового носа, тогда зелёные зрачки кота расширялись, как бы спрашивая: «А это что ещё такое?»

Заметив подкрепление противника, нападавший оставил потрёпанного Кузьму в покое, мягко отпрыгнул в сторону и начал вращать своим телом, будто старался раскрутить воображаемые кольца, надетые на шею, руки, пояс и ноги. И на глазах у наших героев незнакомец начал постепенно таять в воздухе. Вначале исчезла голова, потом торс, и вот уже только остались ноги ниже колен. Но тут с незваным гостем что-то произошло, он восстановился вновь, прикрыл лицо ладонями, рухнул на табурет и воскликнул:

– Ах, как стыдно, вы даже представить не можете!.. Я ведь хотел украсть у вас корабль! – добавил он сквозь рыдания.

– Успокойтесь, на этот некрасивый поступок вас, несомненно, толкнула беда, – сказал командир проницательно и дружески потрепал ещё недавнего агрессора по лохматому темени.

– Вот именно! Вот именно, беда! Она самая! – подтвердил пришелец, вытирая слёзы.

– Командир, в самом деле, прежде чем кинуться на меня, он крикнул: «Да буду я всеми презираем!» – честно сообщил Кузьма, приводя себя в порядок гаечным ключом.

– Я тут опустился совсем, зарос вот… На родной планете меня бы уже не узнали, – сказал пришелец, стыдливо изучая себя.

– Вы, разумеется, с Альтаира, – заметил командир между прочим.

– Откуда вам это известно? – вскочил потрясённый незнакомец.

– Ну, я там бывал частенько. А кое с кем из местных жителей даже знаком, – ответил астронавт с лёгкой улыбкой.

– И может, вы слыхали о моём отце, его…

– …зовут Седаром, – закончил командир. – Вы очень на него похожи, Раван. Помнится, в последний прилёт я нянчил вас на руках, тогда ещё совсем грудного ребёнка.

– Как же я не узнал вас с первого взгляда… – прошептал Раван.

– Ваш отец тоже был великим астронавтом, – кивнул командир. – Я всегда считал его своим младшим братом.

– Я пошёл по пути отца, и вот… – Раван печально развёл руками, – угодил в этакую гнусную ловушку. Не первый, впрочем, и, видно, не последний. Вы, конечно, видели на Хва жалкие остовы звездолётов. Одна из ржавых развалин – это всё, что осталось от моего славного корабля.

– И как же вас угораздило, сын мой? В лоции писано чёрным по белому, что корабли, улетающие на планету Хва, как правило, назад не возвращаются. Это вас должно было насторожить, – упрекнул командир.

– Но я искал Алою! – пылко воскликнул Раван.

– Планету, на которой остался человек, потерпевший крушение. По имени Толя. Вы это хотите сказать? – пробурчал командир.

– Но в том-то и дело: такой планеты нет в природе! И значит, этот человек тоже не существует! Между прочим, его звали Васей. Аскольд Витальевич, это был чистейший вымысел! Нет ни Васи, ни Толи! – И Раван ударил по столу кулаком.