Морозово

Глава 6

– Попробуй-ка, Чиж, позвени!

Поля встала на мыски, подняла руку, словно желая возвыситься над темными соснами и елями. Переливчатый звон ободрил Рысь.

– Кричи, звони, а я пошла! – развернувшись к лесу, Маруся поправила шапку, оперлась на палки и зашагала. Ремешки то и дело слетали с детских валенок. Немного приноровившись, она старалась не отрывать ноги и скользить, подобно водомерке на глади воды.

Пока Рысь прислушивалась к становящемуся все тише звону бубенцов, тревога почти не ощущалась. Но тут лес будто проглотил звуки, и Марусе показалось, что теперь он начнет править во всю свою дикую силу. Стараясь не реагировать на шорохи, она сосредоточилась на дыхании. Как назло, где-то скрипнула ветка. И вот уже чудится, будто сейчас появится волк с желтыми светящимися глазами или мелькнет меж стволов лесное чудовище, покрытое черной шерстью, мхом да жухлыми листьями. Надо бы кликать деда, а дух так захватывает, что и пикнуть страшно!

Неподалёку на фоне снега появилось движение. Маруся замерла. Во мраке перемещалось нечто темное, грузное. Будто прихрамывая, неизвестное существо какими-то странными рывками шло в ее сторону! «Это не по-настоящему! Просто мерещится! Соберись, ты же Рысь!», – шептала Маруся, зажмурив глаза. Но шарканье слышалось все отчётливее и громче. Наконец, осмелившись открыть глаза, она опустила руки. Лыжные палки упали в снег. Существо сопело и тяжело дышало, медленно пробираясь через сугробы. Дрожащей рукой Маруська полезла в карман. Фонарик! Она нащупала тонкую трубочку, работающую на одной-единственной круглой батарейке. «Лишь бы не сел на морозе!», – взмолилась Рысь, нажав крохотную кнопку. Карман её пальто засветился изнутри. В тусклом желтом кружке света, наведенном на лесное чудовище, мелькнул кудрявый овечий воротник. Показались знакомые высокие валенки.

– Дедуляяяя! – голос Маруси разнесся по лесу звонким эхом. Стоящий спиной к ней дедушка Тихон дернулся от неожиданности.

– Внучка, ты здесь?

А Рысь, избавившись от лыж, уже карабкалась к деду, зачерпывая валенками снег. Упавший в сугроб фонарик весело подмигивал, видимо, жутко довольный своей работой.

– Как долго ты ходил! – спрятав лицо в дедов тулуп, задыхалась Маруся. – Я уж думала, думала…

– Ну-ну, – гладил ее по шапке дед. – Смотри кто у меня тут!

Рядом обнаружилась самодельная треугольная переноска, составленная из толстых палок и еловых лап. Маруся приблизилась и протянула руку. Большой комок с заледенелой жесткой шерстью, но теплым боком лежал сверху.

– Что это, дедуль? – зашептала Маруська.

– Лосёнок. Поэтому и задержался. Пошли скорее, я замерз весь. В какую сторону идти-то знаешь? – проверил ее дедушка.

– Еще бы!

Вскоре послышался голос Поли и звон бубенцов.

– Дед Тишаааа! Баба Шураааа!

– Чиииж! Чиииж! – загорланила в ответ Маруся.

Как же было радостно! Вот послышались голоса родителей.

– Тут мы! – забасил дед, откашлявшись.

Полина стояла на том же месте и переминалась с ноги на ногу, когда миновав пролесок, появились покрытые снегом Тихон Петрович и Маруся. Выполнив особо важное задание, Чиж спрятала бубенцы в карман и растерла закоченевшие пальцы. Подоспели и остальные, теперь все «поисковики» в сборе.

Зайдя в дом, дедушка устало сел на табурет в прихожей, с трудом снял валенки и скинул прямо на пол тулуп. Лицо его было пунцовым, с белыми пятнами на носу и щеках.

– Что, девчонки, смотрите? Похож я на деда Мороза? – усмехнулся он. – Чаю поставьте, целый чайник!

– Мы тебе сейчас такой чай заварим, мигом согреешься! – заботливо проговорила Маруся, вешая дедов тулуп.

Тем временем родители с бабушкой Шурой стояли на улице и разглядывали лосенка.

– Ну и не свезло же тебе, бедолага! – присвистнул папа Рыси, склонившись над переноской. – Ну что, в дом понесли?

– Аккуратней! Аккуратней! – тревожились мамы. – Не уроните!

Лосенка положили у печки.

– Вот нам и подарочек под елку, – хмыкнула баба Шура. – Что с ним делать-то?

– Ему ногу капканом помяло. Повезло еще, что гадость эта железнозубая на мелкого зверя, а то б совсем дело плохо было, – пояснил дед Тихон.

Поля с Марусей рассматривали большого малыша. Тот вяло моргал влажными глазами, силясь поднять голову и постанывал. Девочки не видели перебитой ноги: лосенка еще на улице прикрыли теплым пледом. Стоя в стороне и иногда чихая, особенно переживала марусина мама. Она очень любит животных, но из-за аллергии завести четвероногого друга не может. Все ждет, когда ученые изобретут лекарство от этого недуга, и сразу возьмет из приюта самых мохнатых и пушистых собаку и кошку. Сидевший на диване полин папа резко встал.

– Ну что? Авось, к Новому году успеем? А, Серега? – обратился он к

папе Маруси.

– Должны! Бать, теть Шур, где тут ветеринара найти можно?

– Вроде как в Головинках есть, – вспомнил Тихон Петрович.

– Да много ты знаешь, грибник-лесовик! В Логинове ближе, там Аркашка – мировой по животным и птицам знаток. Только ведь он, наверное, уже того…выходной, – вклинилась в обсуждение баба Шура.

Папы засобирались.

– Ничего! Ну-ка, женщины, соберите скоренько подарков доктору!

Через десять минут лосенок лежал на заднем сидении машины. Рядом хрустел набитый битком подарочный пакет. Путь до Логиново неблизкий, дорога не чищенная, а на часах уж девятый час.

Глава 7

Столы в домах почти накрыты. Маруся больше всего любит холодец, украшенный цветочками из моркови и петрушкой, а Поля – икру и крабовые палочки. По традиции, после боя курантов жители деревни выходят на улицу поздравлять друг друга. Девчонки первый раз отметят Новый год со взрослыми и не лягут спать до полуночи. Родители по поводу этого события накупили фейерверков и бенгальских огней. «Лишь бы только успели вернуться от ветеринара, вот это праздник, так праздник будет», – прислушиваясь, мечтали все. Рысь с Чижом сидели на пороге, когда около десяти часов вышел дед Тихон. Он уже отогрелся и чувствовал себя бодро.

– Чего призадумались? Смелые вы, дикая кошка и птичка!

– Дедуль! Как ты так задержался? – с небольшой обидой вздохнула Маруся. За домом раздался сигнал поезда. Тихон Петрович посмотрел на наручные часы.

– Хотели тайну? Так слушайте. Много лет назад отец мне рассказывал, что когда он был ребенком, люди в деревнях летом ездили на повозках, а зимой – на санях. Тогда здесь и лежала дорога Дедушки Мороза. Да и деревня оттого образовалась – Деду Морозу помогать. Путь-то с севера не близкий. Лошадей менять надо, сани, иной раз, ремонтировать…

– Я поняла! Всё поняла! – вскочила Маруська.

– Тише ты! Не перебивай! – шикнула Поля.

– Вот люди здесь сани разные и мастерили, коней держали, ждали зиму. А в канун Нового года дети выбегали из домов встречать Дедушку Мороза. И отец мой со всеми. Когда показывались сани, увешанные бубенчиками, ребятня бежала навстречу. Дедушка, остановив лошадей, дарил сахарных петушков на палочках. В Морозово его приглашали за стол, говорят, больше всего Мороз любил грибные пироги вприкуску с соленым помидором.

– Деда Тиша, как у вас пироги? – не выдержала Поля.

– Наверное, рецепт-то старый, семейный. Так вот, пока лошадей меняли, Дед Мороз ужинал, раздавал всем пряники. После брал из саней мешок и шел в лес.

– Зачем? За грибами что ли, как ты? – подколола Маруся.