Супруга господина мага. Ветер, раздувающий пламя

Не желая и дальше продолжать этот бессмысленный разговор, который мог закончиться лишь большим прилюдным скандалом, Луиза пошла прочь, усердно стараясь не хромать. Однако направилась она вовсе не к лестнице, ведущей в дом, а к старому флигелю. Если Луиза сегодня и собиралась спать, то уж точно не в своей постели, а в лаборатории.

Но Что-то не давало ей привычного покоя. Дойдя до угла, Луиза обернулась, взглянув на замерших мужчин. Рэй по-прежнему сжимал в руках черный плащ, что недавно согревал ее от холода. Это и стало последней каплей.

– Сэр Рэй! – окликнула мага Луиза, прежде чем сама поняла это. – Спасибо за все то, что вы сделали. Я никогда этого не забуду!

В разговоре с герцогом и графом Рэй намеренно не упоминал, что вернул к жизни Энни, и Луиза тоже не стала этого делать, подсознательно чувствуя его желание оставить все случившееся в тайне. Пожалуй, сегодня вечером она играла по его правилам и не испытывала от этого никакого дискомфорта.

– Доброй ночи, леди Луиза, – Рэй поклонился ей на прощанье. Если бы Луиза стояла ближе, то она, возможно, бы заметила, что из голубых глаз пропал привычный холод и они стали подобны воде, искрящейся в лучах солнца.

Этим вечером в канун великого ведьминского праздника начала зарождаться дружба, которая со временем вполне могла бы перерасти в нечто большее. Но дружба очень хрупкое чувство, подобное красивому, нежному цветку, и его, не дав укрепиться, безжалостно погубили и растоптали недопонимания, страхи, случайности и неудачные стечения обстоятельств, надолго изменившие отношения Рэя и Луизы.

Глава 6. Взгляд в прошлое. Письмо

Рэй Треванс оказался прав. Впрочем, разве стоило эту удивляться? Этот человек знал свой дар и придел возможностей. Как он и предсказывал, Энни умерла примерно через час после того, как ей был дан еще один шанс проститься с семьей.

После того вечера, навсегда изменившего судьбы многих, после смерти подруги детства Луиза превратилась в настоящую затворницу, перебравшись жить в лабораторию. Она не посещала соседей и не выходила к гостям отца, а если и гуляла, то в одиночестве, да и то не праздно слонялась по окрестностям, старалась заняться заготовкой трав. Скрашивали ее одиночество лишь преданная серая кошка, редкие клиенты и не менее редкие посетители лаборатории, среди которых была не только младшая сестра, но Сэти с Мэг.

С нечеловеческим упорством Луиза дни напролет оттачивала мастерство зельевара, зная, что до идеала ей очень далеко. Впрочем, если говорить откровенно, главной причиной затворничества был сэр Рэй, а точнее ее отношение к нему.

После памятного вечера Луиза уже не могла с прежними чувствами думать о нем. Вновь возненавидеть его никак не получалось и это ее сильно пугало. Такой человек как Рэй Треванс не мог и не должен был нравиться ей. Луиза, стараясь убедить саму себя, изо дня в день повторяла одно и то же: она никогда не влюбится в этого отвратительного мужчину и не окажется подобной другим наивным девицам и замужним дамам, не сумевшим устоять перед голубоглазым магом. Однако сказать всегда проще, чем сделать, особенно когда вместо привычной ненависти в сердце стало зарождаться совершенно иное пугающее чувство.

Впрочем, Луиза всегда была упряма, не любила проигрывать и сдаваться, и именно поэтому она стала старательно избегать любых встреч с Рэем Тревансом, оберегая себя и свое сердце. Луиза справедливо опасалась, что он, изнывая от скуки или желая наказать гордячку, захочет сыграть с ней по своим правилам, а она не сможет дать достойный отпор, на который раньше была способна. Смерть и воскрешение Энни сделали ее перед ним очень уязвимой.

И только спустя почти два месяца затворничества, которое оказалось не таким уж и мучительным для нее, Луиза смогла вздохнуть спокойно, хотя поначалу до жути перепугалась, вообразив себе неизвестно какие беды. В тот вечер обычно веселая и жизнерадостная Габриэлла, навещая старшую сестру в лаборатории, была бледна, тиха, а ее зеленые глаза и вовсе покраснели от пролитых слез. После недолгих расспросов, Габриэлла, тихо всхлипывая, сообщила сестре печальную весть – герцог Натель и сэр Рэй покинули графство Мёрт по делам государственной важности и, наверное, не вернутся назад в ближайшие несколько месяцев, а то и полгода.

О, если бы все печальные известия были бы такими чудесными, жизнь бы напоминала сказку! Он уехал! Уехал!

Луиза даже не постаралась сделать вид, будто расстроена. В этот миг у нее за спиной словно выросли крылья, ей хотелось смеяться, петь и танцевать, ведь больше не было никакой опасности случайно встретиться с обладателем холодных голубых глаз. Теперь можно было по-настоящему наслаждаться каждым днем лета, да и вообще жить не оглядываясь.

Ну, а спустя еще три дня произошло то, после чего Луиза и думать забыла обо всех былых неприятностях и Рэе Тревансе, живя лишь мыслями о встрече с одним единственным человеком, коего ждала долгие годы, и ради которого была готова сделать сколько угодно исключений из собственных правил. В этом-то она не сильно отличалась от бесчисленного множества других представительниц слабого пола, которых порой сама же и осуждала.

А все началось с того, что в один из погожих вечеров на пороге лаборатории появился Джо – до сих пор подавленный смертью любимой жены и от того угрюмый. Луиза не видела его с самых похорон Энни и довольствовалась лишь рассказами Мэг и Сэта о состоянии отца, и поэтому искренне обрадовалась ему. Конечно, ей давно стоило навестить старого друга, да она даже пару раз приходила к нему домой, но вот увидеться с Джо не получалось. Луизе порой даже начинало казаться, что он намеренно избегает ее.

– Как же хорошо, что ты пришел, Джо! – Луиза, чувствуя, как с души свалился тяжелый камень, крепко обняла друга, даже и, не подумав, что девицам нельзя себя так вести с взрослыми мужчинами. – Будешь чай? У меня припасен пирог с крыжовником. Будешь? Проходи-проходи! – сияя искренней улыбкой, она чуть ли не волоком втащила гостя в лабораторию и усадила на стул, с которого за мгновение до этого скинула несколько книг.

– Луи, не надо, – слабо запротестовал Джо, но ее уже было не остановить. Да и разве можно остановить стихию? Не женщина, ураган. Он знал, в этом и была вся Луиза – если она ставила перед собой цель, то с невиданным упорством двигалась к ней, невзирая на препятствия и преграды, до тех пор, пока не достигала желаемого. Так было всегда, даже в детстве. Он ведь и прозвал ее Луи за такой характер, свойственный скорее мужчине, чем женщине. – Я вообще по делу зашел, – заметил Джо, с удовольствием откусывая от пирога и запивая его горячим чаем с чабрецом. Здесь просто веяло домашним уютом, не удивительно, что его ребятня только и бегала к Луизе в гости, ища утерянный дом.

– Что-то с детьми? Заболели? – тут же насторожившись, спросила Луиза. – Ты же знаешь, я всегда помогу. Только скажи – сам понимаешь, я человек увлеченный, порой не вижу дальше собственного носа.

– Нет, с ними все в порядке. Без Энни… – Джо перебил сам себя. Он старался не бередить душевные раны и не говорить о покойной супруге, хотя ни на минуту не забывал о ней. – Мы держимся. Стараемся держаться, – Джо замялся, уже сомневаясь в правильности своего решения. Наверное, для Луизы было бы лучше, если бы он утаил правду, но Энни не простила его за такой обман, хотя тоже недолюбливала Эдмунда – он всегда был хитрым и вертким типом. – Знаешь, я получил от него письмо.

– Что? – Луиза встрепенулась, удивленно взглянув на Джо. Он видел, как у нее стала подрагивать рука, в которой она держала чашку. Значит, все еще любит этого дурака. Бедная девочка.

– Точнее мне причиталась только записка. Письмо тебе, – Джо, смутившись, полез в карман штанов и извлек оттуда сложенное в несколько раз письмо в невскрытом конверте. – Ты же знаешь, он не мог сюда написать из-за графа.

– Да, конечно, – зеленые глаза так и горели от какого-то детского любопытства. Луиза потянулась за конвертом, но Джо отдернул руку. Он все еще не был уверен, что поступает правильно.

– Подожди, – Джо тяжело вздохнул. Он тысячу раз говорил себе не вмешиваться в чужие дела, но ведь Луиза была-то своей. Ему было просто невыносимо наблюдать, как она сует голову в пасть хищнику и при этом радостно улыбается. – Луи, дай мне слово, что не наделаешь глупостей. Наверное, в первый раз я полностью согласен с графом – Эдмунд тебе не пара.

Улыбка моментально исчезла с лица Луизы, а зеленые глаза зло блеснули. Теперь вот и Джо полез куда не надо. Она не ребенок, а взрослая самостоятельная девушка, способная здраво рассуждать и действовать по-своему усмотрению, однако все кому ни попадя стремятся решать за нее. Это было возмутительно.

– Значит, ты считаешь, что сын бывшего управляющего недостойная пара старшей дочери графа? Интересно, а достойно ли старшей дочери графа якшаться с крестьянами? – с грохотом опустив чашку на блюдечко, мстительно зашипела Луиза. Она эгоистично стремилась причинить ему боль, и удар достиг цели. Вот только ни счастья, ни радости ей это не принесло, стоило увидеть, как побагровел Джо.

– Эдмунд уже причинил вам много зла. Из-за него вы сломали ногу, леди Луиза, но вы совершенно правы – дружить с крестьянами тоже не порядок, – поставив кружку с недопитым чаем, Джо поднялся со своего места и теперь возвышался над внезапно притихшей и будто бы сжавшейся Луизой. Впервые за долгие годы он назвал ее полным именем и обращался так… так официально. Уж лучше бы он закричал на нее или даже ударил, но его голос был совершенно спокоен.

– Джо, я не хотела… – Луиза тяжело сглотнула. Зря она обидела хорошего человека, но пути назад не было. Нельзя же просто сказать: «прости» и забыть обо всем. Он не забудет, да и она тоже. Теперь это всегда будет между ними. – Эдмунд не виноват, что я тогда сломала ногу. Это была просто случайность. Глупая была. Не знаю даже, зачем туда полезла, – не очень убедительно соврала Луиза.

Ну не могла она рассказать правду даже Джо. Он прекрасный друг и очень надежный человек, но порой бывают случае, когда нельзя довериться и самым лучшим из людей. Эта история как раз принадлежала к их числу и пусть уж Джо лучше думает всякие глупости, чем знает, что в тот злополучный день Луиза сломала ногу, стараясь научиться летать.

– Дайте мне слово, леди Луиза, что из-за этого письма или его автора вы не наделаете глупостей, – несмотря на нанесенную обиду, Джо продолжал упрямо настаивать на своем.

Он не поверил жалким оправданиям Луизы, ведь точно знал, что в тот день она сильно поссорилась с Эдмундом и прыгнула с высоты. Джо с Энни нашли ее тогда в лесу заплаканную и неспособную пошевелиться. Ее правая нога была вывернута под неестественным углом, а сломанная кость торчала наружу, пробив плоть. И кровь. Много крови. Жуткая картина навсегда врезалась в память мальчишки и теперь стояла перед глазами сильного мужчины, который, наверное, никогда не забудет, как вместе с Энни нес Луизу домой. Целители сумели спасти ей жизнь и вернули способность ходить, но она так и осталась навсегда хромой, а Эдмунд… Эдмунд не раскаивался и не чувствовал своей вины, лишь пожимал плечами, говоря: «Подумаешь! Сама виновата. Нечего вести себя как героиня слюнявого романа и лезть, куда не надо!». Услышав тогда все эти речи, Джо не сдержался и пару раз съездил по смазливой физиономии десятилетнего сынка управляющего.

– Я никогда не делаю глупостей, – уверенно сказала Луиза и стремительным движением вырвала письмо из рук не успевшего среагировать Джо. – Однако я всегда поступаю так, как хочу.

– Не обманись, Луи, – не то попросил, не то посоветовал Джо и быстро вышел не попрощавшись.

«Вот так и теряют друзей!», – уныло подумала Луиза, вскрывая конверт. Но уже через пару минут на ее лице вновь сияла улыбка, а сердце учащенно билось – Эдмунд возвращается из плаванья и просит ее о встрече.

***

Спустя еще одну неделю, показавшейся изнывающей от нетерпения Луизе настоящей вечностью, она пересекла границы графства Мёрт, неотвратимо приближаясь к цели. В воздухе уже отчетливо чувствовалась соль, а значит, море было совсем близко. Наверное, при большом желание можно было услышать и едва различимый шорох волн, одна за одной разбивающихся о красноватые прибрежные скалы.

Как никогда в жизни Луиза наслаждалась погожим днем и вновь обретенной свободой. После нелегкого разговора граф Сенферн все-таки отпустил старшую дочь из дому на целых три дня, один из которых уже был потрачен на дорогу. Конечно, граф знать не знал, что Луиза собирается встретиться в Квиди с Эдмундом, ведь отпрашивалась она на ярмарку, известную не только на всю страну, но и за границей.

На несколько недель Квиди из обычного портового города буквально превращался в центр мира. На ярмарку, почему-то называвшуюся «осенней», хоть она начиналась в последний летний месяц, традиционно приезжало великое множество купцов, как местных, так и иноземных, выставлявших на продажу разные заморские товары: удивительной красоты ткани, диковинные украшения, редкие амулеты и ингредиенты для зелий.

Осенняя ярмарка была воистину грандиозным событием, способным оставить в памяти множество ярких воспоминаний и Луиза просто нарадоваться не могла, что Эдмунд назначил ей встречу именно в Квиди. Она уже давным-давно хотела вновь посетить ярмарку и вспомнить детство, да только не получалось никак.

В прошлый раз Луизе довелось там побывать лет в одиннадцать вместе с Чаридой. И до сих пор она помнила и вкус тех самых вафельных трубочек, политых шоколадом, и ярмарочную карусель, и всеобщее ощущение праздничной суеты да какого-то совершенно особенного магического волнения. Даже теперь будучи взрослой девушкой, почти женщиной, Луиза мечтала вновь окунуться в водоворот праздника и обязательно попробовать новых сладостей.

Не успела Луиза проехать через городские ворота, как ее захлестнул шумный водоворот жизни большого портового города. В него так и хотелось окунуться с головой, без оглядки, чтоб не думать ни о каких заботах, а лишь наслаждаться удивительным подарком судьбы. Но это было не правильно и не разумно. Пришлось потратить несколько часов на поиски жилья – постоялые дворы были переполнены. Луиза почти впала в отчаянье, с ужасом представив, как все оставшееся время будет искать ночлег, но к счастью, то ли в десятой, то ли двадцатой по счету гостинице ей удалось снять крохотный номер на последнем этаже и даже оставить в конюшне свою верную Пятнышку.

Следующим пунктом плана было переодевание – ну не могла же Луиза, в самом деле, явиться на встречу к Эдмунду в мужском костюме, в котором и путешествовала. Нет, конечно, штаны и камзол нравились ей гораздо больше платьев, а во время странствий были вообще просто незаменимыми – и в мужском седле удобно ехать, и неприятностей в дороге можно избежать, но они никак не подходили к случаю.

Закрывшись в номере, Луиза скинула дорожный костюм и наспех обтерлась влажным полотенцем от пыли, грязи и пота. Увы, времени осталось слишком мало, поэтому ей можно было только мечтать принять полноценную ванную с ароматическими травами. После нехитрой банной процедуры, она облачилась в темно-зеленое платье, недавно украшенное Габриэллой серебряной каймой на рукавах и вырезе, и, потратив добрую четверть часа на укладку непослушных кудрей – одна прядь упрямо топорщилась, несмотря на все предпринятые усилия, Луиза, наконец, покинула постоялый двор.

Оказавшись на улице, Луиза, желая лучше запомнить гостиницу, еще раз оглянулась на вывеску с изображением корабля с золотыми парусами. «Ветер свободы» – название ей очень нравилось, а главное, оно отображало саму суть. Луиза была ветром, и она была свободна. Возможно, встреча с Эдмундом подарит ей еще и настоящую свободу от прошлого, несбыточных надежд и иллюзий. По крайней мере, Луиза наделялась и ждала этого. Дело оставалось за малым – найти Эдмунда в огромном городе и прекрасно провести день.

Выйдя на набережную, где на удивление было малолюдно, Луиза с наслаждением вдохнула морской воздух и, поддавшись порыву, спустилась к самой кромке воды. Море так и тянуло ее к себе. Теплый ветерок трепал темные кудри и нежно, словно преданный любовник, целовал владыку стихии, оставляя на губах солоноватый привкус. Ощущая себя героиней какого-то романа, она не торопясь пошла вдоль линии прибоя, прислушиваясь к мерному рокоту моря. Волны, пенясь, налетали на камни, вздымая в небо сотни брызг, и выносили на песчаный берег спутанные комья водорослей.

Пожалуй, все было слишком прекрасно, чтобы быть правдой или продолжаться слишком долго, но Луиза не думала об этом, наслаждаясь каждым мгновением свободы. Она даже не сразу заметила, как за ней, одинокой молодой девушкой, увязалось несколько подвыпивших моряков, а когда заметила, оказалось слишком поздно.

К сожалению, вместе с приходом «осенней» ярмарки и ощущением праздника в Квиди с новой силой проявлялись и негативные стороны жизни – пьянство, воровство и разбой. Стражи порядка работали без устали, но не всегда успевали остановить разгорающиеся конфликты или схватить за руку воришек.

– Милая, не составишь компанию морским волкам? Жизнь потрепала нас в бурях и чуть не отправила на корм рыбам. Теперь вот нам просто необходимо внимание и утешение такой прелестницы, как ты! – сально улыбаясь, сказал рыжеволосый моряк неопределенного возраста, преградив путь Луизе. Нахал попытался погладить ее по щеке, но она не позволила, отшатнувшись, и тут же налетела спиной на его не менее пьяных приятелей.

– Убрали руки! – презрительно морщась, велела Луиза. Однако успеха это не принесло, а лишь вызвало дружный пьяный хохот. Да, с этими типами определенно не работали те же приемы, что с людьми благородного происхождения. Здесь нужно было действовать иначе.