Последняя ночь с принцем

– Да вот хотел разделить с вами свободные выходные, Рита. Вы как, не против? – продолжал лучезарно улыбаться Кораблев, удерживая в своей руке ее. – Друзья пригласили на дачу, а одному как-то… Так что, Рита, едем?

Ответить она не успела. За спиной щелкнул дверной замок. Лопатки обдало сквозняком, потянувшим из открывшейся двери Серафимы Ивановны. И Зинаида голосом милым и невинным поинтересовалась:

– Куда это вы собрались, ребята? А мне с вами можно, а, соседи?

Кораблев с Маргаритой замерли с открытыми ртами. Такого вмешательства в личную жизнь, которую они только-только начинали ладить, они не ожидали.

Зинаиду их молчание не сломило. Она обогнула невысокую Риту Жукову слева. Встала с ней рядом, сразу заставив Риту почувствовать себя коротышкой, так как Зинаида возвышалась над ней на целую голову. Грациозно протянула совершенной формы руку с безупречным маникюром Эдику и со значением представилась:

– Зинаида…

Пару секунд Кораблев изумленно помалкивал, потом встряхнулся. Схватил ее тонкие пальчики и поднес к губам, в точности повторив жест, подаренный несколько минут назад Маргарите.

– Эдуард, – проговорил он сдавленно, после того как распрямился и не без восторженного блеска в глазах уставился на Зинаиду Витальевну Соколову. – Мне чертовски приятно, что у меня… У меня такая… такие соседки.

Он вовремя исправился, потому что Рита совсем уже было собралась укрыться под сенью своего жилища. Теперь же она собиралась выстоять до конца это грандиозное шоу под названием «гибель ее несбывшихся надежд». И понаблюдать за тем, как Кораблев начнет выкручиваться, избавляясь от нее. То, что он ей предпочтет Зинаиду, она не сомневалась ни секунды.

– Так куда мы едем? – с легкими капризными нотками в голосе продублировала вопрос Зинаида.

Это был нормальный тон привыкшей к поклонению красавицы. Тон, заведомо рассчитанный на успех. Кораблев должен был сейчас оттеснить Риту Жукову к дальним перилам. Подхватить под локоток Зинаиду и постараться увлечь ее к себе. Там они должны распить за знакомство бутылочку, как девушка того и жаждала. Потом могло произойти все что угодно: от похода в театр до жарких постельных сцен, а в субботу они непременно помчатся в гости к Николаше. Это был как раз тот самый случай, который ему должен был подвернуться. Все логично, в принципе…

Но Эдик Кораблев вдруг повел себя совсем непоследовательно. Совсем не так, как от него ожидали. Он резко выпрямился. Неприлично высоко задрал подбородок и с плохо скрытой насмешкой переспросил:

– Мы?..

– Ну, я слышала… – заспешила Зинаида, нервно сводя лопатки и чрезмерно сильно выпячивая высокую грудь.

– Что вы слышали, Зиночка?

– Ну… что вы будто бы куда-то собираетесь, – ее нежные щечки пошли неровными красными пятнами.

– И что же? – Он и не думал ей помогать.

– И подумала, что я… может быть, могла бы… – Ангельский голосок совершенно потерялся в обуревавшем ее негодовании.

– Могли что? – Кораблев продолжал измываться над ее желанием напроситься с ними в гости.

– Могла бы поехать с вами, черт! – вдруг взвизгнула Зинаида Витальевна Соколова, мгновенно превратившись из ангела в растревоженную Медузу горгону. – Можно подумать, ты не догадался… Э-эдик!

Над лестничной площадкой будто кто занес вакуумный колпак, разом высосавший все звуки. Все трое поочередно переводили взгляды друг на друга и изумленно молчали. Причем изумление их было совершенно различным.

Рита, к примеру, совершенно искренне изумлялась тупости Зинаиды, не позволяющей ей рассмотреть чье-то нежелание идти у нее на поводу. У Эдика изумление было почти тем же, но к нему еще примешивалась откровенная издевка контролирующего ситуацию человека. А Зиночка непередаваемо злобно изумлялась человеческой недальновидности. Ведь очевидно же, что она выигрывает рядом с этой рыжеволосой нескладехой, и чего держать позу и затягивать паузу, все равно же будет так, как хочется именно ей, а не кому-то там еще…

Молчание длилось бесконечно долго. Никто не желал нарушать его, брать на себя инициативу и пытаться вырулить ситуацию. Все молчали и продолжали смотреть друг на друга.

Сейчас, думала Рита, вот сейчас он непринужденно рассмеется. Обнимет их обеих и скажет какую-нибудь глупость из разряда «утро вечера мудренее». И в субботу незаметно улизнет на своей низкой утробно урчащей машине с Зинаидой. Пока Рита будет собираться, они умчатся и станут ловить встречный ветер и…

– Сожалею, – вдруг обронил Кораблев, скорчив притворную скорбную гримасу. – Но мест всего лишь два. Как-нибудь в другой раз, Зиночка. Нам с Ритой очень жаль. Не так ли, Маргарита?

Рита лишь слабо кивнула, так и не поверив до конца в то, что только что произошло. Этот Эдик Кораблев легким движением ломал все стереотипные ее представления о мужчинах вообще, и о красивых мужчинах в частности. Разве так бывает?..

Кровь отхлынула от поразительно нежных щечек Зинаиды. Она слегка кивнула, как бы соглашаясь, и на негнущихся ногах убралась обратно в квартиру Серафимы Ивановны.

– Лихо! – Рита качнула головой. – А вы с ней не круто?

– Нет. – Его взгляд, только что глумливо улыбающийся Зинаиде, вдруг сделался жестким и совершенно непроницаемым. – Не люблю таких вот самонадеянных красавиц, считающих всех остальных припадающими к их ногам. Мне гораздо проще с такими, как вы, Рита. Итак, до субботы…

И он ушел к себе, кивнув ей на прощание. А она еще какое-то время стояла на площадке перед дверью своей квартиры и размышляла.

Интересно, он сам-то понял, что только что сказал? Понял или нет, что минуту назад очень ненавязчиво и недвусмысленно опустил Риту, указав походя ее место?..

Глава 2

Утро субботы выдалось безоблачным и веселым. Рита сотню раз примеряла пару новых летних костюмов, на все лады тасуя юбки, брюки, пиджаки и легкие кофточки, к ним прилагающиеся. Все ей удивительно шло и удивительно нравилось. А ведь еще имелись новые шорты, с которых она даже этикетки не успела состричь. И эти шорты прекрасно сочетались с одним из легких пиджаков. И шлепанцы она купила непозволительно дорогие и непозволительно изящные. Никогда бы прежде она не потратилась на такую непрактичную обувь. Всегда считала ее неудобной, вычурной, предназначенной лишь для конкретного «охмурежа» мужской половины человечества. Сегодня она собиралась надеть именно их, потому что решила как раз этим и заниматься. Она собиралась «охмурять» своего соседа Кораблева Эдуарда по полной программе. И позволять ему все решила, и даже провоцировать непременно…

Рита выскочила на балкон и приложилась ухом к тонкой бетонной перегородке. За ней был балкон Эдика.

Прежние жильцы, Пироговы то есть, хранили на нем связки тугих березовых веников. Веники эти готовились с весны, долго вязались и потом сушились все лето. По осени складывались в мешки и ждали часа своего применения.

Эдик веников не вязал. Эдик на балконе часто пил кофе и еще чаще разговаривал по телефону. Сейчас он там суетился. Рита, прислонившись ухом в шероховатой бетонной крошке, слушала, как он гремит жестяными пивными банками, шуршит пакетами, снова гремит, на этот раз стеклянным чем-то, и затем снова раздавалось шуршание пакетов.

Собирается… Собирается с ней на отдых…

В груди ее пекло и плавилось. В висках давило и постукивало. А руки с ногами делались непослушными, будто деревянными.

Она на цыпочках возвращалась в спальню, из которой был выход на балкон. Снова хватала купленные накануне вещи и снова примеряла их.

Анька, услышав о ее немыслимых тратах, пришла в ужас.

– Ты же на спальный гарнитур собирала, дура! – плаксиво закончила она свою сестринскую проповедь. – Живешь, как в казарме. Голые стены…

– Это много лучше, чем голая задница! – огрызнулась тогда Рита.

И тут же услышала многозначительную вставку Адика, выхватившего трубку у своей супруги:

– Это смотря в каких случаях, Ритуля…

Она положила трубку, впервые за много лет вздохнув с облегчением. Не до них ей сейчас, совсем не до них.

И снова замерла у зеркала, доставшегося ей, как и многое другое, от бабки.

Что же надеть?..

Шорты были высоковаты и для начала выглядели слишком вызывающе. Потом как-нибудь… Пожалуй… Да! Легкая кофточка без рукавов цвета горчицы, на два тона темнее тоненькие брючки, косынку на волосы, шлепанцы на ноги, пакет с вещами в руки и плетеную сумочку на плечо.

Все! Она готова! И она во всеоружии! Теперь все, что от нее требуется, – это быть, а не казаться умной. Немного, совсем чуть-чуть искушенной. И слегка, едва заметно насмешливой. Загадка… Вот чего не хватает многим женщинам, и это как раз то, чем она сразит наповал нового соседа.

Рита собралась и замерла у своей двери. До назначенного времени оставалось чуть меньше пяти минут. Метаться по квартире и хватать вещи, рискуя забыть что-нибудь самое важное, она сочла неуместным. Лучше уж она соберется заранее и подождет. Раздастся звонок, она для приличия выдержит паузу в полминуты и затем откроет. И потом…