ВЕРОЛОМСТВО, ЛЮБОВЬ И ГНЕВ. Детективно-приключенческий роман

– Ты понял, надо лабазы ставить на уши, – Цезарь предложил начать кражи из продуктовых ларьков.

– Успеем, – теряя дар речи от собранной суммы, чтобы не бедствовать в следственном изоляторе, а получать тридцать три удовольствия и всласть покуражиться «за безответственное поведение в городе», как им не раз говорили сотрудники милиции после первого трёхгодичного пребывания в колонии-поселении.

– Налей и мне в бадью, – придвигая кружку, промямлил Цезарь, привыкший, чтобы за ним ухаживали. – Белинского не хватает, – вяло продолжил подельник как-то съёжившись от негодования, что Костыль успел съесть, лежавший посередине стола, кусок белого хлеба, не поделившись с ним долей.

– На-а-а, – протянул остаток Костыль, доставая с полки, спрятанный им кусок пирога с капустой, украденный по дороге.

– Балабас, ты, – криво улыбаясь, признался Цезарь, называя подельника, за предоставленный ему кусок хлеба, – головой – самым важным, по его уголовному мнению, словом.

– А ты – балагасовый балабан, – наевшись до отвала, переходя на блатной жаргон, умиляясь затеянной игрой слов, рыгая, изрёк Костыль самодовольно, делая нешуточный комплимент двойнику, нарекая его сахарным шутником, ни сколько не соответствующей кличкой для долговязого, лысеющего уголовника, чтобы потянуть время, дожидаясь пока появиться Пономарь – полноправный хозяин квартиры.

– Мы же не воры, а арапы или бакланы, – путаясь в определении «ремесла» с мизерной каплей философии, парировал Цезарь, соглашаясь, что они прирождённые аферисты, обманщики, неопытные воры, хулиганы и мелкие спекулянты, не принимая во внимание убийства честных граждан, висевшие на них обоих.

– Вот свалится Пономарь к нам с абастой, берем агрегат и с ланцами на байдан, а он пусть догоняет, – заметив из окна, как Пономарь ленивой походкой, поднимая пыль во дворе, приближается к входной двери, скупясь на разговорную речь, сказал Костыль, называя на блатном жаргоне: абастой – пистолет, агрегатом – машину,  ланцами – одежду, байданом – вокзал.

– Наконец, дождались, – склоняя на все лады милицию, замешкались и заметались по комнате оба грабителя, при появлении в двери Пономаря, хватая из большого мешка ещё одну икону, складывая две иконы в большую коричневую сумку из искусственной кожи, служащую чемоданом, переодеваясь в старые джинсы и меняясь майками, как они всегда делали перед отъездом.

– Пришла разнарядка в отдел с вашим и моим лицом для поиска, но я опередил. Выкинул эти рисунки, – похвалился Пономарь, что успел уничтожить присланные словесные портреты опасных преступников.

– Шмаер с тобой? – долговязый верзила Костыль спросил настороженно, надеясь завладеть чужим пистолетом и воспользоваться им при удобном случае, хотя никогда не имел тяги к боевому, огнестрельному оружию.

– Не успел взять. Боялся, что узнают меня по рисунку, – ответил с долей брюзжания хозяин квартиры, тоже собирая свою милицейскую одежду и документы, складывая в пустой пакет вместе с двумя парами брюк.

– Продай эти шкалики дамке, а лавы себе возьмешь, – Костыль объяснил Пономарю доходчиво, что тот должен продать босоножки кому-то из знакомых женщин, а деньги взять себе и купить на них билет вместе с ними в поезд.

Обрадованный неусыпным вниманием, Пономарь молча взял абсолютно новую, импортную пару босоножек и исчез в дверном проёме. Минут через пятнадцать бандиты втроём выходили из дома, закрывая входную дверь на амбарный замок, направляясь на вокзал, где в кассе приобрели три билета в плацкартный вагон скорого поезда, направляющегося в южные широты.

4. Порочная связь

Бдительная проводница плацкартного вагона, куда тройка бандитов успела сесть до отправления поезда, получившая отпечатанные копии лиц этих матёрых преступников, находящихся не первый год в розыске, срочно передала сведения дорожной милиции по месту назначения и начальнику состава, что гангстеры находятся у нее в вагоне.

– Держите нас в курсе, на какой станции они выйдут, – ответили ей по телефону.

– Обязательно, – урезонила проводница, взявшая на себя роль сотрудницы дорожного отдела милиции.

– Молодец, что отреагировала, но пока нам нечего им предъявить. Будем следить за ними и ждать, что они затеют, чтобы взять их на горячем, – чуткое руководство проинформировало её, похвалив за проявленную инициативу.

Дорога на юг не внесла никаких изменений в судьбу головорезов, они жаждали увидеть море, встретиться с наркодилером, намечая ограбить его со всем содержимым, что не мешало им восхищаться просторами и красотой полей с созревающим урожаем ржи, пшеницы, подсолнечника.

– Ты же – апельсин, а не Пономарь, – двойники постоянно твердили, включительно до самого Сочи, своему подельнику, подразумевая, что у того не было опыта сидения на нарах. – Да и бабочник в придачу, – говорили в одобрение его периодическим занятиям карманными кражами.

– Хватит базарить, – соглашался Пономарь с авторитетной улыбкой, что он играет немаловажную роль в банде.

– Ты лучше бы нам ампулу с виноградным соком достал, – Костыль изрёк, наконец, после долгого сна, соблюдая иерархию, заметив, что публика в вагоне меняется с поразительной быстротой – не так как в купейном вагоне, а гораздо скорее: проходит без знакомства мимо, не обращая внимания на типичных воров.

– Здесь все соки в бутылках у проводницы, – уклончиво сказал Пономарь, мало привыкший к воровскому жаргону, хотя не раз присутствовал на допросах подозреваемых в СИЗО.

Пререкаясь и переругиваясь бандиты посетили ресторан, оставив Пономаря следить за сумкой с иконами и милицейской формой, которую собирались использовать не по назначению, а для маскарада.

В Краснодаре все трое  вылетели стремительно из вагона с вещами на вокзальной площади, опасаясь, что милиция может арестовать их прямо в Сочи с поличным, поэтому решили передвигаться малознакомым сотрудникам МВД маршрутом.

Проводница вагона, где прятались подельники, передала по радио в микрофон диспетчеру поезда:

– Особо опасные рецидивисты сошли на вокзале в Краснодаре.

– Спасибо. Передам в дорожную милицию, – услышала она незамедлительно в ответ слова диспетчера.

Следом ей позвонили из милиции, зная, что она находится тут же на связи:

– Спасибо. Вас услышали. Будем вести наблюдение за ними.

Отъявленные грабители отыскали автобусную станцию, легко нашли нужный им маршрут и прямым ходом двинулись в ближайший маленький поселок Кабардинка, где преимущественно находились детские здравницы. Они намеревались затеряться среди местного населения и обслуживающего персонала санаториев, детских оздоровительных лагерей и домов отдыха. Когда приезжие гангстеры добрались до пункта своего собственного назначения, гангстеров тут же подхватили владельцы дешевого жилья, наперебой рекламируя низкую стоимость и отсутствие удобств:

– Здесь недалеко. Минут десять ходьбы и от моря пять минут. Вам всем понравится у нас отдыхать. Вид шедевральный.

Не теряясь, бандиты согласились за самую низкую цену снять рядом с  детским лагерем отдыха деревянный сарайчик без окон с тремя кроватями на месяц – то, что им было по вкусу, выразив желание руководству детского лагеря устроиться там же в качестве строителей нового корпуса для ослабленных детей.

Директор лагеря – седой, пожилой мужчина, с большим опытом работы в детских учреждениях – давно подыскивал достойные кандидатуры для возведения нового здания, чтобы продолжить начатое строительство, но в силу непредвиденных обстоятельств прекращенное из-за недостатка средств.

– Работайте, там видно будет, – согласился директор, когда нежданные гости в милицейских брюках появились у него в кабинете. – Труд человека кормит, а лень портит, – закончил он, разглядывая словесные портреты грабителей, присланные им срочной почтой, лежащие у него перед глазами на столе под стеклом в рабочем кабинете. Ему понравились сильные фигуры и здоровый цвет лица у ярко загримированного Пономаря, слегка бледного Цезаря и запыхавшегося Костыля, таскающего за собой, как грузчик, дорожную сумку. У бандитов были слабые навыки кладки кирпича для стен, но, тем не менее, за трёх разовое питание, они согласились работать чернорабочими, чтобы южный климат улучшил самочувствие, дал заряд неуёмной энергии, направленной у бандитов на злой и коварный умысел противный человеческому достоинству.

На директора лагеря произвели впечатление слова лицемерного Пономаря, что он якобы является сотрудником милиции города Тарасова, но не прочь подзаработать в качестве охранника, как он всегда делал, вызывая уважением к своей персоне спортивным телосложением, отсутствием вредных привычек, о чем он рассказывал всем направо и налево. Тем более наличием полезных связей в среде строителей. Так он представил своих «коллег» – Цезаря и Костыля, не позволяя им даже открыть рта при педагогическом составе воспитателей лагеря, чтобы те не выдали себя с головой воровским жаргоном, употребляемого постоянно гангстерами, что с лихвой заменило им светское воспитание

Оценив по достоинству расположение рядом с пляжем и "шедевральный вид", как выразилась хозяйка бывшего курятника, двери которого открывались на дикие заросли виноградника, гангстеры по одному сбегали к морю в поисках наркодилера – турка, занимавшегося доставкой зелья из Афганистана, а заодно хотели найти ограбленного студента, чтобы как можно скорее провернуть запланированную операцию: наркодилер – Цезарь – студент, дабы заполучить деньги будущего артиста и вернуться с товаром домой для перепродажи героина, марихуаны и икон заграницу, пополняя свои кошельки различными гангстерскими вылазками.

– Пономарь, ты нас от абвера представил академиками, – с унынием, на грани разочарования, еле слышно выговорил Костыль, подразумевая, что подельник Пономарь от оперативной части представил их крупными авторитетами, переживая, что придется утром стоять на солнцепеке и перекладывать кирпичи. Он искоса поглядывал на крупную фигуру Цезаря, занявшего свою кровать, не желавшего ничего говорить из-за лени и жары, охватившей его полностью.

– Алмазно елдачишь, – самодовольно изрёк Цезарь, замечая, что у Костыля есть ораторские способности, мечтая слышать от публики только панегирические канты, восхваляющие его активность и внешний вид, а не приговор прокурора или назидательные слова адвоката.

– Балдоха сегодня сильная, – продолжил услаждать слух двойника Костыль, оценивая погодные условия и солнцепек.

– Да, блатной шарик, – восхищаясь южным климатом, согласился Цезарь примирительно, окруженный вниманием и заботой блатарей, господствующих в вагончике для строителей и чернорабочих, чем главарь не собирался заниматься, не смотря на докучливые уговоры своего двойника, а лишь хотел, чтобы ему приносили пищу за минимальную плату.

Когда уже начало смеркаться, незаменимый для Цезаря подельник и двойник – Костыль – сразу в тот же вечер опознал наркодилера, идущего ему навстречу в назначенный час по набережной без охранника, с целлофановым, черным пакетом. Безнравственность – была незаменимой путеводной звездой гангстеров, поэтому лишних слов не потребовалось, когда тот, пропустив вперёд нужного человека, резко обернулся, схватил за ручки мешка и вырвал груз – разложенные по стограммовым упаковкам героин и марихуану, сбив владельца ударом ноги сзади, а затем обхватив свободной рукой, дотащил до лавочки, будто пьяного, и усадил на середину.

– Посиди здесь, Алёха, я сейчас вернусь, – сказал с участием Костыль, ударив с силой наркодилера кулаком в солнечное сплетение.

У бывшего владельца пакета с наркотиками поплыло перед глазами, он потерял сознание и сполз на весь деревянный диван сиденья. В такой позе – полулёжа – его нашли дружинники, осторожно осматривая весь микрорайон.

– Смотри, как отлично отдохнул турист… – подойдя ещё ближе, сказал один из местных дежурных дружинников, трогая потерпевшего за плечо, ощупывая пульс на шее и стараясь привести в сознание, легко хлопая по щеке.

– Живой? – поинтересовался его товарищ.

– Вполне.

Они срочно вызвали милицейскую машину и привезли пострадавшего без сознания в медвытрезвитель, где санитары привели турка в чувство нашатырным спиртом на ватке из медицинского флакончика.

Говорить по-русски наркодилер-турок мог, но очень слабо. Выспавшись, он тут же признался, что его ограбили, отняли все ценные вещи, спиртного никогда не употреблял, ничего больше не помнил. Врачей такая версия устроила, но пришлось наложить на потерпевшего взыскание в виде штрафа. Но так как платить ему было нечем, то его направили на пятнадцать суток на строительные работы туда же, куда устроились каменщиками Костыль и Цезарь, благодаря инициативе Пономаря. Поэтому гангстеры очень удивились, но не испугались, заметив на стройке, стоящего рядом с ними, лишенного зелья, турка. Сообразив, что опасный враг следит за ними, но не собирается выдавать свои секреты милиции относительно марихуаны, которая ему досталась бесплатно от афганского дилера, спешившего реализовать старые запасы наркотиков через турецких граждан.