Душа перед Богом

И это напоминание из того мира произвело на сына благое, отрезвляющее впечатление.

После этого рассказа мне долго мерещилась эта картина. Таинственная темнота, и в ней притаившиеся во всех углах враги, которых обыкновенно не видят сами люди и которых видят издали, с высокого неба, их небесные друзья и покровители.

Да, это так. Мы окружены со всех сторон и добрыми невидимыми силами, и злыми, которые стремятся сгубить нас:

Напрасно я бегу к Сионским высотам:
Грех алчный гонится за мною по пятам.

Кто из людей с живой душою и с ярко выраженным стремлением к добру не испытывал этого ужасного раздвоения, этого положения человека, раздираемого на части двумя взаимно исключающими и враждующими силами!..

– У меня был на днях, – говорила мне одна замечательная, много на своем веку видевшая женщина, к которой сходятся люди делиться своим горем и в ее опытности и душевной теплоте искать себе поддержки, – у меня был на днях один измученный человек. Его мучит беспредельно любимая им женщина, для которой он сделал всё, что только может сделать самоотверженная, преданная любовь. Она, в сущности, к нему привязана и им дорожит, но временами заставляет его жестоко страдать. И знаете, что я должна была ему сказать по опыту многих лет? Помимо нас самих есть силы, действующие в нас, и они иногда заставляют нас делать зло людям, которым мы сами желали бы дать лишь всё самое лучшее и дорогое… Ах, вы, прожив меньше меня, не знаете и не можете понять, как усердно, как страстно, с какой горячей мольбой нам нужно повторять слова молитвы, оставленной нам Христом: «Избави нас от лукаваго», – и какое роковое значение в нашей жизни имеют эти темные силы, которые названы «лукавыми».

Да, жизнь – борьба страшная, непрерывная.

Против Бога и тех, кто хочет быть Ему верным и за Него стоять, борется непримиримо жестокий, гордый Денница со своими полчищами. Там, в высоком небе, вне земных миров, звучит несмолкающий бой. И светлые ополчения Ангелов обороняют Престол Вседержителя, который мыслит поколебать Денница в лютой и безумной злобе. И земная борьба – лишь слабое отражение той роковой борьбы.

Но и она ужасна. И слава Богу, что нас, воюемых темными силами, хранят Ангелы Божьи, святые люди, познавшие на себе всю тяжесть борьбы и трудность победы, и близкие нам люди, из мира ушедшие, но не забывшие нас. И Бог в помощь каждому из нас в этой борьбе!

Благовещение и Крест

Как светел день Благовещения, как он любим! Это – начало весны в природе, это начало радости для человечества, дотоле, до дня грехопадения, знавшего одну только скорбь и уныние.

Что представляется нам, когда говорят «Благовещение»?

Представляются могучие, веселые волны половодья, земля, освобождающаяся от последнего снега, хлопотливо журчащие ручьи талой воды, солнце, уже ярко играющее на небе и в волне речного разлива, и в маленькой лужице, и ласково греющее землю, которая вся, с негой отдаваясь объятьям его лучей, воскресает для новой жизни и нового расцвета…

Счастливая пора роста и надежд!

И этому настроению природы соответствует, как нельзя более, значение дня Благовещения.

Тихая, дышащая девственною чистотою и глубокою мыслию келья Пречистой Девы и взмах ангельских белоснежных крыльев, и белые лилии в руках посланца небес, и гармонически звук незабвенных слов: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою!»

И не к одной Пречистой раздались эти заветные слова, Чрез них Бог слал измученной без Бога земле Свое новое благоволение и новую, незаходимую радость. Чрез Христа, имевшего воплотиться от Девы Марии, эта проклятая древле земля должна была стать благодатной, и Господь должен был вернуться к нам, тосковавшим без Него людям, чтобы с нами на нашей земле пребыть «до скончания века».

В этом приветствии небесного гостя звучало обещание великих надежд, приоткрывалась и незаходимая радость самого Воскресения…

Вот почему так радостен день Благовещения. Ликование природы, ликование неба, примиряющегося с землею, ликование прощенной земли, ликование души человеческой, призванной к вечному счастью из тьмы отчуждения и проклятия…

Но вот, в этом году радостный день Благовещения совпал с самым трагическим воспоминанием христианства – Крестом. И в этот самый вечер, когда счастливые напевы в церквах говорят об Ангеле с лилиями, слетевшем к Пречистой Деве, – при рыдающих звуках «Святый Боже» на середину церкви выносится крест, символ нашего спасения, но и символ Божественной вольной муки и человеческого покорного страдания.

И мне кажется, что вот это смешение радости и горя, скорби и ликования, муки и счастья есть не случайное явление, а глубокохарактерная черта христианства.

Да, Господь искупил нас, снял проклятье, попрал смерть. Но всё это достигнуто высокою, страшною ценою Его муки. Память о Голгофе, призрак распятого Бога, крик: «Стражду!» – как бы преследуют всякого христианина, внося тень грусти во все Его радости. И, дав нам возможность победы над злом, Христос не упразднил зла и, Сам заслужив нам счастье безмерно тяжким подвигом и жертвою, и нам завещал тот же труд, те же жертвы и тот же крест.

Чрез земную муку мы прозреваем будущее счастье.

Но это счастье еще далеко:

Жизнь наша – крест
В цветах весны прелестной.

Для самой Богоматери радость Благовещения сменилась вскоре крестом, который Она несла всю Свою жизнь, до успения. И нам, слышащим весть отрады, освобождения и радости, сколько нужно перестрадать, прежде чем мы вернемся в свое счастливое отечество!

Земные скорби, испытания, потери, разочарования, разлуки – наш земной удел.

– Мы сгибаемся под тяжестью земных крестов. И счастлив тот, кто среди стонов чужого и собственного горя слышит ангельское приветствие: «Радуйся, Господь с Тобою!»

Страстная неделя

Вербная суббота

Еще с пятницы появляются на улицах торговцы с вербами, и во всех городах на главной площади устраивается большой вербный базар, называемый в просторечии «Вербы».

Эти базары – праздник детей и учащихся. И особое место занимают в них прилавки с гирляндами искусственных цветов для украшения икон.

Вербное гулянье как бы открывает собою весну. Всё кажется милым и приятным, вплоть до невылазной подчас грязи. Яркое солнце, голубое небо, звуки затихавших на зиму колес, веселые окрики продавцов, шутки торгующихся – всё полно жизни, которая вновь забила ключом…

А вечером в переполненных церквах святят вербу… Сколько поэзии в этой трогательной ветке с бело-серыми барашками, рядом с горящей восковой свечой: приглядывались ли вы когда-нибудь к полному какого-то тихого умиления и задумчивости зрелищу храма, заполненного этим лесом верб с огоньками свечей. Верба живет, в ней скрыта особая сила жизни: поставив ее в банку с водой, вы заставите ее цвести, и быстро распустятся на ней зеленые свежие лепестки. Но, символ жизни во гробе, как и символ того ликования, которым встречал Христа в Иерусалиме народ по воскрешении Лазаря, – верба есть в то же время символ печали, и ее «барашки» так похожи на застывшие слезы…

И вот мы вместе с народом иерусалимским встречаем Христа, грядущего на вольное страдание ради нас…

О Ты, нами постоянно забываемый, презираемый, гонимый, хоть теперь, когда Ты идешь на унижение, муку и смерть за нас, хоть теперь дай нам вспомнить о Тебе и хоть эти дни пробыть с Тобой! Под эти тихие напевы воспоминания о лучших днях, о безгрешном детстве, о первом говении тихо сходят на душу. И разве не в силах в этих воспоминаниях обновиться она, когда всё в природе вокруг обновляется и юнеет, чтоб зажить бодрою жизнью?.. О, помоги пройти нам с Тобою все пути этих дней, от пальм и криков «Осанна» до тоски Твоей в саду маслин, до воплей: «Распни, распни Его!» Дай нам стоять, с ужасом и скорбью у Креста Твоего и призвать Тебя с разбойником, исповедовать с сотником Твое Божество, погребать Тебя с Иосифом, с мироносицами услышать весть Воскресения Твоего и с Тобою вместе воскреснуть, и с Тобою больше не разлучаться никогда, никогда!..

Вербное воскресенье»

«Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя…» Ведь это – одно, чем, ради чего мы живем. Только ради будущего воскресения и тех радостей, которые оно нам откроет, мы терпим горькую муку жизни и не падаем без сил после тяжких разочарований, а бредем-бредем вперед к заветной звезде путеводной – общему воскресению. Ради него мы не отчаиваемся, опуская в могилу людей, без которых жизнь – холодна и бесцветна, А с верою шепчем им в далекое небо: «До свидания». И мы верим, потому что знаем, что не всегда будет нужен подвиг веры, и она сменится видением, и мы увидим Тебя, Господи, «лицом к лицу».

Всё для нас в этой вере в общее воскресение, в котором Ты нас уверил «прежде Твоей страсти».

Понедельник, вторник, среда

Тихие, сосредоточенные дни, углубление внутрь себя, преждеосвященные литургии с частыми «Господи и Владыко», с задумчивыми «Да исправится», с таинственным «Ныне Силы Небесныя», с длинными чтениями Евангелия, и, наконец, исповедь… И с какою тоскою взрослый человек, обремененный ужасным, роковым грузом сложных, вольных, сознательных грехов, – с какою тоской он вспоминает о «чистых днях первоначальных», когда не было в жизни жестоких измен Богу и всякая малая ошибка казалась незамолимым преступлением. Но в ответ на наше упорство во зле – всё та же благодать всепрощения, и с измученной души и теперь снимается вся ее несказанная мерзость… Боже, Боже, только бы стоять пред Тобою мытарем, только бы не предавать Тебя, как Иуда, ни за тридцать сребреников, ни за все блага мира, только бы твердить во всех своих падениях: «А все-таки я Твой и – израненный, грязный, противный – не отойду от Тебя, и хочу быть здоровым, чистым, прекрасным».

Четверг

День Тайной вечери, день установления Таинства Причащения, пред которым теряется, немеет ум, которое могла измыслить только Божественная, распявшаяся за нас Любовь.

Чувствуем ли мы, вдумываемся ли в значение этих священных слов, произнесенных Им тогда, в заветной тишине вечери – и повторяемых с тех пор в веках и веках церковной жизни: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое… Пийте от нея вси: сия есть Кровь Моя…». Я вас создал на блаженство, дал вам одну лишь малую заповедь в меру вашей веры. Вы ее презрели, Мое слово предпочтя лжи обольстителя. Он обещал, что вы сделаетесь как боги, а вы стали из сынов изгнанниками… Но то, чем искушал он вас, как недостижимою мечтой, то сбылось ради Моей к вам любви. Человек не стал Богом, но он с Богом сравнялся, и Я, Бог, ради вас стал человеком. А вот теперь, чтоб поднять вас до Себя, чтоб и вы еще более, чем прежде, стали Мне вновь сынами, Я напояю вас Моею Кровью. Приступите, откройте уста человеческие, и в ваш человеческий состав приимите Божественную Кровь. Как могу отречься Я от вас теперь, как могу считать вас дальними и чуждыми Себе, когда в вас Моя Кровь?

И она льется, льется неиссякаемою, таинственною струею, эта Кровь распявшегося за нас Бога, возрождая человечество, эта Кровь, источник истинного, всечеловеческого братства и равенства.

«Приимите, ядите…» «Пийте от нея…» Только этот зов, более ничего Он не просит. Отчего же так редко мы приходим к Нему, чтобы «есть» и «пить»? Отчего обыкновенно чашу уносят в алтарь без того, чтоб кто-нибудь подошел к ней? И мы стоим, как каменные, не бежим к этому чудотворному источнику жизни!..

Пятница

Всё кончено… Его погребают…

И теперь, когда кончено, поймем ли мы, наконец, что место наше не при Его гробе, у которого мы так смело становимся, а в отверженных рядах Его гонителей, предателей, мучителей.