Терра Инкогнита

Конечно, этот мерзавец подсунул ему розовый гидрокостюм. Одежду и рюкзак сгрузили в водонепроницаемые кофры, Алиса лихо оседлала аквабайк, крутанула газ. В воздух взмыла струя воды. Хлопнув ладонью по полимерному покрытию сиденья позади себя, девушка подмигнула Виньярду:

– Давай сюда, и держись крепче!

Сью шагнул с платформы на байк и обнял девушку за талию – подержаться тут и вправду было за что!

– Уи-и-и-и-и! – Кавальери без предупреждения выжала из гидроцикла максимум, и машинка, бешено ускоряясь, рванула к горизонту по лунной дорожке.

Всё-таки он многого о ней не знал.

* * *

Флойд отличался от Ламарша – здесь не было той идеальной вылизанности, аккуратности. И суть проблемы заключалась вовсе не в провинциальности этого довольно крупного города. Признаки деградации наблюдались всюду: даже в порту и пляжной, курортной зоне не работала часть фонарей, в океане плавало значительное количество мусора, а городская иллюминация сбоила, выдавая совсем уж хаотичное мельтешение.

С каждым метром, который пролетал, едва касаясь водной кромки, аквабайк, некая надломленность в состоянии Флойда становилась всё более очевидной. Алиса даже специально изменила курс, чтобы осмотреть прибрежную зону: мусор, граффити, опрокинутые контейнеры и заколоченные листами полимеров витрины – это походило скорее на какой-нибудь Гронинген в период гражданской войны и накануне вторжения гэлов, чем на благополучный мир из первой десятки.

– Тут был коммерческий яхт-клуб, думаю, стоит причалить там, – обернулась девушка. – Там народу поменьше… Должно быть…

Длинный мол на сваях выдавался далеко в океан, яркий двухэтажный павильон клуба, корпуса корабликов и мачты, первые лучи солнца, показавшегося над горизонтом – всё это создавало некий романтический флёр, и Виньярд подался вперёд:

– Алиса?

– М?

– Красиво тут.

Подруга некоторое время молчала, управляя байком, а потом ответила:

– Ненавижу это всё.

Романтический флёр улетучился мгновенно.

* * *

На пирсе горел вонючий огонь. В качестве топлива использовались куски пластика, мебель, какое-то тряпье, поэтому аромат был соответствующий.

– Я щас! – сказал Сью и, встав ногами на сиденье, оттолкнулся и вспрыгнул на пирс. – Подожди минуту.

Нужно договориться о швартовке аквабайка с администрацией клуба, наверное – заплатить какие-то деньги. Парень поморщился от вони, которая совсем не вязалась с общим стилем окружающей обстановки, и пошлёпал мягкими подошвами бот гидрокостюма по плитам. Боты, конечно, тоже с розовыми вставками.

Навстречу ему поднялись три весьма примечательные фигуры. Первое, что бросалось в глаза – это синюшная, почти болезненная бледность кожи. Этой кожи наблюдать можно было предостаточно – из одежды на странных личностях надеты только нейлоновые шорты. Второе – отсутствие волосяного покрова. Совершенно лысые, без бровей, ресниц бороды и усов – эти типы производили странное впечатление.

– О, – сказал один из них. – Ещё один тутошний.

– О, – сказал второй. – Там водная машина и волосатая девочка.

– О, – сказал третий. – Девочку я заберу себе, у меня как раз одной не хватает. А машину продадим барыге.

Виньярд начинал понимать, что здесь происходит, и слегка напружинил ноги, приготовившись действовать.

– Нам нужно, понимаешь? – проникновенно проговорил первый бледнолицый. – Мы выросли в чудовищных условиях, у нас сильный стресс, и мы готовы сделать культурный обмен. Ты поучаствуешь в уникальном обряде потлача, станешь большим другом нашего народа, и мы нанесём тебе ритуальные узоры.

– «Потлач» – значит «ничего не жалко для друга». О, – сказал его товарищ. – Хочешь я подарю тебе всю свою одежду? Твоя-то женская.

– Девочка, поднимайся сюда, к нам! – поманил Алису третий. – Нам очень хочется наладить диалог, мы очень стараемся!

– О, – удивился первый. – Тутошний стоит и молчит. Ну стой, наверное тебе хочется здесь стоять. А нам очень хочется эту машину и эту девочку. Ты же не против? И девочка не против, тут все девочки сначала против, а потом не против.

Виньярд на секунду прикрыл глаза. Ему не хотелось включать «щелчок», да в этом и не было необходимости – даже не смотря на то, что около вонючего костра он заметил ещё несколько таких же синюшно-бледных фигур.

– Нет, – сказал Сью. – Это неприемлемо.

Кажется, у местных почитателей первобытной культуры, а это были именно они, произошёл разрыв шаблона.

– О, – сказал первый. – Тутошний сказал «нет»?

– О, – сказал второй. – Так мы побьём его и всё равно возьмём, что захотим!

– О, – сказал третий. – Я возьму девочку.

КЛАЦ! Хлёсткая пощёчина смела любителя девочек с пирса в воду. ДАЦ! Вторая пощёчина впечатала желающего драться в стену яхт-клуба. Оставшийся внезапно один на один с Виньярдом предводитель бледнокожих издал горлом мерзкий стрекочущий звук, и ему на помощь ринулись соплеменники. Их было около дюжины – даже странно, чем можно заниматься пятнадцати парням на пирсе? Рыбу они точно не ловили… В руках они сжимали что-то похожее на оружие: шипастые дубинки, обрезки труб, какие-то устрашающего вида пилообразные мачете. Только нейлоновые шорты оставались неизменной деталью у каждого из этих странных обитателей пирса.

– Это нормально, – сказал Сью.

Щёлк.

Дац-дац-дац-дац! Он бил пощёчины с обеих рук, хлёсткие, звонкие, способные свернуть челюсть или сломать шею. С криками и всплесками солёных океанских волн синюшные космические скитальцы посыпались в воду. Это заняло не более пяти секунд – и четыре длинных, перетекающих один в другой шага, и ровно тринадцать ударов. Тринадцать потому, что ударенный о стену тип нашёл в себе мужество подняться и ринуться в бой, чтобы получить звонкую оплеуху и быть сметённым прочь с пирса.

Над головой внезапно послышалось некое гудение, явно искусственного происхождения, и Виньярд поднял глаза.

Бочкообразный флаер чёрно-белого цвета, с синим и красным проблесковыми огнями заходил на глиссаду над пирсом. На его борту красовалась люминесцентная надпись «MUNICIPAL POLICE». Летательный аппарат завис над утопающими сверчками, в его днище раздвинулись створки и оттуда развернулось сразу несколько тросов, за которые принялись цепляться, отталкивая один другого, кочевники.

Алиса успела пришвартовать аквабайк, и Виньярд принял у неё из рук рюкзак, пакет со своей одеждой, и подхватил девушку, которая смотрела на него каким-то странным, слегка удивлённым взглядом.

– Сью, – проговорила она. – Ты в порядке?

– Я-то? Я – нормально. А вот соотечественники у тебя очень стрёмные.

– Мои-то? – в тон ему переспросила она. – Мои – стрёмные, конечно. Но это не мои соотечественники. Таких гоблинов на Талейране отродясь не водилось.

– А-а-а-а-а! – осознал Виньярд. – Это не гоблины. Это Сверчки.

Мокрые Сверчки как раз выбирались на пирс. Красные отпечатки виньярдовой длани расплывались у них весьма симметрично – у одних на правой, у других – на левой щеке.

– О! – сказал их предводитель. – Делаем ноги. Это не тутошний, это верняк – яррский. Или гэльский.

– О, – согласились остальные.

И сделали ноги, шлёпая босыми ступнями по плитам мола и наддавая в сторону берега. Полицейский флаер, совершив маневр, завис над пирсом и сел прямо на него, перегородив Алисе и Сью путь в город. Появившийся из дверцы человек в полицейской форме с очень-очень усталыми глазами сделал несколько шагов навстречу и, вяло козырнув, представился: