Да, мой король

Джования Августа Хальбург сцепила в замок руки на уровне груди и продолжила свою речь менее сбивчиво и более уверенно, поскольку понимала, что от её слов зависит будущее не только её дочерей, но и всего королевства:

– Если правда о его смерти откроется, то эти мятежники получат свободу действий. Вы правы, погибнут люди. Атенлау окажется в тяжёлом положении. Но даже если к власти придёт Фердинанд Хальбург, это будут уже другие Хальбурги. С другой политикой. И ни я, ни наши с Вильгельмом дочери, ни Марго не сможем ничего поделать, потому что женщине власть не удержать никогда. Право на корону и правление есть лишь у мужчин.

– Джо? – Альберт приподнял брови. – То, к чему ты клонишь, – это измена.

– Измена – это убийство законного монарха, доброго и справедливого человека! – голос королевы с возмущением взлетел вверх. – Измена – это стремление лишить жизни двух маленьких девочек! Желание сотворить невесть что с целой страной – вот это измена! А я предлагаю выход!

Эхо её голоса затерялось в подземелье.

– О чём ты? – Маргарита всхлипнула.

Королева развернула её к себе за плечи. Джования взяла лицо принцессы в свои ладони и непреклонно произнесла:

– Если мы не удержим власть в своих руках, Атенлау мы потеряем. И ничего хорошего нас, родственников Вильгельма, не ждёт. В лучшем случае топор палача. Тебя. Меня. И девочек тоже. В худшем мы станем разменной монетой в политической игре, которая будет вестись чужими руками.

Марго вздрогнула, как от удара.

– Не бойся. Я скорее умру, чем допущу подобное, – Джования ободряюще улыбнулась напуганной девушке, а потом отпустила её и снова повернулась к мужчинам: – Никто не будет знать о случившемся. Никто не расскажет о том, что Вильгельма не стало.

Королева протянула руку и без страха ласково сжала окостеневшие пальцы убитого мужа. А потом она подняла острый взгляд синих глаз на Ричарда и произнесла:

– Граф фон Шенборн, я приказываю вам занять место короля. Не в качестве двойника. В качестве него самого. Отныне вы станете Вильгельмом III Хальбургом.

В наступившей тишине было слышно, как где-то в другой части подземелья капает вода.

– Моя королева, это невозможно, – Ричард повернулся к Альберту, ища у него поддержки. – Нас тотчас раскусят. И тогда уже точно всех казнят за измену. И вдобавок обвинят в подлоге и убийстве Его Величества.

Герцог Зоммерштерн подошёл к графу вплотную. Прищурился, придирчиво разглядывая его лицо вблизи.

– Если уж начистоту, вас практически невозможно отличить друг от друга, когда вы одеты и пострижены одинаково. Носы схожи. Даже цвет глаз один, – признался он. – Немного поработать над манерами и речью. И одежды надеть чуть больше, потому что Вильгельм пошире в талии.. вернее, был шире…

Ричард отшатнулся от него.

– Вы что, из ума выжили?

– Следите за языком, граф, – холодно одёрнула его королева. – Это не просьба. Это приказ. Вы всё ещё мой подданный. Мой. А не Солверина, в котором проторчали пять лет. И сейчас вы нужны своей стране. И своей королеве.

– Избавитель нас покарает, – граф тяжело вздохнул, отказываясь верить в происходящее.

– Пусть сначала покарает тех, кто совершил это с Вильгельмом, – Джования отпустила холодную руку мужа, а затем показала пальцем на грудь Ричарда и сухо пообещала: – Если вы откажетесь, клянусь, я объявлю всем, что за смертью короля стоите именно вы и ваше внезапное возвращение. Мне поверят. И вас казнят.

– Что? – граф моргнул.

– Что слышали.

Женщина перед ним не была безумна или напугана. Она не была расчётлива или коварна. Джования просто оказалась готова на всё, чтобы защитить своих детей. Даже на столь отчаянные поступки.

– Ваша Светлость, вразумите же Её Величество, ради Избавителя, – Ричард повернулся к Альберту. – Это безумие, клянусь.

– А я так не думаю, – герцог Зоммерштерн обратился к сестре. – Это даст нам время найти настоящих виновников в смерти Вильгельма и разобраться с восстаниями. В противном случае, все обвинения повесят именно на нас четверых. И на вас в первую очередь. Соглашайтесь, Шенборн. У вас нет выбора.

Ричард глядел попеременно то на него, то на королеву, то на хладный труп Вильгельма. Он всё ждал, когда же проснётся от этого кошмара. Но пробуждение не наступало.

– Ваше Сиятельство, прошу вас, соглашайтесь, – неожиданно заговорила принцесса Маргарита. Её голосок был тоненьким и полным скорби. – Вы нужны нам. Защитите нас всех. Молю вас, Ричард. В такой ситуации, как сложилась теперь, мой брат бы одобрил это решение.

Граф растерянно встретился с ней взглядами.

Минувшей весной Маргарите исполнилось девятнадцать. Она расцвела и похорошела с их последней встречи пять лет назад. Её дивные каштановые волосы стали гуще, а голубые глаза ещё прекраснее. И до сего момента Ричард искренне веровал в то, что их новая встреча станет иной, радостной и долгожданной. А уж точно не состоится над трупом убиенного короля Вильгельма, в слезах, ужасе и холоде подвала под старым Альтенвальдом. Шенборн ехал домой из Солверина в предвкушении счастья, в том числе и личного. А нашёл её, одинокую и отчаявшуюся. Марго жалась к Джовании, как к последней защите в мире, но Ричард совершенно не представлял, насколько крепки их семейные узы. Станет ли королева защищать Маргариту также, как своих дочерей, если вдруг что-то пойдёт не по плану? И что случится с принцессой, если об убийстве монарха узнают все? Её могут отправить к матери в Нойгау. Могут выдать замуж, в том числе за того же приснопамятного герцога Фердинанда Хальбурга. А могут и казнить. Нельзя сказать наверняка. Если мужчины жаждут власти, мнение женщин они спросят в самую последнюю очередь.

Бывший посол устало сжал пальцами переносицу, а потом нехотя ответил, обращаясь к королеве:

– Хорошо. Я согласен.

Глава 3

И всё же к утру слухи достигли столицы. Колокола во всех храмах Линдена звонили по приказу епископов, дабы призвать людей к утренней молитве. Молиться надлежало за здравие короля Вильгельма и его семейства, на которое накануне было совершено вероломное покушение. На каждом углу люди обсуждали случившееся. Из уст в уста передавали они следующее.

Пока Его Величество выступал перед ними на празднике, его семья отправилась на короткий отдых в Альтенвальд, но по дороге на них напали. Неизвестные наёмники вырезали почти всю стражу, включая верного маршала, но сами пали. Негодяи все до последнего поплатились жизнями за содеянное. К счастью, ни королева, ни принцессы, ни сопровождавший их герцог Зоммерштерн не пострадали. Все они удачно добрались до дворца в Альтенвальде. Узнав о случившемся, король немедля покинул столицу и поспешил к своей семье, где пребывает до сих пор. Он поклялся найти виновных во что бы то ни стало и совсем скоро возвратится в столицу.

Автором этой версии был, разумеется, Альберт. Пока сестра приходила в чувства, он взял на себя все хлопоты, включая, создание официальной версии происшествия. Он и трое его выживших людей перенесли тело убитого короля на несколько ярусов ниже и погребли в одном из фамильных склепов. Так, чтобы никто и никогда его не нашёл, пока они сами не решат обратное.

Провожавшая мужа в последний путь, королева выглядела мрачной и печальной. Но она не плакала при посторонних. Даже голосу дрожать не позволяла. И Ричард удивлялся её выдержке. Он списывал её поведение на шок и на желание защитить дочерей.

Самого же графа фон Шенборна беспокоили именно осведомлённые люди Альберта. Он сказал об этом герцогу прямо, но тот заверил его, что выжившая троица верна ему в полной мере. И он сам владеет весьма весомыми компроматами на каждого из них. Такая «верность» Ричарду доверия не внушала. Но могла обеспечить необходимое молчание.

Весь последующий день новый «король» провёл в обществе Альберта, королевы и принцессы Маргариты. Они втроём провели инструктаж касательно привычек покойного Вильгельма. И чем больше информации Ричард получал, тем большее жалел о том, что согласился в этом участвовать.

За минувшие пять лет Вильгельм сделался его полной противоположностью практически во всём.

Служа в Солверине, Ричард привык ложиться рано и также рано вставать, чтобы успеть завершить свои дела до обеда. Вильгельм же любил вставать поздно.

Они ели совершенно разную еду. Вильгельм хорошо разбирался в винах и много и с удовольствием пил. Ричард же различал только три вида вина: белое, красное и игристое. Пил он лишь в праздники и то без особого пристрастия. От излишнего алкоголя по обыкновению у него болела голова. Впрочем, нужно признать, что у Вильгельма тоже. Джования нехотя пояснила, что перебравший король имел склонность впадать в совершенно дурное расположение духа. Он становился невыносимым и капризным, а иногда позволял себе холодную ярость и вымещал её на окружающих предметах. Благо, слуг не колотил. Но мог выгнать человека со службы без объяснения причин.

Главной страстью короля Вильгельма с юных лет оставалась охота на оленей. Монарх мог пропадать со своей свитой в окрестных лесах неделями. По всему Рейнсхафену он имел два десятка охотничьих домиков разной степени роскоши. Он с удовольствием переезжал из одного в другой, пока государственными делами занимались пятеро его ближайших советников.

Ныне покойный виконт Мартин Вайнер, сын графа Клеменса Вайнера из графства Разенкрос, служил маршалом и отвечал как за дворцовую стражу и безопасность самого короля, так и за сообщение между войсками во всех землях Атенлау.

Эдмон Пфаллен, граф Верхнего Оттенберга и один из пожилых советников Вильгельма, занимал должность канцлера. Он составлял все законодательные акты и торжественно хранил королевскую печать.

Старший кузен Вильгельма герцог Тивальский Фердинанд Хальбург на бумаге являлся королевским сенешалем, но на деле заведовал торговыми и внутриполитическими связями в Атенлау.

Обер-камергер, герцог Ламарский Ансель Болдер, занимался всеми внутренними делами королевского двора, включая казначейские вопросы. Ему подчинялись слуги и его боялись другие придворные, поскольку он был ближе всех к Вильгельму.

Граф Нижнего Оттенберга, Вилберт фон Лоренц, значился адмиралом, но помимо флота и торговли с другими странами, заведовал внешнеполитическими делами. Его Ричард знал довольно хорошо, но, благо, заочно, поскольку чаще всего отчитывался в письменной форме именно перед ним о проделанной работе в Солверине.

Все пятеро были благородными мужами и обладали достаточным опытом для принятия важных решений. Но, кроме них, при дворе было ещё двое официальных лиц, входящих в ближайший круг короля: сам Альберт Зоммерштерн и юный граф Маркус Хальбург, младший кузен Вильгельма.

Альберт занимал должность королевского коннетабля и номинально являлся вторым лицом после Вильгельма, но из-за его молодости, решать ему ничего вежливо не давали. Поэтому Альберт оставался единственным советником при сестре и принимал присягу у рыцарей.