На крыльях вымысла. Рассказы

– И за это тоже! – уборщица по-доброму рассмеялась.

– Просто было чем заняться, типаж больно вредный попался.

– Гамбар! А у меня ещё есть желающий жених. Только в этот раз он оценит свой труд по достоинству.

– То есть как? Опять не пить?! А так хочется кому-то счастье предсказать!..

Гамбар продержался достаточно долго, брал уже по тысяче манатов и рисовал злюк после свадеб. По просьбе уборщицы «срок годности» браку прописывал позади холста, чтобы не расстраивать пожилую женщину. Клиентуру после того первого раза он находил сам. В знак благодарности за счёт вырученных от свадеб денег он поднял зарплату своей уборщице.

Каждый раз, по утрам приходя к художнику на уборку, уборщица заглядывала за холст готовой картины и подолгу спорила с Гамбаром, что он не прав, и что эта невеста добрая и проживёт в браке дольше, чем определил ей художник.

Однажды ночью неожиданно для себя Гамбар бросил кисти на мольберт и растёр рукою грудь. Уже в своём любимом закутке Гамбар зажёг свечу на фоне той самой картины. Налил стакан водки и выпил. После его глаза заблестели, а через миг налились слезами, и он тихо прошептал:

– Хочу к тебе, все надоело.

После той ночи художник Гамбар выбирал свадьбы сам – простые и непомпезные. Где не надо было думать о «сроке годности». Как правило, после таких свадеб его привозили в мастерскую, вносили на руках и укладывали на кушетку. А на столе вежливо оставляли его завтрак – столичный салат и несколько кусков баранины. Шедевры, которые он создавал на простых свадьбах, ценили вот так вот, на скорую руку, со свадебного стола для чудака-художника…

– Гамбар, сынок, где же ты? – Уборщица обыскалась художника. В этот раз он превратился в невидимку.

И только еле слышный шёпот выдал присутствие в мастерской кого-то ещё.

– Отстаньте от неё, дуры, не приставайте, я знаю, вас подослала моя бывшая…

В углу мастерской за скрученными холстами уборщица нашла полураздетого Гамбара с портретом своей любимой женщины в белом.

– Сынок, что с тобой? – напугано спросила женщина.

Мужчина, крепко прижимая к груди портрет, как заговоренный, повторял:

– Они треплют её за волосы и пытаются ножницами раскромсать её платье.

– Кто «они»?

– Они все, – обезумевшими глазами художник указал на множество портретов злых невест, выставленных кем-то в мастерской дугою.

– Кто их так расставил?

– Они сами, они ожили, – художника трясло, и он обливался потом.

Уборщица испуганно отступила от художника и вскрикнула:

– Сынок, да у тебя белая горячка.

Женщина поспешно направилась к телефону.

– Приезжайте скорее, с Гамбаром творится что-то неладное, думаю, у него белая горячка.

Уборщица не успела договорить, как вдруг дверь мастерской с грохотом захлопнулась.

– Он сбежал! Он сбежал! – неистово кричала пожилая женщина в трубку телефона.

Через некоторое время в мастерскую вошли несколько крупных мужчин, а после очень статная женщина. Мужчины в её присутствии чувствовали себя неуверенными и чем-то ей обязанными.

– И где он? – надменно спросила женщина.

– Он… он убежал, – растерянно ответила уборщица.

Окинув хозяйским взглядом мастерскую, женщина сказала:

– Пусть бегает, далеко не убежит. Доигрался, алкаш. Значит так… – женщина властно обратилась к мужчинам. – Найдите его. Только не бейте, а то потом скажут, что я силой заставила его подписать дарственную. А вас, милочка, прошу показать, что в этом хлеву может быть полезного.

Месяц спустя на одном из республиканских новостных сайтов вышла статья под заголовком: «Невесты и вся правда о них». В статье ещё была размещена реклама о распродаже картин пропавшего художника.

Очень статная женщина, бывшая жена художника Гамбара, торжественно открыла выставку картин бывшего мужа. Говорила много «хвалебных» слов в адрес без вести пропавшего виновника выставки. Последние слова выступления бывшей жены прозвучали более чем торжественно:

– Кто изъявит желание приобрести картины, милости просим, подходите лично ко мне.

При входе в просмотровый зал висел большой портрет Гамбара. И почему-то портрет охранялся двумя крепкими парнями, несмотря на то, что выставка была закрытого типа, строго по пригласительным билетам.

К выставочному залу в центре города подъезжали роскошные автомобили, пассажиры которых всем своим видом пытались остаться незамеченными. Но войдя в зал, стильные женщины снимали чёрные очки и с повышенным вниманием двигались вдоль стройного ряда выставленных картин. Некоторые из дам пытались взглянуть на оборотную сторону холста. Но им это не удавалось, картины словно были привинчены к стене.

И только одна посетительница выставки неожиданно нарушила гробовое молчание. Она со словами: «Негодяй, накаркал, проходимец» – вышла из зала.

Заметив при выходе портрет Гамбара, разъярённая женщина попыталась сорвать картину. Охранники тут же остановили её, но она не унималась и продолжала возмущаться:

– Сейчас я позвоню этому идиоту, пусть приедет и посмотрит на свой сюрприз. И пусть узнает, кто нам накаркал развод!

И только одного человека всё это действо не радовало. Уборщица скромно стояла в углу и тихо плакала. И только эта женщина от души горевала по пропавшему без вести художнику.

***

Говорят, в ту злополучную ночь, когда пропал художник, кто-то видел на бульваре полураздетого мужчину с картиной в руках, как он вошёл в воду и поплыл по лунному пути в открытое море.

Танцы незваного гостя

– Как записать?! – спросил представитель жениха, ответственный за сбор подарков в виде конвертов с деньгами.

– Напишите просто: друг семьи, – ответил молодой человек в стильном костюме.

– Как это друг семьи? У тебя что, имени нет?

– Есть. Гагуля[1] меня зовут.

– Как?! – встрепенулся мужчина. – Ты что, меня за дурака держишь?

– Нет, нет, как можно, уважаемый! Меня так все называют.

– Ладно, Гагуля, так Гагуля, тебе видней, – не желая обременять себя выяснениями, доверенное лицо жениха быстро забросил конверт в рядом стоящий портфель и занёс имя парня в список гостей.