Босс, ещё босс!

– Дес… Мистер Кавана, что происходит?

– Ничего, меня просто вдруг осенило одной идеей. Простите, что напугал, Элизабет.

– Обед отменяется?

– Наоборот! Хочу сделать его незабываемым. Вам понравится, – Кавана подмигнул мне.

– Надеюсь… – я откинулась на спинку сидения, пытаясь успокоить аритмию.

Охренеть его идеи осеняют! Экстремал чертов! На какой скорости мы ехали! И Сэмюэль туда же! Он работал на Кавану еще до меня, но не помню от него подобных вывертов.

Через пятнадцать минут мы подрулили к какому–то… сараю. Иначе не скажешь. Одноэтажное длинное строение с покатой крышей, обшитое голубым сайдингом. Напротив, гараж на три бокса и что–то вроде автомастерской. Точнее, это и была автомастерская, о чем свидетельствовал полуразобранный внедорожник рядом. Возле него работал обнаженный до пояса парень, загорелый точно дорожный рабочий с юмористического плаката, с паяльником и в маске.

Хм…Антуражно!

Еще несколько грязных внедорожников, квадроциклы и прочая техника там и тут разбросаны по обширной территории, на которую зарулил Сэмюэль и остановил машину.

М-да, не похоже на рыбный ресторан в Сити или на стейк–хаус премиум класса на Таймс–сквер. И куда это мы приехали?

Честно говоря, мне бы уже сошел и гамбургер с картошкой из любой забегаловки. Я едва сдерживала звуковое сопровождение, которое норовил издать мой желудок.

Хищная улыбка Каваны заставила насторожиться.

– Босс?

– Ждите меня здесь! – не снизошел до разъяснений мистер Смерть.

Хлопнув дверцей, он вышел и направился к главному строению и скрылся внутри.

Сидеть в машине не хотелось, я выбралась наружу, вдохнула удивительно чистый, прохладный воздух. Ко мне тут же подскочил лохматый, похожий на помесь сеттера с овчаркой пес. Принялся лизать ладони.

– Ох! Осторожнее! Не испачкай мне костюм! – ошеломленная напором, я пошатнулась, но затем присела и принялась гладить любвеобильную собаку.

Из машины вышел Сэмюэль.

– Вы не против? – спросил он, прежде чем закурить. Я кивнула.

– Скажите, Сэм, это было обязательно? – поинтересовалась я спустя пару минут.

– Никак не могу бросить… – пожилой водитель указал на уже вторую зажженную сигарету и поспешил убедиться, что стоит с подветренной стороны, и дым на меня не попадает.

– Я про ваш маневр с резким выездом на грунтовку. Мы ехали на приличной скорости. Это небезопасно! Я понимаю, что у мистера Каваны случаются… ну, скажем, капризы, но это не повод рисковать своей шеей. И моей. Особенно моей!

– Это не каприз, мисс Маккой. Вы просто кое–чего не заметили.

– И чего же я не заметила? – продолжая гладить собаку, пристально посмотрела на водителя, ожидая, что он начнет разговор о мужской и женской психологии или чем–то подобном.

– За нами ехал трак, – ответил Сэм.

– О! Тем более! Что, если бы он в нас врезался? – округлив глаза и повысив голос, потребовала я ответа.

– Вы меня не поняли. Трак ехал за нами от поворота на сто пятнадцатое шоссе. Слишком подозрительно он вел себя на дороге. Это не понравилось мистеру Каване, он подал мне сигнал проявить бдительность задолго до поворота. Я был полностью готов к любому повороту дел.

Только сейчас я вспомнила некоторые детали. Мы несколько раз перестроились без видимых на то причин, дважды нарушили скоростной режим, но я не придала особого значения, отметила машинально, когда запищал навигатор.

И всё же это довольно странно.

– Разве в двадцать первом веке следят подобным образом? – спросила, не скрывая скепсиса.

– Мы немного перестраховались. Повторить наш маневр он бы не смог, просчитать заранее тоже – съезд этот мало кто знает. Сюда ведь обычно приезжают по другой дороге.

– Вот как? А что это за место?

– Прокат техники, – водитель затушил сигарету и повернулся к вернувшемуся Каване.

– Сэмюэль, ты на сегодня свободен. Спасибо, – не чураясь, Десмонд Кавана пожал руку водителю.

Тот сел в блестящую черным лаком машину и… уехал, оставив нас с боссом в крайне странном и неподходящем месте. Вдвоём.

– Вижу, вы тоже любите собак, Элизабет?

– Ну… Они милые, призналась я.

Обычно я предпочитала не травить душу, все равно не могу позволить себе завести питомца с таким–то графиком, а тут растаяла.

– Они – верные, – вздохнул Кавана и скомандовал: – Идемте, Элизабет. Я ужасно голоден, поэтому сделал заказ заранее.

– Что? – не поняла я. – Какой заказ?

Кажется, я чего–то не понимаю? Мы что барбекю будем готовить? Прямо здесь? Наверное, мой босс и правда настолько проголодался, что приказал Сэмюэлю разбиться, но остановиться у ближайшей забегаловки, или они увидели ее на навигаторе? А никакого трака–преследователя не было и водитель нарочно подшутил надо мной.

Надо же! Какое странное чувство юмора у нашего водителя.

Оглянулась по сторонам, но ничего похожего на придорожное кафе так и не обнаружила, зато порядком отстала от Каваны, который целенаправленно шагал к… гаражу.

Поспешила следом, оступаясь на неровностях и рискуя сломать каблуки. Вот же странный выдался день!

– Наденьте это, – босс протянул мне черный блестящий шлем, стоило мне зайти вслед за ним в длинный бокс, который тянулся от пристройки. – Хотя подождите… – он скептично меня осмотрел и повернулся к пареньку, у стойки с экипировкой, которого я не сразу заметила. – Стив, дай–ка черепаху. Размер…

– Я понял, это подойдет, – парню хватило одного профессионального взгляда, чтобы определить мой размер, и подать куртку и доспех в одном флаконе.

– Что это? Зачем?! Что происходит? – слабо возмущалась я, не понимая, что он задумал. – Мы же обедать ехали!

Такие вещи я не раз видела на мотоциклистах, но никогда в жизни на себя не примеряла. Но похоже, в моей жизни настал период новых ощущений.

– Элизабет, если вы будете меня отвлекать, придется пообедать вами, – пошутил Кавана, забирая из моих рук шлем. – Повернитесь. Руку. Другую, – командовал он, облачая меня в «моточерепаху», попутно застегивая, подтягивая и поясняя назначение того или другого ремешка.

Честно признаться, я почти его не слышала. Есть такой отдельный вид удовольствия – примерка. Кажется, для этого чувства даже придумано какое–то специальное название. Когда Кэлли в творческом порыве шьет себе новую вещицу, частенько использует меня в качестве живого манекена. Это приятно, черт возьми.