Практическая адвокатура в принципах римского права

Иначе наша роль содействия правосудию будет низведена до роли клерка, или статиста, – лишь звена, необходимого для оформления предрешённых приговоров (как правило, обвинительных) исполнительной и судебной властей.

Политико-правовое учение Цицерона: государство – общее дело, божественный закон и принцип справедливости

Res publica est res populi —

республика есть дело народа.

    Цицерон, «О республике», 25, 39: Est igitur, inquit Afrieanus, res publica res populi «Итак, сказал (Публий Корнелий Сципион) Африкан, республика есть дело народа».

Наиболее серьёзный анализ правовых принципов, лежащих в основе здания государства вообще, провёл государственный деятель, политик, оратор, юрист, философ и писатель Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.).

Он жил в бурный период истории, когда Римская республика претерпевала углубляющийся кризис и по тенденции сменялась единовластием императора. В течение его жизни произошло восстание Спартака, или «Третья война с рабами» (лат. Bellum Spartacium или лат. Tertium Bellum Servile), – величайшее в древности и третье по счёту (после первого и второго Сицилийских восстаний) восстание рабов. То разгорающийся, то угасающий бунт рабов, охвативший значительные территории древней Италии, длился почти 3 года (с 73 по 71 гг. до н. э.). По оценкам историков, это было единственное восстание рабов, создавшее реальную угрозу самому существованию Рима. Окончательно подавлено в основном благодаря военным усилиям полководца Марка Лициния Красса, который для восстановления дисциплины в деморализованных римских легионах провёл децимацию – казнил каждого десятого по жребию. Несмотря на разгром, восстание Спартака показало, что Рим уже не способен справляться с ситуацией традиционными, ординарными мерами. Для победы Крассу Сенатом были вручены чрезвычайные полномочия. Всё это с военной точки зрения предопределило более позднюю военную диктатуру и период принципата в Риме.

С точки зрения гражданского общества расстройство жизненного уклада стало следствием деградации демократических институтов и римского общества как такового. Рим захватывал много новых земель, что требовало от Центра существенного повышения возможностей и качества управления. Базой такого повышения во все времена являлся переход от элитарности к эгалитарности: рост числа образованных людей (их требовалось всё больше и больше), которые были нужны, как воздух, чтобы управлять, а также улучшения качества и интенсивности коммуникации между ними. Вместо этого Рим пребывал в праздности, богатые классы не хотели учиться и тем более тяжело работать. Возникло противоречие между масштабом капитала (имущества, включая рабов, и подвластных территорий) и компетенцией правителей. К этому моменту Греция уже почти перестала поставлять Риму новых грамотных рабов. Сами же римляне видели решение проблемы не в грамоте своих приказчиков, а в грамоте своих легионеров.

По мнению известного американского философа Уильяма Бернстайна

, «причина падения Римской республики зародилась за два с лишним столетия до этих событий. Лучше всего ее объяснил Монтескье в 1753 году в “Размышлениях о причинах величия римлян и их упадке”: “Непомерное расширение имперских территориальных завоеваний привело к краху республики”. Сравнительно недавно историки приняли и развили эту концепцию Монтескье.

Прежде чем рассмотреть её, полезно вспомнить взаимосвязь между численностью группы людей, поддерживающих между собой социальные отношения, политической структурой и грамотностью. Согласно “числу Данбара”, человек не в состоянии поддерживать постоянные социальные связи более чем со ста пятьюдесятью людьми. Когда каждый участник небольшой группы поддерживает отношения со всеми другими членами, такая группа является относительно демократическим коллективом. Примерами служат охотники-собиратели, небольшие крестьянские поселения и даже экипажи пиратских судов. Грамотность, когда ею владеет лишь элита общества, позволяет жестко контролировать население и даже способствует установлению деспотии.

Когда численность населения, проживающего совместно, превышает “число Данбара”, ограниченное число непосредственных контактов между людьми мешает поддерживать политическую стабильность. Поэтому письмо является лучшим средством поддержания связи между многочисленным населением. Соответственно, общество с высокой степенью грамотности (какое было в Афинах) тяготеет к более высокому уровню демократии, чем общество с низкой степенью грамотности (такое, как в Риме в позднереспубликанский период).

На политическую стабильность влияет и территориальная плотность населения государства. Сколь бы ни было тяжело управлять городом с десятитысячным населением, гораздо труднее управлять тем же количеством населения, проживающего в разных, удаленных друг от друга местах. Чем дальше эти места находятся друг от друга, тем важнее ввести в них грамотность. Еще в середине третьего века до нашей эры империя Саргонов в Месопотамии могла успешно функционировать лишь благодаря появлению клинописи – средства связи, позволившего управлять государством.

И все же, если сравнивать с Афинами, Рим в раннереспубликанский период был более демократическим государством. В те времена в Риме функционировали два народных собрания: comitia tributa — трибутский комиций, избиравший народных трибунов, защищавших права плебеев от посягательств патрициев, и comitia centuriata — центуриатский комиций, избиравший высших должностных лиц – магистратов. Взаимоотношения между комициями и избиравшимися высшими должностными лицами государства сформировали сбалансированную политическую систему управления и контроля. Знакомство с этой системой позволяет понять причины подъема Римской республики, ее долговременного существования и конечного краха».

Очевидно, ощущая предпосылки будущего упадка, ярким противником тенденции к доминированию административно-военных способов управления выступил Цицерон. Он был убежденным сторонником сохранения и укрепления «сенатской республики», основанной на «заветах предков».

Политико-правовое учение Цицерона сложилось под сильным влиянием греческой философии. Свои основные труды он назвал «О республике» (De republica; чаще переводится «О государстве») и «О законах» (De legibus). Оба произведения написаны в форме диалогов.

Цицерону принадлежит знаменитое определение государства как дела народного (res publica est res populi): «Государство есть достояние народа, а народ – это не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов», провозглашённое им в качестве одного из основополагающих принципов государственного строительства

. Отсюда буквальный перевод (лат): «Государство (республика) – это дело народа».

Это определение имеет ряд существенных достоинств. Во-первых, в понятие государства включено понятие народа как особой общности людей; во-вторых, народ не отождествляется с «демосом», способным переродиться в «охлос»

(греч. толпа), а рассматривается как духовная и социальная общность людей, соединенных едиными представлениями о праве и общими интересами; в-третьих, наконец, право рассматривается не как «веление государства», «признак государственной власти», а как основа объединения народа, «достоянием» которого является государство.

В эпоху Цицерона термин «res publica» юридически означал имущество («res»), находящееся в общем, всенародном пользовании римской гражданской общины (civitas Romana). К I веку до н. э. это определение уже не отражало сложившуюся действительность, поскольку границы Римского государства вышли далеко за пределы первоначальной римской общины, а население самого Рима все больше распадалось на враждебные и борющиеся политические группировки, имеющие разные понятия о праве и противоположные интересы. Кроме того, правовой режим центральной Италии и отдалённых колоний существенно различался: от преимущественно демократического в центре до почти военной диктатуры на периферии.

Несмотря на явную идеализацию, данное Цицероном определение «республики» (государства) оставило глубокий след в истории политической мысли. Цицерон определил цель, идеал государства. Уже христианские авторы, отвергавшие языческую философию, утверждали, что его определение настолько хорошо, что оно подходит только к христианской церкви как общественному институту, так как в мирской жизни подобный идеал, как правило, недостижим. Политические теоретики Нового времени (Боден, Гроций и др.) либо брали это определение за основу собственного понятия государства, либо именовали республикой правильно устроенное государство, основанное на правовой общности граждан (И. Кант).

Цицерон придавал важное значение государственному устройству. Причиной объединения людей в государство он называл врожденную потребность жить вместе, в отличие от древнегреческого историка Полибия

, который видел её в слабости людей и их страхе, или в отличие от представлений эпикурейцев о договорном характере возникновения государства.

«Утверждаю одно: природа наделила человека столь великим стремлением поступать доблестно и столь великой склонностью служить общему благу, что сила эта одерживала верх над всеми приманками наслаждений и досуга, – заявляет Цицерон в своём трактате “О республике” и продолжает: – Ведь ни в одном деле доблесть человека не приближается к могуществу богов более, чем это происходит при основании новых государств и при сохранении уже основанных»

.

Главная цель государства, с его точки зрения, и основная материальная причина его возникновения – необходимость в охране собственности. Нарушение неприкосновенности частной и государственной собственности Цицерон характеризует как осквернение и нарушение справедливости и права.

Цицерон писал о видах государственного устройства (монархия, аристократия, демократия) и о неизбежности их вырождения: «Все виды государственного устройства, упомянутые выше, легко превращаются в свою порочную противоположность, вследствие чего царь оказывается властелином, оптиматы – кликой, а народ – изменчивой толпой … когда царь начинает быть несправедлив, этот государственный строй тотчас же рушится, а этот же правитель становится тираном; это наихудший вид государственного устройства и в то же время близкий к наилучшему. Таким образом, величайшая свобода порождает тиранию и несправедливейшее и тяжелейшее рабство»

.

Цицерон пишет о смешанном государственном устройстве как о наиболее стабильном и прочном. «Из трех указанных видов государственного устройства, – писал Цицерон, – самым лучшим является царская власть, но царскую власть превзойдет такая, которая будет образована путем равномерного смешения трех наилучших видов государственного устройства. Ибо желательно, чтобы в государстве было нечто выдающееся и царственное, чтобы одна часть власти была уделена и вручена авторитету первенствующих людей, а некоторые дела были предоставлены суждению и воле народа».

Только сохранение правильных принципов организации общества, то есть права, препятствует перерождению государства. В этом понимание права у Цицерона неизмеримо выше и шире, чем наше современное мировосприятие, так как он включал в него понятия чести, совести и морали.

Не всякие законы и установления могут считаться правом. Справедливости противоречат законы тиранов, законы, установленные в расчете на выгоду. «Если бы права устанавливались повелениями народов, решениями первенствующих людей, приговорами судей, то существовало бы право разбойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять подложные завещания, – если бы права эти могли получить одобрение голосованием или решением толпы»

.

Источник права Цицерон искал в природе человека и общества, так как государства и отдельные люди вне семьи, гражданской общины существовать не могут.

Право имеет своим источником божественный закон разума, образующий единую для всех справедливость: «Закон есть заложенный в природе высший разум, – писал Цицерон, – велящий нам совершать то, что следует совершать, и запрещающий противоположное… Закон есть решение, отличающее справедливое от несправедливого и выраженное в соответствии с древнейшим началом всего сущего – природой, с которой сообразуются человеческие законы, дурных людей карающие казнью и защищающие, и оберегающие честных».

Справедливость, от противного, – это отсутствие несправедливости. Цицерон порицал как несправедливые ряд законов своего времени – земельные и хлебные законы, обострявшие раскол римской общины, закон, дававший диктатору Сулле право без суда казнить граждан

, любые законы, ослабляющие единство римского народа.

Цицерон писал, что прочность государства зависит от его устройства и от незыблемости законов – «подобно тому, как магистратами руководят законы, так народом руководят магистраты; магистрат – это закон говорящий, а закон – это безмолвный магистрат». Незыблемость означает отнюдь не синоним «неизменности», а равнозначно «нерушимости», «верности», «всеобщности».

Цицерон был убежденным сторонником «сенатской республики», основанной на солидарности римского народа, эпохой процветания которого он считал период примерно от соглашения патрициев и плебеев (V в. до н. э.) до выступлений крестьянства за аграрную реформу (II в. до н. э.). Стремления и смерть трибуна Тиберия Гракха, писал Цицерон, «разделили единый народ на две части». Это разделение усилилось из-за несогласий в Сенате, из-за диктаторов и мятежных триумвиров.

Жизненный финал Цицерона, хотя и был трагическим, стал подтверждением верности его личных принципов. В Риме действовал закон, запрещавший убийство римских граждан не в бою, совершаемое без приговора суда. Магистрат, допустивший такое преступление, приговаривался к «лишению огня и воды» – античному аналогу смертной казни. В действительности благородные римляне, осуждённые к такому наказанию, подлежали высылке из Рима и не имели права вернуться без прощения Сената. Возвращение без разрешения каралось смертью.

Во время своего второго консульского срока Цицерон приказал без суда казнить некоторых заговорщиков – римских граждан. Пока он был консулом, это не ставилось ему в вину. Всё изменилось, когда он проиграл очередные выборы. Удостоенный звания «Отец отечества» за подавление заговора Катилины и спасение республики, он вскоре был осужден за незаконные казни участников того же самого заговора и был вынужден отправиться в изгнание до очередной перемены власти. Вернувшись в Рим, когда обстановка изменилась, он был схвачен и казнен по приказу одного из претендентов на высшую власть, вскоре тоже павшего на поле политической борьбы.

Для нас историческое наследство Цицерона важно следующими принципами государства и права:

• Общество должно стремиться к эгалитарной (основанной на равенстве граждан) форме организации, где присутствуют все формы управления: от единоначалия до демократии.

• Государство, его институты и законы так же, как любые действия власти, могут быть основаны только на божественном законе – разума и справедливости. В этом аспекте духу трактатов Цицерона весьма созвучны позднейшие учения И. Канта о практическом разуме и В.И. Вернадского о ноосфере Земли.

• Государство – суть институт общего дела, а не общей выгоды. Этот момент принципиальный, понимание его даёт представление о том, что Цицерона как идеалиста права можно считать социалистом своего времени. Если государство не извлекает выгоды, значит, отношения в нём строятся на эквивалентности, то есть отрицают эксплуатацию как таковую. Подобная мысль во времена Цицерона была революционной. Весь римский строй был основан на эксплуатации рабов, включая в себя два этажа: эксплуатируемых, поражённых в правах рабов и их эксплуататоров – равных друг другу свободных людей – римских граждан. Объективная потребность в выравнивании привела к бунтам, военной диктатуре и закату Рима.

В наше время в России важно не повторить этот исторический пример, но уже в виде фарса, когда от экономики олигархии и острого неравенства наше общество перейдёт к военной диктатуре, а затем – к своему распаду.

Не устанем повторять, что адвокаты, как инженеры системы правосудия, отвечают за её работоспособность и потому всегда должны выступать ярыми антагонистами любых попыток в сторону нарушения справедливости как божественного закона права так же, как незыблемости права. Адвокаты, как никто другой, обязаны понимать, что от соблюдения требований-принципов Цицерона к государству зависит жизнеспособность общества. Правитель, попирающий право, разрушает фундамент своей власти. Обладая определённой автономией от власти, именно адвокатура может и обязана указывать на это при любой представившейся возможности.

Адвокатура и Свобода

Адвокат – это свободная профессия. Адвокаты в своей каждодневной деятельности в России подчиняются указаниям адвокатских палат, своих коллегий и бюро лишь в основном в организационных вопросах: денежные отчисления в палаты, соблюдение этики, участие в органах адвокатского сообщества, рассмотрение жалоб на адвокатов, расчётно-кассовое обслуживание и т. д. При этом адвокат свободен в выборе доверителя, в том вопросе, принимать или нет конкретное поручение, оказывать или нет консультацию. Адвокаты лично и непосредственно заключают соглашение с доверителем, вне зависимости от выбранной ими формы осуществления деятельности (адвокатский кабинет, бюро, коллегия или юридическая консультация). Единственное исключение отечественный законодатель сделал для адвокатских бюро, действующих на принципах партнёрства, где соглашение может заключить один партнёр, а исполнять также и другие партнёры.

Отсутствие начальства как такового, то есть отсутствие власти, направляющей и управляющей деятельностью адвоката, определяет то, что он является человеком свободной, во многом творческой профессии.