Фата в горошек

Бабушка часто что-нибудь пекла, но когда Сашка болела и её на неделю отправляли в «ссылку», то на столе появлялись пончики, щедро посыпанные сахарной пудрой, как любила Сашка. Бабушка замешивала тесто и давала ей покатать колбаски, которые превращались в колечки и жарились в большом количестве масла. Они оставляли часть теста в холодильнике, чтобы на следующий день свежая румяная выпечка снова была на столе.

Сашка обожала бабушку! Перспектива пожить у неё неделю заставляла радостно колотиться её маленькое сердечко. С бабулей всегда так легко! Можно говорить обо всем-обо всем, шутить и смеяться.

Из окна бабушкиной кухни, через дорогу, был виден угол дома, в котором находилось несколько госучреждений, библиотека, ЗАГС и ещё какая-то контора. Каждые выходные там останавливалась куча машин, украшенных разноцветными лентами и шарами, слышались радостные крики от разношерстной, ярко одетой толпы гостей. Каждый раз, завидя свадебный кортеж, бабушка неизменно говорила:

– О-о, ещё одну повезли посуду мыть…

Сашка бежала к окну, выглядывала на улицу и, сделав большущие глаза, повернувшись, удивленно смотрела на неё.

Сегодня была пятница, свадебный день, и бабушка подойдя к окну и увидев знакомую картину, снова изрекла про посуду…

Сашка повернулась к окну и, поставив свои ручки на локотки, положила на них свою голову.

По-детски вздохнув, она мечтательным голосом сказала:

– Бабуля, ты только посмотри, там такая красавица, я ещё никогда не видела такого пышного белого платья… Настоящая принцесса… Бабушка, ну подойди!

Евгения Васильевна откликнулась на зов внучки и подошла:

– Чего я там ещё не видела?

– Бабушка, а разве невесту могут заставить посуду мыть на свадьбе? Она же такая беленькая, такая наря-а-адненькая, – умилённо говорила Сашка, – и на свадьбе так весело. Мы были с родителями на свадьбе, когда дядя Игорь женился… и я не помню, чтобы тётя Алёна там посуду мыла. А подарков знаешь там сколько надарили? – и она, раскинув руки, показала большую гору.

– Свадьба – это всего лишь один день праздник, а за ним – целая жизнь… – говорила Евгения Васильевна, – некоторые столько сил и денег в это вбухивают, что жить потом некогда…

Но Сашка уже не слушала её. Она умчалась в комнату и через пять минут вернулась важная, нарядная. Где-то она достала бабушкин шарфик из тонкого шифона в белый горошек и, прицепив его прищепками к своим бантам, важно объявила:

– Посмотри, бабуля, я тоже невеста!!!

И, походив так по кухне, снова прилипла к окну.

Бабушка рассмеялась:

– Невеста, да без места.

И, шлепнув её легонько по мягкой части ниже спины, сказала:

– Отойди от окна, продует… Давай уже завтракать, невеста…

Они пили чай, а невеста с фатой в горошек рассуждала:

– Как думаешь, бабуля, я когда-нибудь выйду замуж?

– Выйдешь! Как же такая егоза усидит-то… Только вот где сейчас жениха-то хорошего найдешь?

– Так жених-то у меня есть уже, я же тебе говорила.

– Кто это? – рассмеялась бабушка, – что-то я запамятовала.

– Ну, Андрюшка, из соседнего класса, он мой жених, все знают, – серьёзным тоном начала Сашка, – осенью, когда пошли в школу, я зашла и увидела его в коридоре, он ел кириешки, я смотрела на него, а он подошёл, протянул мне пачку и сказал: «Хочешь?» Ну, я взяла несколько штук… девочки из нашего класса сразу сказали: «Он в тебя влюбился» … Только жалко мне его.

– Почему? – удивилась бабушка.

– Папа пьет у него и, говорят, бьёт… я бы уже сейчас к нам его забрала, но мама сказала «нельзя».

– Да, жалко мальчишку… Ладно, невеста, пошли учебники листать.

Поздно вечером, когда укладывались спать, бабушка, убирая фату и прищепки, понюхала Сашкины волосы:

– М-м… Как же ты вкусно пахнешь, Санечка.

– Чем пахну? – удивилась та.

– Хорошей девочкой, – улыбнулась бабушка, – когда мать принесла тебя с роддома, я развернула тебя и понюхала, как сейчас, твою головку… ни одна девочка не пахнет так вкусно, как ты.

– Просто, я твоя, – сонным голосом сказала Сашка и, порывисто прижавшись, обняла бабушку, – знаешь, я, наверное, не пойду замуж, я с тобой всегда-всегда жить буду. Вот школу закончу, и мама меня навсегда к тебе отпустит… Мы каждый день будем печь пончики и спать рядышком… Я только Мурзика заберу, – проговорила она и заснула.

Бабушка нежно поцеловала ее спящую головку и тихо сказала:

– Спи с Богом и выздоравливай… невеста моя.

Глава вторая, в которой бабушка идет в Инстаграмм

Облетали листочки календаря, которые Евгения Васильевна аккуратно обрывала, заходя утром на кухню.

Пролетело несколько лет. Сашка уже училась в старших классах и готовилась к экзаменам. Уроки, занятия в музыкалке, бассейн, танцы, экзамены – всё это вихрем кружило её, неделя за неделей. Она всё реже и реже заходила к своей бабуле.

– Бабуль, привет! Нет, не зайду сегодня, – громко говорила она в телефон, идя по улице, – спешу на занятия…

Но обходиться долго без своей закадычной подруги она не могла. Сашка сейчас находилась в таком «золотом периоде», нежно именуемым трудным подростковым возрастом. И когда на её светлую голову обрушивались настоящие трагедии, она в самом мрачном расположении духа появлялась на пороге у Евгении Васильевны.

– Бабуль! Ты дома?

– Ах ты, Господи! – неслось из кухни или из комнаты, откуда выбегала Евгения Васильевна, слыша родной голос, – Санечка, ты? А чего не предупредила? Я тебя сегодня и не ждала. Ну, заходи, заходи, милая. Пойду чайку тебе сразу поставлю.

Сашка медленно сняла пальто и шапку и засеменила к бабушке на кухню.

Она сидела на своём любимом месте у окна, положив ногу на ногу и, нервно барабаня пальцами по столу, смотрела в свой телефон. Евгения Васильевна знала, что в такие минуты к ней лучше не приставать с разговорами, а дать время остыть, успокоится и тогда уже поговорить по душам.

– Пишет там кто-то тебе? – спросила она, ставя перед Сашкой заварник с её любимым зелёным чаем.

– Нет, я просто в инстаграмме фотки смотрю, – буркнула Сашка.

Стоя у плиты Евгения Васильевна спросила:

– Санечка, а почему название такое странное – «сто грамм»? Они что, лучше ничего придумать не могли?

Сашка громко цокнула и закатила глаза.