Из темноты

– Вот уж не думала, что меня знают на другом конце страны, – пробормотала она.

Он усмехнулся.

– Женщина-писатель – это довольно необычное явление.

– И просто возмутительное? – подначила она, прищурившись.

Винсент пожал плечами.

– Я вырос с матерью-суфражисткой, так что мое мнение субъективно. Но если вам интересно, то я не вижу здесь ничего предосудительного. Гораздо хуже, когда женщина вообще не думает, – последнее он сказал уже без тени улыбки. – Вот и добрались. – Винсент, как показалось Анне, воспользовался случаем увести беседу в другое русло.

В желтом свете фар выцветший щит на ржавых цепях «Добро пожаловать в Тэтфилд» выглядел еще более жалко.

Как и все забытые Богом места, с наступлением темноты деревня погружалась в сон. На узких, петляющих улицах им не встретилось ни души, а в половине окон было темно. Но вот вдалеке обозначились рыжие огоньки гостиницы, единственной на все селение.

Анна решила, что первое время поживет в номере, до тех пор, пока нанятая Чейзом прислуга не приведет Райдхайм в относительный порядок.

Винсент остановил машину у крыльца и погасил фары.

– Сейчас вытащу ваши чемоданы.

Поблагодарив его, Анна зашла внутрь.

В небольшом холле с низким потолком было душно и пахло хлоркой. Обитые деревом стены украшали потрепанные чучела птиц и животных, над камином висело бутафорское ружье. Днем это помещение, очевидно, служило еще и в качестве паба, но сейчас столы пустовали. На облупившимся подоконнике, свернувшись калачиком, сопела трехцветная кошка.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, мисс? – дремавший за стойкой мужчина, только сейчас заметил ее появление.

– Добрый вечер, – поздоровалась она. – Меня зовут Анна Дафф, и я заказывала у вас номер.

Улыбка тотчас исчезла с его лица.

– Дафф? – переспросил он. – Что-то не припоминаю.

– Я бронировала номер две недели назад. По телефону. Посмотрите у себя в записях. – Она приподнялась на цыпочках и посмотрела туда, где за стойкой лежал увесистый гроссбух.

Только этого не хватало. Больше всего на свете ей сейчас хотелось принять ванну и улечься в постель.

Управляющий посмотрел на нее, вскинул бровь и открыл журнал. Перевернул несколько страниц и удрученно покачал головой:

– Никак нет, мэм.

Спорить с ним у Анны не было ни сил, ни желания.

– Ладно, неважно, – отмахнулась она, – просто дайте мне любой номер. Можно даже без балкона.

– Сожалею, но свободных комнат нет, – отчеканил мужчина.

– Да здесь тихо, как в могиле! – Она видела, что он лжет, и недоумевала, что стало тому причиной. – Послушайте, – Анна выдохнула, понимая, что скандалом ничего не добьется, – я не знаю, что у вас тут произошло, и, честно говоря, не собираюсь выяснять, но я приехала издалека, устала и хочу спать. Мне негде ночевать, понимаете? – Переборов себя, она даже состроила ему глазки, но мужчина оставался невозмутим.

– Свободных комнат нет, мэм. Ничем не могу помочь.

Ей захотелось ударить его чем-нибудь тяжелым. Например, уродливым бронзовым купидоном, что каким-то образом очутился на стойке возле пепельницы.

– Какие-то проблемы? – в холл вошел Винсент и поставил на пол чемоданы.

– Здравствуйте, мистер Чейз. – Управляющий сухо кивнул. – Леди хочет снять у нас комнату, но, к большому сожалению, все номера заняты.

Винсент нахмурился.

– Что за бред, Керджесс? Я сам уточнял насчет номера в прошлую среду. Твоя жена все записала.

– Значит моя жена ошиблась, – неожиданно зло процедил хозяин и захлопнул гроссбух. – Простите, мистер Чейз, но ничем не могу помочь.

Потрепанный интерьер холла и видавшая виды одежда хозяина ясно говорили о том, что заведение переживало не лучшие времена. Анна уже перестала злиться – она не понимала, что происходит. Выходит, комнату действительно бронировали, но почему хозяин выглядит так, словно вот-вот схватится за нож?

– Пойдемте отсюда, миссис Дафф. – Винсент бросил на хозяина уничижительный взгляд и зашагал к выходу. – Сегодня останетесь у меня, миссис Труди о вас позаботится. Сейчас отнесу обратно ваши вещи.

В других обстоятельствах она бы ни за что не поехала среди ночи в дом незнакомого мужчины, но выбора не осталось. Не ночевать же ей на улице, в конце концов?

– Суеверный идиот, – пробормотал Чейз, подхватывая чемоданы.

Он толкнул дверь плечом и вышел на улицу. Уже на пороге Анна обернулась. Керджесс, оперевшись о край стойки, провожал ее хмурым взглядом.

– Не желаете объяснить, что это значит? – спросила она, когда села в машину.

Винсент, сжимая руль, хмурился и глядел на дорогу.

– Думаю, вы слышали байки о вашем поместье? – Он повернулся к ней.

Анна невесело усмехнулась.

– Моя мама вспоминает их с завидной регулярностью. – Она резко осеклась. – Постойте, постойте… Вы же не имеете в виду, что… – Анна нервно усмехнулась. – На дворе двадцатый век, неужели кто-то здесь еще в это верит?

– Скажите это им. – Винсент мрачно усмехнулся. – Они до сих пор живут в средневековье. А о вашем доме такие слухи ходят, что закачаешься.

Анна не знала подробностей легенды о семейном проклятии – мама говорила о ней урывками, сама не будучи в курсе. Известно было лишь то, что местная ведунья прокляла Луизу Тремейн и всех ее потомков, но как, за что и где – неизвестно.

– Деталей у нас в семье не знает никто, поговаривают лишь, что все женщины Тремейн обречены оставаться вдовами.

– Это так? – спросил Винсент, но тут же опомнился. – Простите, мне не следовало…

– Люди умирают каждый день, мистер Чейз, – вздохнула Анна, – и далеко не всегда по вине темных сил.

Пару минут они ехали в молчании. Анне до сих пор не верилось, что из-за местных страшилок ее среди ночи в буквальном смысле выгнали за порог. А ведь ей здесь еще жить! Но о возвращении в Лондон она не думала, во всяком случае, в ближайшее время. Сейчас ей вообще не хотелось думать – лишь искупаться и рухнуть в постель.

– Говоря о местных, вы сказали «они», – вспомнила Анна. – Вы не из Тэтфилда?

– Я вырос в Ливерпуле, а здесь всего второй год. Так что, как и вы, чужой, – рассмеялся Винсент.