Голубая гадюка в разгадке тайны «шпиона»

– Но почему все-таки трезвонит эта проклятая пищалка? – продолжала недоумевать Наталья.

– Тетя, как мы могли забыть?! В позапрошлом году тебе после перелома руки вставили металлический штырь, вот он и намагнитился.

Наконец объявили посадку. Пассажиры выстроились в очередь, и Наталья забыла об инциденте, сосредоточившись на паспортах и билетах.

Дружный топот ног по коридору лайнера, и все торопливо рассаживаются по местам. Бизнес-салон был наполовину пуст, и Петр начал внимательно разглядывать попутчиков, втайне надеясь увидеть Серова. Академика в салоне не было. Однако полет все-таки слишком волнующее событие, чтобы думать о посторонних вещах. Несмотря на свои научные степени и знание формулы Жуковского для подъемной силы крыла, Петр в глубине души недоумевал, как эта махина все-таки удерживается в такой легкой и прозрачной среде, как воздух.

* * *

Петр уже забыл о Серове, когда неожиданно увидел его в аэропорту возле транспортера. Академик задумчиво обозревал плывущие мимо него вещи, словно вычисляя в уме коэффициент трения, при котором они не соскользнут с ленты. “Вот черт, изображает из себя светило науки, а сделал в жизни какую-то чепуху”, – злобно подумал Петр. Серов всем своим спокойным видом настолько отличался от жаждущих вовремя схватить свой багаж, что невольно обращал на себя внимание и вызывал интерес. Когда к нему приблизился его чемодан, и он протянул за ним руку, кто-то осторожно поднял его багаж и с почтением передал академику.

Внешность Серова была самой обычной. Небольшого роста, узкоплечий, правое плечо выше левого от долгого сидения за письменным столом. Бледное мучнистое лицо. Но глаза! Казалось, что эти живые и ясные глаза живут отдельной от хозяина жизнью. Они загорались любопытством, если ему было интересно, гневно сверкали, если он был категорически не согласен с собеседником, выражали сомнение, страх, если речь шла о чем-то новом, до конца не ясном, и светились радостью, если наступало понимание вопроса. В такие минуты озарения Серов становился просто красавцем.

После получения багажа все направились к ожидавшему их гиду. Серов довольно сухо поздоровался с Петром и Зоей, но с явным удовольствием поцеловал пухлую ручку своей бывшей ученицы Натальи. Обменявшись несколькими фразами с гидом на греческом, академик пригласил своих спутников следовать за ним. Их посадили в небольшой, но комфортабельный автобус, и начался долгий путь сквозь изумительную красоту южной природы к причалу, где покачивалась на волнах быстроходная белая яхта. Морское путешествие продолжалось часа полтора. Все молчали, подставляя усталые лица свежему ветру и вдыхая полной грудью целебный воздух. Наконец вдали показался утопающий в зелени гористый остров.

Дом, в котором им предстояло провести это необычный отпуск, казалось, был создан для того, чтобы доставлять радость. Все в нем было красиво, гармонично, уютно, включая баню, сауну, крытый бассейн, биллиардную. Прямо из гостиной можно попасть в зимний сад, в котором возвышаются огромные пальмы, зеленеют кусты Шефлера и других замечательных растений. Во дворе грот, а рядом в выложенном камнями бассейне прозрачная, как небо, вода. Едва приблизишься к гроту, откуда-то начинает бить необычной формы фонтан и вдоль дорожки бежит веселый ручеек. Комнаты для гостей со смежными ваннами располагались на втором этаже. Было уже поздно, и потому после легкого ужина все отправились отдыхать. Серов объявил, что в девять утра ждет гостей за завтраком.

Остров

День первый

Утро было прозрачным, насыщенным неповторимым сгустком красок, ароматов и многоголосьем пернатых. В девять все дружно собрались за завтраком, который трудно было назвать легким. В меню присутствовали бараньи отбивные, телячьи котлетки, несколько сортов рыб, курочка в тесте, тушеные овощи, салаты, зелень, омлеты, вареные яйца, йогурты, фрукты в сиропе и многое другое. От обжорства удержался только Серов, ограничившийся йогуртом, вареным яйцом и чашечкой кофе с бисквитом. Остальные гости соорудили на тарелках пирамиды из всякой всячины и с аппетитом дегустировали предложенный ассортимент – благо, все свои, стесняться некого. Изрядно отяжелевшая компания с пониманием отнеслась к предложению Натальи совершить после завтрака проминаж по окрестным скалистым горкам, чтобы растрясти жирок. И только Серов отказался, сославшись на какие-то неотложные дела.

Прихватив с собой фотоаппараты и камеры, они начали подъем по крутой тропинке, ведущей на самую высокую вершину острова, откуда должен был открываться вид на морские просторы и несколько маленьких живописных островов. Неожиданно над головой Натальи просвистел со скоростью пули небольшой камень. За ним последовал второй, третий… Петр, не раздумывая, схватил Зою за руку и рванул с ней назад вниз по тропинке. Наталья же, напротив, с криком “за мной” помчалась навстречу “выстрелам”. Максим, хотя и не понял намеренья тетки, все же последовал за ней. Наталья прижала его грудью к скале и начала шарить глазами в поисках расщелины. Но скала был гладкой – без выступов и пещер. Она шагнула в сторону и слилась с камнем, предложив племяннику сделать то же самое. И вовремя: за мелкими камушками последовали более крупные. Возле самой ноги Максима с грохотом упал валун и покатился дальше по склону. Раздался душераздирающий вопль, эхом прокатившийся по ущелью. Камнепад прекратился, и наступила тишина, рассекаемая лишь тревожным свистом какой-то птицы.

Переждав некоторое время, Наталья и Максим бегом спустились вниз. На каменном плато лежала лицом вниз Зоя. Из ее густых волос тонкой струйкой сочилась кровь. Петр застыл над ней в полной растерянности и почти беззвучно шевелил губами:

– Зоя, Зоинька… Что с тобой?

Наталья внимательно осмотрела раненую.

– Переломов нет, можно перевернуть. Петр, ты выйдешь, наконец, из ступора? Переверни ее на спину.

– Но она без сознания.

– Височная артерия не повреждена, удар пришёлся по затылочной части, сворачиваемость крови нормальная. У нее просто легкий шок, нервно-болевой синдром. В худшем случа небольшое сотрясение.

– Откуда ты знаешь?

– Кандидат физ. – мат. наук может научиться разбираться во многих вещах. Мне приходилось в экстремальных ситуациях приводить в чувство животных и людей. Делай, что говорю.

Петр осторожно повернул Зою на бок, затем на спину. Она тихо застонала.

– Вот видишь, жива, – облегченно вздохнула Наталья. – Ты, кажется, собирался взять с собой воду?

– Вода есть, но холодная, еще не успела нагреться.

– Давай сюда. – Наталья обильно смочила платок, аккуратно смыла с бледного, с землистым оттенком лица сгустки крови, оросила губы. Зоя открыла глаза. Над головой нежная голубизна утреннего неба.

– Где я?

– Все в порядке, дорогая. – Петр нежно погладил ее по руке.

Наталья достала из рюкзачка аптечку и протянула Зое таблетку анальгина с димедролом.

– Запей это водой. Я сейчас позвоню Серову и попрошу вызвать “скорую”.

– Здесь нет “скорой”.

– Приедут с материка.

– Столько неприятностей из-за меня! Неужели мне необходим стационар?

– Нет, мне кажется, что ты отлежишься денек-другой, и все будет в полном порядке.

Наталья достала мобильный.

– Алло, Аркадий Ефимович, у нас ЧП: попали под камнепад. У Зои Николаевны небольшая травма головы, но, думаю, все обойдется без помещения в стационар. Да, конечно, лучше не рисковать. Так, мы ждем.

Наталья наклонилась к Зое.

– Ну, как ты?

– Вроде, полегчало – таблетка помогла.

– Тебя доставят в отель на носилках, а пока старайся дышать глубоко и ровно.

Минут через десять-пятнадцать, словно ниоткуда, на тропинке появились двое низкорослых темноволосых парней с носилками. Петр бережно поднял женщину на руки и, положив на носилки, нежно поцеловал в лоб.

– Кажется, назревает лемур, – хитро подмигнув племяннику, шепнула Наталья. – И еще, кажется, что тебя это задевает. Неужели ты запал на эту бабенцию?

– Хватит прикалываться, ни на кого я не запал.