Разноцветье детства. Рассказы, сказки, очерки, новеллы

Отец Серафим присел на табурет у окна, за которым сгустились сумерки, а небосвод усеялся мерцающими звездами. Он спросил:

– Матери, как понимаю, нет?

Клавдия Ивановна развела руками и сердито поджала сухонькие губы.

– Рано – не жди… А если и заявится, то…

– Ничего, мы сами справимся, не так ли Никита? – тот радостно кивнул. – Если что, то Клавдия Ивановна подсобит. Итак, займемся приготовлением трапезы, а?

Втроем они быстро накрыли стол. Получился необыкновенно праздничным, даже с розовобокими крупными яблоками. Клавдия Ивановна выставила утренние щи и остатки пирога и извинилась, что других кушаний не имеет: что взять с российской пенсионерки?

– Что вы, – перекрестив обеденный стол, откликнулся отец Серафим. Почерпнув ложку, отправив в рот, воскликнул. – Щи-то, матушка, царские.

Закончив трапезу, Клавдия Ивановна принялась за мытье посуды, а отец Серафим с мальчиком ушел в его комнату. Священник, окинув оценивающим взглядом комнату, покачал головой, отметил про себя: какая, право, запущенность.

Никита присел на кушетку. У него слипались глаза, а голова клонилась к подушке: сытная еда давала о себе знать.

– Батюшка, могу прилечь?

– Ну, конечно, сын мой. Вздремни чуть-чуть. А я рядышком посижу. Не против?

Никита кивнул и закрыл глаза. Минуты через две, не открывая глаз, тихонько проговорил:

– А в церкви ко мне ангел прилетал… Во сне, видимо… Сказал, что Иисус услышал мою молитву… Батюшка, – Никита схватил руку отца Серафима изо всех сил сжал, – а, правда, он поможет?

Священник тихо ответил:

– Бог-сын милостив ко всем страждущим и его почитающим… Спи, сын мой, с миром…

Послышалось размеренное сопение. Отец Серафим, чтобы не разбудить спящего, осторожно встал с кушетки и прошел на кухню, где соседка продолжала шуметь посудой. Он долго о чем-то разговаривал с Клавдией Ивановной.

– Помогите ребенку… Избавьте от страданий, – просила соседка, провожая гостя до двери.

Отец Серафим ничего на это не сказал. Он все для себя решил. Он быстро-быстро зашагал к трамвайной остановке. Священник тяжело вздохнул и вслух сказал:

– Жаль, что соседка не знает точного адреса…

6

– Никит, а, Никит! – это голос Лёхи, доносящийся со двора. Его он узнает из тысячи. – Глянь, что у меня!

Под окнами застрекотал, урча и отфыркиваясь, мотоциклетный двигатель. Никита долго шел узкими и длинными коридорами и, наконец, оказавшись на кухне, распахнул одну из створок, перегнулся через подоконник и поглядел вниз. Лёха, завидев друга, замахал рукой.

– Выйди! Промчу с ветерком! – Лёха счастливо улыбался.

– Отцов подарок, что ли? – на весь двор прокричал Никита.

– Само собой… За успешное окончание четвертого класса… Батя раскошелился… Ну, спускайся живо! А то Димку, – это другой друг Лёхи, из благополучной семьи, – крикну. Он-то медлить не станет.

Никита хмыкнул.

– Не мели чепухи, – по-взрослому сказал Никита. – Как прокатишь, если у тебя и прав-то нет?

Лёха радостно хихикнул.

– А вот и есть! – он достал из кармана футболки «корочки» и помахал над головой. – Сам гляди!

– Откуда? Тебе – не положено. Мал уж очень. Кто дает права десятилетнему?

– А у меня есть права! Отец вместе с мотоциклом купил, – и Лёха в восторге самодовольно завизжал. – Ну, долго еще ждать-то?!

Никита прошел в прихожую, на босу ногу натянул тапочки, спустился вниз и вышел во двор. Лёха, поддав газу, лихо подкатил к подъезду.

– Гляди, хорош, да? – Лёха стал объяснять. – Тут – зажигание, там – тормоза, здесь – четырехтактный двигатель. Не машина, а зверюга. Потрогай сидения: правда ведь мягкие? А колеса… Глянь только, какие широченные колеса?

Никита кивнул.

– Как у мотороллера, – сказал он, завистливо разглядывая мотоцикл.

– Это, чтобы ход был устойчивее, – тоном бывалого байкера пояснил Лёха. И тут же решил прихвастнуть. – До двухсот км развивает скорость и всего-то за пять секунд.

– Ври, да знай меру, – солидно возразил Никита и сплюнул под ноги. – Такого не бывает… Разве что у гоночного болида.

– Завидуешь, а потому и не веришь, – Лёха обидчиво отвернулся от друга.

– Было бы чему завидовать, – возразил Никита и вновь сплюнул под ноги. – У моего отца, между прочим, квадрацикл… Знаешь, как гоняет? Попрошу и подарит.

– Не смеши! – Лёха захохотал на весь двор. – Какой квадрацикл может быть у отца-опойки?!

– Да ты!.. – Никита стал от гнева задыхаться. – Не трожь отца! Убью! – Никита схватил огромный булыжник, валявшийся у поребрика, и замахнулся на друга.

Лёха задрожал от страха.

– Ну, что ты, Никит… Шуток не понимаешь, да?

Никита, отбросив в сторону булыжник, по-взрослому ответил:

– За такие шутки, знаешь, что бывает?

– Не знаю… А что?

Никита грубо ответил:

– Хавальник чистят.

И тут над крышей дома что-то застрекотало. Лёха, задрав голову, сказал:

– Вертолет, пожалуй.