Слова, которых нет

– Потому. И да, у нас проблема.

– Да, на музыкантов нельзя положиться.

– Бьен, тогда, может, Evanescence?

– Ээ… – Ник опять отвел взгляд.

– Только не говори мне, что Эми Ли умерла! Не смей!

Флёр приблизилась к Нику так, что их носы чуть не столкнулись. Ник смутился и начал отстраняться. Уж очень сердитый взгляд был у Флёр. Ему даже показалось, что она думает, что это от него зависит, кто умрет в будущем, а кто нет.

– Нет-нет, она жива. Расслабься. Но как же сильно удивятся все участники Evanescence, когда увидят, что в 2022 году они уже не участники группы. Очень неудобно получится.

– Они, что ли, все погибли?!

– Нет.

– А Бен вернулся?

– Кто?

– Бен Муди – первый гитарист группы.

– Последний раз, когда я писал о них заметку, у них на гитаре играла какая-то девушка.

– Он погиб?!

Ник достал смартфон, а потом вышел из сумеречной зоны, чтобы ловила сеть.

– Бен жив, – вернувшись, сказал он.

– А они играли вместе хоть раз с 2003 года? – спросила Флёр.

– В Википедии на счет реюниона ничего не видел, так что вряд ли.

– Лез-амбесиль, – подытожила Флёр, скрестив руки на груди.

– Пожалуй, – согласился Ник, догадываясь, что это значит что-то плохое.

– Ну серьезно. Лез-амбесиль. Как можно дуться девятнадцать лет подряд? Ну как?

– Упрямо.

– Это глупо. Основателям группы нужно держаться вместе. Как делают Туомас, Эмппу и Тарья из Nightwish.

– Тарья? Это та, у которой уже сто сольных альбомов вышло?

– Ты на что намекаешь?

– По-моему, ее выгнали из Nightwish много лет назад.

– Ты мне врешь!

Разговор о музыке продолжался еще какое-то время, а количество отбракованных Ником групп лишь увеличивалось и увеличивалось. В конце концов он заявил, что рок-музыканты – не самые надежные люди и, может быть, стоит присмотреться к кому-нибудь еще.

– Как же ты достал! – возмутилась Флёр. – Сам хоть что-нибудь предложи!

– Все мои мысли сейчас о том, как вернуть сотни исчезнувших людей, – попытался оправдаться Ник.

– Если мы не найдем группу, то, возможно, спасать придется самих себя, а не кого-то еще. Об этом не забывай.

– Ты права, конечно, но я даже не знаю, кто бы нам подошел, я не слушаю такое старье вне работы.

– Тогда вернемся к первоначальной задумке и петь буду я одна.

– Во-первых, это бессмысленно. А во-вторых, зачем тебе это нужно?

– Нам.

У Ника расширились глаза от удивления.

– Что значит нам? – спросил он.

– Ты тоже будешь петь, – ответила Флёр. – Разве я не говорила?

Ник поднял руки и покачал головой.

– Нет-нет-нет.

– А ты как хотел? Если мы хотим объединить людей, то на сцене должны быть представители как прошлого, так и настоящего. Как звезды, которые привлекут толпу, так и простые люди вроде тебя и меня, которые донесут до них мысль, что проблема существует, но мы не враги и нам незачем ссориться.

– Ого! – Ник замолчал на секунду. – А ты реально все продумала. Так вот зачем тебе нужны были группы из разного времени. Но в любом случае я не пою, давай я просто найду какого-нибудь певца, который согласится.

– Отвечать за него тоже ты будешь?

Нику не понравился этот вопрос. До этого момента он как-то не думал, что концерт может и не сработать, а последствия для того, кто выйдет на сцену, могут оказаться плачевными. Вспомнить хоть его недавнюю встречу с бывшими одноклассниками. Не сильно-то они были рады интересу Ника к сумеречной зоне.

– Ты права, но пойми, я не умею петь. Совсем.

– Да расслабься, мне нужен всего лишь бэк-вокалист.

– Ты, кажется, не расслышала, я совсем не умею петь!

– У тебя есть время научиться.

– Не думаю, что это возможно сделать за… у тебя сейчас какое число?

– Третье декабря.