Будьте здоровы, богаты и прокляты. Полина и Измайлов

Будьте здоровы, богаты и прокляты. Полина и Измайлов
Эллина Наумова

Это – игра. Раунд 1 – классика жанра, для разминки. Раунд 2 – вы сразу узнаете о героях все, что Полина узнавала постепенно. Станет ясно, кто кого вот-вот убьет и кто шантажист. Раунд 3 – проверьте себя. Не ожидали? Полина тоже…

Будьте здоровы, богаты и прокляты

Полина и Измайлов

Эллина Наумова

© Эллина Наумова, 2018

ISBN 978-5-4493-8127-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ, БОГАТЫ И ПРОКЛЯТЫ

Это произведение – плод фантазии автора. Любые совпадения с реальными лицами случайны.

Часть первая

ШАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ

Звонок в дверь раздался сразу после полудня. Я как раз была в прихожей. По обыкновению не удосужившись взглянуть в глазок, я ликвидировала преграду между собой и суетным миром и возопила:

– Андрей! Вот радость! Заходи.

Мужчина за порогом явно не ожидал столь скорого моего возникновения перед собой и чуть замешкался. Я схватила его за концы шарфа, втащила в дом и по-сестрински повисла на шее. Он ответил по-братски. Когда-то в бесшабашной ранней юности нам нравилось шокировать объятиями при встрече моих поклонников и его поклонниц. Затем это вошло в привычку, вредную для здоровья сплетников и пошляков.

– Да снимай скорее пальто, – тормошила я его. – Слушай, только сейчас вспомнила, что пространство, в котором ты находился минуту назад, моя бабушка называла лестничной клеткой. Так что, добро пожаловать из клетки на свободу.

– Здравствуй, Поля, – светло, но мимолетно улыбнулся он. – Я, собственно, ехал мимо и вдруг подумал, что если свалиться тебе снегом на голову. Получил твоей искренностью по совести, вспомнил про прошлогодний снег, и стало неловко за мальчишество. Извини, что не предупредил, каюсь, сотовый в кармане.

– Ты десятый.

– Десятый за утро без предупреждения? – изумленно уточнил слегка одичавший от частого пребывания за, как некогда было принято писать, рубежами нашей необъятной родины Андрей и попятился. Дескать, такого ты не вынесешь, откланиваюсь.

– Нет, просто десятый. Пойдем в кухню, сварю кофе по-андреевски. У меня своя статистика. Пятеро потенциальных гостей звонят предварительно ради собственного удобства. Чтобы не ломиться в пустую квартиру или не терпеть охи-ахи хозяев. Шестой и седьмой воспитаны в семье таким образом, что звонок перед визитом – это безусловный рефлекс. Восьмой и девятый действительно ценят время и уважают планы тех, к кому собрались. Хотя вряд ли допускают мысль о том, что им могут взять и отказать в приеме. Десятый же идет по зову души, ему не до условностей. Пустят или нет для него вопрос судьбы, а не этикета.

– Если статистика такова, тебя окружают приличные люди, – констатировал Андрей.

– Знал бы ты, чего мне стоит каждая вынужденная расчистка авгиевых конюшен общения. Самое паршивое, что ты и еще несколько тебе подобных возникаете очень редко. Все-то вы заняты. О, вспомнила отвратительное словцо – востребованы другими.

– Спасибо, Поля, – чуть расслабился Андрей. – Я могу перестать упрекать себя в хамстве?

– Еще одно покаянное слово, и я продемонстрирую тебе, что такое хамство….

За болтовней мы привычно и дружно перетащили в комнату кофе и печенье. Андрей считал себя любителем последнего, но скорее был знатоком его. Все-таки любительство подразумевает увлеченное употребление, а не старание попробовать как можно больше сортов в минимальных количествах. Когда-то я даже прозвище другу придумала – «дегустатор».

Я украдкой разглядывала Андрея. Осунулся, смеялся через силу, смотрел тревожно. Казалось, урони я ложку, вздрогнет и начнет озираться. Он мало походил на триумфатора, которому в течение двух последних недель стоя рукоплескали меломаны европейских столиц. А ведь было. Наши общие приятели отслеживали по тамошним газетам рецензии на его выступления, не знаю уж, с какой целью. Может из любознательности? Может людям в кайф читать на иностранных языках о своем знакомом? Наверное, они слишком буквально понимают поговорку: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты».

Мы расположились на диване. Я открыла, было, рот, чтобы пoздравить и порасспросить, но Андрей меня опередил:

– Был на кладбище, отвез Даниле цветы. Никак не могу отделаться от ощущения, что и мертвому актеру букет приятен.

– По-моему, нам всем после смерти гораздо полезнее поминальные свечи.

– Я и в церкви был. Поля, расскажи, что случилось с Данилой. Говорят, ты посодействовала восстановлению справедливости и наказанию порока.

– Брешут. О ком угодно, что угодно наплетут, лишь бы свое сокровенное не выболтать.

– Я тебя очень прошу. Мне это очень нужно.

Я еще раз вгляделась в печальное лицо Андрея. И перестала ломаться. Отрешенно подумала: «И у него что-то стряслось. Эпидемия неприятностей среди знаменитостей. Время такое на Москве». Потом собралась и заговорила. Андрей молча слушал, позабыв про кофе. Крошил в блюдце одно печенье за другим и не замечал, что обломки уже давно сыпались на стол.

1.

Это был день Данилы, не мой. До сих пор проклинаю себя за то, что хотя бы не оттянула трагедию. Почему, почему я не уговорила его поехать на дачу, вытерпеть бахвальство пьяного Федора? Однако, по порядку. Все равно в бедламе современности «порядок» – лишь математический термин.

2.

Данила позвонил сам около одиннадцати утра. За окном моросил февральский дождь.

Это была та степень нудежа, когда неуемное природное явление вызывает не тоску, а агрессию. Кроме того, небесные слезки оказались очень холодными. Уж на что я оптимистична – расхваливаю дождь, как дармовую косметическую процедуру – и то не выдержала, отказалась от утренней пробежки. А после из дома отменила пару встреч: трепотня одна намечалась. О таких беседах наша общительная дворничиха говорит:

– Попользуются тобой: «Глаша, какое ваше мнение по данному серьезному вопросу»…

А денег фиг дадут.

В общем, среди бела, вернее, сера дня я шлялась по дому в халате и мысленно убеждала себя в том, что погода мешает не только лентяям.

– Поля, – сказал его отлично поставленный создателем голос, – мне приснился жуткий сон. Почему-то он кажется вещим. Будто мы с женой бродили по окраинам. Знаешь, там, где сараи, бараки…

– Данила, на окраинах нынче многоэтажки граничат с лугами и лесом. Приличная экологическая обстановка включается в стоимость квадратного метра. Сараи и бараки давно очутились в центре.

– Поля, представляешь, было много утоптанного снега и мрак, адский мрак…

– Разве в аду не светло от пламени костров?

– Не желаешь меня выслушать? – вспылил он. – Никому я в депрессии не нужен.

У меня переливалась через край ванна, и выкипал чайник. Я просто хотела отвлечь его немного уточнениями о задворках и преисподней, чтобы погодил вдохновляться до тех пор, пока я не выключу плиту и не завинчу кран. Творцы – народ мнительный, особенно актеры. Предпочитают монологи. И, если решились на диалог, то собеседник должен подавать лишь краткие толковые реплики, усиливающие эффект реплик звезды. Данила талантлив и славен. Он мне про жуткий вещий сон, а я ему про сантехнику и посуду. Какое же это усиление эффекта? Сплошное издевательство. Главное, я действительно любила с ним неспешно беседовать и ценила доверие капризного, но возбуждающего интеллект оригинала. Пришлось облечь правду в форму благоговения. Хотя обычно он бывал менее взвинченным, и мы обходились без этаких крайностей.

– Данила, извини, я не решалась перебивать тебя ерундой. Можно я газ под чайником в кухне выключу? Он уже и не шумит, а тихо готовит пожар.

Подействовало.

– Поленька, солнышко, о чем ты! Что значит: «Не решалась»! Мы дружим с детского сада!