Письмо паршивой овцы

– Лёшка, ты что творишь? Вы не расписаны? У тебя хоть завещание есть?

– Ты чё, Ин, – спокойно откликнулся он. – Я ещё молодой. Сама-то, что ли, написала?

– А если бы ты тогда зимой погиб? Что бы с Варей было?

– Но не погиб же. А потом ты же у меня по закону наследница. Ты бы Варю не обидела.

– Ты понимаешь, что я не одна наследница? Ты понимаешь, что Игорь – точно такой же наследник? Я-то, когда последний раз с ним пообщалась, додумалась к нотариусу сходить!

– Да на кой ему домик в деревне?

– Игорь угол в конюшне – и тот умудрился продать. При его родственной любви к нам он судился бы за каждую курицу. Он бы облапошил нас, слабых баб, тем более, после такого удара. Мы от твоего наследства получили бы мизер, которого Варе бы дай бог хватило на однокомнатную квартиру в барачном доме. А ей ещё детей учить.

– Да ладно, Инна, не расстраивайся, всё же обошлось.

– Юра, ты видишь? Родители твои совсем думать не умеют. Что делать будем? Давай, юрист, включай мозги!

– Значит, так. Маму надо срочно развести. Мам, где мой биопапа? Ему надо сказать, что, если затянет с разводом, мы на сестрёнку с него алименты стребуем.

– Пять лет назад в Конях жил.

Юра стал названивать в сельсовет. Инна Леонидовна помахала ему, мол, на тебя одного рассчитываю, и стала одеваться. Пинегины кинулись уговаривать её остаться. Но она сказала:

– Видеть вас не могу, легкомысленные вы люди! Пока Варя не станет законной женой и наследницей, я к вам не приеду! О детях бы хоть подумали!

Очень кстати позвонил Царёв, что подъезжает, и она засеменила к калитке.

Глава десятая

И что за необходимость была приглашать сватов? Посидели бы они: Лёша с Варей, Юра… да и всё! У Танечки такое же кислое выражение лица, как у свёкров и мужа. Как она под них подстроилась! Инна Леонидовна ругала себя за такое отношение к племяннице, но обида за Лёшу и Варю не давала успокоиться. Ещё раз оглядела компанию за праздничным столом. Соседи, весёлая пара из дома напротив, оба с Лёшей в школе работают, она преподаёт, он завхозом. Без них вообще бы не свадьба была, а поминки. Царёв тоже молодец. Попал сюда почти случайно, когда заявление подавали, у загса столкнулись. Сказал: «Приду!», думала, пошутил, а вот он. С цветами, с подарком, острит, поёт, вон как с соседом спелись! Юра с соседкой, бывшей учительницей своей, даже проорали частушки весьма фривольного содержания. Так, пора стол обновить. Вылезла, по дороге нажав Варе на плечо: «Сиди, новобрачная!», прихватила пару опустевших салатниц, вернулась с чистыми тарелками, собрала грязные, поставила в центр стола жаркое, накинула шаль и пошла на улицу, водителя Царёва к столу пригласить. Вслед за ней вышел Лёша: «Ин, я добегу!», но тут звонок с незнакомого номера. Представился: «Шеметов!» Ещё соображать пришлось усталой головой, кто это. А, Иван Иванович! Объяснила, что семейное торжество, что никак не может сейчас ехать в полицию. «А мне как раз вы оба с братом нужны. Сейчас подъедем!» Передала трубку Лёше, пусть объясняет, как до них добраться, а сама повела водителя к столу.

Уже перекусил и ушёл дремать шофёр, уже выставили пару новых салатов и рыбу, а Инна Леонидовна переставила стул и приобняла Варю, запев: «Зачем, зачем…», и невестка подхватила сильным контральто: «…зачем произнесли вы это имя!», когда на пороге появились двое: Шеметов с большущим букетом и второй, мелкий, помнится, Беляков его фамилия, тот, что по поводу нападения на Мильчикову допрашивал. Неприятно царапнуло душу воспоминание, но вскочила, усадила на заранее приготовленные места, подложила закуску, поставила в вазу цветы.

Нормально новые гости влились в компанию, выпили, закусили, поздравили, поговорили, но потом Иван Иванович, посерьёзнев, сказал:

– Ну, не ко времени, но должен я о неприятном сказать. В последнее время никто на вас не покушался?

– Как же! И на Алексея Ивановича покушались, и на тётю Инну покушались, – сказал Юра.

– Когда на Алексея Ивановича?!

Они оказались не в курсе! Не в нашем районе, видите ли! Ну, ладно, поставили их в известность. Но они не знали и о том, что её чуть машиной не переехали! А это уж вообще ни в какие ворота! Иван Иванович выскочил из стола и ушёл на кухню звонить в ГИБДД и в Новогорск. Вернулся злой, но довольный:

– Ладно, я им сказал, какую машину проверить надо. У них даже образец краски есть, она слегка столб чиркнула и на ботинке след оставила. И понятно, почему в Новогорске на Алексея Ивановича напали.

– Почему?

– А вы вспомните, куда вы из гостиницы направлялись.

– Да не помню я!

– Даю подсказку: у вас в Новогорске родственников не было?

Алексей Иванович ответил:

– Откуда?

– Так. А Игорь Иванович Лопухин вам знаком?

– Игорь? Он что, в Новогорске живёт?

– Жил. Два года назад перебрался в Энск.

– Не помню. Вы думаете, я узнал, что Игорь там жил, и пошёл его разыскивать?

– У вас в памяти никаких Новогорских впечатлений не осталось?

– Да. Почему-то помню, что иду от остановки по холму. Всё время вверх… а вокруг пятиэтажки окнами горят. А на самом верху холма два высоких дома… не то девять этажей, не то больше. Стены жёлтого кирпича. Мне даже снилось это несколько раз.

– А дальше?

– Всё.

Шеметов протянул ему свой телефон: «Листайте, это виды города, сейчас из Новогорска прислали!». Алексей Иванович быстро просмотрел фотографии и сказал:

– Точно! Те дома, только с другой стороны! Значит, я Игоря искал? Начисто память отбило!

– Он жил в одном из этих высоких домов. Элитное жильё, между прочим, Газпром строил по эстонскому проекту. А почему вы его искать решили?

Лёша, вспомни, может, кто-то из участников конференции об Игоре тебе сказал? – вмешалась Инна Леонидовна. – Господи, как он появится, так непременно что-то гадкое случится!

– Вы с ним давно не виделись?

– Десять лет.

– А вы, Алексей Иванович?

– Да… столько же. Он приезжал ко мне вскоре после похорон тёти Маши. Какой-то у нас тяжёлый разговор вышел. Сказал, что Инна его выгнала… за что, Инна? Я тогда не спросил…

– Была причина. Потом расскажу.

– Ну вот, он сидел, жаловался на тяжёлые обстоятельства, говорил, что только мы у него родные… потом Варя нас разогнала, время позднее было. Утром уехал.

– Я так понимаю, что любви особой у вас к нему не было? Тогда скажу, хоть и не к празднику такие новости: полгода назад его убили.

Инна вскрикнула и закрыла лицо руками. Брат подошёл и обнял её за плечи. Варя взяла её за руки и бормотала какие-то успокаивающие слова. А она, всхлипывая, тихо отвечала: «Ну, отрезанный ломоть… столько всего плохого… но ведь родной!» Потом Алексей Иванович разогнулся и сказал:

– Подождите… значит, на нас покушались какие-то подельники Игоря? Что им надо от нас?