– Не понимаешь? – наседала директриса, но девчонка ее, похоже, ни капли не боялась. Отвечала спокойно и уверенно, еще и с легким вызовом.
– Нет, конечно.
– Ну раз так, с тобой говорить бессмысленно, – сделала вывод директриса. И паузу сделала, прежде, чем вынести приговор: – Жду твою маму.
– Ладно, – легко согласилась собеседница, голос даже не дрогнул. Возможно, еще и плечами пожала. – Я ей передам. Только не уверена, что у нее время найдется на…
Вика мгновенно представила: сейчас девчонка выдаст что-то типа «такую фигню». Неужели решится?
Нет. Затормозила на предлоге, и директриса успела ее перебить.
– Пожалуйста, уж передай. А заодно я классного руководителя попрошу с ней созвониться. Чтоб уж точно.
На несколько секунд воцарилось молчание, а потом низковатый голос поинтересовался:
– Идти можно?
– Иди, – раздалось в ответ резкое, похожее на безнадежный взмах рукой.
– До свидания.
Шаги, и дверь распахнулась.
Вика почему-то подскочила со стула – само получилось, неосознанно – и оказалась нос к носу с девушкой.
Наверное, ровесница. Ростом чуть пониже. Личико милое, немного кукольное. Не очень-то сочетается с низковатым голосом. А вот прическа – самое-то. Пышные пепельно-серые волосы коротко пострижены, и только справа свисает длинная прядь. Ярко-лилового цвета. Настолько «ярко», что сразу бросается в глаза.
Вика на нее и уставилась. А у девушки вид невозмутимый, словно каждый день ходит в гости к директору. Побеседовать о жизни. Она остановилась возле стола секретарши, задумчиво глянула на Вику, на открытый журнал.
– О! Мне тоже справку надо. Сделаете заодно?
– Сделаю, Хижняк, сделаю, – подтвердила секретарша, вытянула из пачки еще один бланк. – Ты в каком классе? «А» или «Б»?
– «Б», – сообщила Хижняк.
– Так вы в разных?
– Ну да.
– Держите, – секретарша протянула бумажки: Вике две, Хижняк одну, и первая же попрощалась. – До свидания.
– Спасибо, – запоздало воскликнула Вика. – И до свидания.
Из кабинета вышли вместе, а дальше – в сторону гардероба. Тоже получается вместе.
– А ты что, новенькая? – спросила Хижняк. – Я тебя не помню. Но честно, – она невозмутимо дернула плечом, – я могу и просто не помнить.
– Новенькая, – подтвердила Вика. – Первый день в школе.
– Так уже третье, – Хижняк изумленно приподняла брови.
– Так получилось.
– Ясно. Значит, ты в десятом «А». А я – Маргарита. Можно «Рита», но лучше «Марго».
Вика тоже представилась. Потом мысленно попробовала все варианты: Маргарита, Рита, Марго. Вроде бы похожие слова, и все-таки разные. Даже несмотря на то, что два последних составные части первого. Маргарита – торжественное и статусное, изящно-дорогое – ну да! – как жемчужное ожерелье. Рита – гораздо проще, по-дружески. А Марго действительно подходит лучше всех. С претензией, чуть нарочитое и колкое. Но Хижняк такая и есть.
Когда спустились со школьного крыльца, оказалось, им опять по пути.
– За что тебя директриса? – поинтересовалась Вика.
– Вот за это, – Марго намотала на палец лиловую прядь. – Не соответствует статусу лицея. А мне-то как-то, – она с насмешливой вызывающей улыбкой глянула на собственные волосы, – фиолетово.
– Еще и родителей вызвала, – напомнила Вика.
Не для того чтобы задеть или расстроить. Удивилась, что из-за подобной ерунды. Хотя директриса что-то говорила про намеренный саботаж, но Марго никак не походила на злостную хулиганку или наглую гопницу.
– Да ну, – отмахнулась она небрежно. – Во-первых, мама вряд ли придет. Некогда ей. Во-вторых, похоже, Альфия забыла, как они в прошлый раз побеседовали.
«Альфия» – это Марго директрису так называет? Тогда какое же у нее отчество? Неудивительно, что у Вики так и не получается вспомнить.
– И что там было?
– Ну-у, – протянула Марго. – Ты же знаешь, у нас в школе полагается в пиджаках ходить. В черных или темно-синих. А у меня в прошлом году серый был. И не темный, только отвороты на рукавах черные, да и те в белый горошек. До Нового года ходила, все нормально было. А потом не знаю, что на Альфию нашло. Увидела меня в коридоре и началось: «Что это такое? Неуважение к школьным правилам». Я ей говорю, что уже две четверти в нем, не верит. Я ей: «Ну ладно, дохожу оставшееся время. Ничего же не случится. У меня своих денег нет пиджаки покупать на все случаи жизни». А она: «Пусть твоя мать придет. С тобой никакого смысла разговаривать. Может, хоть от нее толк будет».
Марго особо театральными эффектами не увлекалась, не пыталась директрису копировать, но у нее все равно очень эмоционально получалось и красочно.
– Ну мама и пришла. А тот пиджак, между прочим, она мне сама покупала. Альфия ей про школьный дресс-код, а мама ей посоветовала, вместо того, чтобы к детям из-за пустяков цепляться, больше внимания уделить качеству учебного процесса и благоустроенности здания. – Марго качнула головой. – Она у меня администратором работает в гостиничном комплексе. У нее там в ведении отель, ресторан, бар, СПА-салон, боулинг. Вроде и еще что-то. Привыкла со всякими общаться. Только вот… – замолчала, изменившись на мгновенье, словно тень по лицу пробежала, – дома почти не бывает.
Про отца за все время Марго ни разу не упомянула, да и директриса мать вызвала, а не родителей. Скорее всего, они вдвоем живут. Мама постоянно на работе, а Марго дома вечно одна. Оттого и неожиданная грусть в голосе.
В общем-то и Вика вечно одна. Ведь родители – всего лишь родители.
– А пойдем ко мне, – почти неосознанно вырвалось, Вика даже додумать до конца не успела. – Мама обещала пирог с черникой испечь в честь моего первого учебного дня. И мороженое купить. Очень вкусно, если есть вместе.
Хотя повода для праздничного угощения вроде бы и нет, судя по всему тому, что с утра случилось. Но и смириться с этим можно, только заев события черничным пирогом и мороженным. Вместе. Во всех смыслах.
Марго не удивилась, не задумалась, согласилась легко.
– Ну пойдем, – и невозмутимо дернула плечом.
Глава 4
«Внезапно лес накрыла тишина: ни единого шороха, ни звука, словно он настороженно замер перед встречей с чем-то могущественным и великим. Путники тоже замерли, сердца их сжались и тревожно забились. И тут темное, почти черное небо разрезал надвое ослепительно-белый зигзаг молнии. Оглушительно грохнуло, будто это раненое небо взревело от бешенства и боли, первые крупные капли ударили по кронам деревьев и земле. Казалось, что природа нарочно издевается над несчастными бездомными людьми, добавив к мраку и холоду ночи грозу и ливень».
Вика опять встала пораньше. Ради того, чтобы накраситься перед школой. Обещала же себе, хотя смысла уже особого не видела. Может, поэтому, вместо того, чтобы вытащить из ящика стола косметику, открыла ноутбук, и слова сами выстроились в строчки, выплеснулись наружу. В самый раз под настроение.
– Вик! Ты опять что ли спать легла? – долетел из прихожей мамин голос. – Опоздаешь!