Шерлок Холмс и Священный Меч

– Что ж, ты меня успокоил, – сухо откликнулся Майкрофт, в тоне которого я, однако, уловил искренность. – Вся эта история может неблагоприятно сказаться на деятельности моего ведомства. У меня появилось одно предположение и, чтобы проверить его, я рискнул одним из лучших своих людей, работающих в англо-египетском Судане. Смерть Крутерса – высокая плата за это предприятие.

Шерлок Холмс долго смотрел на крупные, исполненные спокойствия черты брата, затем, пожав плечами, задернул простыню.

– Твой агент погиб не напрасно. – Холмс помолчал, приминая большим пальцем грубый табак в вересковой трубке. Затем зажег табак деревянной спичкой и, выпуская кольца дыма, продолжил: – Один из моих людей видел, как на твоего агента набросились в вест-индских доках. Двое нападавших погибли.

Майкрофт хотел было что-то сказать, но Холмс остановил его предупреждающим жестом.

– Я послал человека, чтобы перехватить третьего. Крутерс же произнес «Холмс», и его принесли сюда. Перед тем как умереть, он сказал несколько странных слов. Вот эти слова: «Они… они нашли его. Чу… это был Чу…»

– Так, стало быть, – проронил Майкрофт после продолжительной паузы, – я был прав. По крайней мере частично. Крутерс явно имел в виду твоего заклятого врага – Чу Санфу.

– Он враг не только мой, но и всей Англии, – мрачно отозвался сыщик. Положив трубку на каминную доску, он вновь подошел к дивану с распростертым на нем телом. – Если мои пальцы меня не обманывают, твой агент принес вещественное доказательство своей верности. – Он залез в рукав пальто умершего. – В тот момент, когда я обнаружил, что тут кое-что есть, мы с Ватсоном были не одни, поэтому я решил повременить.

Вытащив из рукава какой-то сверкающий предмет, Холмс подошел к сидящему Майкрофту. Я с любопытством приблизился к ним.

– Боже, какая красота!

Никто даже не попытался возразить. Перед нами предстал кинжал в сверкающих золотых ножнах. Холмс бережно извлек изукрашенное узором лезвие. Без единой царапины, необыкновенно изящных очертаний, оно, казалось, только что вышло из рук оружейных дел мастера. Но я интуитивно чувствовал, что его происхождение уводит в туман далекого прошлого.

– Древний Египет, – обронил Майкрофт Холмс.

– Без сомнений. Обратите внимание на изображение шакальей головы на ножнах. Бог усопших, – добавил Холмс, заметив мое недоумение. – Лезвие мастерски выковано из так называемого нагартованного золота, рукоятка отделана эмалью, стеклом и полудрагоценными камнями. В самом ее конце – лазуритовый скарабей.

– А я и не знал, что ты увлекаешься египтологией, – удивленно протянул его брат.

– Разве ты не помнишь, я когда-то жил в меблированных комнатах на Монтегю-стрит, в двух шагах от Британского музея, и у меня было куда больше свободного времени, чем сейчас.

– Что ты можешь сказать о кинжале?

– Это очень древнее и редкое оружие. Вероятно, принадлежало особе царских кровей. В Египте процветает торговля антиквариатом, впрочем, что-нибудь столь же ценное давно было бы куплено музеем или богатым коллекционером.

– Снова дедукция? – не удержался Майкрофт.

– Внезапные наводнения иногда обнажают еще не открытые гробницы, на радость местным грабителям. Есть, кажется, целая деревня, обитатели которой вот уже три тысячи лет живут ограблением мертвецов.

– Курна.

– Это настоящий рекорд в воровском деле, верно, Ватсон? – Холмс, конечно, не оставил без внимания мое вмиг вытянувшееся лицо. – Разумеется, до сих пор не исключена возможность найти неразграбленную могилу, хотя факты свидетельствуют об обратном.

Холмс взял с каминной доски трубку и уселся в кресло за бюро.

– Итак, я изложил свои соображения и рассказал о последних минутах жизни твоего агента. Теперь твоя очередь.

– Я рад, что мне не придется объяснять все это кабинету министров, – с поразительной откровенностью отозвался Майкрофт. – Полагаю, что в сфере геополитики дар предвидения является более чем ценным качеством. Джентльмены, в этом бурлящем котле, который именуется Средним Востоком, царит мятежный дух. Мои агенты не могут определить его источник, но это так. Призрак Мухаммеда Ахмеда ибн Сейида Абдуллаха не дает мне покоя.

– Дух Мухаммеда? – недоуменно воскликнул я.

– Махди[1 - Махди – титул Мухаммеда Ахмеда ибн Сейида Абдуллаха, (1848—1885) – предводителя восстания в англо-египетском Судане (1881).], старина, – объяснил Холмс. – Насколько я помню, вашим героем всегда был Гордон.[2 - Гордон Чарлз Джордж (1833—1885) – британский генерал и государственный деятель. Командовал армией, подавлявшей восстание в Китае. Губернатор египетского Судана. В борьбе с Махди был убит.]

– Смерть генерала Гордона – одна из самых невосполнимых потерь.

– Стало быть, вы опасаетесь священной войны?

– Принимая во внимание, где именно разворачиваются события, это вполне вероятно, с другой стороны – вряд ли возможно. Итоги последней войны ошеломляют. Махди разгромил десятитысячную египетскую армию под командованием Билли Хикса, взял Хартум, а его приверженцы убили Гордона. Если бы в 1885 году не умер суданский пророк, как знать, возможно, мы все еще расхлебывали бы эту кашу.

Холмс смотрел на брата с тем проницательным выражением на лице, которое всегда появлялось в моменты его наивысшей сосредоточенности.

– Бьюсь об заклад, за всем этим кроется нечто большее.

– Почему ты так думаешь? – тотчас откликнулся Майкрофт.

– История наверняка заклеймит нашу колонизаторскую политику, но красные мундиры не столь уж многочисленной британской армии неоднократно предотвращали и будут предотвращать и впредь кровавые побоища. Империя несет за это ответственность, но дело тут нечисто.

Майкрофт Холмс обвел нас долгим взглядом и вздохнул.

– Генерал Китченер готовит новый захват Судана.

Я едва не вскрикнул от изумления. Значит, война! Смерть Гордона, незаживающая язва под потником Британской империи, взывает к отмщению.

Охваченный любопытством Шерлок, подавшись вперед, чуть не вывалился из кресла.

– Стоит Китченеру двинуться на юг, как религиозные восстания у него в тылу и с флангов обескровят армию. Бисмарк прав: нельзя вести войну на два фронта.

Спор между братьями зачастую весьма затруднителен для понимания. Сами по себе их высказывания вполне ясны, но каждый из них хотя бы частично представляет ход мыслей другого, и складывается впечатление, будто между ними существует невидимый канал общения.

Холмс нервно вскочил на ноги с такой энергией, будто прямо сейчас готов перейти Рубикон.

– Интересно, что за повышенный интерес у тебя к Древнему Египту? – проронил он, кивнув на узорчатый кинжал на бюро.

– Считай, что у меня есть особого рода чутье, – отозвался брат. – Меня манит мистический дух прошлого из предсказаний дельфийского оракула. Похоже, существует нечто такое, что фанатики смогут обратить себе на пользу, и тогда вспыхнет всепожирающий огонь, сопровождающийся ужасным опустошением.

Майкрофт Холмс говорил словно в никуда, уставившись серыми глазами в одну точку, но его задумчивый взгляд остановился на нас с Шерлоком.

– В последнее время на свет всплывают необычные древние предметы: поговаривают о странной экспедиции в Долину царей. Я велел Крутерсу завербоваться в эту экспедицию и, очевидно, небезрезультатно. Посмотри на кинжал, Шерлок. Зачем он его привез? Откуда? Кто его нашел? До сих пор я подозревал какой-то международный сговор, но упоминание имени Чу Санфу совершенно меняет картину. Он известный коллекционер, но вряд ли этого достаточно, чтобы объяснить такой сильный интерес к египетским древностям.

– Маленькая неточность, – перебил Холмс. – Он был коллекционером. И, насколько я знаю, распродал всю свою коллекцию. А это означает, что у него на руках крупная сумма наличных денег. К тому же я подозреваю, что Китаец страдает мегаломанией, а между маньяком и фанатиком, на мой взгляд, большая разница. Замыслы его становятся для меня все яснее и яснее. Если ты не возражаешь, Майкрофт, я немедленно займусь этим делом.

Майкрофт выразительно пожал массивными плечами.

– Зная тебя, Шерлок, я не стану возражать, ибо ты все равно теперь не отступишь. Тем более что твоя помощь пригодится, поскольку я должен скрывать деятельность своей организации. Выскажи я свои опасения, премьер-министр только посмеется надо мной. Правительство убеждено, что препятствия нужно преодолевать лишь по мере их возникновения. Я буду очень признателен вам с Ватсоном и твоей армии оборванцев.

– Эта армия порой весьма эффективна, – не без некоторого высокомерия произнес Холмс.

– Согласен, – ответил его брат, – но, пожалуйста, Шерлок, никаких розыгрышей. Лорд Кантлмир до сих пор не оправился от этой смешной истории с камнем Мазарини.

Майкрофт Холмс, казалось, шутил, но он явно надеялся, что его просьба будет услышана. Эксперт по внешней разведке, самый невозмутимый и надежный из всех известных мне людей, неприступный, словно гибралтарская крепость, видимо, все-таки испытывал некоторое беспокойство в связи с импульсивным характером Холмса.

Наконец, с видом человека, сделавшего все возможное, старший Холмс поднялся с кресла.