Отрарский купец

– А как принимают оседлые тюрки твой дар? Ласкают ли им слух стихи на караханидском и карлукском языках?

– Да, простой народ с интересом внемлет, они воспринимают мои стихи как продолжение традиций степных сказителей-акынов. Особенно живо они реагируют на мои обличительные тексты об алчных правителях и глупых придворных. Но их ханы не особо жалуют меня и достойно не оплачивают мое ремесло. И вообще я стал задумываться об уединении от мирской суеты, хочу заняться чистой поэзией и самопознанием.

– Я расслышал в твоих словах идеи суфийского братства. – Салим удивленно взглянул на Абдулла и добавил: – Не рановато ли, брат, ты уходить в дервиши?

– Я могу объяснить Вам свое отношение к происходящему вокруг нас.

По всему было видно, что Абдулл готов отстаивать свою позицию. За долгие годы скитания и общения с многочисленными собратьями по ремеслу он стал опытным полемистом.

– Оглянитесь вокруг! – продолжил он горячо. – Люди потеряли доверие к муллам, к правителям, которые пекутся только о своем благе и угнетают простой народ. Все больше правоверных находят истину в индивидуальной молитве и созерцании. Суфийские святые призывают к смирению, принятию реальности и своим примером самоотречения и самоочищения способствуют массовому распространению нового учения в среде оседлых и кочевых тюркских народов.

– Но я всегда надеялся, что человеческий разум и исламские законы приведут к установлению справедливости в обществе, – не согласился Салим.

– Уважаемый, разумом в нашем несовершенном мире злоупотребляют как раз те, кто должен мир делать лучше, сегодня везде царит духовный беспорядок. – Абдулл в упор посмотрел на Салима. – Вот скажите мне, куда Вы стремитесь? К чему? По какому пути следуете и ради чего? Какими средствами достигаете богатства и благополучия?

– Я для начала хотел бы напомнить тебе, как мусульманину, хадис о торговле. – Салим был спокоен и не поддавался напору Абдулла. – Справедливому торговцу не воспрепятствуют войти через любые ворота Рая, так было сказано Пророком. Теперь скажу о своем жизненном пути. Я мечтаю посетить все четыре стороны света, страны Сун, Индию, Византию и Страны Магриба, Аль Андалузию, Мекку и Медину, северные холодные страны славян, булгар и хазаров. Не из праздного любопытства, а с целью изучения и получения новых знаний о торговле и людях. Наш Пророк сказал, что стремление к знаниям – это обязанность каждого мусульманина. Кроме этого, я желаю распространять сведения о моем городе и народе, о нашей культуре, традициях и обычаях. Возможно, ты знаешь, что за пределами Мавераннахра нас, тюрков, воспринимают как народ воинов, занимающийся захватом чужих земель и имущества. Многие правители Востока и Запада предпочитают нанимать тюрков исключительно на военную службу. Даже на невольничьих рынках самыми востребованными являются тюркские рабы, из которых воспитывают лучших воинов.

– Это так, к сожалению, – ответил Абдулл, утвердительно покачав головой.

– Я хотел показать своим ремеслом купца, что мы, тюрки, можем не только воевать, но быть хорошими музыкантами, поэтами, учеными и торговцами. Даст Аллах, эти времена наступят! Ведь торговлей, культурой и дипломатией можно завоевать намного больше стран, чем мечом. Не так ли? – Салим хитро взглянул на Абдулла.

– Завоевать? О Аллах! – Абдулл вздохнул. Он не собирался переходить на шутливую манеру Салима и добавил: – Это все суета мирская, алчность торговцев, это в конце концов приведет к катастрофе!

Кто богатством дом набил,

Тот Всевышнего забыл,

Тот кто «Все мое!» сказал,

Ворону подобен стал,

Он в грязи мирской погряз,

Страшен будет судный час!

Салим почувствовал, что разговор заходит в тупик, поднялся с ковра и раздраженно произнес:

– Ну, на сегодня хватит споров, впереди трудный перевал, отдыхай.

Абдулл собирался еще что-то добавить и произнести свои рубаи о смысле жизни и трагедии реальности, но видя, что Салим не желает продолжать, замолчал. Перед сном Салим обошел стоянку, проверил людей, животных и особенно своих «небесных» лошадей из Ферганы. Ночь прошла под звуки воя горных шакалов и топота копыт лошадей охранников, стерегущих караван.

Когда солнце осветило горные вершины Тэнри тау, они уже были в пути на перевале, а караван хорезмийца отправился в противоположную сторону еще до рассвета. После преодоления двух фарсахов поднялся ветер и заморосил дождь. Салим вспомнил, что проводник говорил, что погода здесь может меняться непредсказуема.

– Да, невеселое место, – вслух подумал Салим.

Тут к нему подскакал Хасан и, осадив коня, выкрикнул:

– Хозяин, господин – голос его был тревожным.

– Что случилось?

– Вашего гостя, господина Абдулла, нигде нет!

– Что!? Он что, отстал от каравана?

– Нет, господин, я был последним, кто покидал стоянку.

– Куда он мог пропасть? Ты проверил среди тюков, ящиков, мешков?

– Да, конечно! И его мулла тоже нет!

Странно, куда он мог деваться? У Салима мелькнула мысль: не отправиться ли на поиски Абдулла? Однако опыт бывалого путешественника подсказывал ему, что этого не следует делать. Караван должен продолжить свой путь. Вспомнив последний их разговор, он с досадой подумал, что поэт решил отказаться от путешествия в Кашгар. Да, да, именно так. И сейчас он возвращается с караваном хорезмийца.

Салим натянул поводья, лошадь встала, как вкопанная. Конечно, он решил это давно, просто искал удобного случая. И тут кстати оказался встречный караван. Салим начал припоминать, как Абдулл несколько раз расспрашивал его, что их ждет в Кашгаре и других землях страны Сун. Каков стихоплет! Хитер! Решил все заранее и, возможно, специально в последнем их разговоре вел себя так нагло и вызывающе! А ведь еще читал свои рубаи, прикрывался шкурой дервиша-суфия! Салим усмехнулся, как он мог поверить такому человеку?

Весь переход через ущелье Салим был немногословен, отдавая лишь короткие приказы слугам. Он старался скрыть своё расстройство. Между тем погода на перевале постоянно менялась, даже в какой-то момент Салим подумал, что вот-вот пойдет снег, но ветер разогнал темные тучи и погода прояснилась. Караван благополучно преодолел опасный участок пути, до Кашгара им осталось идти пять фарсахов. Салим успокоился и переключился на другие заботы. Его волновало предстоящее прибытие в Кашгар, он отправил вперед слугу, чтобы тот предупредил управляющего гостиного двора об их приближении.

4 глава

КАШГАР – ТУРФАН

«Все то, что было дорого, оставь —

В чужих краях отыщешь утешенье,

И стойким будь и Бога славь,

Жизнь не познаешь, не познав лишенья»

Мухаммад аль-Шафир

Караван шёл по плодородной долине Тарима. Вокруг были ухоженные поля, всюду трудились крестьяне. Салим насчитал несколько видов злаков. Он заметил хлопковое поле, но самыми приметными оказались фруктовые сады. Особенно много было гранатовых деревьев. Этот оазис, словно жемчужина на Великой торговой дороге, окружённая со всех сторон высокими горами.

Благодаря своему выгодному положению, Кашгар богател и развивался. Здесь промышляли самые богатые купцы из Согда, Хорезма, Генуи, Персии и Шама. Предместья Кашгара были густо заселены ремесленническими рабатами, где производили ткани, изделия из кожи, керамику.

– В нашем народе говорят – «В чужой стране крепкая палка лучше плохого попутчика», – произнес Темир, подъезжая к Салиму.

Отрарский купец взглянул на него и промолчал. Их кони поравнялись, дальше они ехали молча. Будучи командиром охраны каравана, Темир следил за порядком и сейчас он догадывался о переживаниях Салима по поводу бегства Абдулла.

– Охрана видела, как ваш друг уезжал, но не стала его останавливать, – прервал молчание Темир. – Никаких распоряжений о нем я им не давал. Он свободный человек и вправе делать то, что посчитает нужным.

«Этот вояка, прошедший много битв и сражений, прав, – размышлял Салим. – Со мной остались верные попутчики, что еще нужно для путешествия?»

Салим примирительно улыбнулся, происшествие с Абдуллом его уже не беспокоило. Он посмотрел на испещренные шрамами руки и лицо Темира и вспомнил, какими словами рекомендовал ему отец этого человека: «В дороге тебе пригодится такой бывалый воин, знающий жизнь с другой, жестокой стороны. Возможно, иногда тебе не хватает строгости, вот его опыт тебе и пригодится».

– Уважаемый Темир, что побудило Вас уйти со службы в армии нашего победоносного Арслан Хана? – поинтересовался Салим.

Темир на мгновение задумался, видимо, подбирая слова. Он не был словоохотливым собеседником, его меч и копье были гораздо красноречивее своего хозяина. Увидев этого человека, не каждый решился бы вступить с ним в разговор. Суровое выражение лица, грозно нахмуренные брови и холодный оскал в минуты радости свидетельствовали о нелегком жизненном пути, которым прошел он.