Оскар

На щеках девушки расцвели розы, и Оскар ощутил волну враждебности от парня, который с плохо скрываемой ненавистью смотрел вдаль, пиная дешевым ботинком золотые листья. Его, и без того огромные ноздри, хищно раздулись.

– Спасибо за проникновенную беседу. Но если бы ты застегнул ширинку, было бы гораздо интересней.

Оскар взял из рук девушки «проект спасения», поднял высоко над головой, поворачиваясь в разные стороны, как спортсмен поднимает кубок или другой победный трофей, позируя перед фотографами, и сказал:

– «Просите, и дано будет вам; ищите и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят».

Кстати. Бесплатный совет. Ходите лучше по квартирам. Прямо с утреца и с минералкой на продажу. Люди и денег дадут и в Бога уверуют.

Вербовщики открыли рты, но Оскар уже сухо попрощался, на английский манер отдал честь, кинул по ветру «пропуск в рай» и зашагал к ближайшей кофейне.

* * *

Не пройдя и двадцати метров, Оскар заметил, что с противоположной стороны улицы ему делал призывные взмахи придурковатого вида парень в бейсболке.

«Он, наверное, всем машет. Даже собакам».

Парень прытко перебежал мостовую и с самым решительным видом трусил к Оскару, не переставая сигнализировать и кричать: – Стой, стой!

Ну да. Все правильно. Шизик.

Оскар остановился.

– Ты о чем с ними базарил? – с вызовом спросил подбежавший. Он тяжело дышал и рыскал блудливыми глазами по сторонам. Вся его фигура, прибарахленная по последней моде Черкизона, выражала негодование.

Оскара царапнула постановка вопроса.

Он посмотрел на наглого олигофрена. Убедиться, что тот не пьяный и не обдолбаный. Понять было сложно.

Оскар не курил трубку, не играл на скрипке и знал лишь понаслышке о дедуктивном методе Шерлока Холмса, но с первого взгляда определил, что имеет дело с человеком не так давно вернувшимся с мест не столь отдаленных.

– Что за наезды, уважаемый?

Парень снял бейсболку, заглянул внутрь, словно рассчитывал, что оттуда выпрыгнет кролик, помахал в воздухе и надел на голову.

– Здорово, братан! – гаркнул он, протягивая лопатообразную ладонь. И заулыбался как человек, который встретил старого друга.

Удивившись такой последовательности реплик незнакомца, Оскар пожал похожую на краба, синюю от наколок влажную пятерню и на миг задумался: интересно, если бы вместо пожатия, он сломал на ней пару пальцев, заплакал бы этот Чупакабра или нет?

– Ты Йоговых не слушай. Их книжки – от лукавого. Ходят, людей вербуют в свою секту. Им за это платят. Они еще хуже, чем Кришнаеды. Ага.

Парень посмотрел в сторону исчезнувшей парочки, наливаясь ядовитыми чувствами.

– Можно мою руку?

– С кем имею честь? – поинтересовался Оскар, незаметно вытирая пальцы.

– Брат во Христе, Андрей.

Оскар безмолвно застонал. « Fantastish! Noch einmal. От волка ушел, от медведя ушел, а от тебя лиса…».

Голосом Андрей обладал гораздо более грубым и злым, чем можно было ожидать от ученика Господа. Наверное, именно такие христиане – мордовороты придумали крестовые походы и инквизицию.

Вербальная дизентерия продолжалась.

Андрей снял бейсболку. Заглянул внутрь. Похоже, это вошло у него в привычку. Махнул кепкой в воздухе и нахлобучил на голову.

– Ты православный?

– В смысле?

– Крещеный?

– Да, – кивнул Оскар.

– Рад, что Господь через меня обратился к тебе?

«Рад? Да меня вот-вот стошнит».

Борьба за бессмертную душу Оскара вспыхнула с новой силой.

Блестя глазами и топчась на месте как конь, брат Андрей стал ковать железо пока горячо:

– Как сказано в Писании «… нельзя перенести сажу не запачкавшись…».

Он трещал без умолку, у Оскара прямо уши вяли.

Андрей явно настроился на часовую проповедь, не ведая, что его оппонента это волховство уже жутко напрягало.

– Извините, очень опаздываю, – Оскар оглядел улицу, как будто вспомнил что – то важное.

Напоследок, выслушав адрес церковной библиотеки, которую посещал Андрей с целью изучения жития и деяний апостолов, а, также заверив брата во Христе, что впредь не станет связываться со «Свидетелями» (который явно объявил им вендетту), Оскар расстался с адептом православия.

«На сегодня религии под завязку. Пора сменить пластинку. До свидания, Улица Райских Вербовщиков. Аминь».

3

Фасад кофейни выдержанный в мягких тонах пастилы и шоколада, приятно радовал

глаз, был на вид плотный, ладный, аппетитный.

Штендер у входа рекламировал лучший кофе недели с великолепной ванилью, кокосовым сиропом и сливками. Оскар прочел: «горячий, гладкий, шелковистый, он пенится, согревает и окутывает…».

«Фрейд зашелся бы от радости», – подумал Оскар, толкнул дубовую с темным стеклом дверь и вошел внутрь.

Первым, что он осознал, после негромкого звонка кошачьего колокольчика было тепло – густое, упоительное.

Вторым шел ароматный букет запахов – кофе, ванили и сдобы: хозяин заведения справедливо считал, что булочки должны выпекаться на месте и подаваться с пылу-жару.