Аркан. Книга 2. Время перемен

– Мать моя магия, садись уже в карету! – не выдержала Сибилла. – Вас в Башне заждались.

– И ме-еня? – удивился Микке.

– Те-е-ебя я уже заждалась! – передразнила его волшебница, каким-то немыслимым образом переместившись ровно на середину диванчика.

Волшебная палочка превратилась в хлыст, и ровно в тот момент, когда Рем и северянин наконец уселись по обеим сторонам от молодой женщины, лошади всхрапнули и, косясь налитыми кровью глазами, понесли двуколку по ночному городу в сторону хорошо видной в лунном свете башни магов. На сей раз её вершина полыхала синим пламенем – не яростным и ярким, как Священный Огонь над монастырём, а таинственным, призрачным.

Щёлкнул магический хлыст, и скакуны с новой силой рванули по ночным улицам.

– На вас, клеймёных ортодоксов, магия не действует, – поясняла Сибилла. – Но на окружающий мир – вполне. Так что при всей браваде экзархов – у магов есть способы показать зубы. Например, ты, Тиберий, сейчас чисто технически едешь на хозяйственной тачке, запряженной крысами. И твоя ортодоксальная натура ничего против не имеет. И хотя я не смогу обратить тебя или кого-то из твоих единоверцев, скажем, в жабу – но та же жаба, обращённая в виверну, вполне сможет отгрызть тебе голову, потому что чисто технически ты помрёшь от укуса жабы.

– Не помру, – осадил её Рем. – И никто из моих единоверцев не помрёт. Разве что врасплох или спросонья.

Волшебница вздёрнула бровь:

– Поясни?

– А что тут пояснять? – Аркан до половины вытянул палаш из ножен и вогнал его обратно с лязгом. – Ты видала ортодокса без оружия? И виверну забодать можно, если знать, куда бодать… Навалится эта жабовиверна на ортодокса, а он свистнет – и сбегутся мужчины и женщины с вилами и факелами на помощь. А потом ещё и священник придёт – и у него с большой долей вероятности получится понять, кто эту тваринушку на люд честной натравил. И вся толпа ортодоксов придёт к тебе домой, не выпуская факелов и вил из рук… А оно тебе надо?

– Н-нет, – вздрогнула Сибилла, живо представив описанную Ремом картину.

– Вот я и говорю – не помру я от укуса жабы. Себе дороже оно выйдет.

Двуколка мчалась сквозь город, и даже патрульные стражники прижимались к стенам домов – останавливать и допрашивать магиков служивые точно не собирались. Кони-крысы, не замечая крутого подъёма, вознесли пассажиров экипажа на вершину холма, к подножию башни, и остановились как вкопанные. Северянин спрыгнул на землю и подал руку волшебнице, изящная ладошка которой утонула в огромной лапище Микке. Спустившись, Сибилла отнимать руку не спешила.

– Знаешь, почему в башне нет ворот? – спросила она у Аркана.

– Потому что вы путешествуете телепортами.

– Фу, как с тобой скучно! – Магичка принялась чертить навершием палочки узоры на монолитной стене. – Общаться с умным мужчиной – невыносимо.

Северянин, как собачка на привязи, следовал за ней, заворожённо глядя то на сверкающие письмена, то в декольте волшебницы. Наконец работа была завершена, и Сибилла снова произнесла какое-то гремящее слово. Стена поплыла, расходясь в разные стороны и открывая проход в роскошную тёмную залу.

Рем оглянулся на шум – две крысы, испуганно пища, бежали прочь от башни. Тачка с кривым колесом лежала на боку в траве.

– Давай же, Тиберий! Шагай сюда, я не смогу долго удерживать проём! – поманила его Сибилла.

Поколебавшись немного, он прыгнул в отверстие в стене, которая тут же сошлась за его спиной.

– А теперь пойдёмте переоденемся, маэстру. Не явитесь же вы пред очи архимага в таком виде? – И зацокала каблучками по мраморным плитам.

Её-то вид был хоть куда. И спереди, и сзади.

* * *

– Добро пожаловать в мои покои, маэстру. Здесь я живу, когда задерживаюсь в Башне надолго, – проговорила волшебница, распахнув массивные двери из палисандрового дерева.

Рем, прищурившись, осмотрелся. Примерно этого он и ожидал. Типичный дамский будуар: кровать с балдахином, бархат, шёлк, гобелены, кружева… Только большой стол с кучей книг и мерцающим шаром не очень-то вписывался в обстановку. Удивляло отсутствие окон и наличие мягкого неяркого света, исходящего откуда-то с потолка.

Сибилла поставила ногу на кровать и, абсолютно не стесняясь, поправила кружевной чулок. Ножка у неё была что надо, и северянин громко сглотнул, а Аркан отвёл глаза. Волшебница плотоядно улыбнулась и сказала:

– Вон там, на вешалке. Чёрный с серебром костюм – для Аркана, коричневый – для тебя, мой медвежонок. Переодевайтесь.

Подозрительно пощупав материю камзола и глянув на фасон штанов (чтоб никаких «пузырей» и панталон), Рем спросил:

– Это из жабы или из крысы?

– Из кесарийского бархата и южного шёлка и хлопка! Медвежонок, подтяни мне, пожалуйста, завязки! – Магичка явно провоцировала их.

В голову Рему ударила та самая аркановская дурь, как в пещере дракона-химеры. Молодой аристократ расстегнул пряжку ремня, снял портупею, скинул потрёпанный в схватке в таверне дублет, отправил двумя резкими движениями ног в угол ботфорты и потянул через голову рубаху, обнажив мускулистый торс, покрытый рубцами от ран и порезов. Стесняться чёртову магичку? Пф-ф-ф! Он провёл долгие месяцы в трюме с двумя сотнями потных вонючих мужиков, где приходилось даже испражняться на виду друг у друга. А что касается форм и размеров того, что принято скрывать под одеждой – с этим у Арканов волею наследственности всё было в полном порядке. Поэтому за рубахой полетели и подштанники, и молодой баннерет нагло уставился на покрасневшее лицо волшебницы – её всё-таки проняло!

– Ой, я совсем забыла! – как будто спохватилась Сибилла, метнулась в дальний угол комнаты, туда, где стояло трюмо и располагались полки со всякими женскими баночками и скляночками, и начала копошиться в них, якобы выискивая нужное снадобье.

За это время Аркану удалось одеться и даже привести в божеский вид отросшие волосы. Микке, взяв пример с друга, тоже принялся переодеваться прямо здесь, и Рем готов был поклясться – волшебница пялилась на стати северянина через отражение в зеркале. Вообще возникало такое чувство, что она считает этого парня в некотором роде своей собственностью – а он как бы и не против.

Шар на столе вдруг ярко вспыхнул, и мужской, бодрый и полный жизни голос проговорил:

– Ну что там, Сибилла? Готовы наши гости? Приводи их прямо сейчас, это будет нечто!

– Да, мастер Стросс, веду! – откликнулась волшебница и, подхватив своих кавалеров под локти, потащила к выходу.

* * *

Их было всего двенадцать – и тринадцатый архимаг. Тринадцать волшебников на всю огромную Башню магов Аскерона! И это при том, что некоторые из них физически на собрании не присутствовали. На креслах стояли хрустальные шары, откуда раздавались голоса и где можно было рассмотреть лицо чародея, который на расстоянии принимал участие в совете. Мужчин тут было больше: пара убелённых сединами бородатых старцев с резными посохами, три моложавых энергичных маэстру с более современными палочками в руках и два совсем юных, похожих скорее на вагантов, чем на повелителей стихий и потрясателей вселенной.

Два хрустальных шара проецировали облики учителя и ученика – пожилого импозантного мужчины и бледного юноши, почти подростка.

Одно из кресел было свободным – как раз между двумя представительницами прекрасного пола. Блондинка и брюнетка – породистые, ухоженные красавицы в роскошных платьях и с диадемами на сложных причёсках – поприветствовали Сибиллу, которая взошла по ступеням и, подобрав подол, уселась на своё место.

Рем не выдержал и разулыбался – блондинка, брюнетка и рыжая. Алое, чёрное и зелёное платья. Рубиновая, опаловая и изумрудная диадемы. Наверняка договаривались заранее! Женщины…

Мастер Максимилиан Стросс, архимаг аскеронского Круга, поднялся со своего места и сделал несколько шагов навстречу гостям. Аристократически красивый, с приятными манерами брюнет. Его виски были тронуты сединой, мужественное лицо – гладко выбрито, глаза излучали весёлую, кипучую энергию. Этот волшебник походил скорее на какого-то землевладельца, лорда с Юго-Запада, чем на чародея. Он и одет был как дворянин – никаких мантий и хламид. Отличный камзол, кафтан, сапоги, вместо волшебной палочки или посоха – богато инкрустированный кинжал с неогранённым алмазом на эфесе.

Изысканным этим клинком архимаг поигрывал, вращая и подбрасывая в руках, и от камня в воздухе оставался синий призрачный след – такой же, как пламя над башней.

Аркан всё пытался переварить информацию: магов было всего тринадцать! Это многое меняло… Если уж в такой развитой и густонаселённой провинции, как Аскерон, их чуть больше десятка, то на всю Империю сколько? Пятьсот? Семьсот? Вряд ли больше…

– Итак, коллеги, я хочу вам представить наших замечательных гостей, за которыми мы давно наблюдаем и с которыми мне так сильно хотелось познакомиться вживую. Баннерет Рем Тиберий Аркан, из Арканов Аскеронских, сын Тиберия Аркана Старого и брат Аркана Змия и Флавиана Аркана, охотника на ведьм… И Микке Ярвинен, племянник туомарри Вилле Корхонена, полномочный посланник Эдускунты по религиозным вопросам. Да-да, те самые, которые побывали у эльфов за Последним морем и громили Малую Гряду Низац Роск.

Волшебники как с цепи сорвались, вдруг заорали хором и принялись тыкать в друзей пальцами и посохами. Микке совершенно растерялся и беспомощно глядел на товарища, Рем скалился и сжимал эфес палаша. Маги и Арканы – чего тут ещё можно было ожидать?

– Если хоть одна тупая скотина попробует… – вдруг загремел голос Сибиллы, она встала со своего места, и тень рыжеволосой волшебницы вознеслась до самого сводчатого потолка. – Если хоть одно заклинание сорвётся из твоего поганого рта, Седрик, я обещаю тебе – в следующую секунду ты сгниёшь заживо! Клянусь Силой, на один удар меня хватит, слышите, все? Я к каждому из вас обращаюсь!

– Полно, полно, Сибилла, милая… Коллеги ведь знают, кто хозяин Башни и что Башня сделает с тем, кто применит атакующее заклинание без разрешения хозяина, верно? – мягко улыбнулся Максимилан Стросс. – А эти молодые люди – наши гости, и нарушать законы гостеприимства – не в привычках добрых аскеронцев, верно?

Чародеи как-то сразу сдулись. А Рем подумал, что этот архимаг держит волшебную братию в ежовых рукавицах и, похоже, один стоит их всех.

– Стросс, скажи на милость, зачем ты притащил сюда одного из Арканов и северного варвара? Зачем они здесь? – спросил один из среднего поколения магов.