Пролетая над планетарием

Меня же всё происходящее совершенно не трогало. После того как год назад отца закопали в землю. И я увидела ужас, испытанный им перед смертью. Тогда ни живая, ни мёртвая, шагала домой. После похорон. Оставляя свинцовые следы в асфальте. По дороге от кладбища. К опустевшей квартире. Где больше никогда не пронесётся по комнатам его весёлый смех. Поэтому-то я и не слышала визгов Светы. Потому что думала о папе. О том, что не смогу сегодня, придя домой, рассказать ему, как устала от идиотов.

Надежда, застывшая с куском пирога в руке, пускала лучи тепла из лунного лица в мои пустые глаза. И мы с ней поняли друг друга.

– Пьёшь успокоительное? – Просто спросила она. – Да?

Я молча кивнула.

– Ты не впитываешь, что они тебе говорят, да? Ты вообще ничего эти месяцы не впитываешь?

Это были слова сочувствия. К счастью, в этот день она увела меня из офиса. Поклеить объявления на досках у подъездов. Подышать свежим воздухом. Подальше от разъярённых горгулий.

А неделю спустя я и вовсе уволилась оттуда.

Рискованный шаг. В то время у меня не только не было денег. Был целый ворох долгов. После похорон и поминок. После поездки в горы, где так и не удалось зализать раны.

Вот что произошло на следующий день после нашей прогулки с Надеждой.

Утром меня застал врасплох острый приступ тревоги. Надо было что-то делать. Как-то прийти в норму. Взяла тётю Фиату – собаку, привезённую из поездки в Домбай. И бегом гулять по обычному маршруту. В парке и вокруг дома. Теперь даже странно говорить, что маршрут был обычным. Некоторое время после смерти отца, я буквально боялась выходить из двора дома, где жила. Казалось, что мир за его пределами был наполнен голодными чёрными дырами. Притаившимися возле арок. Вытягивающими по капле остатки жизнерадостности из опустошённой меня.

Пока мы шли до парка, тревога усилилась. К ней примешивались сразу два неприятных чувства. Опаздываю в проклятый офис. И что там ждёт после опоздания?

А в это время, на работе «точили ножи», не знающие сочувствия, коллеги. Слуги серости. Узницы рабочих кабинетов. Вечно напряжённые. Готовые сурово наказывать каждого, кто не вписался в расписание. И надел помятую белую блузку. К тому же, купленную за свой счёт. Такие плохие нервы у ещё совсем молодых девушек были по простой причине. Скупая работодательница считала неуважительное отношение к персоналу, жалкую зарплату, неоплачиваемую сверхурочную работу и покупку белых блузок за свой счёт, лучшим стимулом к мотивации. Неудивительно, что в коллективе буйствовала нездоровая конкуренция. И плесневела чёрная зависть. Идти туда не хотелось. Но деньги были нужны. Последние были потрачены на покупку белой блузки.

Измученная этими мыслями, я всё же не могла не заметить просыпающейся весенней природы. Город дышал радостью. Не люди, нет. Именно город. И парк. В котором в тот день, я так просто впервые ощутила счастье. Села на лавочку. И увидела жизнь. Вдруг озарило – свободна. От всего. От всех.

Цветы жадно ловили капли воды из распылителя. Тянули листья к солнцу. Поражённая, я смотрела на них. Как будто до этого не видела никогда. Каждая прожилка, каждый лепесток, оттенки цвета. Всё изумляло. Притягивало взор.

Удивительное тепло разливалось по телу. Умиротворение. Словно сбросила костюм водолаза. Сковывающий, заграждающий, отделяющий. Осознала мгновенно, насколько сильно была оторвана от реальности. От живой бурлящей жизни.

Спокойная и расслабленная, в компании жизнерадостной тёти Фиаты, возвратилась домой. Больше не чувствуя вину перед людьми в офисной униформе. Не волновало время. Я никуда не собиралась идти. И была самым счастливым человеком на свете. Без мыслей о проблемах. Впервые за последний год.

В дверь звонили несколько раз. Не открыла. Потом выяснилось, что это потрясённые коллеги приходили. Не в силах представить, что человек может просто не захотеть прийти на работу. Оставили записку в двери с содержанием: «Привет! Не можем до тебя дозвониться. Волнуемся и ждём на работе». Представился такой большой осьминог в гигантской белой блузке и оранжевых галстуках на щупальцах. Им было не суждено дождаться меня в этот знаменательный день.

Вообще-то я не испытывала никогда чувства вины перед другими. Работающими в постоянных условиях стресса. Много и трудно. По субботам. И тёмными душными вечерами. Бессмысленное прозябание за решёткой рабочего кабинета казалось абсурдным. Офис, пославший осьминога, находился на первом этаже. В съёмной квартире с зарешеченными окнами. С видом на зовущую весеннюю улицу. На которую ещё вчера, я сидела и смотрела беспомощно, из воротника белой блузки. И хотелось задушиться оранжевым галстуком.

К счастью, теперь это было позади.

Вечером в мой мир ворвался телефонный звонок. Бесшумно светился мобильный. Звонила приятельница из другого города.

– Сегодня была у гадалки, представь, у самой настоящей, без дураков! Гадает на таро! – Начала она взволнованным голосом. – И почему-то сразу захотелось позвонить тебе. Представляешь, выпала карта… Выпала вроде бы мне, но я-то думала в этот момент о тебе! «Петля». Так называется. Прямо твой случай!

Интересным было то, что за два дня до этого звонка, мне пришлось принять жизненно важное решение. Сделать роковой выбор. Так я чувствовала. А именно, совершенно неожиданно возник мужчина. Не просто мужчина. Любимый. После двухмесячной разлуки. Поссорились из-за пустяка. Но это лежало на поверхности. Истинные же причины были глубокими и не оставляли перспективы отношениям. Мы познакомились не так давно. Толком даже не успели узнать друг друга. И вот, два дня назад, после двух месяцев отсутствия, он вдруг появляется. В тексте смс – слова о любви. Вроде бы не может забыть. И даже любит. А дальше мой необъяснимый страх. И упорное нежелание встречаться.

– «Петля» – это когда жизнь поступает с тобой сурово и даже… гм… враждебно что ли. Такое происходит если ты совершила роковую ошибку. Свернула со своего пути. Оступилась. Тогда судьба прижимает со всех сторон. Ну как было не понять, что это про тебя?! Это знамение. И очень серьёзное! Тебе надо с ним помириться. Ты меня вообще слушаешь?

Я слушала, ещё как слушала. Росло любопытство. И страх тоже. На улице уже стемнело.

– Да, продолжай давай. – Хотя не уверена, что действительно хотела слышать это на ночь глядя.

– Понимаешь, «петля» – это как бы предупреждение. Только не пугайся, ради Бога!

Ха! Не пугайся. Все детские страхи мигом зашевелились под кроватью. Поджала ноги. Подмяла под себя одеяло поплотнее. И суетливым жестом потребовала на кровать беззаботную Фиату.

– Просто ты сейчас стоишь на перепутье. И самое важное – не ошибиться. Поняла?

– Ну… вроде.

– Тогда действуй! Если что – звони. Ой, у меня вторая линия! Всё! Целую! Пока!

– Пока.

Мда…

А за окном тихо и ничего, кроме разыгравшегося не в меру воображения. Моего. Показалось, что за шторой что-то сверкнуло и мелькнул зловещий силуэт. Но только показалось.

Неудивительно. В такой-то день.

На всякий случай натянула одеяло по самую шею, сделала погромче телевизор. Задрожала от страха. Только под утро, наконец, уснула.

Иллюзия

День был тихим. Только залипла в интернете, как вдруг сильно захотелось выйти во двор. Подчинилась порыву. Через несколько минут сидела на лавочке.

По коже побежали мурашки – сейчас что-то произойдёт! Только успела подумать и повернуть голову, как из арки вынырнул давний знакомый. С которым не виделись несколько лет. К огромному удивлению, он шёл именно ко мне. Вполне целенаправленно. И это при том, что он жил в другой стране.

– Привет! – Он был само небо. Раскидистое и чистое.

– Привет! – Я нервно скривилась. Хотелось бы улыбнуться нормально. Но не вышло. Разучилась вести себя естественно.

– Ну, как дела? Работаешь?

– Угу. На Жанну Волковну.

– Смешно.

Похохотали. Обстановка немного разрядилась. Хотя левый глаз у меня всё ещё дёргался. И я боялась, что он заметит это.

– Вобщем, ты в рамках. – Рамки были не для него. Я знала это. И не для меня. Он тоже знал.

– И в белой блузке. С тёмным низом. – Напряжение понемногу уходило.

– Униформа?

– Ты ещё не видел оранжевый галстук.

– Мда… Хуже, чем в школе. – Он весь светился спокойствием. Я завидовала.

– В школе было лучше. Да… наверно. Хотя нет. Так же.