Мой Темный повелитель

– О чем ты? – ну, хотя бы голос его не изменился.

– Как ты таким стал, ведь в доме я видела…

– Мафи знают свое дело, особенно такие, как Женя.

– Но разве можно в обратную сторону изменять внешность?

– Они могут все, даже сделать из девушки мужчину, – он задумчиво окидывает меня взглядом ставших серыми глаз, словно прикидывает варианты, потом улыбается: – Нет, не стоит, иначе я почувствую себя извращенцем.

– Что? – кажется, мой мозг забыли положить мне в черепную коробку, когда выпроваживали из дома.

– Не бери в голову, – его губы немного растягиваются в улыбке, но меня сейчас волнует другое. Не то, что он шутит, даже не то, что он выглядит, как древний старец, а то, что мы ночью собираемся пройти сквозь Стену Тьмы, которую и при дневном-то свете не каждый решится пересечь.

– Дарк, почему именно сейчас? Ты же говорил – завтра, – внимательно всматриваюсь в него и только поэтому замечаю, как он отводит взгляд. Всего на мгновение, но словно набираясь сил что-то сказать.

– Потому что сейчас моё время, тьма правит миром ночью, а солнце – днём. Я не могу рисковать оставшейся командой.

– Ты всё же не доверяешь…

– Твоя кровь говорит за тебя, Лена, – он отворачивается, словно собирается уехать от меня, поэтому, недолго думая, я наклоняюсь и хватаю его коня за поводья.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты можешь всё сорвать своим вмешательством. И при солнечном свете это, скорее всего, и произойдет. Я могу справится с аконети, а эрути тебе не дадут быть мои люди.

– Значит, я всего лишь пленница? Снова?

– Считай, что это так, до тех пор пока мы не окажемся по другую сторону тьмы.

– Ты подлый, низкий, эгоистичный…

– Скиф впереди! – кричит кто-то из людей Дарка, и мы осаживаем коней.

– Я никогда не пытался казаться лучше.

– Да, я сама виновата, что обеливаю тебя постоянно.

– Поговорим позже, милая, – он поднимает руку и проводит по моей щеке, снова заставляя меня забыть про гнев. Я ненавижу эти его фокусы, но ничего не могу с собой поделать. Мы спешиваемся с лошадей и поднимаемся на палубу песчаного парусника. Это приспособление напоминает что-то среднее между нашей баржей и большими санями с плоским сиденьем. Вот только в передней части скифа натянут и уже хлопает на легком ветру парус. Он такой черный, что лишь знакомый звук говорит о том, что парус есть. Все остальные кинжи, кроме Дарка, переодеваются, надевая черные кафтаны.

– Почему они все в твоем цвете?

– Так нужно, Лена, а сейчас закрой-ка лицо, не хочу, чтобы тебя изуродовали твари, обитающие там.

– Как ты заботлив, – язвлю я, надевая капюшон и покрепче запахивая накидку.

– Ох и поплатишься ты потом, дерзкая девчонка, – он уже наклоняется поцеловать, но я отшатываюсь. Просто не могу себя заставить целовать этого незнакомого мне старика. – Да, я понял, – он хоть и кривит губы, но вижу, что его это задело.

– Прости, я не могу, когда ты такой…

– А что бы ты делала, если бы я и был такой? Ты хотя бы представляешь, сколько это: тысяча лет?

– Нет, – я отворачиваюсь от него, не в силах выносить его горечь. – Мне всего лишь двадцать семь.

– Это так мало, что я даже не помню, каким я был в свои двадцать семь.

– Я хочу называть тебя по имени, – внезапно выдаю я и резко поворачиваюсь, успевая поймать растерянность на его лице. – Я хочу, чтобы мы были вместе, хочу, чтобы ты любил меня.

– Не многовато ли “хочу” для тебя одной? – он не отвечает ни на один из моих вопросов, как всегда, умело меняя тему. – Но давай поговорим об этом тогда, когда с Орловыми будет кончено.

– Дарк, я не собираюсь помогать тебе уничтожать Алексея.

– Щенок бастард, он никогда не станет королем, а я говорил именно про Орловых, отца и сына.

– Всё равно я не хочу на своих руках кровь.

Посудина сдвигается с места, когда парус наполняется воздухом. Обернувшись, я вижу, что на мостике стоит аконети и, подняв руки вверх, генерирует воздушные массы. Пока я глазею на него, внезапно понимаю, что мы оказываемся в вакууме. Сначала они словно в туман погружаются, так что не видно даже своих рук, а после я лишь чувствую крепкую хватку Дарка. Он держит меня за запястье, поглаживая внутреннюю сторону ладони большим пальцем. Повернув голову в его сторону, я понимаю что даже наших сплетенных рук не вижу. Умом я понимаю, что мне должно быть до усрачки страшно, особенно когда появляется какой-то непонятный шелест. Сначала едва слышный в этой липкой тишине, но с каждой секундой всё отчетливее и отчетливее.

– Сейчас! – приказ Дарка раздается резко, как удар хлыста, но я не сразу осознаю, что говорит это он мне. Сначала я не понимаю, что происходит, но когда мои пальцы начинают светиться, я удивленно смотрю на Морозова. Он уже не похож на старца. Здесь, во тьме каньона, он вновь становится собой, но и не собой одновременно. Он ещё крепче сжимает руку и кричит, заглушая этот настырный шелест. – Лена! Немедленно призывай свет!

Мне кажется, будто я его слушаюсь, но в итоге понимаю, что я не властна над своей силой. Через прикосновение именно Дарк управляет мной, вызывая такой яркий свет, что больно глазам. И именно в этот момент я вижу чудовище из моего кошмара под асирией. Черное чешуйчатое тело, огромные кожаные крылья, как у драконов, и острые, как бритвы, зубы. Инстинктивно я пытаюсь спрятаться, особенно когда этот монстр пронзительно кричит, словно человек, потерявший всех своих родных. Но свет становится ещё ярче, и тварь улетает, продолжая пронзительно кричать.

– Давайте быстрее, – командует Дарк, но я не понимаю, говорит ли он это вслух или лишь в моей голове. Я вообще теперь мало что понимаю. Ужас от увиденного не отпускает, но я даже с места сдвинуться не могу. – Нам осталось преодолеть последнюю треть пути, но я уверен, чешуйры вернутся, желая полакомиться свежей плотью.

– Дарк…

– Потом, – отрезает он, и я вновь обращаюсь в слух.

Сначала это похоже на свист, но в какой-то момент превращается в ужасающий шквал звуков. Тысячи кожаных крыльев бьются над нашими головами. А меня вновь посещает чувство, что надо здесь остаться. Что эти чудовища рады мне. Но не успеваю я осознать, как одна из чешуйр пикирует на корабль, срывая с верхней палубы аконети Дарка. Парус тут же повисает, отвлекая Морозова. В то же мгновение гаснет и мой свет, словно меня отключили от розетки. Я лишь где-то на задворках сознания фиксирую, что это он управлял моей силой. Но как только над головой раздаются крики и взмахи гигантских крыльев, я понимаю, что в этой темноте никто из нас не выживет. Расцепив наши с Александром руки, я возвожу их кверху. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на силе, на её гудении в крови, на её мощи, что наполняет меня сначала немного, потом всё сильнее и сильнее, пока тело не начинает гореть. Распахнув глаза, я тут же зажмуриваюсь. Но использовать две силы одновременно я ещё не пробовала. Однако выбора у нас всё равно нет. Приоткрыв глаза, я вижу кровь на палубе, но не вижу Дарка. И в этот момент паника охватывает меня. Осматриваюсь уже внимательнее в суете и криках на скифе, пока не замечаю, что он борется с одной из чешуйр, защищая своего раненого аконети. Вздох облегчения – и вновь концентрация на силе. Сначала тьму каньона рассекает молния, так что он разделяется пополам, но лишь в том месте, где небесная стрела поразила. Чудища с криками разлетаются, обдавая нас затхлым воздухом. Но я уже не обращаю внимания, всю свою силу направляя на парус, наполняя его золотистым светом, таким образом ещё и освещая весь скиф, помогая избежать атак из тьмы. Страх и злость охватывают меня в тот момент, когда одна из разъяренных тварей кидается прямо на Даркинга. И даже прежде чем я успеваю подумать, кожаные крылья летучей твари охватывает пламя, заставляя её саму стать источником света. Я ещё добавляю ветра, пока вся тьма не исчезает так же внезапно, как и появилась. Едва лишь скиф останавливается за границей Стены, я падаю на палубу, теряя сознание.

Глава 20

Мне хорошо и уютно в темноте, но меня трясут и дергают, что-то кричат, так что я постепенно возвращаюсь в реальность. Чувствую, как болит всё тело, будто меня избивали не один час. Глаза открывать не хочется, но звуки становятся более четкими, а не как до этого, словно прорывались сквозь вату. Первое, что слышу, это шум города: ржание коней, колеса экипажей, крики людей. А потом снова голос, который я готова вечно слушать на повторе. Приоткрываю глаза и вижу, что Даркинг склонился надо мной так низко, что я могу различить красноватые блики в колдовских глазах. Попытка поднять руку и обнять его проваливается, потому что кроме век я ничем не могу пошевелить.

– Как ты, милая? – Саша проводит по моей щеке рукой, так что меня в одно мгновение отпускают тревога и усталость.

– Теперь лучше, – умудряюсь все же повернуть голову и прижать щеку к его ладони. – С тобой рядом мне намного лучше.

– Ты ужасно выглядишь, – я вижу в его глазах тревогу. Тревогу у великого и всемогущего заклинателя теней? – Но мы выбрались из Стены Тьмы.

И тут я вспоминаю всё, что было во тьме: ужасающие твари, крики людей на скифе и атака одной из них на Дарка. Распахиваю глаза и пытаюсь сесть, но тело не слушается меня, однако я упорно пытаюсь принять вертикальное положение, и Саша подсовывает мне под спину свой кафтан.

– Ты в порядке? – всё же поднимаю руку и касаюсь его предплечья.– Ты не ранен?

– Не больше, чем остальные, – он поглаживает мою руку, и только тут я вспоминаю о порезе и о том, что было со мной лично на скифе.

– Дарк… ты…

– Не здесь, – он прерывает меня, а после поднимается. И я понимаю, что он не хочет, чтобы его люди узнали, насколько он подлый манипулятор. Это же надо заморочить голову сексом, чтобы получить мою кровь.