Ирий. На стыке миров

Оступившись, Толя случайно облокотился на барьер и замер, ожидая предупредительный удар. Однако завеса внезапно застыла. Выждав пару минут, он осторожно провёл по барьеру рукой. Никакой ответной реакции не последовало. Странно: похоже, завеса пропускала его.

Толя настороженно покрутил головой, прислушиваясь к окружающему пространству, но вокруг по-прежнему царило безмолвие. Ещё раз убедившись, что его ничто не беспокоит, он уверенно шагнул внутрь барьера.

Передвигаться внутри было непривычно: приходилось прикладывать усилия, как аквалангисту в толще воды. Обычно такие завесы не слишком широкие. Толя прикинул: толщина этого барьера около четырёх метров. Выскочив из него, он оказался на крутом склоне, за которым маячил обрыв.

Толя подошёл к краю и посмотрел вниз. Там начиналось болото: чёрная, маслянистая топь, куда ни глянь. Кое-где торчали хилые скелеты деревьев, цепляющихся за жизнь из последних сил. Над поверхностью курился сизый дым. Пахло чем-то прогорклым.

Толя поискал глазами тропинку, чтобы обойти топь, но ничего не нашёл. Похоже, здесь давно никто не ходил.

Он скинул с плеч рюкзак и достал небольшой, величиной с ладонь, квадрокоптер. Расправил лопасти, включил микрокамеру. Аппарат управлялся с телефона и имел небольшую зону охвата, но для простого осмотра достаточно.

Тихо зажужжав, коптер поднялся в воздух. Звук эхом разлетелся над болотом. На экране телефона появился клочок земли, над которым завис аппарат. Отрегулировав резкость так, чтобы можно было рассмотреть травинки с высоты двух метров, Толя направил коптер в сторону болота и включил запись.

Унылая, чёрная жижа. Кое-где на поверхности вздувались пузыри и лопались с тихим чавканьем. Рядом с торчащими из топи деревьями ещё виднелись небольшие островки земли, но они выглядели сухими и безжизненными. Болото напоминало нефтяную лужу: густую, маслянистую и вонючую. Но в отличие от нефти топь не отражала свет. Она была абсолютно чёрной, словно все блики и лучи умирали в ней. Мрак, разлившийся по земле.

Толя так увлёкся, что не заметил предупреждающий сигнал: аппарат пересёк границу зоны управления.

– Чёрт! – Он попытался вернуть контроль над коптером, но увы, аппарат стал неуправляемым.

Терять его не хотелось, он мог ещё пригодиться. Толя сунул телефон, ставший бесполезным, в карман и выставил руки вперёд.

Глаза янтарно сверкнули, высвобождая скрытую силу. Пальцы быстро нарисовали в воздухе притягивающую руну. В то же мгновение от него к квадрокоптеру начала раскручиваться светящаяся нить. Зацепившись за аппарат, она натянулась, словно струна. Толя осторожно стал подтягивать коптер к себе, стараясь не уронить его в болото.

Внезапно поверхность топи покрылась мелкой рябью, послышался едва уловимый, глухой рокот, словно где-то в недрах заработал мотор. Толя остановился, аппарат завис на полпути.

Чёрная жижа забурлила сильнее, то тут, то там выплёскивая тягучие протуберанцы густой слизи. Толя торопливо потянул за нить, беспокоясь, что один из них собьёт коптер.

Болото в считанные секунды превратилось в бурлящий котёл. Гул стал сильнее. Языки жижи достигали высоты полутора метров. Толя не понимал, что происходит.

У самого берега один из протуберанцев схватил аппарат и потянул к себе. «Неужели они живые? – промелькнула пугающая мысль. – Не может быть». Однако происходящее доказывало обратное. Толя изо всех сил тянул нить к себе, но топь цепко держала коптер в своих щупальцах, не собираясь сдаваться.

Вдруг он почувствовал, как земля под ногами вздрогнула: поверхность болота вспучилась, и из его глубины начала вырастать огромная, бесформенная масса. Мрак сгустился. Луна подёрнулась багровой дымкой.

Чёрные, склизкие щупальцы потянулись в его сторону. Внутри Толи всколыхнулся страх, словно отозвавшись на безмолвный призыв. Топь каким-то образом находила ужас внутри него, вытягивая из закоулков разума и заполняя им всю человеческую сущность. Толю словно парализовало.

«Беги!» – молнией мелькнуло в кромешной темноте страха. Амулет ярко вспыхнул и обжёг кожу. Боль привела его в чувство. Толя схватил рюкзак и кинулся к защитному барьеру.

Оглянувшись, он увидел, как чавкающая топь последовала за ним. Густые, маслянистые волны накатывали одна за другой, заливая берег.

Толя с разбегу врезался в барьер. Завеса, казалось, стала плотнее: он едва передвигал ноги, отсчитывая каждый шаг. Наконец, тяжело дыша, Толя вывалился с другой стороны и упал от усталости.

– Фу, слава богу. – Он чуть прищурился, вглядываясь в энергетическую завесу.

Топь подползла вплотную к барьеру и кидалась на него, как разъярённый зверь.

– Ничего, он удержит эту мразь, – успокаивал себя Толя. – Не пойму только, чем спровоцировал агрессию.

Он откинулся на землю, разбросав руки в стороны, и закрыл глаза.

Бух-бух. Сердце колотилось так, словно пробежал марафон. Бум-бум. Нет, что-то не так. Земля под ним ходила ходуном, вздрагивая от каждого удара. Он вскочил на ноги.

Бух – барьер дрогнул и сдвинулся на полшага. Бум – очередной удар и ещё сдвиг.

Что происходит? Что это за сила, способная двигать силовые барьеры?

«Уходи», – амулет снова ярко вспыхнул. За спиной беспокойно шумел священный кипарис. Ветки метались из стороны в сторону. Повсюду летали кусочки коры, иголок, травы. В воздухе витал страх.

Толя быстро вскарабкался к подножию дерева, ещё раз кинул взгляд вниз. Топь продолжала бушевать. Барьер рассыпал электрические искры при каждом ударе.

– Прости. – Толя потрепал кипарис по стволу. – Доставил хлопот.

Древо сердито зашумело кроной.

– Можешь объяснить причину? – Он виновато гладил искорёженные временем ветви.

– Магия, – прошелестел в голове ответ.

Тут до него дошло: он применил свою силу. Веселина предупреждала, что нужно её скрывать до поры до времени.

– Чёрт, чёрт, чёрт! Вот же я балбес! – Толя стукнул себя по лбу, коря за забывчивость и неосторожность. – Что теперь будет?

– Уходи, – снова прошелестело в голове. – Побушует и утихнет. Не делай больше глупостей. Думай.

Толя провёл пальцем по извилистым дорожкам на коре, благодарно прижался к ней щекой, почувствовав тепло, исходившее от дерева. Затем ухватился за корни и скатился вниз в темноту провала.

Глава 5

Ангелия тихо лежала на крыше, прислушиваясь к разговору внизу. Старейшина Мах распекал нерадивых соглядатаев, упустивших её в лесу. Она удовлетворённо хмыкнула: «Проще простого».

Никто из соплеменников не догадывался о её способностях. К состязаниям Ангелию не допускали с тех пор, как она в возрасте пяти лет остановила бешеного волка, выскочившего из леса. Даже сейчас она легко могла мысленно воспроизвести события того дня.

Волк был огромным, матёрым. Из раскрытой пасти текла слюна, глаза зверя, красные от ярости, бегали из стороны в сторону, ища жертву. Обычно охотники убивали таких особей, считая их заражёнными мраком.

В деревне как раз праздновали День урожая. Все, от мала до велика, находились на большой поляне для общедеревенских гуляний.

Зверь выскочил в самую гущу и ошалел от огромного количества людей. Над поляной нависла зловещая тишина, сопровождаемая лишь глухим, волчьим рыком. Ни один охотник не успел бы выхватить оружие, тем более многие оставили его дома. Люди испуганно переглядывались, понимая: жертв не избежать.

Ангелия пыталась вспомнить, почему она вышла навстречу волку в тот день. Всеобщий страх жителей вытолкнул её? Или, может быть, её собственный страх? Она много раз за эти годы возвращалась к тем событиям, пока не осознала причину.

Жалость. Во всем виновата жалость. Ангелия вспомнила глаза зверя, наполненные ужасом. Волк понимал, что болен, что делает отвратительные вещи, но остановиться не мог. Заразивший его сущность мрак пожирал изнутри, доставляя боль. Она увидела это и пожалела его.

Ангелия помнит, как вышла зверю навстречу и встала напротив. Волк возвышался над ней: огромный, мохнатый, дикий монстр, полный сумасшедшего ужаса, готовый броситься и разорвать любого. Её глаза сверкнули янтарным светом. Он проник в разум волка.

– Помоги мне, – услышала она.

– Ты готов?

Зверь преклонил перед ней голову.