Жизнь после

– Честно, сама до конца понять не могу. Но некая сила так и притягивает меня к Венере. Она так потрясающе красива снаружи облаков и так изумительна опустошена изнутри. Знаешь, может, всё дело в том, что мы, женщины, с Венеры, а вы – с Марса? – с необыкновенной энергией в голосе, присущей только молоденьким девушкам, спросила она и подмигнула.

– Теперь-то всё становится ясно…

– Что тебе ясно? – она подозрительно прищурила глазки.

– Да всё. Улавливаешь связь? Адское пламя – дьявол – ад – Венера – женщины с Венеры, и тебя туда тянет… Действительно, стоит задуматься, – Николя по-свойски еле ощутимо хлопнул по плечу девушку и засмеялся.

– Ха-ха. Ну прямо-таки очень смешно. Просто обхохочешься! То есть я, по-твоему, адское отродье?

– Я такого не говорил, – лукавая улыбка отобразилась на лице Николя, – ты это сказала!

– Ах ты гадёныш!

– Да ладно, я ж просто шутки шучу. Но, согласись, смешно вышло?

– Не особо. Вообще-то наоборот, эта вот ваша излюбленная мужская черта – принижать женщин и возвышать себя за наш счёт… – она хотела начать длинную цепь аргументов, но Николя ей не дал этого сделать: он подхватил её под бок и наклонил так, чтобы девушка согнулась пополам. Это положение позволило Николя дотянуться до её округлых ягодиц и укусить так сильно, что появился красный опечаток от его зубов. Милен сделалась крайне рассерженной и отбивалась от него как могла. Затем они оба начали кататься по ковру, словно борцы сумо. Но, в конце концов, Николя уселся на неё верхом, прижал обе руки к полу, чтобы она не смогла вырваться, и победоносно начал покрывать её быстрыми поцелуями. Именно в этот момент в комнату вошла мама Николя – Мэри.

– Привет, дети! – На её прекрасном лице не отразилось и тени удивления. Словно подобную картину она видела изо дня в день.

– Привет, ма! – Николя кивнул головой и помог подняться с пола раскрасневшейся и запыхавшейся от борьбы Милен.

– Привет, сынок, здравствуй, Милен, – с доброжелательной улыбкой она их трижды поцеловала в щёки и прошла на кухню, чтобы отнести только что купленные продукты. – Как ваши успехи? – крикнула она из-за спины, выставляя пакеты на стол.

– Да всё хорошо. Это, мам, мы, наверное, ко мне в комнату пойдём, нам домашку ещё делать.

– Да вы мне ничуть не мешаете.

– Да, но нам нужно ещё на Марс. Мисс Беннет нам задала детальную прорисовку. Так что мы два часа будем не здесь.

– Снова «AstalH

O»?

– Ну да, а как иначе?

– Ох, как же мне не нравится, что в общеобразовательных учреждениях он используется в обязательном порядке. Никакой свободы выбора.

– Мам!

– Что, мам? Между прочим, твой отец прекрасно осведомлён о моём отношении к новому порядку коллежского и университетского образования. Но ничего, не возмущается. Это ведь исключительно моё, ничего не значащее мнение, – вздохнула Мэри, не скрывая своих наигранно расстроенных чувств.

– Да ладно тебе, ты чего?

– Всё хорошо. Это я так, слегка проговариваюсь. Ладно, идите наверх, путешествуйте.

Николя и Милен молча поднялись на второй этаж в комнату Николя. Одна стена комнаты была увешана картинами. Другая стена – грамотами и наградами за участия в различного рода конкурсах, семинарах и курсах. Там же находилась и его кровать. Всё в комнате было выдержано в одном стиле. Цвет стен однотонный – светло-серый, практически белый. Равно как и его шкаф, тумбочка и компьютерный стол. А рамки и текст на стене, покрывало – тёмно-серого цвета, практически чёрного.

Милен, как обычно, остановилась взглядом на одной из строчек японского хайку, которое из-за частого пребывания в гостях у Николя уже успело поднадоесть:

Маленькая улитка!

Медленно—медленно

Взбирайся по Фудзияме!

Они уселись на кровать под строками, подложили пуховые подушки под спину и, устроившись поудобнее, снова достали пузырьки с препаратом «AstalH

O».

Как и следовало, они потратили два часа на полёт к красной планете.

В момент пробуждения Милен передёрнулась, будто увидела нечто гадкое.

– Фу, как мне не нравится эта планета.

– Почему это?

– Ты и правда не понимаешь почему? Что прекрасного в том, что уже происходит колонизация планеты? Ты же видел, что капсулами истыкана вся поверхность. А толку? Если случится что-то непредвиденное с Землёй, то люди всё равно останутся без продовольствия. Страны зря тратят своё время, деньги и надежды. Вот поэтому я и не люблю Марс – он перестал быть загадочной планетой. Пустынной и недостижимой. Потерял свою красоту и очарование. А всё потому, что своими сооружениями мы, люди, засоряем и просираем всё то красивое, что существует в естественной природе. Даже если кому-то и удастся какое-то время выжить в столь экстремальных условиях существования, это продлится крайне недолго. Ведь чтобы изжить себя, человеку нужно просто оставаться человеком. Зато все правительства тратят неимоверные суммы денег впустую на покорение Марса, а лучше бы заботились о нашей планете. Принцип действий должен быть направлен не «во вне», а «внутрь».

– Так, подожди. Размышлять будем потом. Мне просто любопытно, почему, чисто с эстетической точки зрения, тебе не нравится пространство Марса?

– Я тебе ответила. И предельно точно.

Николя не стал более настаивать на получении ответа. Они, как по договорённости, достали портативные компьютеры – скайлинк – и нажали клавишу. Перед их лицами мгновенно всплыл проективный дисплей, на котором молодые люди начали всесторонне прорисовывать планету Марс, добавляя оттенки, краски и используя вместо кистей лишь только механические движения пальцев. У каждого из них выходил свой уникальный графический рисунок. Они то приближали полученное изображение, то отдаляли, то высматривали с каждой стороны пропорции цветовой гаммы. Несмотря на то, что тема у них была одинаковой, у Милен Марс выглядел куда более мрачным и отталкивающим, нежели у Николя. Завершив рисунки, они поочерёдно увеличили картинку на скайлинке до размеров стены, чтобы похвастаться друг перед другом так хорошо выполненным домашним заданием.

Глава 2

Серьёзные дядьки

Звонок в дверь магазина отвлёк Пьера от размышлений. Быстрыми шагами он проследовал к двери и впустил семерых мужчин, одетых в строгие деловые костюмы. Двое из них пожали руку хозяину помещения, остальные обошлись пренебрежительным кивком головы. Они со знанием дела проскользнули по ступенькам наверх. Напыщенные, как индюки, с пресными лицами, не отображающими никаких эмоций, они заняли все маленькое пространство.

Пьер любил следовать позади них и наслаждаться разворачивающейся картиной. Он смеялся от души про себя: семёрка солидных представителей государства была вынуждена ютиться для совещаний в столь тесном пространстве. Это выглядело так несуразно, что доставляло Пьеру некоторое удовольствие. Комната для них была настолько мала, что казалось, будто гости – это консервированные селёдки, сложенные впритык друг к другу. И дело было даже не столько в масштабах комнаты, сколько в несоответствии этому помещению важности и чинности этих представительных лиц.

Трое из них уселись бок о бок на краю кровати; двое разместили свои тела на неудобных барных стульях. Ещё один на скорую руку проверил всю мебель на наличие скрытых устройств. А тот, что покрепче, уселся на пол, облокотившись спиной о стену, достал из кармана припасенный пузырёк с жидкостью. Он, не медля ни минуты, задействовал «AstralH

O», чтобы проверить наличие в округе «астральных наблюдателей». Со словами «Всё чисто, можем начинать» встал и жестом руки указал Пьеру на дверь.

Пьер неохотно покинул гостей и спустился обратно вниз. Он сел за рабочий стол и включил компьютер. Намеренно открыл большой текст, делая вид, что изучает содержимое, а сам стал прислушиваться к разговорам, которые доносились с верхнего этажа его дома. Тема разговора итак для него уже не представляла особой секретности: во время встреч этих неприятных Пьеру людей некоторая информация из-за плохой звукоизоляции отрывками долетала до его ушей. Особенно в те моменты, когда сверху начинались бурные дебаты.

Он поднял глаза на стеклянную дверь магазина и без удивления обнаружил там стоящего верзилу. Своей крупной спиной он закрывал весь обзор на мокрую от дождя улицу. Видно было лишь, как капли сыплются на его чёрный пиджак, но громилу это явно не тревожило. Он стоял, точно его ноги вросли в асфальт, и напоминал высеченного из камня атланта в пиджаке. Хоть Пьер и не мог увидеть лица охранника, однако ему казалось, что оно точно такое же неподвижное и безжизненное, как и его спина.

Пьер знал, что со всех сторон он окружён нанятыми агентами спецподразделения. Оттого чувствовал себя в своём же доме, как в клетке.

– Это невозможно! – громкий голос отчеканил сверху эти слова в тот самый момент, когда на охранника упал отблеск молнии.

– А я считаю, что это просто необходимо! Людям должно быть всё известно! Они достойны знать и…

Прогремел гром, и Пьер не услышал окончания фразы.