Долгая ночь Виктора Цепкова

В ответ последовало молчание.

– Ну и ладно, молчи, коли хочешь. Я твой врач, Виктор из деревни Цепки. Сейчас мы с тобой поработаем. Не отключайся.

Возможно, мотоциклист не отвечал. потому что находился в крайне тяжелом состоянии.

Виктор попробовал сообщить по рации о ДТП, но военные, потеряв связь с экипажем, перестали прослушивать частоту, к которой имело доступ постороннее лицо.

– Да что с тобой делать? Связи нет, скорую не вызвать, – жаловался Виктор, словно это пострадавший был виноват во всех его несчастьях.

Сотовая связь, как назло, не работала, Виктор пробовал ловить сигнал с вышки, но ничего не вышло. Да и влажность воздействовала на аккумулятор телефона отрицательно, а о том, что люди придумали заряжать его от машины, у доктора вылетело из головы.

Между тем пострадавший мотоциклист делал все, чтобы навредить себе еще больше, он использовал остаток сил на то, чтобы подняться, и это на переломанных ногах. Он решительно ничего не соображал и держался исключительно на инстинктах. И хотя его упрямство сердило Виктора, тот не мог не радоваться этому признаку жизни.

Произведя обследование, он попытался завязать беседу и предложил пострадавшему стакан кофе. Всю тупость этого приглашения на кофе Виктор осознал уже потом: мотоциклист не то что пить, он и дышать толком не мог. Следовало избавить его от шлема. Хвала богу, тот выполнил защитную функцию.

Из-под шлема выплеснулись длинные волосы.

– Ба, да ты женщина! А звать как?

Девушка не ответила, видно, совсем не осталось сил. Она и из последних сил набирала в легкие воздух.

Виктор не мог без содрогания смотреть, как жизнь оставляет ее. Ему опостылел мир, где умирают люди и животные. И так бы он горевал, если бы в голову ему не пришла мысль, заставившая его вознестись до небес, а потом рассыпаться на огни нервных окончаний, на которые он готов был себя разодрать за несообразительность. Хорош станичник. Видно, глубоко укоренился в нем деревенский идиотизм, если он не сразу вспомнил про промедол и болеутоляющее в пакете Михалыча.

Сделав уколы, Виктор стал ждать результатов.

– Ну, не засыпай, голуба, – уговаривал он девчонку, которой от роду насчитывалось лет двадцать с небольшим. Скажи что-нибудь.

– Ууу-дак, – последовал ответ.

Виктор несказанно обрадовался:

– Вот и хорошо. Не спи, доедем!

Ноги мотоциклистки торчали в разные стороны, вывернутые дьявольским образом, в одном месте кость выступала наружу. Ах, как кстати подоспели уколы.

Получив обезболивание, пострадавшая опять сделала попытку приподняться. Виктор на миг выпустил ее из виду, поскольку в это время разворачивал свою машину с целью преградить доступ к жертве ДТП, которая оставалась на дороге. Любой лихач, вынырнувший из тумана, мог размазать бы несчастную девушку по асфальту.

Перекрыв движение, доктор попытался оттащить с дорожного полотна груду железа, которая еще недавно являлась мотоциклом. Сам он никогда не проявлял способностей к подъему тяжестей, да и весила эта громада не менее 150 кг, перекрывая по весу все штанги, но Виктору ничего не оставалось, как тащить на себе этот груз: неровен час в темноте еще кто-нибудь в него врежется.

К счастью, развалина частично оставалась на ходу и слушалась руля. Дотолкав мотоцикл до обочины и свалив его в кювет, Виктор смог передохнуть. Хорошо бы скорей настало утро. Еще хорошо бы вызвать машину скорой помощи. У него тяжелая больная на руках, а связи не было.

Лекарство подействовало на инстинкты пострадавшей странным образом, ее охватил приступ активности, отчего девушка не оставляла попытки встать на свои переломанные ноги и бежать. Виктор подхватил ее за плечи и втянул на заднее сидение своего автомобиля.

Девушка таращилась на доктора, который перевязывал ей ногу, было нечто пугающее в его запятнанной кровью одежде и очках красновато-бурого цвета. Красные линзы делали Виктора похожим на кровососа. В начале перевязки он взглянул на лицо больной и увидел на нем не страх, а болезненное восхищение, которое его удивило.

– В чем дело-то?

– Ты чисто вампир, – насмотревшись фильмов, она взгляда не могла отвести от своего спасителя, которого привлекла ее кровь.

– Чушь собачья, – ответил он.

– У тебя темные очки. Что в них видно ночью? – не унималась девушка.

Встав под свет фар, Виктор разглядел, как побурели линзы. Еще вчера стекла были простыми.

Он высказал предположение:

– Вечером туман имел красный цвет, от него и возник красноватый налет на оптике. Красный цвет от пигмента.

– Какой пигмент? – не поняла пострадавшая, и доктор объяснил:

– Которым подкрашивали выбросы.

Наложив больной повязку, Виктор снял очки и убрал их в бардачок.

– Как звать тебя, барышня? – окликнул он свою пассажирку, которая на него злилась и отказывалась разговаривать.

Силы покидали ее, и она то и дело впадала в забытье.

– Не спи, сестричка! Сейчас будет больно, очень больно. Тебе надо собрать силы! – уговаривал он незнакомку.

– Я под наркотой, да? – спросила она.

– А что, знакомое чувство? – тут уж удивился сам доктор.

– По малолетству баловалась. Ни с чем не спутать! А звать меня Надеждой.

Круг 4-й

На въезде в город пошли дачи, их обитатели спали и знать не знали о тумане, который еще сюда не дошел и казался игрой воображения. Только у киоска с шаурмой горел свет, там дежурил Гарик, племянник гидролога Михалыча, поджидая заветную посылку с промедолом.

Несмотря на поздний час у шаурмичной собралась троица ребят, но вкусной едой здесь не пахло и счастливых улыбок не наблюдалось. Товарищи у Гарика подобрались, как один – терпеливые, со стеклянными глазами и готовые окочуриться, лишь бы только вступить во владение бабкиным наследством.

Можно было даже подумать, что они не вполне живые, ан нет, при виде машины, они замахали руками. Виктор остановился.

– Чего вам, парни?

– Ничего. Посылку давай!

– Сегодня вам ничего не будет!

– Как не будет? У нас номер записан, номер совпадает.

– Дай проехать. У меня раненая на заднем сиденье. Везу в больницу.

Торчки стали стягиваться вокруг машины. Они не спали ночь, карауля добычу, которая сейчас ускользала от них. Напрасно Гарик жаловался на астму, которая сделала его зависимым от сильных препаратов. Напрасно двое других матерились на чем свет стоит. Мрачные рожи и обритые головы давали понять, какие крутые их владельцы, и с ними лучше не связываться, однако на Виктора они впечатления не произвели, и он мигнул фарами и бибикнул: мол, ему пора ехать.

– И вот еще, ребята, – крикнул он на прощанье. – Ступайте домой и закройте окна. И в лес не ходите ни под каким предлогом. Опасный выброс. МЧС предупреждает!