Старается красиво, нежно петь.
Я расскажу тебе как всё случилось.
Печальная история, поверь.
Но это будет к вечеру, мой мальчик,
И из-за дел, конечно, не теперь.
Мне нужно сообщить несчастной птахе,
Что можно принести веретено,
Которое вдали от всех хранится,
И там их три, а вовсе не одно.
В гостях тебе придётся задержаться.
Хотя о чём я? Может быть, помочь
Ты не захочешь, а уйдя спокойно,
Оставишь, в виде прялки мою дочь?»
Давид спешил, он сам теперь зависел,
От поиска того, что унеслось,
Но чистое и искреннее сердце
На боль чужую вмиг отозвалось.
«Я помогу, конечно, коль сумею.
Вы видите, что я лишь музыкант,
И ничего другого не умею.
В других делах не вскроется талант…»
«А я уверен, что ты нам поможешь.
Тебе лишь нужно очень захотеть!
Беду не только силой побеждают,
Здесь нужно что-то более иметь!
Сегодня ты волшебною игрою
Невольно свою силу показал,
Ведь музыка твоя вершит собою
Всё то, что ты душою пожелал.
Кто знает, может тем что помогаешь,
Решишь задачу долгого пути.
Ведь что-то подтолкнуло тебя ночью
Ко мне в избушку ветхую зайти.
Я отлучусь, поверь мне, ненадолго,
А ты сил наберись и отдохни.
Старайся ни к чему не прикасаться.
Всё позже объясню тебе, прости».
Старик ушёл. Давид смотрел на прялку,
И даже к ней поближе подошёл,
Но ничего похожего на деву,
Присматриваясь всё же не нашёл.
Он только сердца стук в тиши услышал.
Запомнить его юноша успел,
Не вслушиваясь сильно и надеясь,
Что он был тем, что быстро улетел.
В руках точь-в-точь всё скрипка повторила,
Но видно сердца стук звучал не так.
И хоть скрипач играл, Хранитель звуков
Не проявил себя пока никак.
Всё потому, что слышалось страданье,