Русская философия. Анализ истории. Том 2

. Иными словами, такова речь Вселенной, обращенная к людям, о трагедии, так оная выглядит

.

То есть, если богословие науки не оправдывает наши ожидания явного свидетельства о Боге, то это совсем не значит, что Его нет. Мы просто не понимаем эту речь о Творце. Так как естество Вселенной свидетельствует о Господе в пределах возможностей естества, то нам остается довольствоваться этим. То же самое касается теории эволюции, которую никак нельзя отвергать, ибо это только лишь такая речь Вселенной о том же самом, о чем повествует в Книге Бытия Священного Писания – это только лишь след оставшийся от того события. Это тоже свидетельство о Боге, специфично и довольно скупо явленное в данной сфере бытия и также абсолютно далёкое от полноты Истины. Но всё равно сие остается свидетельством. Что это значит? (07.01.00) Змей-искуситель привнес иное мировосприятие. Человек общением принял его точку зрения, отличную от той, которая естественна человеку согласно Замыслу Творца. Теперь он смотрит на мир иначе и мир предстает перед ним тоже иначе – теперь он разделен на две части. Одна из них – это то пространство, которое находится между позицией человека и Богом. А другая – это то, что оказалось за пределами. Причем границей между этим двумя составляющими стал сам человек, ибо он разделяет Вселенную на «до.» и «после». Человек получил новое имя – граница. А так как каждый судит в меру своей испорченности, то и весь мир перед ним предстал в границах, а именно в формах и в фигурах. Все перед нами контрасты. Если Бог видит внутренний мир, Он сердцеведец, то отпавший человек смотрит на формы. Для него сущность спрятана за форму фигуры. Представим теперь, что человек смотрит на Бога. Что ему открыто? Ему открыта граница некоторого промежутка или величины. Человек ищет в Нем свое подобие, образ свей причастности ко греху, величину отличия от святости. Ищет черные пятна даже на Солнце. А так как Богу грех не свойственен, то есть Он и есть святость Сам, то величина будет отсутствовать. То и греха на Боге не находит. Величина отпадения от святости равна нолю. Таким образом, перед нами только граница, заключающая в себе ноль, нулевой промежуток величины. Это есть граница в чистом виде, то есть точка. В системе координат этим именем названо перекрестие осей числовых прямых. Представить себе тяжело, ведь безграничный Бог, пребывающий везде и всюду вокруг нас, а нам открыт как ничтожество точки. Каждый судит по себе сам и в меру своей испорченности. Это важно сказать, ибо имея верное представление о бытии мира, мы понимаем верный путь для нашего спасения. Возникло противоречие, в коем точка противопоставлена пространству. А так как возникло противоречие, то и неизбежно появились течения, в коих одно переходит в другое, одно становится подобным другому. Это важно заметить для понимания многого. Противоречие

стало движителем эволюции. Как это понимать? Это видно в самом образе человека. Пасха в переводе на русский язык означает пройти мимо. Мы не боремся со смертью так, как это естественно зверю. У нас нет рогов, копыт, нет мощных клыков и пасти и вообще ничего нет. Мы видим смертельную опасность на таком расстоянии, которое позволяет нам пройти мимо нее со скоростью пять километров в час с ребенком на руках. Но это еще не все и может быть даже не самое главное. Представим себе пушинку, летящую навстречу быстро движущемуся авто. Наступило сближение. Потоки воздуха выносят ее и не дают столкнуться с корпусом машины. Почему? Потому что, по некоторым свойства пушинка подобна воздуху. Мы видим, что эволюция пошла именно по этому пути, при котором точка становится подобной окружающему вроде бы пустому пространству. Воздух там, где нет железного корпуса авто и пушинка остается с воздухом. Бог – это жизнь. И в любой смертельной опасности надо быть там, где жизнь. И все, и этого достаточно. То есть нужно быть подобным по некоторым свойствам Богу, чтобы обходить смерть стороной, мимо нее. Подобно тому, как точка стала пушинкой в процессе эволюции, человек обрел тот образ, который помогает ему идти мимо смерти даже на Голгофе Христовой. В этом и есть образ спасения. Человек через покаяние обретает все остальное. И вообще, мы видим, что в природе человека нет того, что предназначено для насилия и убийства, ибо человек – образ покаяния.

И как мы видим, хоть нам и открыт мир в границах, но представлен он нам уже не точкой, а формами в контрастах. Эволюция пушинки направлена на увеличение площади соприкосновения с воздухом при неизменной массе. Так и природа человека увеличивает степени распознания Бога. Мы тоже подобно пушинке, только лучше видим Бога, слышим Бога, чувствуем Его запах, вкус, тепло, тяжесть, твердость, текучесть и просто чувствуем Его присутствие. Однако – это все остается в пределах той же природы границы в чистом виде. Только внутренний мир сердца, то есть душа распознает Сущность Его, ибо Он входит в него после покаяния, очищения души.

(07.01.00) Представьте, что ваш путь лежит через горную гряду. Вот вы приближаетесь и издали вам открыт обзор на горный хребет. Кажется, что перед вами высоченная непреодолимая стена, потрясает какая-то мощь, исходящая от увиденного. Но по мере приближения нам все отчётливее видны перевалы, ущелья и каньоны. Ещё ближе и мы видим даже тропы и дороги. Все великое и непреодолимое, как сила, становится обозримым только издали, а все то слабое, через что можно преодолеть великое, открывается сближены. Самое тяжёлое и страшное – это приближение к силе. Но именно этот критерий выразился на природе человека в процессе эволюционного становления. Если зверь бежит от опасности, то человек идёт к ней, чтобы приблизиться. Он идёт к ней, ничего не имея из оружия и никаких достоинств, а то, что есть порой даже и не востребовано. Приблизившись к огню через победу над собой, человек понял то, как его можно обуздать.

1.0.1.-22. Бывают ситуации, когда страх такой нападает, что зуб на зуб не попадает, стучат как дробь барабанная и всего трясет. А вот надо идти туда, возможно последний раз. Молитва успокаивает, опять приходит уверенность. А молишься так, что дышать трудно. Вот тут-то и приходит смерть, о которой сказал Бог пророку Моисею. Нет – жизнь остается, но многое теряет свой былой цвет – уходит и мирская радость, и суетная печаль. (Наверное, я перешёл ту черту, после которой назад уже нет возврата к прежней жизни. Да живым остался, но что-то порвалось в разуме и нет уж смеха, нет ничего такого, что молодило бы порывом любовной страсти. Ничего не можется. Ни любви, ни плотских каких-то стремлений – один долг исполнения обязанностей и радость от этого. Простите меня за мою бесчувственность, но лучше умереть перед боем, но остаться жить, чем во время оного и по-настоящему. Хотя трудно сказать, нет ничего слаще пребывания в Благодати Божьей, такая это радость, что ничего не жаль ради пребывания в ней – все возьми, но лишь бы так было всегда. Вот примерно(!), о чем говорит Бог святому пророку в святом Писании: «Несть человек, иже увидит Лице Мое и жив будет»).

1.0.1.-23. Далее следует сказать о естестве человека главное, а именно, что душа – творение Божье, в которую потом Бог вдохнул Самого Себя, то есть жизнь и Благодать Духа Святого.

Святой Макарий говорит, что душа имеет вид телесности. Всякая трудность – это есть покушение на здоровье души. Мышечные нагрузки приносят болезни мышц, психическую усталость, что равносильно психологической травме, быстро заживляющейся. Зато после того, как боли проходят, мышцы уже легче справляются с данной нагрузкой, кожа грубеет и появляются мозоли, человек меньше страдает. Потом в самом организме происходят какие-то изменения, в психике тоже появляются свои мозоли и гнетущее напряжение в душе вообще уходит. Человек выходит на такой уровень, когда ему, как и прежде хорошо и радостно уже при данной тяжести от этих нагрузок, ибо оные становятся для него не заметными, как дыхание или работа сердца. Возникает чисто физиологическая потребность в физическом труде, как уже неотъемлемой составляющей его натуры. Но это далеко еще не все, ибо это лишь привычка, которая никак не гарантирует полноту счастья. Полнота счастья во всей его всеобъемлющей многогранности приходит при единении в процессе общения с Источником счастья, также как пребывая рядом с огнем очага человеку становится теплее и светлее, хотя и без этого, казалось бы в нем все это заложено и тепло и свет. Человек становится сильнее во всех смыслах (не только физически), становится совершенным в образе Божьем благодаря той радости, которая заложена в нём изначально Богом

. Просто во время физических нагрузок влияние источника радости и счастья воспринимается наиболее остро, то есть в более сильном контрасте. В некоторых старых советских фильмах, где показан крестьянский труд, можно уловить эти нотки радости трудового бытия. Просто так устроен мир, что то, что сеешь, то и пожинаешь. Раз Бог вдунул жизнь

в Своё творение, в человека, то оная в лице человека к Нему вернётся.

СЧАСТЬЕ000-00-00. Вообще, счастье человека не может быть половинчатым. Так как мы наделены плотью и, вместе с ней окружающей нас Вселенной, то оные должны занять своё место там, где радость в них наиболее стимулирована в том пределе возможности охвата всей ее полноты, какой им необходимо для бытия. Не хочу сказать, что надо валяться как свинья в грязи, но и брезговать тяжёлым грязным физическим трудом тоже нельзя, ибо это, в пределах разумного, необходимая составляющая человеческого счастья, а значит его физиологии. Счастье постоянно грязнится и очищать его от всего этого – призвание физического труда. В противном случае, тяжелый физический труд, как реалия, не появился бы в бытии. Единственное, что труд должен быть таким, чтобы не уничижать вожделенную ясность ума, то есть примерно на 50%-60% предела физических сил.

Что такое очищение счастья? Для начала следует сказать, что, согласно нашим умозаключениям (там где мной было сделано высказывание о том, что мир вышел из человека), инородности для человеческой радости являются инородностями для бытия всего мироздания. Ведь человек в границах Замысла Творца состоит в Членстве Предвечного Совета. Поэтому, пребывая в отношениях с Личностью Бога, в первую очередь мы должны осознавать то, что в каждом из нас есть инородности для радости, есть то, что чуждо нашему счастью. Только после этого всякое явление или событие в нашей жизни становится процессом выведения инородности из нашего естества этой инородности. Если же мы не осознали это, то сами становимся инородными для Вселенной. Природа начинает вести себя инородно естественному ходу бытия и уносит в небытие самого человека, отвергает его инородности вместе с ним, ибо человек не может в таком виде присутствовать на Совете Пресвятой Троицы согласно Замыслу Его. Итак, всякое явление в этом бытии выводит чуждое Богу и человеку, и счастью его в небытие, то есть либо исцеляет человека, либо наоборот уводит человека вместе с его болезнью духа. Итак, всякое, происходящее с человеком либо животворит его счастьем, либо изгоняет его из бытия. Всякая физическая активность – уже есть инородность, если в ней нет процесса очищения природы счастья. Это значит одно – покушение на психику человека, уже есть степень ее ранения, из-за чего неизбежен процесс восстановления, его называют отдыхом.

Также надо помнить о том, что все мы разные, то есть для одного труд тяжёлый, ибо травмирует психику, а для другого именно такая интенсивность и тяжесть его становятся условием настоящего экстаза. Травма психики исходит от того, что человек ожидает конца своим мучениям. На самом-то деле физическая нагрузка не может быть инородной природе человека, ибо в ней важна сама физическая активность, ведь посредством ее лучше работает сердечнососудистая система. В мозг поступает обогащенная кислородом и питательными веществами кровь. Ничему более наше тело служить не может и не предназначено. Травма психики возникает из-за того, что сам ум человека позиционируется в противоестественном положении, из-за чего всякое даже малое напряжение или же даже отсутствие оного усиливает трагедию, делает ее очевидным.

Итак, мы выяснили, что нагрузка – это жизненная активность, а мучением оная становится, когда не правильное место положения самого человека в этой радости жизни, а потому сие становится противоестественным, становится вторжением в природу счастья. ибо надо уже в каждый момент своего бытия пребывать в полноте своего счастья и физическая нагрузка – «это просто такая жизнь», в коей задействуется еще больше полноты для бытия в экстазе. Это становится частью физиологического процесса, также как дыхание или пищеварение, утверждающие счастье. То есть, это не должно быть мучением, ибо это такой способ стимуляции абсолютного счастья в земных реалиях, это такой способ достижения наивысшей экзальтации радости, форма активации экстаза. Просто жизнь – это вершина бытия и вершина человеческого счастья, на которой требуется стоять. Физиологическая активность в таком напряжении всех фибр человеческой природы становится вспоможением человеку в этом стоянии на вершине, еще одной подпоркой или опорой утверждения шаткого равновесия. Почему? Потому что без молитв, пребывая в зломыслии тяжёлый, нудный труд невозможен – это даже верная смерть. В зломыслии вообще все невозможно. Ведь труд в высоком пределе физических сил – это такое хождение по канату, при коем заметны даже малейшие препятствия, то есть сразу сигналит об инородной даже малой помехе, которая не воспринимается вне напряжения, а поэтому именно эта кондиция чистого духа

становится той отправной точкой человеческого счастья, которая становится той призмой созерцания Бога и окружающей Вселенной. Именно оная стимулирует все известные формы эволюционных токов Вселенной и цивилизации, под неё подстраивается всякая человеческая деятельность и именно оная есть основная цель всех устремлений. В новой еще большей задействованной полноте Вселенной нам в поте лица дается бытие во Царствии Небесном, то есть та самая прежняя жизнь в раю и это есть самая первая заповедь, данная Богом.

1.0.1.-24. Царствие Небесное в сердце человека пребывает, независимо от того, что творится вокруг и какие жертвы требует земное бытие. Мир понуждает человека творить жертву за то, что он имеет естественную полноту радости в противоестественных для этой радости реалиях, исходящих от влиятельной близости ада к окружающей нас природе. Этим именно счастьем он и порабощает Вселенную и торжествует над ней как царь природы. Когда человек умирает физически, то есть, когда временному отдает то, что в его природе было временным, то нормой для него будет остаться в Райских Обителях, в коих должен быть еще при жизни во плоти. То есть плоть должна отдать вечному, что в природе человека было вечным и стабильным, постоянным. Ему уже нет смысла отдавать жертву за эту радость, ибо он на своём месте – вышел из реки на берег, то есть теперь ему не надо противостоять потокам вод или плыть против течения, чтобы иметь образ и подобие берегу – постоянство. Он там, где родился, откуда вышел изначально, где ему естественно быть по природе. Есть и другие формы напряжения, адаптация к которым делает человека ещё более свободным в земных условиях: это выносливость, терпение, помощь ближним, способность отпускать обиды, посты и так далее. Но это совсем не правила поведения благочестивых людей, а естественная потребность беречь в себе мир и покой. Просто без этого следуя по трудной дороге жизни можно расплескать это счастье. То есть, чтобы нести полную чашу радости (во время следования на Праздник праздников Опресноков), надо избегать каких-то резких движений и тем более падений. Поэтому тот, кто несёт её, тот и без заучивания общественных правил, сам будет вырабатывать тактику и стратегию поведения. Причем неизбежно то, что поведение несущего кувшин радости, будет в полном согласии с государственностью

.

СЧАСТЬЕ 000-00-00 Но это уже пристанище монахов, подвизающихся в аскезе, хотя каждому из нас это нужно выстрадать, пройти эту черту в некоторой степени мученичества и обрести уже вновь радость жизни. Это такой барьер, преодолев который человек становится приобщником источника счастья. И преодолевать этот барьер нужно всем абсолютно. Это как вино, которое на вкус противное, но преодолев вкусовой барьер человек может стать зависимым от алкоголя. Такова наша природа, полная «вкусовых» барьеров, более того в ней все есть барьеры. Но любая трудность предполагает силу причастия духа к Богу и силу любви, по степени полноты приобщения к Сущности Бога

. Отсутствие этого предполагает иное. Надо сказать, что человек начал находить и другие инородные собственному естеству способы приобщения к чувству Рая без радости духа, без постоянной жертвы. Он получает удовольствие от воровства, алкоголя, курения, наркотиков, приобщения к утехам плоти, от обустройства жизни путём экономических, финансовых махинаций (то есть коммерции), научно-технической революции и так далее. Но если искусственные способы – форма самоубийства, то естественный способ причастия к радости дарует жизнь вечную. И об этом есть смысл сказать несколько иначе (смотри 666-04).

1.0.1.-25. В поиске ответа на вопрос о том, как разум освобождается в экстазе единения с Богом, рассмотрим физиологию человека следуя от противного.

Предварительно есть необходимость вновь дать определение природе модуса. Зеркало водной глади – это побочный результат внутренних глубинных передвижений вод от источника к устью реки или же производная течения вод от глубинных родников к поверхности, с коей идут испарения в атмосферу. Благодаря этому постоянному течению мы видим плоскость. Этот побочный эффект течения, зеркальную гладь, мы назвали модусом. Если говорить понятийным языком диамата, то перед нами очевидное. Что модус этот возник как побочный эффект движение от простого к сложному спиралеобразно в единстве и борьбе противоположностей. Иными словами, зеркальной поверхности водной глади что-то должно предшествовать, что-то должно быть более упрощенным и иметь его же, но только более примитивный прообраз. Мы не ошибемся, если скажем, что это точка. Как она представлена в яви – не важно. Главное, что оная есть первообраз плоскости. Хотя первообразом плоскости, на самом-то деле является пространство, но согласно диамату – точка. Этот парадокс не заметили математики 19-20 века, а ведь сие есть ключевой вопрос богословия и ответ на вопрос о бытии Творца. Всякое развитие имеет начало в прообразе и подобии точки, из которой началось спиралеобразное развитие от простого к сложному в единстве и борьбе противоположностей, но согласно законам математического анализа первообраз всего есть пространство. Как это совместить? Диамат – это анализ на основе визуальных наблюдений

. А мат. анализ – это уже независимость от чувственной природы, а именно утверждение и функциональная сфера-область законов сотворенной Богом природы. А потому такая вот не стыковка. А между тем, это противоречие и есть движитель эволюции всего, ибо две крайности на самом деле взаимодополняемые составляющие одного. В противном случае, они не существовали бы в природе даже. Природа человека в процессе эволюции накапливает точки соприкосновения с Творцом, чтобы беседа с Ним была более и более всеобъемлющей. Перед нами две составляющие в одном, в пределах чего разворачивается весь функционалный анализ и вообще разворачивается весь сюжет этого бытия Вселенной. То есть всякий образ бытия всегда будет иметь пространство и в нем нести образ Начала начал. Точка и плоскость имеют общие свойства, а именно стабильность. В процессе становления от простого к сложному периодически проявляется образ первоначала. Пустота порождает свое подобие в свойстве постоянства в пространстве, то есть окружность или сферу. Сфера и окружность – это подобие пространству в свойстве двухмерности и трёхмерности. С другой стороны, Бог – это не абсолют или максимум всего, Бог – это в первую очередь живая Душа, это Личность. То есть в процессе эволюции может идти становление только личности, принимающее различные формы и абсолюты.

Итак, мы видим устойчивую стабильность поверхности. Вода по природе конечна, то есть имеет ограничения. Если бы оная была безграничной, то не было бы даже разговора. А так как есть граница, то оная несет в себе образ границы в чистом виде – точки. Если источника воды нет, то и нет поверхности, зато есть пустота. Как мы ранее выяснили, что пустота должна породить свое подобие и потому нам водная гладь представлена как плоскость, несущая в себе подобие пустоте в данной сфере-области бытия на природе данного явления. То есть перед нами следующее представление цепи: стабильность–движение-стабильность в прообразе точка-спираль-точка. Стабильность пустоты порождает движение, которое в определенный момент возникновения полноты самовыражения оказывается тем же, но на ином уровне (спиралеобразно). В этом же прообразе цикла рождается мир.

Наш организм получает импульс энергии от распада энергоносителей биологического происхождения (Бог дает нам видеть хаос и распад только для того, чтобы мы трудами в поте лица восстанавливали порядок и преображали этот созерцаемый мир – в данном случае этим порядком и преображением природы становится сам человек, его организм. В мире все два в одном. То есть все относительно только формально, а на самом деле энергия постоянна. В этой системе распад-стабильность или хаос-порядок одно порождает другое, которое тоже порождает). Перед этим желудочный сок расщепляет белок и углеводы. Ещё перед этим пища измельчается зубами во рту. Ещё перед всем этим на кухонном столе и на плите происходит предварительная обработка продукта питания. Ещё перед этим приходится ухаживать за скотиной, добывать хлеб насущный. Еще перед этим человек взирает даже на звезды и мыслит о том, как всё это сделать. И так далее. Когда вы вкушаете и перевариваете продукт питания, вы можете смотреть кино, петь песни, веселиться, танцевать и т.д. Вы не отслеживаете происходящее в вашем организме, не замечаете работу сердца и легких, ибо всё происходит само по себе, автоматически. Сознание работает «на все сто процентов», не отвлекаясь, ибо оно свободно, как бы вышло из тела и не живет теми процессами, которые происходят внутри организма. Это имеет образ внутренней духовной жизни, то есть экстаза. Внутри организма идут монотонные постоянно повторяющиеся процессы. Если труд продолжительный монотонно повторяющийся (и при этом не важно какой он тяжести и сложности), то он автоматически гармонично вписывается во внутренний биологический процесс тела, становится его внешним продолжением и потому вновь сознание оказывается свободным, ибо в этот общий пищеварительный процесс добавилась ещё одна операция. Не нарушен образ духовной жизни человека – экстаз, а потому нет покушения на природу человека, но только ее утверждение в вечности счастья и радости. Таким образом, богообщение, воплотившееся в пищеварительный процесс, теперь вобрало в себя более общие рамки жизнедеятельности (в поте лица по заповеди Божьей). В принципе этот момент и происходит, и человек привыкает ко всему при одном условии, если ум сам по себе вновь оказывается и пребывает в экстазе, то есть, если высвобождается. И мозг поддерживается в состоянии независимости от внутренних биологических процессов жизнедеятельности в теле, когда имеет место многоразового цикла в физиологических процессах организма и во время трудов.

(07.01.00) Самое страшное, что может быть для человека, это отвлечение ума от процесса богообщения и организм подстраивается под эту самую важную кондицию жизни, подстраивает под нее даже весь окружающий космос посредством строительства каменных ритуальных комплексов, а в наши дни посредством научного прогресса. Итак, монотонность и однообразность физического труда позволяет высвободить в какой-то степени работу мозга

и в то же время стимулировать его притоком свежей обогащённой крови благодаря работе сердца без перенапряжений и особых нагрузок

.567567 Таким образом, монотонный циклический труд также становится как бы частью внутренних биологических процессов, не отвлекающих ум – разум выходит из тела и становится там, где ему определено место быть самой природой. (07.01.00) Если сказать, что выход из тела – это есть экстаз (по определению понятия экстаза), то получается, что сам организм возник только как жизнь в экстазе. То есть экстаз – это иное имя жизни (естественное её состояние быть за пределом барьера-порога «вкусовой неприязни»). Этот момент выразился на самой физиологии организма, ибо голова, как бы пребывает вне тела, некоторым образом отстоит от него на расстоянии шейного позвонка. Да и сама смерть человека – это исход души из тела – тот же самый образ экстаза, тот же самый естественный образ бытия живого, когда голова, хотя и несколько отделена от тела, но в то же время поддерживает связь. Именно так, по тому же принципу и ради тех же целей возникли государственные образования с их культом во главе всего, выродившемся потом в денежные обороты банковской системы.

В последствии сам по себе научно-технический прогресс неизбежно стимулирован и связан именно со священным действом, совершаемым на святом Престоле во время богослужения, точнее он есть одно из порождений Святой Евхаристии в прообразе того же экстаза. Тут сразу могут возникнуть возражения, ибо, скажут они, что научный прогресс, хоть и не был выраженным столь явно, но начал быть задолго до Рождества Христова. Святая Евхаристия – это Путь в вечность, Который искали во все времена и о бытии Которого знали во все времена. Пройти по нему мог только Бог и рожденный от Духа Святого. На самом деле, если в более ранние времена, до прихода Спасителя на Землю, была надежда, что этот Путь Кто-то пройдёт, то после Него всем было известно, что этот Путь пройден. Но То и Другое в любом случае отделено от Центра, разделяющего мир на «до» и «после» в прообразе экстаза и побуждает к жертве себя ради других. Путь пройден, как необходимость преодоления «вкусового барьера». Это священное победное деяние неизбежно специфически выражалось на своих понятийных языках каждого времени. В нем Бог должен принести Себя в жертву ради вечной жизни человечества. А так как всё вокруг есть проводник Божественного или, иными словами, всё вокруг есть разные формы Слова Бога-Отца к человеку, Богу-Отцу от человека и о Боге-Отце, то во время литургии как раз и творится то самое действие, совершаемое современной наукой. Именно по этой причине Макс Вебер назвал христианство религией овладения миром. Сама религия стимулирует именно это движение научно-технического прогресса.

1.0.1.-26. Нудный однообразный

и монотонный труд

– великое открытие-достижение, возникшее как следующая ступень эволюционного становления человечества, при которой нет покушения саму сущность человеческой природы – её физиологическую потребность пребывать в напряжениях допустимых пределов ради нескончаемой радости в качественном богообщении

. Всякое напряжение или усилие психики, в конечном счете, приводит к усталости. То есть в самой психике не должно быть даже малейшего напряжения (сообразно пустоте, но в ином имени) или усилия для пребывания в радости, чтобы не было усталости. Радость должна быть естеством, как у детей. Как это достигается? Благодать Духа Святого – это такая Вселенская Шестерня, вращающаяся вечно. Через сцепление с ней передается вращательный момент всему, благодаря чему зарождается жизнь. Если начинаешь изучать природу человека, то ясным становится очевидное. В природе человека все заточено на то, чтобы быть с Этой Шестерней в более качественном и стабильном в сцеплении. Если есть эта кондиция бытия, то и нет никакого напряжения или чего-то такого, которое ущемляет или как-то расстраивает здоровье организма. Эволюция жизни с самых первых мгновений, не совершенствовалась, а именно подстраивалась под это. Если есть сцепление, то понимаешь, что легче его удерживать, пребывая в постах и воздержании от всего того, что ослабляет дух и как-то уничижает его бытие в Боге. Так появляются учения о порядке вещей в макромире, в общественных отношениях, позволяющие быть человеку в Боге

. Вот как, это работает.

Человек, который делает усилие для поддержания состояния психики в нужном тонусе счастья, подобен крепкому стальному стержню, который может выдерживать все нагрузки в течение пусть 500 лет. Но всё равно наступит такой момент, когда он изменит свою форму – закон физики, то есть металл «устает». Водная гладь в тарелке, даже если её ровная поверхность будет претерпевать даже ещё более сильные воздействия, то форма её так и останется вечной. Ибо после воздействия поверхность восстановится. Получается, что водная поверхность более устойчивая воздействию, чем самый твердый в мире материал и при этом без каких-либо напряжений во внутренней структуре. То есть естественное состояние бытия человека там, где нет никакого вообще покушения на природу человека. Нет никакого покушения на его психику, даже если он оказался в условиях страшных в прообразе Голгофы Христовой. Вот примерно в чём разнится. Вот так оказывает своё благотворное действие молитва. Достаточно прикоснуться к Божественной Сущности, и радость входит от Него в нас сама по себе. Прикосновение не требует никакого физического усилия, не требует уединения и не требует работы по освобождению ума, как это практикуется в Буддизме и в Индуизме, ибо это происходит внутри самого человека, в его разуме. (Старцы уединяются от мира для нас, а не для себя.) Не важно в каком состоянии пребывает человек: на смертном одре или в тот страшный момент, когда вдруг получил увечье ранением и истекает кровью – все это не мешает прикосновению ума к Божественной Сущности и получить экстаз. Поэтому Истина, как уже написано ранее, проверяется только в обречённом состоянии человека, когда полная безысходность от лишений, нет чего-либо такого, которое могло бы увлечь и затмить боль и предстоящее, но при этом надо жить. То, что приносило счастье в обыденности, то не может уже иметь ценность в экстремальных условиях потрясений: ни вкусная еда, ни деньги, ни удовольствия плоти (ни пиры во время чумы). По слову святейшего Патриарха всея Руси, именно этой радостью благовествовали миру мученики за веру, истязаемые мучителями. Видеть Истину и тренировать такой образ бытия помогают Крестные Ходы, когда люди в течение нескольких часов без отдыха проходят десятки километров с молитвами. То есть во время шествия можно как и прежде веселиться душой и радоваться жизни, ибо Крестный Ход обретает некоторые иные формы в виде физических нагрузок иного характера, но все равно, эта сообразность Голгофе Христовой несет в себе приобщение не только к страданиям Христовым, но и к Его радости, затмевающей всякие невзгоды

. Страдания не скрадывают радость, а наоборот, создавая контрастность, усиливают переживание счастья. Если вообще примитивно говорить, то можно сравнить с тем, как человек получает радость от приема пищи в столовой, когда он голоден, только процесс приема пищи теперь в несколько иных масштабах и образах, ибо теперь он начинается гораздо раньше – в поле за плугом или с косой на покосе, то есть в монотонной тяжёлой работе

. А так как человек обратил свой взор и на звезды неба ночного, то может быть и там уже будет начинаться его процесс переработки продукта питания, с последующим доведением его до нужной удобоприемлемой кондиции, нужной для простого пищеварения в желудке. Отличие только в том, что радость экстаза усиливается контрастом преходящего мира постоянству Божественного Духа и обретает иные грани с расширением масштаба сферы жизнедеятельности. Радость человеческая тлеет во внутреннем мире человека, то есть важно только то, что творится в его душе, а то, как он живет, насколько он скован в своих свободах и истекает ли он кровью – это вообще никакого отношения к счастью не имеет – это все внешнее, это только лишь одежда на здоровом теле духа. Оная может быть ветхая и изношенная, но только здоровое тело души остается счастьем. При ограниченной свободе передвижения во время труда из-за возникшего контраста сам по себе экстаз усиливается, ибо в нем задействована большая полнота природы, чем в безделье. Так что отпадает необходимость в какой-то там свободе от работы – просто работа становится не заметной

для сознания, ибо оная как бы становится частью всех физиологических процессов

, также как и работа внутренних органов тела человека

, усваивающих съеденную пищу или вбирающих в себя кислород. Это то самое естественное состояние человека, какое он имел будучи насельником Царствия Небесного и пребывает в бытии, Кое не утрачено даже с грехопадением, а продолжается в ином образе жизни – в трудах в поте лица (и скорбях). Получив заряд жизни, человек перестает что-то иное искать даже если это происходит в одиночной камере с малыми размерами. Уверяю вас, что от этих молитв люди сильно меняются и становятся пленниками своей радости до конца дней

. Ведь эта радость вытесняет все лишения и даже страшные физические увечья, утраты всякой способности к существованию, затмевает все услаждения плоти – человек вдруг начинает жить настоящей полнотой жизни

.

Повторюсь, что радость усиливается лишь в молитвенном единстве с Творцом во время работы и при этом на родном языке

. Так религия становится опиумом для народа естественного происхождения. Когда рабочее место намолено, то люди идут на работу ради получения экстаза и, неизбежно, деньги становится самым второстепенным (когда же нет молитвы, то люди бегут от того, что несет им болезненную душевную травму, а потому не ведают, что творят и деньги не на пользу, и потому их всегда мало, либо этими же деньгами пытаются залечивать душевные раны всякого рода вожделениями и алкоголем). Таким образом, это и есть настоящий образ приобщения ко Христу, ибо изначально человек был рожден в Раю и только в Раю ему естественно оставаться, то есть только Царствие Небесное и душевный комфорт, и радость так и остаются тем же естеством жизни, только теперь чтобы пребывать в этом качестве радостной жизни Царствия Небесного нужен процесс физического напряжения и усилия в работе, то есть жертва. Рай душевный после грехопадения теперь уже должен адаптироваться в новую реалию и только вот таким способом – благодаря активации жизнедеятельности. Это огонь, который по-настоящему греет, благодаря чему человек не замечает, что творится вокруг него, что оказывается особо востребованным в тяжелых условиях, к примеру, рабства

. И при этом человеку этот огонь не инороден, он – его естественная внутренняя сущность, а потому принимает его, как естественное. Точнее, при нормальном естественном человеку порядке вещей, все вокруг в таком же прообразе процессов внутреннего мира организма оказывается сильным стимулятором экстаза в нем, все вокруг не дает человеку оставаться в собственной сущности – посредством боли и скорбей выгоняет из самого себя туда, где человеку умом естественно быть – в этом тоже есть сослужение человеку окружающей Вселенной, способствующему единению человека с Богом. Но стоит только «… и глаза не зрячие открывали мы…» так сразу все вокруг обретает диаметральное значение – всё, что было несущим счастье и радость, становится несущим страдания. Это становится взрывом и расправами над своими «рабовладельцами», даже духовными лидерами от видения вопиющей несправедливости. А ведь, на самом деле, рабовладельцы сами являются рабами у своих же рабов. И если рабовладелец перестает быть рабом, то и рабы перестают быть рабами. Об этом подробнее изложено в 4 и 5 томах данного издания. Кстати, тут два образа красоты возникает перед нами и оба являются модусом внутреннего мира, результатом движения в нем. Только в одном случае, красота предстает совсем иначе и заметна только бойцу, которому предстоит только еще идти на возможную смерть. А другая красота рождена тоже миром и спокойствием, но это не то спокойствие, о котором сказано ранее. Это спокойствие ложное и обусловлено падением. Эта красота дьявольская. И Бог потому наделяет такую женщину красотой, чтобы в нее сильно влюбился самый сильный, ибо ей нужно падение остановить. Эта красота – сигнал от погибающей души

.

1.0.1.-27.Итак, сам принцип счастья заложен в трудовом процессе, даже если он очевидно бессмысленный. Без него трудовой процесс невозможен. Труд имеет значение только как необходимое состояние-фундамент для качественного причастия к Царствию Небесному в исихазме

. Человек, который что-то ворует или принимает наркотики, или много потребляет алкоголя, или нечестно добивается каких-то целей – тоже мотивирован экстазом, только вне единства с источником всех радостей – с Богом. Потому, на самом деле, обделён всем, ради чего он шёл на эти злодеяния

. (07.01.00) Результаты трудов счастливый сам отдаст, ибо ему дорог сам процесс, само его состояние бытия в процессе, а не результаты трудов, ибо не ими он пребывает в радости, а самим процессом их производства – этот момент был и есть утверждение наступления монастырей до мирового господства.Не в конечных результатах трудов смысл бытия, а в самом этом качестве жизни единства с Богом посредством процесса их добывания. То есть в самом этом труде, который стимулирует активную, ровную работу сердца, а сердце питает и поддерживает мозг в состоянии плодотворной ясности, коим обусловлено единство с Богом. Поэтому этим огнём, коим является сила народного духа, надо научиться пользоваться, тем более человек постоянно подминает под себя все большие и большие пространства в связи с расширением круга интересов и в этих аспектах происходит его эволюционное становление.

Всё дело в том, что сам по себе первородный грех не имеет силы, то есть ничтожен и наделён временностью, то есть ничтожен и во временных промежутках. Во Христе мы получили всю полноту откровения, но так как это нечто новое в жизни человечества, то, неизбежно, новая реальность даст новое направление для эволюционного становления. Человек будет видеть Бога еще и в этой новой реалии (вспомним пушинку и ее эволюционное стремление к подобию воздушным массам). Действие Духа Святого должно дать коррекцию в направлении развития или выразиться на природе человека в процессе эволюционного становления организма человека. Это высказывание будет верным, если эволюция жизни действительно существует как реальность бытия