Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы

Вибрация в груди стала сильнее, она улыбнулась, чувствуя, как адреналин распирает сосуды, такое знакомое и такое новое ощущение. Она печатала из своего кабинета дома и, глядя как утреннее солнце стреляет ослепительными бликами с поверхности моря, она сделала глубокий вдох и перешла к делу.

Но прежде, чем мы станем виртуальными приятелями или разойдемся навсегда, я хочу попросить тебя о последнем деле. Скажу сразу: это никак не связано с Фатимой, если хочешь, считай это первым личным делом или первым делом моей новой жизни. Выполни мой заказ, а потом – делай, как подсказывает душа, или сердце, или разум, или набор ноликов и единиц – не знаю уж, что руководит тобой и твоей жизнью ;)

Итак, вот что мне нужно…

И она, не останавливаясь ни на секунду, застучала по клавишам, описывая мужчину, которого встретила больше 10 лет назад в гостинице Славянская. Она помнила всё: номер его люкса, предполагаемое время прибытия, она помнила его глаза, его губы, его запах… но это к делу не относилось.

Найди его, найди, чего бы это ни стоило. Я знаю, прошло слишком много времени, но ты – компьютерный бог в мире, где всё компьютеризировано, а люди всегда оставляют следы. Я знаю, что это потребует времени и ресурсов, я знаю, что одного описания, места и времени мало… но не для тебя. Мне нужно увидеть этого человека, мне нужно знать о нем всё, что ты сможешь узнать.

Я дала тебе всю информацию, какой располагала, максимально точный фоторобот, все места наших случайных – если они были случайными, это ты тоже выяснишь – встреч, поэтому не задавай вопросов, мне больше нечего сказать. Просто сделай это, как делал для меня все годы.

Она отправила письмо, ожидая, как всегда, быстрого ответа, но Пророк молчал. Лишь на третий день она получила игривое и привычно остроумное письмо, никаких вопросов, он просто сообщил, что берется за дело, а насчет их будущего… он тоже против Венеции, там воняет гнилью, Юг Франции подошел бы больше… если к тому времени она сменит пол и станет красоткой, а он каким-то чудом обзаведется телом.

Фатима смеялась, готовая расцеловать монитор, а в груди снова взрывался фейерверк, как тогда, в Праге, так много лет назад. Он не обозначил сроков, и она понимала, что в этот раз он и сам не знает, что и когда сможет найти. О том, что он может вовсе не добиться результата, она даже думать не хотела. Так что она просто набралась терпения – ждать она по-прежнему ненавидела, некоторые вещи никогда не меняются, ха-ха – и попыталась жить своей новой жизнь, отвлекаясь на дела, в том числе и с Пророком, но не задавала вопросов и не торопила его, она знала: он работает и сделает то, что никто больше сделать не может. Но каждый день она тревожно поглядывала то на смартфон, то на экран ноутбука, ненавидела себя за это, но всё равно ждала и проверяла почту, вскрывая каждое новое письмо от него с взрывающимся фейерверком в груди. Но все они были о делах Фатимы, о ее счетах, запасных именах и остальных документах. Ничего о Яне. Ни слова.

И вот сегодня она снова ждала, прошло уже больше 2-х недель, маленький срок для поиска людей, но такой большой для того, кто ждет. Сегодня еще писем не было, и она всё так же с надеждой и волнением поглядывала на экран ноутбука и прислушивалась к сигналам смартфона. Пророк молчал со вчерашнего дня, ничего удивительного в этом не было, они не были подростками, всё сознательное время висящими на телефоне или в соцсетях, они общались по делу и могли месяцами не входить в контакт… но сейчас она особенно остро чувствовала каждую минуту, каждый час без новостей.

Что я буду делать с этими новостями? Спрашивала она себя, и понимала, что еще не знает, точного плана у нее не было и быть не могло, она ведь не представляла, что найдет Пророк, что он может найти. Кем окажется тот загадочный молодой человек? Какую жизнь он ведет? Где обитает? Тысячи вопросов, ответы на которые определят ее действия, возможно – и, скорее всего, так и будет – ответы на многие ей не понравятся, возможно, он разочарует ее… Но она хотела знать, приняв решение, она собиралась идти до конца, как делала всю жизнь.

И да, она просчитывала все варианты, которые были видны на данный момент, и продумывала свою линию поведения. И снова, и снова приходила к одному – она должна, она хочет его увидеть. Пусть издалека, пусть не сказав ни слова, но она не сможет спокойно жить, если не поставит точку или не начнет новую главу своей новой жизни, главу, в которой в историю войдет новый персонаж.

Вы только посмотрите на меня, ухмыльнулась Фатима, стоя у окна и глядя на море, лениво ворочающееся справа, и высокие холмы, покрытые кудрявым лесом, еще совсем зеленым в первые дни осени, и это я?? Я, готовая впустить в свою жизнь постороннего человека? Мужчину?! Я точно умерла и родилась снова, кем-то другим.

И с восторгом и страхом она осознала, почувствовала снова, что да, она готова рискнуть, она готова пробовать новое, потому что она теперь свободна. И жива.

И возможно, вдруг подумала она, глядя на длинную линию пляжа, тот самый голубоглазый мужчина хочет, чтобы его нашли. Сколько раз она встречала его с тех пор, как они поцеловались под полной луной? Были ли эти встречи случайными? Кто он и что знает о ней? Ее шокировала собственная реакция на эти мысли – она была спокойной, не было привычного гнева, или страха, или дискомфорта. Та женщина, которая сделала себе имя в криминальных кругах и стала легендой среди наемных убийц, реагировала бы именно так, но та женщина исчезла вместе с островом ее последней добычи, а новая женщина, рожденная из морской пучины в ту ночь, не боялась и не сторонилась человеческой природы. Она принимала себя, а значит, могла принимать и других, это приносило такое пьянящее чувство свободы! Кем бы ни был тот Ян, атаковать он явно не собирался, а если и так – уж она умеет защищаться, в эти игры с ней лучше не играть.

Но в глубине души она чувствовала, знала, что он не враг и не сотрудник спецслужб, скорее, он такой же «свободный художник», кот, гуляющий сам по себе, не имеющий хозяина и не признающий чьих-то правил и команд. Судьба или его намерения, что бы ни сводило их вместе все эти разы, это говорило лишь об одном: эта история должна получить логическую развязку. Или финал.

Поэтому его и трудно найти, думала она, стараясь не оглядываться на ноутбук на столе, он явно не из обычных рабочих муравьев, он умеет быть невидимкой… Но Пророку нет равных в поисках невидимок, ведь только настоящий призрак может выследить и найти такого же призрака.

А хочет ли он, чтобы его нашли? Что ж, об этом она сможет спросить у него.

И как будто в подтверждение ее мыслей в кармане жакета пикнул смартфон, а ноутбук мелодичным сигналом сообщил о том, что ей пришло письмо.

2

Она хотела плакать, но слез не было, глаза оставались совершенно сухими. Раз за разом она перечитывала письмо, короткое и убивающее все надежды. Пророк потерпел неудачу, наверное, впервые за свою удивительную виртуальную карьеру. И, похоже, ему самому было трудно это признавать. Она чувствовала эту тяжесть в каждом слове, читала между строк, от этого письма просто веяло печалью и разочарованием.

Я никогда тебя не подводил, как и каждого моего клиента, но ты всегда была особенной, даже в этот раз, горький и унизительный для меня – я впервые не выполнил заказ и впервые потерпел поражение.

Никаких шуточек, время безобидного флирта прошло. Фатима буквально почувствовала, как что-то тяжелое ударило ее в грудь, в самое сердце или в душу, и теперь место этого удара наливалось тяжестью. И болью. У меня гематома души, подумала она, но не улыбнулась, ничего веселого она в этом не видела.

Я не смог его найти, не смог найти ни одного следа, ни зацепочки, по которой я мог бы напасть на след, этот человек или больше не существует, или очень не хочет быть найденным.

Вот и ответ, подумала Фатима, а гематома в душе разрасталась, давя всё сильнее. Иногда ты ставишь на кон всё и проигрываешь, до этого дня она не знала, что это за чувство, но новая жизнь принесла ей новые ощущения – и вот он, первый негативный опыт.

Я не знаю, кем он был для тебя, и не смею спрашивать, я всего лишь хакер, не справившийся с заданием. Но еще я и твой виртуальный (друг? Вряд ли, скорее,) приятель, и поэтому я прошу прощения. Прости меня за эту неудачу, прости, что подвел тебя, прости, что разрушил твои надежды, какими бы они ни были (а если мы что-то делаем, то явно с какими-то планами и надеждами).

Я бы начал с гостиницы, но ты знаешь, ее уже несколько лет нет, на ее месте новое здание, и все данные стерты, как и сами серверы – уничтожены. Я пробовал найти его по твоим меткам, но не нашел НИ-ЧЕ-ГО. Разумеется, имя было ненастоящее, но каким оно было на самом деле, мы уже не узнаем.

И, зная твой ум и твой опыт, хочу сразу прояснить: этот человек не является моим клиентом, я не делал ему документы и не помогал скрыться. Как бы я поступил, если бы он всё же был моим клиентом, и возник конфликт интересов? Я думал об этом, потому что такое бывало, нечасто, но бывало. В таких ситуациях я – Швейцария, держащая нейтралитет. Другими словами, я бы просто отказался от дела. Стал бы я врать? Нет. А тебе – особенно.

И странным образом она чувствовала правду в этих словах. Правду о том, что этот человек не хочет быть найденным. Правду о том, что ее надежды рухнули… но не все. Она так же точно чувствовала, что он жив, и теперь не вызывало сомнений, что это за птица, и где она летает.

Отказываясь принять поражение, я даже сделал то, что стараюсь не делать: залез в секретные базы данных, предположив, что он может быть агентом, или засекреченным чиновником или специалистом, но нет, могу тебя уверить, к органам и правительству этот человек совершенно точно не имеет никакого отношения.

И снова колокольчик правды в ее душе звякнул, она тоже это чувствовала, знала на интуитивном уровне. Да, она знала, что есть такие операции и данные, которые не попадают в интернет, есть такие агенты, о которых знает лишь пара человек, и нет никаких доказательств их существования… но интуиция говорила, что тут Пророк не врет, тот Ян был по другую сторону, как и она.

Из моих бесплодных попыток я вынес только одно: он – призрак, тень среди теней. Может, он умер где-то и похоронен как неизвестный, а может, его тело вообще не нашли, или кто-то уничтожил все следы его пребывания в этом мире. А может, он жив и просто умело держится в тени, и, надо признать, он – отменный мастер.

Будь у меня больше данных, хоть что-то, за что я мог бы зацепиться… но, как люди любят говорить: «если бы у нас были крылья, мы были бы ангелами»… Я просто стараюсь хоть как-то не потерять до конца свой авторитет, да, так это выглядит? Хаха. Но мы не ангелы, мы имеем то, что имеем – я его не нашел. И если ты всё еще хочешь продолжать вести со мной не только дела, но и хоть редкое неформальное общение, ты знаешь, где меня найти. И всегда будешь знать, для тебя Пророк никогда не станет невидимкой.

А я слышала другую версию той поговорки: если бы у нас были крылья, гадить на голову другим было бы еще удобнее, подумала Фатима и закрыла ноутбук.

3

Некоторое время она просто сидела на диване перед окном, глядя ничего не видящим взглядом куда-то вдаль, насколько позволяли холмы. Она ждала, пока боль в душе не пройдет – это произойдет еще нескоро, в этом она не сомневалась – но, хотя бы, утихнет. Надежду на это давало странное чувство облегчения, хотя, если подумать, ничего странного в нем и не было, ожидание всегда хуже самого события, она ждала, не зная, чего, теперь она знала, и два злодея-напарника – ожидание и неизвестность – больше не тяготили ей душу. Всегда лучше знать правду, какой бы горькой она ни была, думала Фатима, потому что, либо ты перетерпишь болевой период и начнешь жить дальше, либо предпримешь какие-то действия, чтобы, опять же, жить дальше без страданий.

В голове царил какой-то серый шум, никаких конкретных мыслей, лишь обрывки из письма Пророка, фрагменты ее воспоминаний, когда она видела того мужчину, оказавшегося тайной, которую пока так никто и не смог раскрыть, ее собственные чувства, вернее, мешанина чувств. И чем дольше она сидела, не думая ни о чем, не строя планов, просто позволяя себе пребывать в этом сером шуме, тем больше среди хаоса проступало стройное течение, ручеек, бравший свое начало из мешанины мыслей, чувств и воспоминаний. Если ты заблудилась, иди за ручейком, подумала Фатима, он всегда приведет к людям, так ведь пишут в книгах? А самое главное – вода в этом ручейке была совсем не мутная, она была кристально чистой.

Невидимка. Он – мастер в этом искусстве, а в наше время это так непросто, шептал ручеек. А разве она не поняла с первого взгляда на него еще тогда, в гостинце, что это явно не офисный планктон и не плейбой-тусовщик. Она видела ум в этих красивых глазах, чувствовала силу и свободу в его ауре, кем бы он ни был, этот человек привык быть над миром, а не в нем.

Киллер? Нет! Точно нет! Пластика и грация – да, на высоте; повадки и манера поведения – однозначно нет. В нем не было той хищной струнки, которая при опытном взгляде сразу выдает охотника на людей.

Какой-нибудь делец высшего класса? Или торговец? Или теневой финансист? Вор-виртуоз? Вполне может быть, или…

– Или хакер, – прошептала Фатима, и ее глаза широко распахнулись.

Ручеек таки вывел ее к первой настоящей тропе.

Невидимка, не оставляющий следов настолько виртуозно, что сам Пророк не сумел его найти… Конечно, либо он клиент другого специалиста уровня Пророка, либо сам такой специалист. Интуиция безоговорочно голосовала за второе.

– Как интересно, – промурлыкала Фатима, и глаза ее сузились, а в этих щелочках полыхнул знакомый огонь.

Вот, значит, как он меня находил, если, конечно, это не случайные встречи, думала она, понимая, что в ее мире, в их мире, случайности исключены, Судьба развлекается, делая свои темные дела людскими руками. Так значит, вполне вероятно, он знает, кто я и чем занимаюсь… занималась, поправила она себя. Что ж, если он не дурак, а дурак явно не смог бы стать таким виртуозом, значит, ему хватит ума держаться подальше и не делать глупостей.

Он мог бы меня сдать, поняла она, холодная ее часть, которая навсегда останется киллером, он мог давно продать меня конкурентам или спецслужбам… Но никто не пришел за ней, никто не нарушил ее покой.

Робкая улыбка против воли искривила губы. Он знал, и он хранил ее тайну. Это плюс, прошептал голос ручейка надежды, как Фатима окрестила этот мысленный поток.

Но она тоже не была глупой, поэтому за открытием сразу последовал первый и самый важный вопрос: как получилось так, что какой-то хакер сидел у нее на хвосте столько лет, а Пророк, вроде бы лучший в этом деле, ничего не заметил?

Тут может быть всего 2 варианта, думала потрясенная Фатима, либо Пророк больше не номер 1, и сам этого не знает…

– Либо это и есть Проро…

Договорить она не смогла, медленно поднесла руку ко рту, чувствуя, как знакомая сотканная из ослепительного света роза раскрывается в ее груди. Всё так просто сложилось в целую картинку, годами разбросанные и неподходящие друг другу фрагменты паззла вдруг сами собой покрутились, повертелись и соединились в одно целое – картину истины.