Отпирающий солнце

Янус – один из самых загадочных античных богов. Сведения о нем в греческих, римских и средневековых западноевропейских источниках противоречивые и неполные.

В одних источниках он упоминается как бог-демиург. Древние римляне верили, что упорядоченный космос возник из хаоса, а Янус из бесформенного шара превратился в бога и стал хранителем порядка и мира, вращающим его ось. Римские жрецы называли Януса «богом богов» и «добрым создателем».

Также Янус считался покровителем солнечного света и неба. Он открывал небесные врата и выпускал солнце на небосвод, а на ночь запирал врата, поэтому его часто изображали с ключом.

Глава 2. Обязанности

Оплакав отца и мать и привыкнув к новым чувствам, Янус погрузился в дела своего царства. Регион, которым управлял Янус, процветал. Земля была плодородна, а недра таили в себе много руд, которые ценятся во все времена. Как Янус привыкал к ограничениям, которые несет в себе человеческое тело, так он не мог сначала свыкнуться с границами своих земель. Его взор уходил далеко за горизонт. То, что Янус там видел, он тоже воспринимал как дом. Его немало удивляло, что люди считают своей собственностью лишь ограниченный кусочек земли и тщательно оберегают только эту территорию. Как и с ограничениями тела, с этим пришлось смириться.

Янус наладил добрые и взаимовыгодные отношения со всеми соседями. Торгуя и обмениваясь лучшим, что могли предложить, они усилили друг друга, и жизнь в Лации и ее окрестностях стала еще изобильнее. Сюда привозили вкуснейшее вино, тонкие ткани и самых быстрых лошадей. Обратно шли караваны, груженные железом и серебром. Обозы с фруктами и оливковым маслом отправлялись в разные стороны до всех земель, которых только могли достигнуть пешим ходом.

Земное правление Янус совмещал с небесными обязанностями – каждое утро и каждый вечер отпирал и запирал дневное светило. Всё требовало внимания. Постепенно жизнь потекла словно река, ровным течением обыденных дел.

Янус всегда просыпался до рассвета. Вернувшись от дубовых врат, завтракал на балконе и тщательно продумывал план дня. Утром принимал посетителей. Каждый житель Лации мог подняться во дворец и, спросив разрешения у смотрителя дома, переговорить с царем, если дело того стоило. К нему обращались с разными просьбами, спрашивали совета. Как разделить наделы земли, которые недавно осушили от болот. Когда и чем засеять поля. Чем снарядить торговые караваны и куда отправить.

Царь выслушивал просьбы и требы до полудня, затем садился на коня и ехал осматривать владения. Правда, оставаться сторонним наблюдателем ему было не интересно. Он то и дело выхватывал инструмент у какого-нибудь мастера и начинал делать работу сам. Работники сначала с недоумением и робостью смотрели на царя. Кто-то даже отваживался посмеиваться за его спиной. Получалось у Януса сперва и правда скверно. Тяжелый молот в кузне ударял мимо, борозда в поле под плугом шла криво, а кувшины в гончарной мастерской выходили с круга дырявыми и кривыми. Но, прилагая усилия, за несколько лет Янус освоил почти все ремесла и делал работу не хуже других мастеров, а иногда даже лучше, совершенствуя их навыки новыми приемами. Так он придумал обжигать не только посуду, но и кирпичи для строительства. Дома в Лации стали более прочными, а строительство пошло быстрее.

Дальше Янус ехал осматривать сады. Следил за обрезкой старых деревьев, помогал укладывать спелые плоды апельсинов в ивовые плетеные короба, отбирать перезревшие сливы, чтобы они не испортили всю партию сбора и будущее вино. Днем, когда солнце начинало нещадно палить и все работники устраивались отдыхать в тени, Янус тоже отдыхал. Хотя делал это не совсем так, как остальные.

Он вместе со всеми садился под раскидистыми кронами деревьев прямо на землю. Прислонялся спиной к теплому шершавому стволу и вытягивал уставшие ноги. Выпив сильно разбавленного вина и перекусив, работники погружались в дрему, а Янус – в свои ощущения. Он слушал. Слушал свое тело, которое было так богато. Вот горячий воздух проникает в ноздри, опускается ниже и выходит наружу, сделав круг. Вот кожа касается теплого песка, который ее слегка щекочет. Стрекот кузнечика влетает в ухо, и звук быстрыми короткими волнами разносится по телу. Вот рука, придавленная камнем накануне, ноет и пульсирует горячим ритмом.

Янус собирал ощущения в свою коллекцию и к каждому относился как к сокровищу. В глубине души он даже чувствовал неловкость и стыд перед другими людьми. Словно несмышленый ученик, он только постигалт азы, в то время как остальные знакомы с этим давным-давно. Собственное тело виделось ему целой непознанной вселенной. Космосом с безграничным пространством ощущений.

Видеть и чувствовать мир как человек – словно смотреть на солнечный свет через каплю воды. Какая-то часть света терялась в кристаллах жидкости, но те лучи, что проходили сквозь, взрывались светом семи радужных цветов. Так и Янус утратил многое из того, что имел будучи Богом, но приобрел богатство и разнообразие человеческих переживаний. Градация их была столь велика, что порой Создатель сомневался, хватит ли ему одной жизни.

«Как так? Ведь это я – Создатель всего Сущего, – думал Янус, – а это было неведомо мне раньше!»

Так проходил день за днем. Вечером, дождавшись, когда солнце скроется за горизонт полностью, Янус нащупывал в кармане ключ и, сняв сандалии, медленно шел по тропе к дубовым воротам. Вернувшись во дворец, он разводил костер под старым тисом. Задолго до рождения Януса дерево посадил его отец. Оно росло посреди открытого двора. Анфилада дворца защищала внутренний двор от чужих любопытных глаз, а крона тиса защищала людей от любопытных звезд. Все мужчины, служившие во дворце, закончив дела, стягивались к огню, чтобы отпраздновать завершение хорошего дня. Даже рыбаки поднимались на холм во дворец Януса, чтобы посидеть под ночным небом в компании вкусного вина и добрых товарищей. Мужчины неспешно вели беседы о дневных заботах. Постепенно напряжение спадало, сердца теплели, и разговор заходил о загорелых плечах прекрасных италиек, о дальних походах и пойманной накануне огромной рыбе-меч, что так неистово вырывалась из сетей. Она настолько поразила рыбаков своей волей, что те отпустили ее на свободу.

Когда усталость прошедшего дня отступала, звезды на небе разгорались ярче, а огонь – жарче, мужчины брали в руки барабаны и отмеряли ритм ударами пальцев.

Янус любил ударные инструменты за их честность и простоту. Усилие удара рождало звук. Звук мог быть глубоким, как сам человек, или гулким, расплывчатым. Царю привозили инструменты с разных концов света. Большие барабаны-литавры из южной Африки и маленькие тары из земель шумеров. Тебены – барабаны, на которых играет народ с берегов Нила. Конусообразные барабаны-дарбуки из Айстаны. Обтянутые бычьей кожей или рыбьей, с терракотовым основанием или деревянные. Больше других он любил даф. Большой бубен из кожи осетра, натянутой вокруг деревянного обода, по краям которого крепились дополнительные кольца, делающие звук богаче и ярче.

Сначала прислушиваясь друг к другу и сонастраиваясь, а потом отпуская звук на свободу, раздавались десятки ударов, сливавшихся воедино. Ритм вторил сердцам, сердца – ночи, а ночь – звездам и всему миру. Янус брал даф. Согретый огнем и вином, он сбрасывал одежды с плеч, оголяя спину, и танцевал вокруг костра, повторяя ритм ударами босых ног о землю. Ему начинало казаться, что он снова не на Земле, а над ней. И лишь когда звуки барабанов умолкали и снова слышался только стук сердец и стрекот цикад, Янус возвращался в свое тело к земному огню.

Обессилев от дикой пляски, он опускался на траву и запрокидывал голову к звездам. Лежал так, пока сон не брал свое. Часто он вместе с другими людьми оставался спать здесь, у догорающего костра.

В рассветных сумерках, теплый со сна, Янус выбирался из-под овечьей шкуры в холодное утро и направлялся к большим дубовым воротам с обожженными створами, чтобы в мире снова стало светлее.

Артефакт: бубен даф

Самый древний известный бубен даф был обнаружен археологами в Германии во время раскопок доисторического поселения Эзин, расположенного недалеко от города Майнц. Барабан был изготовлен около 5000 лет назад и относится к эпохе неолита. Он был сделан из цельного куска дерева и имел диаметр примерно 9 см. Находка свидетельствует о том, что уже в те далекие времена люди использовали музыку и инструменты для выражения своих эмоций и связи с окружающим миром.

Бубен даф (или дафф) является одним из древнейших музыкальных инструментов, который использовался многими народами мира, включая древних кельтов, греков и римлян. В некоторых культурах он также имел сакральное значение и был связан с религиозными обрядами и шаманскими практиками.

Даф упоминается в различных мифах и легендах, а его изображение можно встретить на многих археологических памятниках. К примеру, в Древней Греции даф считался символом Аполлона, бога музыки и искусства. Римляне использовали этот инструмент для ритуальных танцев и игр.

В ряде культур бубен даф играл важную роль в религиозных и духовных церемониях. Шаманы и жрецы использовали его для общения с духами и предсказания будущего. Звук бубна помогал войти в трансовое состояние и получить доступ к высшим силам.

Бубен даф – это не просто музыкальный инструмент, но и символ культурного наследия и духовной мудрости многих народов.

Глава 3. Дворец

Лампа тихо покачивалась из стороны в сторону, повторяя ритм мягких шагов. Впереди под ногами идущего на мозаичном полу танцевали тени от огня, выхватывая из темноты то щупальца морского чудовища, побежденного славным воином, то стаю нимф на цветущей поляне. Вот прадед хозяина дворца пирует со своими сотрапезниками, поднимая кубок вина и вознося благодарность богам. Пройдя из одной части роскошного царского жилища в другую, можно было познакомиться с легендами правителей этих земель на много поколений назад. Мозаики и роспись стен служили живой историей целого рода.

Антипэтер переходил из одного помещения в другое, внимательно осматривая всё и намечая дела для слуг на сегодня. Во дворце он просыпался одним из первых, только царь вставал раньше. Когда Антипэтер доходил до покоев своего повелителя, того уже не было. Старый слуга знал, что есть час до рассвета, чтобы привести покои в порядок и подать завтрак. Он раскладывал разбросанные подушки и разглаживал покрывало на ложе настолько тщательно, что с ним могла соперничать только поверхность озера в безветренный день. Антипэтер любил порядок. Он сам был им. Оттого все вокруг него становилось ровным и гармоничным.

Когда родился Янус, Антипэтер радовался не меньше, чем родной отец наследника. Он сразу понял, что мальчик будет великим правителем. Чувствовалась в нем какая-то неведомая сила, которая еще не приходила в этот род. Служению этой силе он посвятил остаток своей жизни. Янус с безудержной энергией несся по жизни, как бурный поток, иногда не чувствуя берегов и преград. После смерти царя слуга взял на себя миссию возвращать этот источник в русло. Учил молодого правителя не только слышать свою силу, но и смирять ее, чтобы она не навредила окружающим. Весной горные реки, переполненные талой водой, приносят много бед, обрушиваясь на поселения. Так и нрав молодого царя требовал мудрого совета, а порой – и жесткого замечания.

Царь почитал Антипэтера. Многое, что рождалось в Янусе, в его человеческом теле: чувства, эмоции и реакции, – было ему непонятно и незнакомо. Антипэтер одним взглядом приводил царя в равновесие. Когда тот проявлял гнев, старый слуга был единственным, кто мог его успокоить.

Завтрак появился на балконе как раз вовремя. Солнце поднималось из-за горизонта, и на лестнице послышались звучные шаги.

– С возвращением, мой повелитель.

– Доброе утро и тебе! На что мне нужно сегодня обратить свое внимание? – шутливо спросил Янус, отправляя в рот большой кусок лепешки с сыром.

– Сегодня важный день, – с улыбкой, не спеша ответил слуга. – Через час придут старшины, чтобы решить, как распределить урожай олив, которые сняли вчера. Затем вас ждут в северных шахтах. Добыча серебра идет хорошо, мы восполнили запасы и готовы отправлять торговый караван, но продолжать разработку там опасно – гибнут люди. Духи горы гневаются. Хорошо бы закрыть ее, пока она не съела ваших людей.

А еще, – снова улыбаясь, продолжил слуга, – стоит обратить внимание на дерево, что вы посадили неделю назад. Деревьям, как и людям, нужно доброе слово. Этой магнолии не просто прижиться на новом месте. Но если вы уделите ей внимание, она непременно зацветет следующей весной. Говорят, что ее цветок похож на невесту. Может быть, дерево отблагодарит вас за заботу. Во дворце не хватает женского тепла.

– Благодарю тебя, о мудрейший, – звонко рассмеялся Янус. – Так я и поступлю.

Янус продолжал есть лепешку и искоса наблюдал за худощавым стариком в мягких сандалиях, который взял на себя роль его советника. Безусловно, царь и сам внимательно следил за всеми делами в Лации, но иногда Антипэтеру удавалось показать вещи под другим углом. К тому же Янусу нравилось осознавать, что кто-то заботится о нем. Это так привычно для человека, но так непривычно для бога. Антипэтер стал смотрителем не только дворца, но и жизни Януса.

Царский дворец стоял на возвышенности. С одной стороны это был холм с мягким подъемом, с другой – почти отвесная скала. Ассиметричная постройка в два этажа повторяла природный рельеф, поэтому помещения находились на разных уровнях, соединяясь между с собой переходами и лестницами.

Дворец заложили еще при прадеде Януса, ориентируясь на стороны света, а затем многие годы достраивали и украшали. Янус тоже внес свою лепту в строительство. Он расширил и упорядочил кладовые, разместив их на первых этажах вокруг внутреннего двора. На втором этаже украсил покои для себя и гостей изящной росписью. Деревья, цветы и травы, звери и птицы. Находясь в комнатах, человек ощущал, что гуляет в дивном лесу. Птиц написали до того искусно и реалистично, словно те вот-вот собирались запеть переливистыми трелями. Главное же изменение коснулось той части дворца, что скрывалась от большинства глаз.

Янус был раздосадован, что каждый раз приходилось покидать дворец через главный вход и идти в Лацию, огибая холм. Он представил, как было бы здорово, если бы дорога в город и сад начиналась прямо у балкона. Всё, что можно представить, можно воплотить, и Янус с воодушевлением взялся претворять свой план в жизнь.

Несколько дней они совещались с садовниками и каменотесами, горячо споря. В конце концов все уступили настойчивости царя и нашли правильное решение. В скале на разных уровнях выдолбили площадки с углублениями под почву, куда посадили деревья и травы. Между ними соорудили лестницы. Они спускались к подножию скалы через каскад площадок. Теперь можно было быстро оказаться на окраине Лации, а сад начинался сразу с балкона. Прямо под скалой лежал город, который опоясывали оливковые, цитрусовые и инжирные сады. Они тянулись почти до самого побережья, заканчиваясь полями с лекарственными растениями и цветами.

Балкон соединял мужскую и женскую части дворца. Почти каждый вечер, сидя в старом дубовом кресле, доставшемся от отца, молодой стражник солнца провожал закаты. Янус много времени проводил здесь. Еще бы, такой вид! Садился в кресло, вытягивал уставшие ноги и любовался Лацией. Это умиротворяло. Царь прокручивал в голове события текущего дня. Разматывал их, как моток шерсти, и размышлял, что нового это событие, этот человек или найденный смысл принесли в него. Потом Янус возвращал свое внимание к ощущениям в теле. Чувствовал, как рука лежит на подлокотнике кресла. Как приятно ладоням прикасаться к теплой деревянной поверхности. Ощущал, как борозды на коже пальцев скользят по бороздкам древесины. Всё напряжение, скопившееся за день, он отправлял через стопы в землю. Знал, что земля примет усталость и вернет взамен поток чистой силы.

Мысли успокаивались. Сначала они, подобно горной реке, неслись, сметая всё на своем пути, но постепенно их течение замедлялось, пока вовсе не прекращалось, а река становилась озером с безмятежно зеркальной гладью. Янус находил точку покоя в себе и устремлял взор к горизонту, в покой небесный. Он сливался с креслом, балконом, потом с дворцом, прилегающим садом и всем миром. Сам становился этим креслом, этим садом, этим миром и этим закатом. Солнце клонилось к земле, и небо взрывалось тысячами оттенков. Оно прощалось с днем и оставляло в нем лучшее. Солнце знало, что там, за горизонтом, красота не понадобится, а здесь, на земле, так необходимы свет и тепло. Янус любил закат за его свойство делать мир тише и чувствовал причастность к этому магическому действу. Каждый день происходило чудо рождения дня и чудо его смерти. Молодой царь в равной степени принимал и начало, и конец как священную гармонию жизни.

Артефакт: Кносский дворец

«Миф и реальность вечно сопряжены, и каждая истина имеет свою долю мифа».

Умберто Эко

На острове Крит в шести километрах от современного города Ираклион на холме Кефал в конце XIX века при археологических раскопках нашли остатки Кносского дворца – одного из самых загадочных памятников древней архитектуры.

Расцвет минойской цивилизации пришелся на 1700–1450 гг. до н. э., к этому же периоду относят и дворец. В Кноссе проживало не менее 90 тысяч жителей, а дворец был его сердцем. Он представлял собой огромное сооружение, которое достраивалось и перестраивалось десятилетиями. Площадь его была более 22 000 м

, во дворце находились тысячи комнат, многочисленные переходы, террасы и подвалы. Помещения сооружались вокруг центрального двора. В многоуровневых переходах можно было заблудиться. Есть гипотеза, что именно из этой архитектурной особенности родилась легенда о лабиринте Минотавра.