Летающая голова

Лица их были скрыты крупными ритуальными масками Волка, Ворона и Змея, но растерянность властительных фигур, тем не менее, – была очевидна. Они переговаривались, с досадой обмениваясь взаимными упрёками: кто виноватей в опоздании и в том, что не застали добычу живой. Потом сконцентрировали внимание на ребёнке.

Галах, жрец Тан-Амазона, поднял его за ногу. С напряжением, как плети повители, оторвав тонкие руки вцепившейся Сахмейки.

Это был мальчик. И этим был обречён.

Мальчиков в Тан-Амазоне не выращивали.

Существовал целый ритуал по избавлению от младенцев мужского пола. Ритуал красивый, полный восхваления женского воинского мастерства. К тому же, младенец имел кровь Седого Странника. А здесь всем известно: было предсказание, предостерегающее о вероятной и весьма значительной силе его белоглазых потомков.

Жрецам не нужны были соперники, тем более сильные. Кроме того, они уже разрабатывали иные планы для себя, для этого края и его жителей.

Галах перебросил младенца так же, как и держал, за ногу, Гоуду, жрецу Тан-Тагана. И мать младенца поняла, что судьба его решена.

Тогда Сахмейка (она всегда была упрямицей!), прервав вой, подползла к трупу Седого Странника. Бережно сняла его руку с рукоятки и точным рывком, максимально щадящим тело, выдернула нож. Потом, горестно выдохнув, обессилено легла на остриё.

Жрецы застыли.

Ребёнок тоже замолчал, будто почувствовал, что ситуация в очередной раз круто изменилась.

Третий жрец, Гиер, взял ребёнка уже не за ногу, внимательно рассмотрел глаза, вздохнул.

– Теперь, со смертью матери, этот детёныш последний представитель рода.

– Значит, убить его нельзя?

– Опять прохлопали! Что за день! – жрецы с досадой потоптались.

Безмолвно выказывая ей, предводительнице амазонок, пренебрежение («Вот до чего довело твоё заступничество! Надо было вовремя Сахмейку убить! Что теперь делать со всем этим?»), Галах вышел вон. Другие жрецы молча последовали за ним.

Тем самым Мирине показали, что в принятии решения о судьбе младенца её участие было лишним.

Что ж, она и не навязывалась!

Тем более что сомнений и всяческих колебаний в её душе было больше, чем однозначных выводов.

Правильно ли она поступила, не дав в своё время казнить Косую Сахмейку? Ведь предательство заслуживало однозначного наказания – смерти! Тем более что богиня-воительница Афина, всемилостивая и справедливая покровительница амазонок, всё равно подвела Сахмейку к скорому и закономерному финалу.

Так стоило ли ради опозорившейся девчонки вступать в конфликт со всесильными жрецами? От этого собственное положение Славной Мирины, как предводительницы амазонок, сильно покачнулось.

2

Жрецы ускакали. Забрав ребёнка и не взглянув в её сторону.

Мирина осталась наедине с двумя остывающими телами. Такими непохожими представителями разных миров!

Раздумывая, она не отрывала взгляда от божественной красоты лица Седого Странника. Даже пустые глазницы и смертная изломанность не в силах были разрушить неземной гармонии этой белой фигуры. По сравнению с которой Косая Сахмейка была просто неуклюжим степным зверьком.

Причудливы игры Создателей, решивших соединить их в столь немыслимой комбинации!

Но, как бы там ни было, для этих двоих путь земных радостей был завершён. Теперь надо было открыть шатёр всем ветрам и степным зверям. Они довершат дело.

Хотя, …прежде она должна сделать кое-что очень важное… Странно, что это не пришло в головы жрецам…

Она вынула из-за пояса двусторонний топорик-лабир. Привычными ударами отделила голову Странника. Ему голова уже не понадобится, а ей придётся ещё подумать над ней – амазонки ведь всегда использовали пленников по полной!

Потом, забыв, что браслета амазонки Косая Сахмейка была лишена, обшарила её сундучок. Браслета там, конечно же, не было.

Зато Мирина нашла два мутных бесформенных сгустка во флаконе с прозрачной жидкостью и плотно притёртой широкой пробкой.

Что это? Неужели…

Что ж… От Сахмейки всего можно было ожидать! – Это были остатки выстегнутых глаз Седого Странника!

Чудно… Над этим тоже следовало подумать…

Уложив свою добычу в мешок, Мирина вскочила на коня и больше не оглядывалась уже на одинокий шатёр, разорённый этим утром незваными гостями.

Довершить дело предоставлялось диким зверям.

Чиста всегда, даже когда ещё носила иное имя, умела правильно обращаться с останками.

Время, солнечные лучи и степные звери очень быстро очистили череп, некогда принадлежавший Седому Страннику. И от внутреннего, и от внешнего, уже ни на что не годного.

Позже она научится извлекать пользу и из содержимого черепов. И пожалеет, что предпочла форму содержанию. Но это будет позже, много позже!

Теперь же в её распоряжении была очень крупная ёмкость сложных очертаний. Выбеленная-белая, почти прозрачная.

Что с ней делать? Для чего можно использовать?

Это было пока непонятно.

Мирина задумчиво вертела череп в руках, и так, и эдак прикидывая. Не похоже, что это обычная кость!

На её взгляд, просто не могло быть иначе, чтобы в этом черепе не скрывался какой-нибудь секрет! Проблема была только в том, чтобы разгадать, какой!

Думалось ей особенно хорошо в закатных сумерках. Когда солнце заваливалось за горизонт, но небо ещё светлело синевой. Тогда ум обтекала грусть, бывшая первой предвестницей подключения к откровениям, находкам, к принятию очень важных решений!

Вот и теперь, держа в руках череп Седого Странника, Мирина ожидала пришествия понимания. Она была уверена, что вот-вот её осенит, снизойдёт озарение, и мучительные, тягостные «рысканья» по ветвям альтернатив можно будет прекратить за ненадобностью!

Мышление застопорилось на слове «озарение». Слово стучалось в голову бесцеремонно и назойливо. Как бабочка, бестолково бьющаяся в стеклянный бальзамарий с горящим внутри масляным фитилём!

Чиста затаила дыхание в предвкушении полётного освобождения головы от телесного плена, но…

…Но сосредоточенную тишину в её шатре нарушил гость. Незваный и нежеланный.

3

Это был Галах, жрец Тан-Амазона.