Дважды в одну реку

Эдик прервался на секунду, взглянул на меня и продолжил:

– У жены был свой бизнес, она занимается недвижимостью. Сначала тоже все шло неплохо. Но затем пришлось ей помогать, что-то инвестировать в ее проекты. Затем как-то незаметно я свой бизнес забросил, а в ее дела окунулся с головой. Такое вот, собственно, семейное дело получилось. Одно на двоих.

Эдик замолчал, как будто вспоминая что-то, затем снова внимательно посмотрел на меня. Я понимала, что ему не хочется мне это рассказывать. Но я было уверена, что теперь он расскажет мне все.

– Эдик, у меня одна просьба, – неожиданно произнесла я, – ничего не рассказывай мне про свою жену, ладно?

– Хорошо, не буду. Хотя она бывшая жена, как я тебе уже говорил. Совсем бывшая, во всех смыслах.

– Ты не говоришь о ней, как о бывшей. Ты все еще употребляешь настоящее время. Но дело не в этом. Просто я ничего не хочу о ней знать. Вот и все.

– Я понял, Джульетта.

Помедлив немного, Эдик кивнул головой и как-то странно на меня посмотрел. Затем набрал в легкие воздуха, как будто хотел что-то сказать, но так ничего и не произнес.

– Ну, и что потом? Что-то пошло не так? – спросила я.

– Потом все пошло не так. Через некоторое время я понял, что не принадлежу сам себе. Я все время суетился, бегал, зарабатывал деньги и отдавал их другим, они утекали сквозь пальцы. Свой бизнес я забросил, помогая делам жены. Я водил дружбу с не очень приятными людьми, встречался с теми, с кем мне совсем не хотелось встречаться, и … – Эдик замолчал, опустив глаза.

Я видела его замешательство, ему трудно было произносить все это, тем более мне. Я хорошо знала, что стояло за его недоговоренным «и». Это касалось женщин. Он всегда нравился противоположному полу. Всегда. Девушки просто набрасывались на него, готовые на все, даже на спонтанную, ничего не значащую и ни к чему не обязывающую интимную связь. Ему даже ничего и предпринимать-то не надо было. Светловолосый и голубоглазый, симпатичный, высокий, стройный, спокойный, всегда улыбающийся, легкий в общении, но всегда совершенно закрытый. Закрытый от всех. Никогда и никому он ничего не говорил о себе, о своих переживаниях и чувствах. Никогда! Даже мне. Но так было раньше, а сейчас я чувствовала, что настало время, просто оно пришло, чтобы сказать или объяснить мне если не все, то хотя бы какую-то часть. Я видела, как непросто ему это сделать.

И он все-таки продолжил:

– Я вроде жил и не жил одновременно. Я ел, спал, работал, двигался, улыбался, веселился, произносил то, что от меня хотели услышать. Я был в центре всего, но как бы вне того мира, в котором я жил. Я решал чужие проблемы, радовался чужим удачам, общался с чужими мне людьми. Но все это не имело никакого смысла. Все это не приносило ощущения счастья, вкуса самой жизни. Я чувствовал себя одиноким в окружении людей. И, самое главное, я не был счастлив. Я стал тихо ненавидеть это свое состояние, эту налаженную и беспечную жизнь, и себя заодно. Но тогда я еще не понимал, что происходит со мной. Вместо того, чтобы остановиться и подумать, я погружался в этот водоворот все стремительнее, все глубже. Иногда я напивался так, чтобы ничего не вспоминать утром. А утром все повторялось с той же неотвратимостью. – Эдик снова замолчал. Но вдруг он посмотрел на меня и заулыбался. У него была такая открытая улыбка, как будто весь предыдущий рассказ был не про него. – Тебе, наверное, все это не очень интересно, Джульетта?

Он смотрел на меня вопросительно, но мой ответ он, несомненно, знал.

– Нет, Эдик, мне все это интересно. Правда! Мне интересно знать, что происходило все это время с тобой.

– Да, собственно, это все. Два года назад я понял, что продолжаться так больше не может. Я стал задавать себе неудобные вопросы, но ответы на них мне самому не всегда нравились. Поэтому иногда я предпочитал ни о чем не думать вообще. Но снова и снова я все равно к ним возвращался. Это был тупик, из которого я не видел выхода. – И он опять замолчал. Пригубил вино, осторожно поставил бокал на стол. Затем снова заулыбался. – Ответ пришел сам собой, как только я стал вспоминать о тебе. Наконец все стало на свои места. Я понял очень простую истину. Я не был счастлив без тебя! И это понимание ошеломило меня. Я не ожидал такого ответа на свои вопросы. Злился на себя, отгоняя эту мысль. Но другого ответа не было. Не было! Пришлось принять это как данность. И я не только это принял, но все больше утверждался в правильности своих мыслей. Далее, найдя ответ, я стал обдумывать свой «побег». А к нему надо было серьезно готовиться. Мой бизнес потерял былую мощь, у меня почти не осталось собственных средств, были только обязательства и долги. Но зато у меня появилась цель. Теперь я знал, зачем и как мне нужно выбираться из этой ямы. Пришлось выстраивать новый бизнес, думать, куда и как тайно вкладывать свои средства, потому что моя бывшая жена, – он сделал ударение на слове «бывшая», – могла все это проглотить и даже не подавиться. Я хорошо ее знаю. И никому ничего не говорил вплоть до самого развода. Я развелся два месяца назад. И теперь приехал за тобой.

Эдик замолчал. Он смотрел на меня. Он ждал моей реакции.

Я его услышала именно так, как он хотел. Он сказал, что приехал не ко мне, он сказал, что приехал за мной. Я понимала, что это означает. И я заулыбалась, глядя прямо ему в глаза. Не знаю почему. Вероятно, я не полностью все осознавала. Но суть сказанного им я понимала прекрасно. И принимала. Я так этого ждала двадцать лет назад! Как я этих слов ждала тогда!

– Неожиданно! Все это слишком неожиданно, Эдик. Нам, наверное, надо о многом еще поговорить. Нужно время. Мы не должны попасть в ловушку своих иллюзий. Возможно, все окажется совсем не таким, каким мы себе представляем. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я продолжала смотреть на него, не отводя взгляда и ожидая ответа.

Он кивнул:

– Я понимаю. Но это ведь в большей степени зависит от нас? Я не прав?

Теперь уже я кивнула в ответ:

– Наверное, ты прав. Если честно, я немного удивлена, что ты это обсуждаешь со мной. Раньше ты предпочитал ничего мне не говорить. Просто решал и поступал так, как считал нужным. Теперь что-то изменилось?

– Изменилось, Джульетта. Я изменился. Я все же кое-что понял в этой жизни. Через многое пришлось пройти, но все же главное, как мне кажется, я понял. Так теперь будет всегда. Во всяком случае, в отношениях с тобой будет именно так. Для меня важно, чтобы ты доверяла мне. Для меня это теперь очень важно. Я не собираюсь подпитываться твоими эмоциями, теперь я сам готов их тебе дарить. Я готов начать все сначала, но теперь уже не совершая таких чудовищных ошибок. Мы этот этап уже прошли. Правда, с большими потерями, но сейчас у нас все должно получится. Я в этом уверен. Я, когда увидел тебя вчера в кафе, еще сомневался, но стоило мне заглянуть тебе в глаза, я понял, что ничего не исчезло, все между нами осталось по-прежнему, даже более глубокое открылось мне вчера. Мне показалось, что стало все еще серьезнее. Но вчера ты не захотела ничего обсуждать. Убежала, спряталась. И я понимаю тебя, все случилось так неожиданно, так быстро. Я не хотел тебя пугать. Поэтому отпустил. Но сегодня я хочу, чтобы ты знала, я приехал за тобой. Я хочу чтобы ты поехала со мной в Болгарию. Пока только в отпуск. Тебе надо осмотреться, отдохнуть, подумать и принять решение. Потому что я хочу, чтобы мы жили вместе, чтобы у нас была семья. Обычная, нормальная семья. Хочу, чтобы мы наслаждались своими чувствами. Хочу слышать твой смех, видеть твои счастливые глаза, хочу любить тебя. Наверное, все это не так просто будет, но я уверен, у нас получится. – Эдик откинулся на спинку стула, отложил салфетку, взглянул на меня. – Что ты на это скажешь, Джульетта?

– Ну, поживем – увидим. Я уже сказала, что нам нужно время. А ты и в самом деле изменился, Эдик. Я не ожидала от тебя таких откровений. И знаешь, мне это нравится. Правда! И еще, я очень рада, что ты приехал. Это тоже правда. Но, вероятно, ты забыл, что я немного замужем? Забыл?

Несмотря на то, что такой длинный монолог из его уст я слышала впервые, я знала, что он говорит правду. И еще я знала, что теперь все будет так, как он сказал. Не потому, что он мужчина и его слово – закон, а потому, что я сама так чувствовала.

– Это временно! – произнес Эдик и заулыбался. – Это же временно? А, Джульетта?

– Это временно. Я сегодня звонила Олегу.

Я замолчала, ожидая его реакции.

– И..? – Эдик неторопливо стал разворачивать салфетку и разглаживать ее на коленях.

– И он просил отложить развод!

Я снова сделала паузу.

– И..? – Эдик уже улыбался вовсю. – Джульетта, я не в состоянии развести тебя с мужем. Этого я не могу сделать, как бы ни хотел. Выход же есть? Его согласие принципиально важно для тебя?

– Нет, конечно. Теперь уже нет. Надо было сделать это раньше. Но оказалось, что твой приезд сдвинул все с мертвой точки.

– Причина твоего решения во мне?

Эдик внимательно посмотрел на меня.

– Нет, не в тебе. Все было решено еще два года назад, когда мы с Олегом поняли, что наш брак рухнул и рухнул давно, а мы по инерции продолжали делать вид, что все в порядке. Тогда мы разъехались. Олег собрал свои вещи и уехал жить в квартиру своих родителей. Только просил меня повременить с разводом. Это было связано с оформлением его командировки во Францию. Вот, чтобы не возникло препятствий, он и просил не разводиться пока. Теперь уже просто нет смысла тянуть с этим.

– Тогда я не понимаю, почему он против развода, если вы все уже решили еще два года назад? Почему?

– Ты просто не знаешь Олега. Он не любит, когда решение принимает не он, а кто-то другой. Особенно я. Это не более чем его амбиции или характер. Я завтра все же подам заявление на развод. Нет никаких препятствий. Правда, формально все это может затянуться на месяц или два. Но ведь это уже не имеет значения?

Я вдруг подумала, что, наверное, не должна была обсуждать свой развод с кем бы то ни было. Я самостоятельно приняла решение и должна была довести это дело до конца, ни с кем не обсуждая его. Это было мое дело. Только мое.

– Два месяца – это долго. Но, если нельзя иначе, мы подождем конечно. Джульетта, ты почти ничего не ешь! – Вдруг опомнился Эдик, взглянув на мою тарелку. – Тебе не понравилась рыба?

– Нет, рыба отличная, спасибо. Но я почти не чувствую вкуса. Уже второй вечер. С твоим появлением как-то все закрутилось. Все очень быстро происходит. Я имею в виду твой приезд, мой развод, отпуск и вообще все. Ты только вчера появился в моей жизни, а все вокруг уже бурлит и движется.

– Я не вчера появился в твоей жизни, Джульетта! В том-то и дело, что не вчера! Поэтому все так быстро. Мы многое упустили и теперь просто догоняем свой вагон. – Эдик наклонился ко мне, перегнувшись через стол, взял мои руки в свои. – Я не буду тебя торопить. Все равно все будет хорошо. У нас с тобой все будет хорошо, Джульетта! Верь мне! Давай выпьем за это. За нас с тобой. – Он взял свой бокал, затем подал мне мой. – За нас, Джульетта!

Мы чокнулись и выпили вино, выпили до дна, глядя друг другу в глаза. Мы оба улыбались. Мы уже полностью погрузились в свою судьбоносную реку, догнали наконец-то свой вагон, успев вскочить на подножку.

Мы вышли из ресторана, когда уже стемнело. Москва зажглась вечерними огнями, создавая праздничную атмосферу. Народ теперь уже не спешил с работы домой. Он, в предвкушении вечерних развлечений, неторопливо направлялся в театры, бары, клубы. Мы медленно двигались среди этого потока, не слишком уж выделяясь среди остальных. Мы с Эдиком шли по давно забытому нашему маршруту, сворачивая в старые переулки и дворы. Мы любили так бродить по ночному городу, выискивая причудливые дворики, скверы, и старинные особняки. Как и двадцать лет назад мы пытались угадать, кто и как живет в этих старых квартирах за освещенными окнами. Может, семья с детьми, может, студенты или пьющие люди, может, влюбленная парочка, может, несчастная и брошенная неверным мужем женщина. Нам было интересно придумывать разные истории и вымышленных героев. И, как всегда, мы пытались аргументировать свои предположения. Потом смеялись над собственными же фантазиями. Правда, сейчас таких мест в Москве оставалось мало. Немного погодя мы забрели в какой-то небольшой сквер, втиснутый между несколькими домами, нашли там лавочку и присели передохнуть.

– Эдик, ты мне обещал десерт, – вспомнив наш разговор, напомнила я.

– Ты хочешь, чтобы я спел тебе серенаду? – шутливо спросил он.

Я лишь кивнула, улыбаясь и совершенно не представляя, как это будет выглядеть.

– Но видишь ли, Джульетта, – смущаясь проговорил Эдик, – я не помню ни одной серенады, правда.