Лоренца дочь Великолепного

– Да, конечно, – рассеянно ответила девушка, огорчённая тем, что Амори не обращал на неё никакого внимания.

Прежде, чем сердечно распрощаться с Бенедетто, вдова клятвенно пообещала, что после его возвращения из Морбе обязательно посетит с Лоренцей улицу Старых Кандалов.

И вот наступил праздничный день. Так как барон де Монбар изъявил желание принять участие в турнире, то сопровождать донну Аврелию и Лоренцу должен был Сольё. За час до этого девушка уже была готова и пыталась разглядеть себя в небольшом медном зеркале, которое держала перед ней Катрин, в то время как Наннина уверяла её:

– Ты будешь красивее всех на празднике, мадонна!

– Но ты ведь говорила, что во Флоренции нельзя прослыть красавицей, будучи брюнеткой, – напомнила ей Лоренца.

– Это не касается тебя, – возразила флорентийка.

Однако дочь Великолепного всё ещё сомневалась. Фасон нового платья из алого шёлка казался девушке слишком экстравагантным из-за овального выреза, который полностью открывал её высокую стройную шею. Смущали её также узкие рукава, в разрезах которых виднелось белоснежное полотно, не говоря уже о лифе со шнуровкой, заканчивавшемся выше линии бёдер, отчего юбка образовывала широкие симметричные складки.

– Не слишком ли оно… вызывающее?

– Платье должно быть богатым, а материя как можно тоньше, – ответила Наннина. – Если же ты, мадонна, оденешься в сукно, то будешь выглядеть в нём как в монашеской рясе.

– А ты что думаешь о моём наряде, Катрин?

– В нём Вы похожи на принцессу, мадемуазель!

Что же касается причёски Лоренцы, то племянница Бутти колдовала над ней не меньше часа. Пышные волосы девушки были собраны сзади в толстый пучок, вдоль щёк змеились два длинных локона, а на макушке красовалась искусственная коса, уложенная в форме венца. В таком виде Лоренца не узнавала саму себя.

– Вы – словно солнце, мадемуазель де Нери! На Вас нельзя взглянуть, не ослепнув! – восхищённо произнёс при виде девушки Амори.

Улыбнувшись молодому человеку, Лоренца сразу успокоилась. Вместе с донной Аврелией они отправились на площадь Санта Кроче, где должен был состояться турнир. Отовсюду доносились музыка и звон колоколов. Фасады домов пестрели разноцветными коврами и дорогими тканями. Улицы были заполнены народом, причём все двигались в одном направлении.

По краям площади стояли деревянные столбы с разноцветными флагами и палатки. А перед беломраморным фасадом церкви Санта Кроче, украшенным чёрным ленточным орнаментом (чисто флорентийский стиль), виднелась большая трибуна с троном для королевы празднества. С обеих сторон от неё тянулись деревянные балконы. Поднявшись по лестнице, Лоренца и вдова заняли места справа от трибуны. Как раз в это время под звуки труб появились участники турнира. Впереди ехал Пьеро Медичи в чёрном берете, украшенном алмазом, и красно-жёлтом одеянии (цветов Флоренции). Впереди него несли штандарт с изображением Флоры в белом платье, осыпающей цветами Купидона. Над богиней вилась надпись: «Прекраснейшая».

Из язвительных замечаний сидевших рядом дам Лоренца поняла, что на штандарте изображена любовница Пьеро.

За ним следовали его братья: кардинал Джованни и Джулиано Медичи, а также другие участники турнира, в том числе, Монбар. Появление правителя вызвало оживление у горожан, толпившихся за натянутым шёлком, ограждавшим площадь со всех сторон, кроме входа.

– Пале! (Шары!) Пале! (Шары!) – привычно скандировала толпа девиз Медичи.

Едва трубы смолкли, как герольды начали выкрикивать имена людей, постепенно заполнивших трибуну. Лишь трон королевы остался пустым.

Снова зазвучали трубы и турнир начался. В отличие от турнира в Мо, его участники старались не столько победить, сколько покрасоваться перед дамами, о чём свидетельствовали их позолоченное оружие и шлемы, представлявшие из себя произведения искусств, а также одетые под кирасы туники из шёлка и бархата. В конце концов, победителями вышли барон де Монбар и Пьеро Медичи. Соответственно, они заняли первое и второе места.

Теперь, согласно традиции, победитель должен был выбрать королеву турнира. Когда герольды назвали её имя, Лоренца на мгновение растерялась. Она никак не ожидала, что Монбар решится на такую дерзость.

Тогда, толкнув её локтем в бок, вдова прошипела:

– Иди уже, Лоренца.

Под приветственный гул толпы с полуопущенными веками, придававшими ей горделивое выражение, дочь Великолепного спустилась на арену. Герольды проводили её до трибуны, где девушка заняла свой трон. Монбар преклонил колено, и Лоренца поспешила вручить ему в качестве приза лежавший на ступенях позолоченный шлем в виде головы Марса.

Однако капитан не сдвинулся с места:

– Согласно местному обычаю, Вы должны мне ещё поцелуй, королева!

Представив себе, как она на глазах у толпы будет целоваться с мужчиной, девушка невольно зажмурилась. Тем не менее, Монбар, едва прикоснулся к её губам, из-за чего она невольно ощутила разочарование.

Зрители тотчас разразились приветственными криками и овациями. Снова зазвучали трубы, и на трибуну поднялся уже Пьеро. Вручив ему такой же шлем, как и Монбару, Лоренца в душе порадовалась, что за второе место поцелуй не полагался.

– Вы удивили меня, барон, – по-французски произнёс Пьеро, впившись взглядом в девушку. – Я думал, что знаю во Флоренции всех красавиц, но эта мне неизвестна.

– Позвольте представить Вам, монсеньор, мадемуазель Лоренцу де Нери. Она – флорентийка по отцу, но воспитывалась во Франции и после смерти родителей решила вернуться на родину своих предков.

– Рад приветствовать тебя в моём городе, донна Лоренца, – милостиво кивнул правитель. – Надеюсь, тебе понравится здесь.

– Я тоже надеюсь на это, монсеньор, – сдержанно ответила девушка.

Когда трубы зазвучали в третий раз, Пьеро сказал:

– Пора ехать на банкет, барон!

После чего, снова взглянув на Лоренцу, он добавил:

– Надеюсь увидеть тебя сегодня на балу в моём дворце, королева!

В это время подошли донна Аврелия и Амори. Внезапно их обогнал младший брат правителя, который с поклоном вручил Лоренце дамасскую розу:

– Прими от меня этот цветок, королева, в знак признания твоей красоты!

– Благодарю тебя, мессир! – понюхав розу, смущённо ответила девушка. – Хотя не знаю, чем удостоилась такой чести…

– Твоё имя напоминает мне об отце.

Лоренца более внимательно присмотрелась к Джулиано, который со своими рыжеватыми волосами до плеч, розовыми губками и мечтательным взглядом ореховых глаз походил на ангелочка:

– Наверно, ты очень любил своего отца?

– Да, он был необыкновенным человеком. Такого больше нет на свете!

– Мой отец тоже недавно умер.

– Мне очень жаль, – по лицу младшего сына Великолепного было видно, что он действительно сочувствует девушке.

Как оказалось, юноша был знаком с Амори. После того, как последний представил ему донну Аврелию, Джулиано поинтересовался:

– Ты приглашена на банкет, мадонна?

– Нет, мессир, – обиженно ответила та. – Поэтому мы с Лоренцей вернёмся в гостиницу, чтобы там пообедать.

– Дело в том, что Вы не были представлены супруге правителя, – пояснил Амори.

– Но это легко исправить! – тут же воскликнул Джулиано.