Шерлок Холмс и Священный Меч

– Иными словами, мне удалось выяснить очень немногое, зато промок я до нитки. Ваше виски для меня самое лучшее лекарство. А как прошел ваш день?

– Я зашел в тупик, то бишь застопорился на слове из восьми букв, – сказал я, протягивая руку к газете с кроссвордом. – «Состояние беспокойства», «тревога» не подходит.

– Волнение.

Я с некоторым возбуждением схватил карандаш.

– Это открывает новые возможности. «Сообщник». Последняя буква «к».

– Ну это-то проще простого, Ватсон. «Соучастник».

– Подошло. «Канава», из четырех букв. Третья «о»…

– Сток.

– «Беспорядочное сочетание звуков», – продолжал я. – Девять букв. Шестая «с».

– Какофония. Дорогой друг…

– «Секрет». Третья буква «й».

– Тайна.

– Холмс, кажется, нет ореха, который вы не могли бы раскусить. Сдается мне, я могу теперь…

Тут я моментально осекся, ибо внезапно заметил, что Холмс смотрит на меня каким-то странным взглядом, едва ли не ошарашенно.

– То ли у вас очень развита интуиция, то ли вы обладаете невероятной способностью говорить нужные вещи в нужное время. Вы очень ценный человек, настоящее сокровище.

Его замечание застигло меня врасплох, я молча смотрел на него, вытаращив глаза от удивления. Недоумение на его лице сменилось отрешенным выражением, свидетельствовавшим, что его могучий интеллект работает на полную мощность.

– Слово «волнение» требовалось вписать в обратном порядке. Вот вам и ключ! Фамилия нашего клиента Дитс. Не очень распространенная, но все же обыкновенная – прекрасное описание порой не представляет собой никакого интереса, – но, если прочитать справа налево, получается «Стид» и сразу же открываются неограниченные возможности.

Холмс встал и направился прямо к шкафу, откуда вытащил папку с большой буквой «С». С застывшей улыбкой он перелистывал страницы.

– Сэнсби... находится в тюрьме… интересное дело… Слагар… серб-душитель… Никогда не был осужден… Небрежная работа полиции. Ага, нашел. Морис Стид-Сполдинг, служил в Британской армии, в отставке… Отбрасываю лишние подробности… окончил Ричмондский университет…

– Вы говорите, он служил в армии? – В моей голове промелькнуло неожиданное воспоминание. – Капитан Сполдинг, африканский исследователь?

– Ведущий специалист по Египту. Гм-м-м…

– Так он был египтологом? Не знаю почему, но его имя ассоциировалось у меня с Африкой.

На миг оторвавшись от папки, Холмс поднял лицо.

– Мой дорогой Ватсон, Египет находится в Африке.

– Да в самом деле. – Смешавшись, я наблюдал, как глаза Холмса пробегают по странице, прежде чем перевернуть ее.

– Он никак не связан с этим Пьяцци Смитом? Надеюсь, вы помните выдвинутую им теорию о пирамидах.

– Теория Пьяцци Смита, Ватсон, опровергнута. Стид-Сполдинг изучал различные культуры и религии, написал две книги – «Коптская культура в Египте» и «Ислам приходит в Египет». Обе книги считаются фундаментальными трудами, хотя последняя и подверглась резкой критике. Он проследил за становлением магометанства в Египте, начиная с арабского вторжения в 639 году, и подчеркнул терпимость мусульман к иудеям и христианам, противопоставляя ее нетерпимости тогдашнего христианства. – В глазах его блеснул неподдельный интерес. – Итак, все встает на свои места, Ватсон. Стид взял первую часть своего двойного имени, перевернул ее по прибытии в Суррей и назвался этой новой фамилией.

– Не слишком ли смелое предположение, Холмс?

– Не такое уж смелое… Сполдинг уже не раз попадался мне в поле зрения. По-моему, у меня тут записано.

Он мельком взглянул в папку и захлопнул ее.

– Это было в июне 1894 года. Сэр Рэндольф Рэпп заинтересовался этим джентльменом, и я специально для него провел кое-какое расследование. Его экспедиция в Абидос в Верхнем Египте, а затем первая экспедиция в Судан считались в свое время огромным достижением. Затем он предпринял вторую экспедицию в Судан, но, неожиданно прервав ее, возвратился в Англию и занялся разведением собак. В 1890 году дело о попытке ограбления его усадьбы в Стоук-Ньюингтоне почему-то замяли, но я готов биться об заклад, что именно тогда портсигар нашего клиента спас ему жизнь. После этого происшествия Сполдинг продал усадьбу и куда-то скрылся. Это было пять лет назад, и следует заметить, что именно тогда Дитс объявился в Суррее.

– И впрямь все совпадает, – отозвался я и тут же высказал новую мысль. – Рэпп интересовался исследователем и автором в 1894 году, сразу же после вашей встречи в Хартуме с халифом.

Я, как всегда, терзался любопытством, какова же истинная причина поездки Холмса в Мекку, а потом в Судан, но Холмс и на этот раз ушел от прямого ответа.

– Сэр Рэндольф Рэпп, как и я сейчас, в самом деле очень интересовался капитаном Сполдингом. В основе этого интереса – Священный Меч.

Я вздохнул.

– Нельзя ли поподробнее, Холмс?

Мой друг с улыбкой поставил папку на полку и потянулся за трубкой.

– В арабском фольклоре есть предание, будто меч пророка Мухаммеда хранится под землей в каком-то неведомом оазисе. Находка Священного Меча послужит сигналом для всех мусульман: восстав, они дружно сбросят всех неверных в море.

– То есть начнется священная война, – воскликнул я. – Этого-то и опасается Майкрофт. Но какое отношение ко всему этому имеет капитан Сполдинг?

– Вы знаете, что у Рэппа профессиональный интерес ко всякого рода слухам: он верит, что все мифы и предания имеют под собой реальную основу. Среди всего прочего он узнал, что некий арабский вождь опасается, как бы Священный Меч не был использован для того, чтобы подтолкнуть его народ к самоубийственной войне и кровавой бойне. Этот вождь якобы передал меч капитану Сполдингу, считая его истинным другом мусульман. Сполдинг должен был отвезти меч в Англию и хранить его до тех пор, пока его можно будет вернуть, не опасаясь, что он станет орудием подстрекательства к восстанию. Я недоверчиво покачал головой.

– Верится с трудом, Холмс.

– Минутку. Попытка ограбления усадьбы Сполдинга в Стоук-Ньюингтоне, возможно, была совершена именно с целью похищения меча. Это насторожило капитана, и он поменял местожительство, а заодно и фамилию. – Несколько секунд Холмс яростно дымил. – Мы могли бы исследовать частности, старина, но вряд ли стоит погонять мертвого коня. Человек, тайно проникший в усадьбу Сполдингов, по-моему, вовсе не был заурядным грабителем. Думаю, он только разнюхивал, что и как.

– Пытался узнать, где спрятан меч, – вдруг выпалил я.

– Вы на верном пути. – В голосе Холмса прозвучали одобрительные нотки. – Нетрудно представить себе реакцию Дитса-Сполдинга: он-то знал, за чем охотится злоумышленник, и хотя похищено ничего не было, он обратился к нам за помощью, дабы предотвратить новые попытки ограбления. Конечно, он мог бы вызвать полицию, но ему, видимо, не хотелось широкой огласки. Да и много ли проку в том, что Скотленд-Ярд установит местонахождение меча?

Предположение Холма показалось мне весьма убедительным, и я прибег к помощи той самой логики, которой он пользовался с таким блеском.

– Хорошо, допустим, ваш брат совершенно обоснованно опасается восстания. Благодаря погибшему Крутерсу мы располагаем доказательствами того, что была найдена еще не открытая могила. Самое веское доказательство – кинжал, привезенный им с собой, эта вещь как будто стоит у меня перед глазами, – а последние слова покойного указывают на участие в этом деле Чу Санфу.

– Кто же еще может обладать достаточными ресурсами и столь великой самонадеянностью, чтобы вынашивать подобный безумный замысел!

– Но какую связь все это имеет со Священным Мечом?

– Мы столкнулись с двумя проблемами, отнюдь не противоречащими одна другой, старина. Обе они имеют отношение к Востоку, точнее, к Египту. Поэтому рассматривать их следует в совокупности.

– Вы полагаете, что Чу Санфу составил целый заговор с целью похищения Меча?